Чувствую, как лицо, пылающее жаром, совершает худшее из предательств: оно позволяет глазам наполниться слезами.

Меня в жизни так не оскорбляли…

Первая пощёчина прилетает ему от правой руки, мгновенно обжигая мою ладонь. Вторая почти долетает до цели - но застывает, перехваченная мужчиной.

- Это. Было. Больно. - произносит он по слогам. И произносит совершенно серьёзно.

- Не уверена, что вы знаете, что такое боль, - сообщаю ему голосом, лишенным интонаций, и вновь замахиваюсь правой рукой - но меня вновь останавливают.

- Решили использовать физическую силу? Несмотря на то, что презираете её? - Глеб смотрит на меня с такой неприязнью, что впору заорать на него и просветить, что это именно он здесь - главное зло! И это именно он вызывает у меня подобные чувства!

- В борьбе с такими паразитами все средства хороши, - цежу, с ненавистью глядя на него.

- С паразитами?.. - недоверчиво усмехается мужчина, а затем резким рывком притягивает меня за запястья, вынуждая телом упереться в него, - Вы совсем не следите за своими словами. Даже как-то обидно, что я по глупости принял вас за профессионала.

Мне неприятна его близость. Я хочу его пнуть. Или разбить стул об его спину. Мне противно то, что я вынуждена ощущать его через одежду. Но одно меня откровенно радует: что из-за своей злости на него я не чувствую страха.

Тем временем Глеб наклоняется ко мне, сминая мою зону комфорта и врываясь на личную территорию без какого-либо зазрения совести, и произносит мне в самое лицо:

- Для вашей же безопасности… советую со мной не спорить. И включить функцию цензуры произносимых слов. Вы для меня - мгновение, которое я с легкостью забуду. А я могу стать тем, кто разрушит вашу жизнь.

- И много жизней вы разрушили до того, как пришли сюда? - бросаю ему в ответ.

- Достаточно, - через небольшую паузу произносит Глеб, и я понимаю - он не врет.

Он действительно может это сделать.

- Отпустите меня, - мой голос звучит сухо.

Никто никогда не сможет сказать, что в этот момент я была напугана. А я была.

Как только мои запястья получают свободу, я делаю шаг назад, начиная медленно их растирать, а затем оглушаю Глеба мощной пощёчиной, завершающей симметричный рисунок на его лице.

- Ты… - в глазах мужчины появляется настоящая ярость.

- Я нарою на тебя информацию, Глеб Самойлович, - просто сообщаю ему.

Мужчина смотрит на меня некоторое время... а затем начинает смеяться. Искренне так - словно ему очень нравится всё, что здесь происходит.

- Ну, Ева, - неожиданно беззлобно отвечает он, - ты меня взбесила.

А вот теперь мне просто до жути страшно.

- Знаешь, что я делаю с теми, кто меня бесит? - всё также «на позитиве» сообщает мне исполнительный директор.

- И что же? - напряженно уточняю.

- Я давлю на их слабости.

У меня уходит секунда на то, чтобы понять - о чём он, а затем…

Ещё один резкий рывок и такой же резкий захват: я оказываюсь в руках этого человека, абсолютно не имея шанса выбраться без посторонней помощи.

- Боюсь, мальчик твой отправится в отпуск. Он просто не выдержит моей конкуренции, - сообщает мне мужчина, в глазах которого нет ни грамма симпатии.

Стоп… Чего?!

- Готовься, Ева. Эти три месяца станут для тебя тяжелым временем, - в голосе Глеба появляется предупреждение, а затем меня, ласково так, целуют в щёчку - после чего небрежно отталкивают и стряхивают несуществующую грязь с рук, - контракт я ещё раз пересмотрю. Но если вы не предложите альтернативы, гарантирующей отсутствие простоя в производстве - Стефания его подпишет.

- Будет вам… альтернатива, - с уже откровенно нескрываемой неприязнью сообщаю ему, чувствуя напряжение в каждой клетке своего тела.

- Отлично. Буду ждать к завтрашнему дню на своём столе, - сухо улыбается Глеб и выходит из офиса.

Мать моя… мама.

Что за монстр пожаловал в наше издательство?


В итоге, весь вечер убиваю на создание идеального контракта для Стефы. Сама не понимаю, зачем я это делаю? Но, черт возьми, теперь это дело принципа! Да, я могла бы согласиться на подобный контракт для какого-нибудь проверенного автора, который пишет книги самостоятельно и выпускает по пять романов в год, не напрягаясь. Но в случае Стефании…

Откидываю ручку в другой конец гостиной и роняю лицо на ладони.

