Лавиния сухо откашлялась.

— Я также участвую в расследовании и могу заверить, что ничуть не слабее мистера Марча.


Не успев войти в кабинет, Лавиния немедленно направилась к шкафчику, где держала херес, налила два бокала, вручила один Тобиасу и бросилась в свое любимое кресло.

Тобиас присел на корточки перед камином и принялся разжигать огонь. Лавиния лениво наблюдала за ним, поставив ноги на низкий табурет. Слава Богу, сегодня он двигается довольно легко — наверное, потому, что солнце наконец вышло.

— Проклятие, — проворчала она. — Я была так уверена, что миссис Раштон водила знакомство с Селестой!

— Это было бы слишком уж очевидным совпадением! — усмехнулся Тобиас, опираясь на каминную доску, чтобы подняться. — В этом деле нет легких путей и готовых решений. Ответы будет нелегко найти. Но есть и светлая сторона: у нас появился еще один клиент. Разве не утешительно?

Он с удовольствием глотнул хереса и прикрыл глаза.

— Благодаря мне.

— Истинно так, — кивнул он, поднимая бокал в шутливом приветствии. — Ты молодец!

— M-м, — согласилась она, пригубив херес. — К несчастью, я вынуждена признать, что, хотя идея обратиться к миссис Раштон была моей, заказ мы получили исключительно благодаря твоему могучему сложению.

— Рад слышать, что я внес небольшой вклад в общее дело.

— Не такой уж маленький, — заметила она.

— Прошу прощения?

— Уверена, что миссис Раштон решила нанять нас, вовремя сообразив, что та часть твоего могучего сложения, которая больше всего ее интересует, отнюдь не отличается скромными размерами.

— Опять ревнуешь, — ухмыльнулся Тобиас.

— Эта женщина отличается от заправского распутника и повесы разве что юбкой! Напоминает мою бывшую нанимательницу, миссис Андервуд.

— Оставив в стороне ее сладострастные порывы, должен сказать, что, если она потребовала найти Медузу, значит, вряд ли замешана в похищении.

— Возможно, ты прав.

— Брось, Лавиния, ты же видела ее лицо, когда она вернулась, обнаружив, что браслет исчез! Вполне очевидно, что до этого момента она понятия не имела о пропаже.

— А что, если она попросту гениальная актриса? — возразила Лавиния, откидывая голову на спинку. — Но я склонна с тобой согласиться. Интуиция подсказывает, что она не притворялась и действительно была потрясена утратой.

— Верно.

Тобиас неспешно подошел к окну и по привычке принялся разглядывать садик.

— Теперь остается найти чертову Медузу и убийцу, и можно получить денежки сразу с двоих клиентов. Как все интересно складывается! В самом начале этого дела я не испытывал особого энтузиазма, но теперь уверен, что кое-какую прибыль мы получим, — И что ты предлагаешь делать дальше?

— Миссис Раштон уверена, что ключ от сейфа был только у нее, но ведь она переехала к Бэнксу всего несколько месяцев назад. Вполне возможно, что слуги знают больше, чем ей кажется. Кто-то из них довольно долго имел доступ к этому ключу.

— Думаешь, было бы неплохо расспросить их?

— Не повредит. Но у Бэнкса большой штат. На то, чтобы поговорить со всеми, уйдет не один час. Думаю поручить это Энтони. Прекрасная тренировка для будущего сыщика!

— Эмелин может его сопровождать. Помнишь, я говорила, что она просто чудеса творит всего лишь одной улыбкой и уместным комплиментом.

— Как и Энтони. Думаю, они составят прекрасную команду. Что ни говори, а это задание мне кажется чрезвычайно утомительным, чтобы не сказать — скучным, а им, возможно, до того надоест, что оба откажутся от желания делать карьеру в частном сыске.

— Я бы на вашем месте, сэр, не возлагала на это слишком больших надежд, — вздохнула Эмелин.

Тобиас медленно повернулся и раздвинул губы в легкой улыбке.

— Ты опять права. Одно тоскливое утро бесконечных допросов вряд ли их отпугнет, не так ли?

— Именно. Но что мне сказать Говарду? Честно говоря, я опасаюсь за его рассудок. Бедняга так расстроен!

— Почему же не посоветуешь ему полечить слабые нервы?

— Это вовсе не смешно, сэр.

— Я и не смеялся.

Лавиния испытующе посмотрела на него.

— Ты ведь недолюбливаешь Говарда, верно?

— Я считаю, что скорее всего именно он убил свою жену в припадке ярости, — коротко пояснил Тобиас. — Поэтому не могу сказать, что симпатизирую ему.

— Позволь напомнить, что ты вполне свободен отказаться от расследования.

— Невозможно. И ты прекрасно это понимаешь. — Он подошел ближе и, схватившись за подлокотники кресла, нагнулся так близко, что их лица почти соприкасались. — Пока ты настаиваешь на поисках убийцы, я тебя не оставлю.

Холодная, мрачная решимость в его глазах словно леденила кровь в жилах Лавинии. Она невольно вздрогнула.

— Почему ты подозреваешь Говарда? У тебя нет доказательств, что именно он задушил Селесту.

— Пусть так, но я твердо знаю, что у твоего старого приятеля имеются в этом деле скрытые мотивы. Поверь мне, он вовсе не горит желанием отомстить за гибель жены. Просто использует тебя, чтобы заполучить проклятый браслет.

