— Нет, это ты полегче! Я считала, ты знаешь, как это делается. Если бы ты не знал, считала я, ты бы спросил и мы оба попрактиковались бы на банане. — Луиза выпрямилась. — Почему ты ни слова не говоришь о самом важном? Или я не должна спрашивать?

— О чем, во имя Господа? Ты только что разнесла вдребезги мой мир. — Резким движением он отбросил волосы со лба. — Сегодня вечером я собирался тебе сказать, что банк согласился дать мне безвозмездную ссуду. Для меня все только начинается. В будущем году я получу место в Кранфилде, и тогда начнется моя истинная карьера. Теперь все полетело кувырком, неужели ты не понимаешь? А ты возлагаешь на меня всю ответственность. — Джон покачал головой и посмотрел на Луизу так, словно глазам своим не верил. — Как говорится, точно выбрала время. Просто садизм какой-то. Если бы я не знал тебя так хорошо, я мог бы подумать, что тебе доставило удовольствие сообщить мне об этом. Особенно после вчерашнего вечера.

— Почему? — только и выговорила Луиза, остановленная продолжением его монолога.

— Потому что ты чертовски хорошо знала, что это создаст мне осложнения. Я нуждался в свободе, чтобы обдумать свой отъезд из Лондона, быть мобильным. Чтобы ничто меня не связывало.

— Но ты говорил, что не хотел бы разрывать наши отношения окончательно, — возразила Луиза — больше она ничего не могла придумать.

— Чушь собачья. Разумеется, я это говорил. А ты чего хотела? Чтобы я твердил: ах, это ужасно, ах, я умру, если ты меня бросишь? Я не хотел тебя огорчать, а ты вроде бы все понимала. И я не намерен был с тобой спорить.

— Но тем не менее спорил.

— Прекрати, Луиза! Я сейчас совершенно честен с тобой. Поверь мне.

Луиза наблюдала, как он с силой вдавил сигарету в пепельницу и тут же зажег следующую. И это открытое проявление тревоги и страха сделало Луизу спокойнее. Джон оставался все таким же красивым, ей по-прежнему хотелось потрогать его волосы, а при взгляде на его лицо у нее замирало сердце, но язык его тела определенно стал иным. Она никогда еще не видела, чтобы он так себя вел. От этого он казался очень слабым. Луиза почувствовала себя сильнее по сравнению с ним, прежде такого не бывало.

— Объясни, по крайней мере, почему ты вчера вечером позвонила мне и заявила, что все кончено, а сегодня вызвала сюда и сообщила о своей беременности? Почему не сказала об этом по телефону?

— Ответ на твой вопрос до чертиков ясен! — выкрикнула она. — Я только сегодня узнала в точности, что беременна.

Но тут Луиза вспомнила о письме, которое Джон получит завтра, и храбрость ее мгновенно скукожилась. Плюс к тому отправлены письма диск-жокею Ленни и бухгалтеру Джайлсу с просьбой позвонить и намеками на возможный секс.

— О Боже мой! — воскликнула она и хлопнула себя ладонью по губам.

— Что еще у тебя? — взвился Джон.

Луиза посмотрела на него и надела на себя маску полной безмятежности.

— Ничего.

— Я схожу за выпивкой. Тебе принести?

Луиза кивнула. Пока он отсутствовал, она играла с картонной подставкой для кружки: содрала верхний слой и устроила мини-костер в пепельнице. Бросила она это занятие, только когда бармен, собирая со столиков пустую посуду, смерил ее недоумевающим взглядом. Джон вернулся и поставил перед ней пиво. Сел и глубоко вздохнул. Выглядел он сейчас более мирно, и Луиза предположила, что в баре он глотнул что-нибудь вроде тройного виски.

— Я кое-что сообразил, — заговорил Джон вполне приемлемым голосом, почти приятным. — Я, видимо, тебя не так понял. Прости, что был груб. У меня был длинный день, и я очень волновался по поводу гранта. Ведь ты намерена что-то предпринять, не так ли? Ты не стала бы пить и курить, если бы решила сохранить ребенка.

Луиза молча втянула в рот пену с кружки. Джон коротко рассмеялся.

— Господи, я было подумал, что ты потребуешь брака, гарантий и прочей чепухи.

— Чепухи?

— Брось. Ты относишься к этой истории так же, как я. — Он зажег еще одну сигарету и сквозь дымок взглянул на Луизу полуприкрытым глазом. Проницательным, как он считал. Луиза знала этот взгляд, и на нее он не действовал. Она полюбила Джона вопреки его ужимкам, а вовсе не за них.

— Ты ошибаешься, — сказала она спокойно. — Сейчас для меня самым лучшим было бы знать, что мне есть на кого опереться.

— Ясно, однако не думай, что я могу стать такой личностью. — Видимо, он сразу пожалел о своей резкости и моментально смягчился. — Извини, я понимаю, что был немного грубоват, но, пойми, я испытал потрясение, услышав новость столь ошеломительную. Я рассказал тебе о том, что произошло в моей жизни. Ты должна отнестись к этому с уважением. В наших отношениях было много прекрасного, просто великолепного, но ни ты, ни я не брали на себя никаких обязательств. И ничего подобного не должно было произойти. — Он снова вздохнул. — Мне жаль, но, если ты думаешь иначе, тебе придется рассчитывать только на себя. Я хочу, чтобы это было совершенно ясно.

