Дан раскрывал свою душу Соне, отдавая всего себя и свои чувства. Он не боялся, не говорил, не скрывал. Просто показывал. И ему от этого было хорошо. А еще восторг. Восторг от того, что она любит. Что хочет. Что отдает себя всеми способами — и душой и телом.

Пожалуй, эта ночь стала самой лучшей из тех, что у них были. И все потому, что она стала полна смысла и чувств. Не было пустой страсти, не было одного лишь испепеляющего желания. Вся дикость, безумие и похоть ночи обернулись в эмоции и откровенность. И от того было так прекрасно.

Соня засыпала со счастливой улыбкой на губах в объятьях любимого человека. А Дан еще долго не спал, не в силах оторвать взгляд от ее личика. Сейчас он как никогда прежде чувствовал себя полноценным. Даже счастливым, если бы не одно «но».

С откровенным сожалением мужчина осторожно выпустил Соню из объятий и встал с кровати. Тихо оделся и вышел из спальни, не потревожив утомленную девушку. Подхватив ключи от машины и, набирая на телефоне номер, вышел из дома и сел в машину.

— Да? — сонно ответил Алан.

— Где вы?

— У Малого. Он еще спит.

— Скоро буду.

Глава 10

У дома брата Дан был через час. За время в дороге он четко определил свои действия. Он долго терпел, нянчился и потакал. Долго шел на поводу и многое прощал. Но Денис уже не мальчик. И это его детское упрямство и эгоизм не сослужили ему добра.

Дан устал. Откровенно устал опекать и пытаться вразумить Малого. Было жаль, что столько лет он потратил впустую, и его брат ничему не научился. Жаль, что не послушал его. А последний его поступок окончательно уверил мужчину в том, что все напрасно и не стоит больше пытаться что-то дать Денису.

В квартире Дэна Миронова ждал Алан. Ему вчера позвонил Дан и попросил забрать Малого с парковки и присмотреть за ним, пока он не приедет.

— Что он натворил на этот раз? — спросил друг, когда он вошел в квартиру.

— Напал на Соню и попытался изнасиловать, — хмуро ответил Дан.

Алан даже присвистнул.

— И что теперь? — поинтересовался он у друга.

— Ничего. Теперь ничего, — вздохнул Дан.

Решение далось ему довольно-таки легко, и, тем не менее, тоска сжимала сердце. Многие годы Денис был его семьей. Но паршивой овце в ней не место.

— Иди, дальше я сам, — хлопнув друга по плечу, сказал Данияр.

Алан кивнул и ушел.

Дан пошел к спальне брата. Когда входил, Денис поднимался на ноги. Мужчина застыл на пороге и внимательно смотрел на него. В глазах не было раскаяния. Не было сокрушенности и сожаления. Только злоба — откровенная, не прикрытая злоба.

— Что, — с вызовом хмыкнул парень, делая шаг ему навстречу, — в очередной раз пришел бить мне морду?

— Угадал, — сказал Дан и резко ударил Малого по лицу кулаком.

Тот пошатнулся, но устоял на ногах, и сверкнул взбешенным взглядом.

— Это предел, — холодно сказал Данияр, глядя на него. — Я тебя предупреждал, и не один раз. Ты не послушал. Пеняй на себя.

— Что это значит? — насторожился Денис.

— Здесь, — вынимая из куртки пачку бумаг, продолжил Данияр, — документы на квартиру, машину и все СТО. Все это твое. Больше ты от меня ничего не получишь. Не смей приближаться к моему дому, к моим делам и к моей женщине. Не смей больше приближаться ко мне. Ты хотел самостоятельности? Вот она — наслаждайся, — швыряя документы на пол перед его ногами, закончил Дан.

— Ты гонишь меня?! — не поверил услышанному Денис. — Из-за бабы? Ты из-за нее отказываешься от родного брата?!

— Она стала последней каплей. Я и до этого тебя предупреждал, — жестко припечатал мужчина. — Ты хоть раз меня послушал? Нет. Ты хоть раз сделал так, как просил я? Нет. Что ж — больше я этого делать не буду. Живи, как хочешь. Но в моей жизни места для тебя больше нет.

— Я запомню это, — прошипел сквозь зубы взбешенный Денис, с ненавистью глядя на брата. — И ты ответишь за то, что поступил так со мной.

Дан ничего не сказал. Развернулся и ушел.


Как только за братом закрылась дверь, Денис с бешенством прорычал на всю квартиру, выплескивая всю ярость, разочарование и ненависть в этот рык. Он взбесился. И взбесился не на шутку. В стены полетело все, что попадало под руки — посуда, мебель, украшения и все прочее.