— Чепуха. Признайся, ты возненавидел Говарда еще до смерти Селесты.

— Ладно, признаюсь. Я терпеть не мог этого типа, еще когда его жена была жива, а теперь и вовсе не доверяю.

— Я так и знала. Поняла по глазам — еще в тот первый день, когда вошла в гостиную и увидела тебя в их компании. Но клянусь Богом, никак не могу понять причину столь внезапной неприязни. Что так настроило тебя против него?

На какой-то момент ей показалось, что он не ответит. Сильные руки вцепились в подлокотники, так что пальцы побелели. Угловатое, резко очерченное лицо казалось высеченным из камня. Будь на его месте любой другой человек, эта неумолимая, суровая неподвижность ужаснула бы Лави-нию до глубины души. Но перед ней был Тобиас. Несмотря на репутацию человека опасного, он никогда не причинит ей боли. Единственная угроза, которую он представлял для нее, крылась в другом. Только он способен похитить ее сердце… Только он.

— Хадсон хочет тебя, — выпалил Тобиас.

Лавиния ошеломленно воззрилась на него.

— Что ты сказал?

— Он хочет тебя.

— Ты с ума сошел! Господи, да он всего лишь старый друг семьи. И ничего больше! Я с детства отношусь к нему… как к дядюшке! Да и он считает меня кем-то вроде племянницы!

— Это не меняет того факта, что он тебя хочет.

— Но он никогда… никогда… то есть… ничего…

Язык Лавинии заплетался от возмущения. Пришлось замолчать, чтобы немного собраться с мыслями.

— Даю слово, Говард никогда и ничем не дал понять, что интересуется мной как женщиной. Он слова мне на этот счет не сказал. Мало того, был на моей свадьбе и пожелал мне счастья. Ничуть не сомневаюсь, что он говорил искренне.

— Возможно, в то время так и было. Но когда он увидел тебя снова, что-то изменилось.

— Тобиас…

— Бывают вещи, не требующие ни объяснений, ни истолкований. Вещи, которые мужчины понимают с одного взгляда. Хадсон хочет тебя.

— Глупости, сэр.

— Ошибаешься.

Тобиас снял руки с подлокотников, выпрямился и, вернувшись к окну, устремил взгляд на садик.

— Мало того, он страстно тебя желает.

Теперь, когда его близость больше не смущала ее, Лавиния наконец смогла отдышаться. Тобиас говорил с такой абсолютной уверенностью в своей правоте, что по какой-то причине у нее сжималось сердце.

— Ты говоришь, что для мужчин существуют вещи, не требующие ни объяснений, ни истолкований, — очень спокойно начала она. — То же самое происходит между мужчиной и женщиной.

— И что, черт побери, ты под этим подразумеваешь?

Лавиния побарабанила пальцами по подлокотнику, пытаясь найти верные слова.

— Женщина обычно чувствует, когда небезразлична мужчине. Пусть она не знает, что творится у него в сердце, не говоря уже о том, влюблен ли он в нее, но точно ощущает, когда он горит страстью или хотя бы физическим желанием. Такое скрыть нелегко.

— И дальше что, мадам?

— Если Говард и жаждет меня, то не потому, что воспылал всепобеждающей страстью к моей особе, — сухо пояснила она. — Я бы это поняла.

Тобиас повернулся к ней. Губы дернулись в холодной усмешке.

— Ты уверена?

— Совершенно.

— Я твоей уверенности не разделяю. Но предположим, что ты права. В этом случае возникает интересный вопрос.

— Какой же именно?

— Если ты нужна ему не для постели, тогда для чего же?

— Тобиас, я в жизни не встречала столь упертого мужчину!

— Потому что, мадам, заверяю: Хадсон вас хочет, — повторил он, игнорируя ее восклицание.

Глава 15

Тобиас вошел в светлую маленькую утреннюю столовую, испытывая, как всегда в последнее время, знакомую радость, смешанную с неким внутренним довольством. За окном падала легкая мелкая морось, но здесь было уютно и тепло. В воздухе разливались соблазнительные ароматы горячего кофе, яиц и свежеиспеченных пышек.

При виде Тобиаса Эмелин приветливо улыбнулась.

— Доброе утро, сэр. Как приятно видеть вас.

— Мисс Эмелин, здравствуйте!

Улыбка девушки чуточку погрустнела, когда, заглянув поверх его плеча, она обнаружила лишь пустой коридор.

— О, вижу, мистер Синклер не захотел вас сопровождать.

— Он зайдет за вами через час, чтобы ехать к Бэнксу, опрашивать слуг. Доброе утро, Лавиния.

Лавиния подняла глаза от газеты. На беду, именно сегодня ее глаза словно подернулись льдом. Она была одета в дорогой темно-фиолетовый туалет с квадратным, отделанном воланом вырезом, красиво обрамлявшим ее изящную шею. Рыжие волосы были свернуты модным узлом на затылке и покрыты кружевным чепчиком. Тобиас вспомнил, как они любили друг друга в оранжерее Стиллуотеров и что он почувствовал, когда она в беспамятстве билась в его объятиях. Кровь его мгновенно загорелась. Он, наверное, никогда не привыкнет к тому воздействию, которое производит она на него одним своим присутствием.