— Я могу проплыть сама от одного конца до другого, — гордо заявляет она моим родителям с широчайшей улыбкой на лице.

Под счастливые вопли удивления, которыми Айви жадно захлебывается, мои родители идут к выходу, у каждого в руках по ребенку, а я позади, тащу их багаж.

Может, я и приехал на Ибицу, чтобы сбежать от воспоминаний, не встречаться с людьми, которых люблю, но последний месяц здесь показал, что невозможно сбежать от тех, кто желает тебе только лучшего. Без них ты рискуешь потерять себя. А с ними ты существуешь.

***

— Бабуля, это моя комната, а это — Алтурра.

Слышу, как Айви устраивает маме большой ознакомительный тур, пока я сажу Артура в детский стульчик, чтобы покормить его обедом.

— Кажется, вы здесь хорошо устроились.

Мой отец осматривается поверх дымящейся кружки с кофе.

— Первая неделя была просто кошмаром, пока мы пытались наладить быт, но да, — улыбаюсь ему искренне через плечо и не могу не заметить облегчение и гордость на его лице, когда он смотрит, как я справляюсь с Артуром. — Нам здесь стало лучше. Всем нам.

— Это хорошо, сынок, — отвечает он, прежде чем сделать еще глоток. — Не собираюсь врать и говорить, что твое решение уехать не шокировало и не заставило нас беспокоиться, но сейчас это очевидно — для тебя это был правильный выбор.

Папа задумчиво переводит взгляд от меня на Артура, а затем обратно.

— Он так вырос, — наконец-то говорит он после долгого рассматривания нас. — И он твоя точная копия, когда ты был в его возрасте.

От его слов в моей груди вспыхивает чувство гордости. Я всегда знал, что Артур пошел в меня, но до этого момента не осознавал, какое чувство вызывает во мне этот факт. Или, если честно, не позволял себе испытывать положительных эмоций, связанных с этим.

Ведь как можно чувствовать гордость, зная, что кто-то похож на тебя, в то время как сам ты себя ненавидишь?

— Мама сказала то же самое.

— Сказала то же самое, о чем? — спрашивает мама, когда заходит в кухню с безумно счастливой Айви на хвосте.

— О том, что наш маленький Арти похож на своего папу, — подсказывает мой отец. На что Айви выдает:

— Даже папа теперь называет его Алти, но мне не разрешает, — и начинает дуться. Она сердито поджимает свои розовые губки, и это смотрится смешно. — Я все еще должна называть его Алтурром.

Услышав свое имя от сестренки, Артур кричит с набитым макаронами ртом:

— Ай-иии.

И мы все замираем.

— Что ты сказал, малыш? — спрашиваю я с тихой радостью, как только отпускает шок от того, что он сказал что-то еще помимо «па-па».

Со слюнявой улыбкой он смотрит прямо на меня, а потом на сестру, и повторяет:

— Ай-иии.

Все в комнате начинают восторженно аплодировать. Айви, пританцовывая и хлопая в ладоши, говорит:

— Он знает меня, он знает меня. Молодец, Алти!

Мои родители оба хлопают в ладоши, а Артур смотрит на меня и, широко улыбаясь слюнявым ротиком, произносит:

— Па-па.

В этот раз он произносит слово не только как простые звуки, означающие что угодно. Шевеля пальчиками, измазанными соусом, и протягивая руки в жесте детей всего мира «возьми меня на ручки», он говорит эти слова мне. Мне.

— Па-па, — да, он снова говорит это, как будто желая подчеркнуть, и моя грудь взрывается теплотой, которая растекается по венам и согревает каждую замерзшую частичку во мне.

Уверенным шагом и с трясущимися руками подхожу к детскому стульчику и поднимаю его маленькое тельце. Он кладет свои грязные ручки по обе стороны моего лица, и я чувствую, как на моей коже остаются липкие следы от его еды.

Со смехом, который легко и невольно вырывается у меня, я кручу и подбрасываю Артура вверх, чтобы заставить его рассмеяться. Он радостно хихикает, что заставляет меня повторять движение снова и снова, и снова. В тот момент, как мой маленький мальчик хохочет до упаду, Айви радостно кружится вокруг себя, а родители оба утирают слезы радости, в комнату заходит Нейт.

Лучезарная улыбка на моем измазанном соусом лице застывает, когда я поворачиваюсь, чтобы увидеть стоящего в дверях брата, который не предупредил о своем приходе.

— Похоже, я пришел как раз вовремя. Народ, не могу вам позволить веселиться без меня.

Айви перестает кружиться, бежит к нему и набрасывается, все время с восторгом повторяя:

— Дядя Нейт, дядя Нейт.

Затем, выглянув из-за его ноги в пустой коридор позади него, она снова смотрит ему в лицо и спрашивает:

— А где тетя Лив?

Нейт переводит взгляд с нее на нас, а потом снова на нее, прежде чем ответить:

— Она приедет через несколько дней. Сейчас Лив немного занята, но ничто не сможет помешать ей приехать и увидеть ее любимую принцессу.

Айви принимает его слова за чистую монету, но я, также, как и моя мать — судя по взгляду, который она бросает на отца — вижу легкое напряжение на его лице при упоминании Лив.