Только через час Денис успокоился. Вот только гнев его никуда не делся. А жажда мести лишь сильнее заволокла сознание. Долгие годы он терпел все унижения и презрение старшего брата. Долгое время пытался добиться его доверия и уважения. Но что бы он ни делал — все напрасно. Все его достижения были мелкими и незначительными в глазах Дана. Все его старания удостаивались лишь скупой улыбки или даже ничем. Брат просто не давал ему шанса проявить себя, показать в деле. Сколько раз он просил его взять в дело, сколько раз уверял в том, что готов к этому. И ни разу Дан не подпустил его слишком близко к самым важным делам. Ни разу не доверил что-то серьезное и значимое. А еще зависть. Он завидовал успеху брата, его удаче, ловкости и уму. Завидовал возможностям и власти, знакомствам и силе. У него было все, но он ничего не давал ему, Денису. Ничего и никогда. Держал в отдалении от всего и всех. И это злило. Злило, бесило и раздражало. А сейчас, накопившись, вылилось в ненависть и обиду. И последней каплей стала Соня. Эта шлюха будто назло ему была с его братом, отдала ему то, чего он добивался полгода. А на него смотрела, как на ничтожество. Ну конечно — кто он после старшего брата, так… мелкая сошка.

Денис недолго думал, что он сделает. Он твердо знал, на что готов пойти и что получить в итоге. Знал, чего добиться и каким путем.

Как только привел разум в порядок, заставив его трезво размышлять, взял в руки разбитый телефон и собрал его заново. Мобильный работал, правда экран треснул, но это никак не помешало сделать звонок.

— Это Калинин. Есть разговор, — серьезно произнес парень в трубку.


Соня медленно просыпалась, чувствуя рядом горячее сильное тело. Крепкие руки сжимали ее в надежных, ласковых объятьях, а на макушке ощущалось мерное дыхание спящего. Потихоньку Соня повернулась лицом к Дану и взглянула на него.

Классические черты лица были расслабленны, придавая его обычно строгому выражению лица спокойствие и умиротворенность. Губы не были сжаты с тонкую линию или циничную усмешку, и брови не нахмурены. Темные волосы растрепаны и взъерошены. Девушка откровенно любовалась мужчиной, думая о том, как же сильно она любит его. И не только внешность. Его жесткий характер и крутой нрав, его властность и нежность, его откровенность и жаркий темперамент. Кто-то мог бы сказать, что есть гораздо больше причин бояться его, ненавидеть или остерегаться. И в принципе, окажется прав. Но любят не за что-то, а вопреки всему. И Соне изначально было наплевать какой жизнью живет Дан. Ее пугали некоторые аспекты, но она легкомысленно предпочитала не думать о них или забывать, если все же сталкивалась. Вряд ли это можно назвать благоразумным. Но любовь не бывает таковой. Она безумная, взрывная, дикая, необузданная… да какая угодно, только не благоразумная.

И девушка не видела ничего зазорного в том, что любила такого человека, как Данияр.

— Увидела что-то новое? — спросил Дан.

Соня так задумалась, что даже не заметила, как проснулся мужчина.

— Нет, просто любовалась, — честно сказала девушка.

— Любовалась? — фыркнул Данияр.

— Да. Ты красивый. Тебе этого раньше не говорили? — рассмеялась Соня.

— Я не прислушивался, — усмехнулся Дан.

— Зря. Много интересного узнал бы.

— Например?

— Ну, что ты красивый — уже услышал. Умный, властный, обаятельный, сексуальный, — начала перечислять девушка, заставляя Дана смеяться.

— Как, однако, приятно слушать комплементы, а не раздавать их, — хмыкнул мужчина, обнимая улыбающуюся Соню.

— Дан? — через время позвала девушка.

— Ммм? — не открывая глаз и продолжая перебирать пряди ее волос, протянул Дан.

— Что вчера было? В клубе?

— Важная встреча. И тебе там было не место. Извини.

— Почему?

— Я общался не с теми людьми, которым хотел бы показать свои привязанности. Это слишком опасно.

— Зачем в таком случае с ними общаться?

— Я не общаюсь — я веду с ними дела. Не вникай, тебе это не нужно, — с намеком сказал Дан.

Соня послушно кивнула.

— А что….

— Продолжай, — попросил мужчина, когда она замолчала на середине фразы.

— Что с Денисом? — решилась, наконец, девушка после минутного молчания.

Она смутно помнила вчерашний вечер. В памяти запечатлелся только ужас, страх и невероятное облегчение в конце, когда Дан оттащил Дениса с нее.

— Ничего, — нахмурился мужчина. — Забудь. Он больше не причинит тебе вреда или беспокойства.

— Надеюсь, это не помешает вашим отношениям? — с тревогой поинтересовалась девушка.

Она не желала ставиться яблоком раздора между братьями.

— Все в порядке, — сухо ответил Дан, и она больше не стала ничего спрашивать.


Вечером того же дня, Денис приехал в указанное место. Дорогой ресторан, первосортный персонал и именитые повара — все в лучшем виде. Ресторан был не хуже, чем тот, который принадлежал его брату, но и не лучше. Но что говорить — Миронов и Журавлев всегда шли нога в ногу.

— Признаться честно — не ожидал подобной встречи, — сказал Антон, когда Денис сел за стол напротив него. — Неужели Дан подпустил тебя поближе к кормушке? — усмехнулся он.

— Нет. Я здесь по собственной инициативе.

— Даже так, — протянул Журавлев. — Чем обязан?

— У меня есть к тебе предложение.