— Я не говорила, что думаю иначе. Я только сказала, что хотела бы на кого-то опереться.

Джон явно расслабился.

— У тебя есть Салли, — произнес он в утешение Луизе. — И старшая сестра. Она сильная женщина и поможет тебе с этим справиться. Она знает, насколько важно делать карьеру без таких помех, как пеленки и детские болезни. Она поймет, что ты этого не хочешь. Ведь она сама никогда не хотела детей, верно? Зачем они ей? У нас как-никак девяностые годы.

— У нее есть дети Холлема. Они приезжают почти на каждый уик-энд.

— Но ведь это не ее дети, верно? — Он наклонился к Луизе и накрыл ее руки своей ладонью. — И к тому времени, как она сошлась с Холлемом, дети уже миновали стадию пеленок и болезней. Я всего лишь говорю, что она поможет тебе с этим справиться. Ты не одинока, Луиза. Ты не должна считать себя одинокой.

Луиза позволила молчанию упасть между ними. Несколько минут вертела в пальцах кружку с пивом, потом принялась снова рассматривать бабочек в рамках. Представила себе, что они ожили, сорвались со своих булавок, пробили стекло и понеслись пестрым роем через весь паб к выходной двери.

— Луиза? — Она подняла глаза на Джона. — С тобой все хорошо?

— Разумеется, хорошо. Почему бы и нет?

— Если тебе что-нибудь нужно, ты только попроси…

— Что, например?

Она задала ему вопрос и ждала ответа. Заметила, что он уже овладел собой. И теперь воображает, что чрезвычайно щедр и великодушен.

— Я не думаю, что ты захочешь чтобы я занимался… конкретными вещами. Не беспокойся, я это понимаю. Тебе, вероятно, надо в это время побыть с матерью. Девочки в таких случаях всегда льнут друг к другу.

— Девочки?

— Ну ты ведь понимаешь, что я имею в виду. Не будем спорить о семантике, это глупо.

— Не будем. Но я хочу тебе предложить кое-что вполне разумное из области семантики. Ты себялюбивый мерзавец, Джон, и я от всей души желаю, чтобы никогда я тебя не встречала.

— Это несправедливо, Луиза.

— Я могла бы определить тебя в немногих словах. Собственно, я это уже сделала. Завтра утром ты получишь письмо и, думаю, удивишься, насколько оно точно.

— Луиза, прошу тебя, успокойся. Я же сказал, что поддержу тебя, если ты захочешь избавиться от этого. Что еще ты от меня требуешь?

— Ничего, — ответила она, вставая и яростно высморкалась в насквозь промокший и рваный бумажный носовой платок. — Прощай. — Луиза взяла со стула свое пальто и не спеша надела его. Она вообще не спешила. Да, она уходит, но так, как ей заблагорассудится.

— Значит, решено? Ты сообщишь мне, когда все будет кончено?

— Прикажешь прислать тебе уведомление, чтобы ты мог устроить по этому поводу вечеринку? — Луиза помотала головой из стороны в сторону. — Нет, Джон. Ни уведомлений, ни контактов. Ты только что утратил право на это.

Она набросила на плечо ремешок от своей сумочки, вздрогнув при мысли о том, каково ей будет добираться домой в такой холод, но согрела себя перспективой очутиться в своей большой кровати со множеством подушечек. Взяла со стола свою зажигалку и сигареты и ушла, не оглянувшись на Джона.

Глава 4

— Тебя устраивает музыкальное издательство?

Луиза щелкнула переключателем аудиокассетного плеера, и группа «Ти-Рекс» умолкла. Она прижала к уху телефонную трубку, пульс зачастил от волнения.

— Ты дома, дорогая?

— Я тебя слушаю, Джуди.

— Слава Богу! Я думала, ты меня доведешь до потери сознания. Тебе придется поспешить, нужно быть там точно сегодня во второй половине дня. У них завал работы, им нужен человек на время. Это хорошая компания, Луиза, небольшая, но преуспевающая, и если ты себя покажешь с ходу, то можешь там зацепиться. Ты должна быть надежной. Никаких опозданий. Никаких недомоганий. Будь на работе весь день, каждый день и получишь реальный шанс. Можешь ты по-быстрому навести марафет и показать им, из чего ты сделана?

Луиза прихватила зубами кончик шариковой ручки, которой она что-то рисовала на ненужном конверте, слушая Джуди. Конверт уже был украшен цветочками, волнистыми линиями, зигзагами и словами «ох, дерьмо». Пишущий конец ручки трепетал, а слова для ответа застревали в горле. Работа в музыкальном издательстве? Прямо сейчас, сегодня, когда она еще не выпуталась из своей эмоциональной напряженки? Где взять время, чтобы определиться, как ей быть дальше? Каким образом совместить это с работой?

— Это, м-м…

Она нарисовала еще одну маргаритку и написала заглавными буквами еще несколько слов, соответствующих по стилю уже написанным.

— Луиза? Это не то, что тебя устраивает?

— Да, да, устроило бы…

Она убрала челку с глаз и поморщилась.

— Устроило бы? — Джуди повысила голос. — Не морочь мне голову. Да или нет. У меня по меньшей мере дюжина отличных кандидатов, которые готовы ухватиться за это.