—                    Мистер Морнэ ушел очень рано? Бонно говорил на хорошем английском, но

с заметным акцентом.

—                 В половине восьмого, мадам. Я так понял, что ему нужно подготовить документы к сегодняшнему слушанию.

—                   Вы давно уже живете с Люком?

-                        Я учил его кататься на велосипеде, ма­дам, когда служил дворецким в доме его родителей. Когда они удалились на покой, я стал его дворецким, а моя жена — экономкой.

Линда отставила чашку.

-              Бонно, здесь для меня все так ново. Я была бы рада, если бы вы мне помогли...

-              С огромнейшим удовольствием, мадам. Мы с Мари готовы во всем помогать вам. Если вы закончили завтракать, давайте пройдем в кух­ню, и мы расскажем вам, если угодно, как ве­дется хозяйство. Мари не очень-то хорошо го­ворит по-английски, но, если понадобится, я переведу. Возможно, вы пожелаете заказать что-нибудь на обед, или проверить белье и посуду, или осмотреть кладовые.

—                 Спасибо, Бонно. Мне бы хотелось узнать как можно больше, но я вовсе не намерена командовать. - Она поколебалась. Бонно был старым слугой этой семьи и, возможно, ждал каких-то объяснений. Она осторожно сказа­ла: — Видите ли, Бонно, мы с Люком поже­нились даже без помолвки. Я недавно потеря­ла мать, и в Штатах меня уже ничто не дер­жало.

—                          Мы с Мари очень довольны, что месье наконец обрел семейное счастье. Мы уже давно мечтали об этом и рады приветствовать вас и служить вам так же, как служим ему.

Это звучало несколько выспренне, но Лин­да не сомневалась в искренности сказанного.

—                Спасибо вам... и Мари. Я знаю, что я... мы будем счастливы здесь. Так можно, я пойду сей­час с вами?

—                     Конечно, мадам.

Бонно пересек холл и открыл перед Линдой дверь рядом с лестницей. Они миновали корот­кий коридор и вошли в кухню. Это было огром­ное помещение, выходящее большими окнами на задний двор. На первый взгляд оно казалось старомодно обставленным. Однако здесь наряду с большим дубовым столом в центре и с вмес­тительными буфетами со сверкающими каст­рюлями и сковородами имелись все необходи­мые современные приспособления.

Мари Бонно не было видно. Но, видимо, она услышала, как они вошли, и что-то крикнула мужу через открытую дверь в одной из стен, а вскоре появилась и сама, неся корзинку с яй­цами. Она поставила корзинку на стол, поздо­ровалась с Линдой и предложила ей стул.

Линда села у стола, слушая разговор Бонно с женой и стараясь хоть что-нибудь понять, в чем в конце концов отчаялась. Да, нужно как можно скорее начать брать уроки!

Мадам Бонно прервала ее мысли, став ря­дом, с блокнотом и карандашом.

—                           Сегодняшний обед, — сказал Бонно. — Мари уже составила меню, но, может быть, вы пожелаете чего-то другого?

—                Нет-нет, конечно нет. Но мне бы хотелось узнать, что у нас сегодня будет...

Она покинула кухню час спустя, получив подробное представление о ежедневной рутине Бонно. Им помогали девушка, Флоранс, кото­рая принесла Линде утренний чай, и садовник. А дважды в год, когда требовалось произвести генеральную уборку, приглашались две мест­ные женщины.

—                        Если в доме намечаются гости, — объяс­нил ей Бонно, - мы нанимаем дополнительную прислугу.

Совершенно очевидно, что это было пре­красно организованное хозяйство, и ее помощь здесь не требовалась.

Линда надела пальто и спустилась с Шодэ по ступенькам террасы в тщательно ухоженный сад с красиво подобранными кустарниками, декоративными деревьями и мощенными кам­нем узкими дорожками. Дорожки разбегались во всех направлениях, а вдоль них в самых неожи­данных, но удобных местах были расставлены скамейки и декоративные скульптуры в неоклас­сическом духе. Кто бы ни спланировал это ве­ликолепие, он, несомненно, обладал мастер­ством и прекрасным вкусом. Линда немного побродила по дорожкам, глядя, как Шодэ с достоинством скачет по газонам, время от вре­мени подбегая к ней, дабы удостовериться, что хозяйка на месте. Сад необыкновенно хорош даже зимним днем, а летом, наверное, отсюда даже уходить не хочется, подумала Линда.

Она вернулась в дом и выпила кофе, кото­рый уже сварил Бонно.

— Если угодно, я покажу вам дом, мадам, — предложил он. - Но может быть, вы хотите дож­даться месье?

Она поблагодарила его, согласившись, что лучше подождать.

В маленькой гостиной было полно книг как на французском, так и на английском языках. Кроме того, там стоял телевизор, небрежно зад­винутый в дальний угол. У Линды, не привык­шей скучать, было чем заняться, однако после ланча она праздно уселась у огня и отдалась на волю собственным мыслям.

