Дайана Кобичер - Волшебный мир

1

После долгих часов утомительного пути в десятке с небольшим миль от Тринити они по­пали в пробку. Как выяснилось позже, на сколь­зкий асфальт из леса выскочил олень, упал и сломал ногу.

—                            Олень! — жалобно простонала Мелани Уайт, выслушав отчет вернувшейся дочери, и уронила все еще красивую белокурую голову на подголовник.

Линда прикусила губу. Ее сердце разрыва­лось от жалости и сочувствия к бедному живот­ному, но, поскольку ответственность за судьбу матери и за ситуацию в целом лежала теперь на ней одной, бодро произнесла:

—                      Не волнуйся так. Скоро приедут служа­щие заповедника, заберут его, и все будет в порядке.

—               Но... олень, — беспомощно повторила Ме­лани. — Мы будем жить среди оленей... а может, даже волков...

Линда, уже начиная терять терпение, возра­зила:

—                       Мама, но ты же с детства бывала в этих местах. Почему тебя так пугает жизнь здесь?

Мелани, в голосе которой появились вдруг сварливые нотки, заметила:

—                        Видишь ли, я уже успела привыкнуть к другому обществу. Проводить месяц-другой в Тринити — это одно, но навечно поселиться здесь — совсем другое.

-                 Но ведь у нас нет выбора, мама, — сокру­шенно заметила Линда. — К тому же и здесь живут люди, и многие из них — твои добрые знакомые.

Миссис Уайт, ничего не ответив, продол­жала безутешно качать головой, а по ее щекам заструились слезы.

Стараясь справиться с растущим раздраже­нием — совершенно новым для нее чувством, — Линда вышла из машины, чтобы достать из ба­гажника плед и сумку с термосом и бутерброда­ми. С холмов полз холодный апрельский туман, уже сгущались сумерки. Такие же холод и сум­рак грозили воцариться и в ее душе, но она изо всех сил сопротивлялась этому. Сейчас, как никогда, она должна быть собранной, спокой­ной и рассудительной.

Из безоблачной благополучной жизни их, словно ураганом, вырвала целая череда несча­стий и выбросила ненужным обломком на эту узкую, затерявшуюся среди лесистых холмов дорогу. Сначала пропал Хьюз, сразу же вслед за этим умер от инфаркта папа...

Линда подавила внезапный приступ рыда­ний и только плотнее закуталась в светлое пальто из верблюжьей шерсти. Она обогнула машину, краем глаза отметив нетерпеливые, раздосадо­ванные лица за запотевшим стеклом стоящего за ними побитого «форда», и открыла багаж­ник. С остановившимся взглядом она застыла над тем малым, что осталось от их прежней жизни, видя перед собой не чемоданы и бау­лы, а исполненное сочувствия лицо мистера Коула. В ушах как наяву звучал его скрипучий, лишенный интонаций голос.

—                       Никто не застрахован от предательства... никто не застрахован от предательства... - сно­ва и снова повторял этот голос.

Линда тряхнула головой. Нет никакого проку в том, чтобы без конца бередить свои раны. Нуж­но продолжать жить. Она не очень-то понимала, каким образом ее весьма состоятельный отец, владевший на паях с Хьюзом рекламным агент­ством, оказался банкротом и какую роль во всем этом сыграл Хьюз, но что было, то было - и все пути назад уже отрезаны...

Раздавшийся сзади автомобильный сигнал вернул ее к действительности. Линда подняла голову и увидела, что передние машины уже начали медленное движение. Она быстро доста­ла сумку из багажника, захлопнула его и, мах­нув рукой разъяренным хозяевам «форда», вер­нулась в машину.

Мать с горечью хмыкнула.

—              Термос, бутерброды... Сразу вспоминается бойскаутское детство.

—          Вот видишь, мама, — попыталась пошутить Линда, заводя «шевроле» и пристраиваясь в хвост успевшей отползти довольно далеко колонне, — у всего есть свои положительные стороны.

Мелани вскинулась:

—                Как ты можешь с этим шутить? Мы нищие, ты понимаешь, нищие! — Она издала короткое рыдание. - У нас нет денег. Как мы будем жить? Мой чудесный дом пошел с молотка. А что я буду носить? Я не привыкла ходить в рванье.

-                    Зато мы расплатились с долгами, и у нас есть этот домик в Тринити. Я буду работать. Мы справимся.

—               Твой бедный отец, услышь он нас сейчас, перевернулся бы в гробу, — произнесла миссис Уайт и оскорбленно замолчала.

Линда глубоко задумалась. Как же несчастье меняет людей! Мать всегда была милейшей, обаятельнейшей женщиной, возможно немно­го и избалованной мужем, на с мягким, по­кладистым характером. Теперь же, искоса по­глядывая на ее обиженное, капризное лицо, она недоумевала... Да нет, наконец сказала себе Линда, все дело в стрессе.

На Линду снова нахлынули тревожные мыс­ли о непредсказуемом будущем. Что ж, после продажи дома и мебели у них хотя бы осталось бесплатное жилье и некоторая сумма денег. Лин­да всегда любила их домик на побережье, где они время от времени проводили лето. Правда, мать, которой он достался по наследству от родителей, вечно сетовала на отсутствие при­вычной для нее светской жизни в маленьком провинциальном Тринити, но именно поэто­му жить там будет намного дешевле.

