Воронин обернулся ко мне с переднего сиденья и, прищурив темные глаза, сообщил:

– Я – пример рандома. Такое могло случиться ровным счетом по любой другой причине.

От его взгляда у меня почему-то сердце в живот провалилось и, судя по всему, даже остановилось на пару мгновений. В полумраке машины Воронин казался невероятно… хищным. Резкие черты лица, густые, жесткие на вид волосы, кривая усмешка в уголках губ. Он выглядел как плохой, очень плохой парень. Почему-то подумалось, что неприятности у нас могли бы быть скорее от такого, как он.

Память мигом воскресила образ мужчины, так сказать, во весь рост. Темно-синие джинсы, белая футболка с какой-то стремной намалеванной мордой, кожанка с заклепками. Мне никогда не нравились лишние аксессуары, особенно металл на коже, но тут оно выглядело очень органично и… сексуально.

Неудивительно, что Ласточкина так на него залипла.

Мой взгляд невольно упал ниже. На руки… крупные руки с длинными красивыми пальцами. Трындец тебе, Олечка.

Нельзя на такое смотреть, нельзя!

Евгений только коротко рассмеялся и, к счастью перестав сверлить меня взглядом, откинулся на спинку своего кресла.

А мы ехали по ночной Москве, я смотрела в окна, а перед внутренним взором все равно были его руки. Трезвей, Олька, трезвей! Фетиши фетишами, но завтра за такие мыслишки будет стыдно сразу перед двумя людьми!

Время пролетело незаметно, и уже минут через десять мы подъехали к дому Ласточкиной. Женя помог ей выйти из машины, поддержал пошатнувшуюся девушку за талию и, склонившись к окну, стукнул по стеклу и сказал мне:

– Жди, сейчас сдам ее родным и вернусь. Тебя отвезем.

Я кивнула, хотя на самом деле хотелось малодушно залихватски крикнуть водителю что-то вроде: «Гони, ямщик!» – и умчаться в темные дали. Кажется, один выпитый коктейль подействовал и на меня, м-да.

И нет, это не я пьяная, это мне слегка не по себе. Это мы, получается, сейчас вдвоем, совсем вдвоем будем ехать?

Как выяснилось, не просто вдвоем, а еще и вместе на заднем сиденье.

Ворон сел рядом со мной, словно так и надо было.

– Напомни, куда тебе?

Я продиктовала адрес, от души надеясь, что голос не дрожит.

Ладно, Чайкина, что-то ты совсем не по делу запаниковала. Он, в конце концов, ничего не делает!

Именно в этот момент Ворон обнял меня за плечи.

– Мне кажется, ты замерзла в своем легком платьице, – склонившись к уху, хрипловато проговорил он.

– Ну да, мы же так быстро убегали, что забыли кардиганы в гардеробе.

– Секунду. – Он снял с меня ладонь, но расслабилась я рано. Потому что парень стянул свою куртку и заставил в нее закутаться. Я уткнулась носом в мягкий воротник и невольно принюхалась. От него пахло дорогой, хорошо выделанной кожей, каким-то мятным гелем для душа и… едва уловимыми нотками аромата мужского тела.

Вкусно пахло.

Блин.

– Спасибо за заботу, ты очень любезен.

– Да, я в целом молодец, – хмыкнул Ворон и… снова меня обнял.

– Это лишнее, я уже согрелась.

– Нет, я считаю, что в самый раз, – все тем же спокойным и малоэмоциональным голосом ответил Женя. – Расслабься, Кукла.

Кукла?!

Рявкнуть что-то на эту тему я не успела. Мы подъехали к моему дому, галантный гот Евгений помог мне выйти и, невзирая на все возражения, отправился провожать до подъезда. Хотел до квартиры, но эпичная встреча отца и гота пока не значилась в моем расписании.

Я уже набрала код от двери, а он все не уходил. Не выдержав, я повернулась и спросила:

– К чему это вот все вообще? Зачем ты привязался?

– Я привык присматривать за своей девушкой, – усмехнулся Ворон, который, скрестив руки на широкой груди, наблюдал за мной. Подался вперед, заправил прядь волос за ухо и пожелал: – Спокойной ночи, Кукла.

– Что?.. Ты о чем вообще? Какая Кукла, какая девушка? Мне кажется, с тобой что-то не так. Может, ребята все же стукнули по голове?

Оля молодец, Оля говорит распространенными предложениями и ее выпученные глазоньки еще не упрыгали вперед от шока!

Девушка! Де-вуш-ка!

Как так вообще?

Воронин ничего не ответил, только подмигнул, развернулся и уверенной походкой ушел обратно к машине. Оперся бедром о дверцу и уже оттуда крикнул:

– Беги в квартиру, принцесса. Мне важно знать, что ты в безопасности. Не уйдешь в свой дом – я отвезу тебя в свой!

Ик! Шо?!

Деру, деру от греха подальше!

И я шмыгнула в подъезд и доехала до квартиры как сомнамбула, даже сейчас преследуемая заразительным смехом Воронина.

Вот тебе и гот кладбищенский!

* * *

Я сидела и медитировала на чашку кофе. Родители уже уехали на работу, потому я была предоставлена сама себе и душевным терзаниям. Терзания не оплошали и от души запускали длинные когти в мой самоконтроль, разрывая его в клочья.