Догадываюсь, что его неожиданный визит — это что-то большее, чем просто предлог повидаться с нами. Нейт, который никогда ни от чего не бежит, сейчас явно от кого-то скрывается. И я мог бы поспорить, что этот кто-то — энергичная блондинка ростом где-то сто шестьдесят пять сантиметров.

— Мы счастливы видеть тебя здесь, брат, — улыбаясь, я подхожу к нему и быстро отдаю ему в руки Артура. — Так рады, что ты можешь подержать Арти, пока я схожу помыться.

Нейт в шутку возмущается и брюзжит, разглядывая грязного малыша, которого я ему только что сунул в руки, но в конце концов, сдается, признавая свое поражение, когда Артур хватает своей ручкой его новую, и скорее всего, дизайнерскую, белую футболку.

— Ну, спасибо, брат, — притворяется Нейт, что злится, когдя выхожу из кухни, но в душе я знаю, он благодарен мне, что я предотвратил двадцать вопросов, которые наша мама, несомненно, уже для него приготовила.

— Всегда пожалуйста, — ухмыляюсь я через плечо, проходя через коридор. На что он с коварной ухмылкой отвечает:

— Да без проблем, сегодня вечером ты платишь за первую порцию выпивки.

Остановившись, поворачиваюсь к нему.

— Я никуда не собираюсь сегодня вечером.

Нейт открывает рот, чтобы возразить, когда наша мама появляется рядом с ним и ловко забирает Артура у него из рук.

— Да, собираешься и идешь. Мы с отцом посидим с детьми. Вам обоим пойдет на пользу сходить и поболтать там, где вам никто не помешает.

Нейт улыбается мне как кот, который только что съел самую большую канарейку, облитую сметаной. И я даже не пытаюсь сопротивляться, потому что это бой, который, знаю, мне не выиграть. К тому же мой старший брат что-то задумал, и если могу хотя чем-нибудь ему помочь после всего, что он сделал и продолжает делать для меня и моих детей, тогда я хочу пойти.

— А, — задумчиво выдаю я, прежде чем начинаю улыбаться им так, как будто дерьма поел. — Жаль, до меня раньше не доходила вся эта выдуманная реверсивная психология «Я не собираюсь… О, да, собираешься». Это бы реально очень помогло, особенно в подростковый период.

Моя мать стоит в изумлении, а потом закатывает глаза, но Нейт задумчиво смотрит на меня и говорит с легкой улыбкой:

— Здорово, что ты вернулся, Джош.

 

Глава 11

Холли

— Рейч, — кричу я в открытую дверь своей спальни. — Ты видела мой счастливый лифчик?

Ясно, она слышит меня, потому что сидит в гостиной, и с моего места прекрасно видно ее голову, выглядывающую из-за черного дивана.

— Рейч, я в курсе, ты меня слышишь. Только из-за того, что я отказалась выступать сегодня вечером вместо группы, не означает, что я заслуживаю твоего молчания.

Тишина.

Тяжело вздохнув, поворачиваюсь, хватаю домашний халат с крючка на двери и выхожу в коридор.

— Рейч, пожалуйста, не злись на меня. Я не могу продолжать выступать в «Авроре». Выглядит так, будто ты даешь мне привилегии, потому что я одна из сотрудников и твоя лучшая подруга.

Этими словами я добиваюсь ее реакции.

— Я не даю тебе привилегий, — говорит она с сарказмом, сидя в напряжении на диване. — Публика любит тебя. С точки зрения прибыли, это выгодно — делать замену на номера, от которых клиенты остаются в восторге, а твои выступления всегда вызывают восторженный гул.

Вздыхаю, пока иду к ней.

— У тебя предвзятое отношение. Ты обязана любить мою музыку.

— Ты понятия не имеешь, насколько талантлива, и иногда мне хочется орать об этом. Именно поэтому, — Рейчел поворачивает голову и смотрит на меня через спинку дивана, — я взяла его в заложники.

Девушка поднимает руку, и я вижу проблеск шелка и кружева лимонного цвета.

— Мой счастливый лифчик!

— Единственный и неповторимый, — из-за самодовольной усмешки вокруг ее глаз, под очками в темной оправе, появляются морщинки. — Если хочешь его вернуть в целости и сохранности, тебе просто придется согласиться выступить для меня сегодня вечером.

— Рейч…

— Неееет, никаких жалоб. Два часа на сцене, и ты получишь назад свою радость, — подруга размахивает им над своей головой, дабы усилить давление на меня, и я делаю шаг, готовая к броску.

— Ни шагу больше, иначе на счастливом лифчике окажется это.

Она поднимает вторую руку, показывая мне большой стакан с чем-то, похожим на красное вино, или сок из черной смородины.

— Ты не посмеешь.

— Еще как посмею, — отвечает Рейч и подносит темную жидкость к моему прекрасному бюстгальтеру.

— Ну, давай, — пожимаю плечами, изображая безразличие. — Пусть мои девочки погуляют на свободе.

Она снова ухмыляется, наблюдая, как я тихо скольжу вперед на носочках.

— Не думаю, что ты сделаешь это, мисс «они у меня в ладошки помещаются, мне нужна любая помощь, чтобы они казались больше» — твои слова, не мои.

Бросая взгляд на красоту лимонного цвета и замечая, как ужасно близко он висит к краю стакана, я размышляю о вероятности найти другой точно такой же. Счастливые лифчики — незаменимы, и Рейчел, черт ее дери, знает об этом.