Она найдет работу. В летние месяцы навер­няка отыщется какое-нибудь место в кафе, или в отеле, или в магазине. Зимой, видимо, при­дется труднее: Тринити погружается в спячку и безмолвие. Но до Портленда рукой подать — в самом крупном городе штата что-то да найдет­ся для нее...

Уже в более приподнятом настроении Лин­да снова взглянула на мать. Та с отстраненным видом жевала бутерброд, глядя на пролетающие мимо редкие огоньки. Дорога наконец была свободна, и они уже подъезжали к Тринити.

— Если бы ты не прогнала Алекса, все было бы иначе, — осуждающе заявила Мелани, вы­тирая пальцы салфеткой.

Это обвинение звучало уже не впервые, и Линда, устав отвечать на него и отчаявшись что-либо доказать матери, промолчала, но снова помрачнела. Ах этот Алекс, безмерно преданный ей Алекс! Серьезный Алекс, солидный Алекс! Алекс, который дал понять, что, как только по­лучит повышение по службе в своей компании, немедленно сделает ей предложение... Нуда, Лин­ду вполне устраивала его сдержанность, очевид­но вызванная тем, что он не хотел давать воли чувствам до свадьбы. Перспектива жизни с ним не казалась очень уж захватывающей, но любя­щий муж, и дети, и уютный дом наверняка дол­жны были принести ей счастье. А со временем она, возможно, смогла бы полюбить и мужа...

Линда хотела выйти замуж, поскольку ей уже исполнилось двадцать пять лет. Но с тех самых пор, как она окончила школу, всегда находилась какая-нибудь причина, по которой Линда не мог­ла покинуть родительский дом, научиться чему-нибудь и стать независимой. Работать ради денег у нее не было необходимости, а мать хотела всегда иметь свое единственное чадо под рукой. Отец же всегда и во всем с ней соглашался...

Возможно, со временем Мелани потребова­ла бы, чтобы Линда порвала и с Алексом, од­нако после смерти мужа ее позиция резко из­менилась. Зять, занимающий солидное положе­ние, мог бы решить все их проблемы... А она, неблагодарная дочь, прогнала его!

Погруженная в свои мысли Линда едва не пропустила поворот на Тринити.

Ах, как она мечтала о том, чтобы Алекс, отправившийся в деловую поездку как раз на­кануне несчастья, поскорее вернулся! Оказа­лось, что процедура объявления банкротами влечет за собой массу бумажной работы, а так­же долгие и изматывающие визиты суровых людей с портфелями. Поскольку Мелани зая­вила, что не хочет иметь к этому никакого от­ношения, Линда до изнеможения отвечала на их вопросы и заполняла всяческие бланки. У нее даже не было времени погоревать об отце. Вы­нужденная уволить экономку и маленькую слу­жанку с веселым лицом, она взвалила на себя и все домашние хлопоты, в то время как мать сидела, то уставившись в пустоту, то хныча... Но если она рассчитывала получить от Алекса помощь и жилетку, в которую можно поплакать­ся, то глубоко ошиблась. Он был заботлив, добр, но Линда сразу же поняла, что он никогда не женится на ней. Алекс занимал важное положе­ние в своей фирме, а женитьба на дочери чело­века, который оказался столь непредусмотритель­ным, что взял себе в партнеры нечистого на руку Хьюза и к тому же умер в самый неподходящий момент, вложив все деньги в новый рекламный проект, вряд ли благоприятно сказалась бы на его дальнейших перспективах.

Алекс терпеливо выслушал ее, заметил, что ей очень повезло иметь в советчиках такого ува­жаемого человека, как их семейный адвокат мистер Коул. Он посоветовал во всем идти на­встречу «властям», не пытаться что-либо оспа­ривать, поскольку ответственность за все действительно лежит на «нашем бедном мистере Уайте». И выразил надежду, что вырученных от распродажи имущества денег хватит, чтобы погасить все долги.

Линда сидела и глядела на него — красивого серьезного мужчину тридцати с небольшим лет, обладающего прекрасными манерами, честного в своих сделках и никогда не ввязывающегося в сомнительные авантюры. Видимо, это работа виновата в том, что его сердце очерствело, ду­мала она, а здравый смысл победил желание помочь ей любой ценой или хотя бы утешить ее.

—                   Какое счастье, — тихим напряженным го­лосом произнесла Линда, — что ты еще не пре­поднес мне кольца и мне не придется возвра­щать его.

Алекс казался немного удивленным.

—               Я не думал, что мы обсуждаем будущее, — сказал он.

—                        В этом нет необходимости, не так ли? У меня его нет, а твое — слишком важно для тебя, верно?

Он мрачно согласился:

—                  Это действительно так. Я рад, Линда, что ты достаточно умна, чтобы понимать это, и я надеюсь, что ты всегда будешь относиться ко мне как к другу. Если я могу чем-нибудь по­мочь... Я могу оказать вам финансовую помощь?