Утром мне вообще подумалось, что это такие иллюзии пьяненького разума были.

Может, он вообще говорил о Ласточкиной? Ее же типа спас! Унес – может, и не на руках, но на плече.

Но данная версия не выдержала никакой критики, потому как Юльку он за плечики не хватал и в свои куртки не заворачивал.

И не говорил, что отвезет к себе домой. К себе домой!!!

Покраснев как помидор, я потянулась к кофе и быстро отхлебнула. Горячий напиток только усугубил ситуацию, захотелось снять голову и сунуть в холодильник, чтобы она хоть как-то охладилась.

Может, он действительно был нетрезв или его реально слишком сильно стукнули? Да мы же с ним виделись три раза вместе со вчерашним! Какая тут может быть девушка?!

Никакая. Точно, именно никакая.

Вдобавок я его студентка. Это, конечно, не запрещено, но и не одобряется!

Мне показалось, и вообще, нужно выкинуть из головы всякие амурные глупости и сосредоточиться на учебе. Пар сегодня нет, но в университет надо съездить хотя бы для того, чтобы сдать книги в библиотеку и там же подготовиться к докладу. Обычно на такие мероприятия я брала с собой Ласточкину, но сейчас слушать ее щебетание выше моих сил.

Завибрировал телефон, и, с опаской покосившись на экран, я облегченно улыбнулась.

– Привет, Артур!

– Доброе утро, моя птичка, – ласково протянул парень. – Как твои дела, как погуляли вчера?

Почему-то некстати вспомнились зажимания Арта на лекции, и на периферии сознания мелькнула мысль о том, что надо бы провести с парнем разъяснительную работу. Но это потом, все потом. Такое при личной встрече обсуждается.

– Погуляла отлично, спасибо. Ты что-то хотел? Просто я тут сумку с книжками для сдачи собираю…

– Да, собственно, хотел напомнить про то, что на выходные мы едем к моим друзьям.

– А… кто там будет?

– Практически семейная вечеринка, если ты об этом, – рассмеялся Артур. – Никакого буйства разврата не планируется, но, если что, знай, что я всегда открыт к переменам программы!

– Вряд ли они будут, – хихикнула я в ответ. – Хорошо, спасибо, что напомнил. Скинь потом адрес, мне нужно будет родителям оставить координаты места, куда я еду.

– Конечно, птичка. И да… я уже соскучился. Жду, когда же смогу тебя обнять. Хорошего дня.

Я чуть замялась, но все же ответила:

– Приятно слышать. Пока, Арт!

Разговор закончился, и я, чуть поморщившись, потерла висок. Отношения с Артуром – не первые мои серьезные отношения. Ну как серьезные – прогулки, поцелуи, обнимашки. До самого главного почему-то никогда желания доходить не было. Ну не доводили меня парни до состояния «хочу не могу» и «можно выжимать трусики».

Но оба моих предыдущих мальчика были одержимы – один наукой, а другой спортом. У нас никогда не было ярких демонстраций чувств в том стиле, что Бойцов устроил на занятии недавно. Да и вообще, мы особо не сюсюкали, Юлька так вообще говорила, что я эмоционально примороженная.

А я не такая! У меня просто голова на месте, а не улетает в стратосферу, как у подружки! И лично я считаю, что это скорее плюс, чем минус.

Кстати, про Ласточкину. Что-то она подозрительно молчит с утра. Неужели стыдно за вчерашнее, притом перед всеми участниками событий?

Пока суть да дело, я собралась и даже доехала до университета. Пробежала по пустынным коридорам из главного корпуса в дополнительный. Мило пообщалась с библиотекарем, отдала ранее взятые учебники и, взяв новые, запрещенные к выносу, уселась за столом у окошка.

Несколько часов пролетели незаметно. Дело спорилось, и я, увлеченно высунув кончик языка, перепечатывала нужную инфу в ноут.

Настолько увлеченно, что не заметила, как у меня появилась компания.

– А ты смешная, – раздался хриплый смешок неподалеку.

Вскинувшись, я повернулась в сторону звука и увидела… Евгения Воронина. Да, сегодня его хотелось звать вот так вот официально, потому как и выглядел он соответствующе. Костюм-тройка глубокого синего цвета, пиджак от которого он перекинул через сгиб локтя, подчеркивал… да, собственно, все, что можно и нужно подчеркнуть у молодого, полного сил мужчины. Ворон был стильным. Очень. Мать его…

– Время обеда. – Преподаватель взглянул на наручные часы. – Пойдем, я тебя покормлю.

Э-э-э-э…

– В смысле? – тупо переспросила я.

Надо признать, что за прошедшее время я практически убедила себя в том, что ночной инцидент не будет иметь продолжения. Я вообще очень любила страусиную политику жизни. Спрячешь голову в песок – и хорошо!

Но не сейчас.

– В том, что, судя по объему работы… – Он подошел и бесцеремонно заглянул в документ. – Ты тут давненько. И вряд ли нормально ела.

– А при чем тут ВЫ?

Это «вы» я прям специально выделила. Дистанция и еще раз дистанция! Понял, кладбищенский ощипанный птиц?