Было очевидно, что Люк — нечто гораздо большее, нежели просто очень обеспеченный человек. Он обладает тем, что ее классная руко­водительница в школе называла «корнями» — корнями, которые уходили в глубь многих и многих поколений. Нужно расспросить его об этом, однако не стоит забывать, что ни в коем случае нельзя досаждать ему бесконечными рас­спросами, решила Линда.

Некоторое время проработав в приемной Люка, она знала, как насыщен его день и как долги и утомительны консультации, которые он дает в нескольких фирмах. Только в часы отдыха, когда Люк найдет время поговорить с ней, она задаст интересующее ее вопросы.

Между ними осталось много недосказанностей, но этого и следовало ожидать. Несмотря на женитьбу, они по-прежнему мало знали друг о друге. По крайней мере, она Люка совсем не знала и подозревала, что и у него весьма смут­ные представления о ее личности. То, что они нравятся друг другу, было очевидно, и то, что со временем они сумеют наладить счастливую жизнь, не подлежало сомнению. Ну а пока ей следует довольствоваться тем, что есть...

Линда поднялась наверх после чая, чтобы переодеться в платье из джерси. А когда спус­тилась в холл, только что пришедший Люк сни­мал пальто, отмахиваясь от Шодэ, пытающе­гося положить лапы ему на плечи. Заметив ее, он подошел к лестнице и протянул руку.

—                        Как приятно видеть тебя здесь! Тебе не было скучно или одиноко?

—               Нет. Невозможно чувствовать себя одино­кой, когда есть Смоуки и Шодэ, а в этом доме я никогда не соскучусь.

—                 Ты уже изучила его?

-                   Нет.

Он заметил ее колебания.

-                    Ты ждала меня? Чудесно. Мы сейчас же обойдем его, и, пока будем пить аперитив, ты расскажешь, что о нем думаешь.

Он обнял ее за плечи и развернул лицом к большой двустворчатой двери, выходящей в холл.

-                     Гостиная, — сказал Люк и открыл дверь.

Стены большой комнаты вверху были затя­нуты бледно-зеленым шелком, а ниже обиты деревянными панелями теплого золотистого оттенка. С потолка, украшенного лепниной, свисала сверкающая хрустальная люстра. Три высоких окна занавешивали светло-бежевые бархатные шторы, пол устилал обюссонский ковер с цветочным орнаментом в центре. На каминной полке в стиле рококо красовалось огромное старинное зеркало в деревянной рез­ной раме.

По сторонам от камина стояли удобные крес­ла с атласной обивкой и между ними - изящ­ный стол с гнутыми ножками. Два буфета каш­танового дерева были наполнены фарфором и серебром, а у противоположной окнам стены стояли напольные часы.

Линда зачарованно произнесла:

—                      Какая замечательная комната! — Она за­метила стопку журналов на столике и откры­тую книгу, лежащую на кресле. — Ты часто здесь проводишь время?

—               О да, здесь удивительно уютно зимой, ког­да горит огонь. Чай или кофе воскресным днем у камина, хорошая книга, соответствующая му­зыка... Ну и когда приходят гости, конечно.

Он подошел к двери, противоположной той, в которую они вошли, и открыл ее. За ней ока­зался зимний сад, и Линда пораженно замерла среди удивительных растений в кадках. А Люк уже распахнул следующую дверь, которая вела обратно в холл.

—                  Мы осмотрели столовую, теперь заглянем в мой кабинет.

Стены этой комнаты, также облицованной деревянными панелями, были увешаны книж­ными полками, а у окна стоял просторный стол.

Линда постояла на пороге, гадая, пригласят ли ее войти. По-видимому, нет, решила она.

—                   Ты видела утреннюю гостиную, — сказал Люк. — Но здесь есть еще одна комната. — Он пересек холл и открыл дверь, которая вела в крохотную комнатку с двумя легкими кресла­ми по сторонам от стальной каминной решет­ки и с большим диваном у окна, рядом с кото­рым стоял низкий столик. — Эту комнату лю­била моя мама. Она писала здесь письма или сидела в кресле с вязаньем или вышивкой. На­деюсь, тебе она тоже понравится, Линда.

—               Твоя мама?

—                 Они с отцом живут сейчас далеко от Кве­бека. Отец отошел от дел в нашей семейной конторе и живет с матерью в сельской глуши. Мы скоро поедем их навестить.

—                   Они знают, что ты женился на мне?

—                Конечно. И они будут очень рады принять тебя в нашу семью.

Они достигли середины лестницы, когда Линда приостановилась.

—                  Будь я на их месте, — заявила она, — я бы не спешила принимать в семью совершенно незнакомого человека. А вдруг я окажусь авантю­ристкой?

Адвокат рассмеялся.

—             Авантюристок с таким простодушным ли­цом не бывает. К тому же они доверяют моим оценкам. Не беспокойся, Линда, ты им понра­вишься, и они тебе, думаю, тоже.

По галерее он провел ее в переднюю часть дома, открыл одну из дверей и предложил Лин­де войти. Застекленные двери большой комна­ты выходили на балкон с ажурной чугунной решеткой. Напротив них стояла большая кро­вать под балдахином на четырех резных столби-