Ну, с какой стати я так завелась из-за всей этой ситуации?.. В конце концов, никто меня к стенке не припирает и не заставляет писать за неё книги!


Так в чём дело? В какой момент я начала воспринимать все выпады Глеба, как личное оскорбление? Ведь дело лишь в моём собственном ко всему этому отношении!..

А мы столько всего друг другу наговорили…

Как-то глупо всё это…

- Я запуталась… - бормочу, растирая лоб.

- Тебе не даёт покоя твой суровый начальник? - подаёт голосок Ксюша, сидевшая на диване с поджатыми под себя ногами и журналом в руках.

К слову, журнал был перевернут вверх тормашками.

То есть… она в него даже не заглядывала.

…

И давно она за мной наблюдает?

- Мне не даёт покоя моя реакция на него, - отвечаю на пределе искренности.

- Ты влюбилась? - тихонько шепчет соседка, поднимая брови, после чего растерянно уточняет, - А как же Сева?..

- С ума не сходи, - отмахиваюсь устало, - ещё не родился тот человек, что сможет полюбить Волжина. Это просто невозможно, я уверена.

- И тем не менее, ты думаешь о нём… - замечает Ксюша, отложив журнал в сторону, - а сообщения Севы игнорируешь.

- Что? Мне приходили какие-то сообщения? - удивленно спрашиваю, затем начинаю искать телефон, нахожу его почему-то на кухне и смотрю на экран с тремя новыми смс.

«Завтра заеду за тобой и пойдём в кино»

«Надеюсь, сегодня ты выспишься»

«И не будешь отвлекаться на мысли о работе…»

Улыбаюсь, глядя на экран. Эта порция внимания была мне необходима. Но парень зрит в корень: если я сейчас ничего не сделаю, то наше свидание будет омрачено думами о конфликте с исполнительным директором.

- Может, засунуть в зад свою гордость и пойти на мировую?.. - размышляю вслух вполне серьёзно.

Да, меня сегодня сильно задели слова Глеба, но и я не особо выбирала выражения. Мы оба были… хороши.

Захожу в сообщения, нахожу послания от исполнительного директора и строчу на волне самых добрых намерений: «Глеб Самойлович, мы можем сейчас встретиться?»

Как ни странно, ответ приходит почти мгновенно: «Да»

Воспаряю духом. Пишу ему: «Куда мне подъехать?»

Сообщение с адресом тоже не заставляет себя ждать.

Отлично. Сегодня всё и решим. Чтобы не усугублять конфликт и не создавать из офиса зону военных действий. Это правильно.

- Ты куда? - удивленно спрашивает Ксюша, когда я иду в спальню, по ходу вызывая такси.

- Мне нужно заехать в одно место. Вернусь где-то через полчаса. Может, минут через сорок - не больше, - отвечаю, доставая джинсы и футболку из шкафа.

Поскольку я не знаю, в какое конкретно заведение меня позвали, изощряться в выборе одежды не буду. Вдруг там какая-то забегаловка, а тут я - в вечернем платье! В конце концов, если это ресторан, то Глеб может просто выйти ко мне: нам не о чем долго разговаривать, я всего лишь предложу мир.

- Ты хотя бы причешись, - мягко предлагает Ксюша, протягивая мне расчёску.

Быстро следую совету, бросаю последний взгляд в зеркало… всё отлично. Не броско, но и не домашняя пижама, в которую я была одета минуту назад.

- Пожелай мне удачи, - прощаюсь с соседкой взмахом руки и закрываю за собой дверь.

Вопрос таксиста - к какому именно подъезду ехать? - застаёт меня врасплох.

- Разве это не адрес заведения? - спрашиваю, открывая на телефоне карту города.

- Нет, это жилой дом, - взглянув на меня через зеркало, отвечает мужчина.

Тааак…

Строчу Глебу: «Буду через пять минут. Но вы дали адрес дома. Скажите, куда конкретно подъехать?»

Может, первый этаж отдан под коммерцию - как это часто бывает? Тогда надо понять, где меня будет ждать господин исполнительный директор.

Ответ приходит лишь через четыре минуты, когда мы уже подъезжаем…

«Третий подъезд, восьмой этаж, квартира 240»

Смотрю на сообщение и не могу понять… он это серьёзно?

- У него вообще совесть есть? - вырывается из меня.

- Так, куда ехать, девушка? - уточняет таксист.

- Третий подъезд, - прикрывая лицо рукой, отвечаю.

Ладно. Пусть так. Зайду в его квартиру, попрошу прощения и предложу мир. Проглочу все свои обиды на него и постараюсь держаться дружелюбно. Я смогу это.

Оплачиваю поездку и выбираюсь из машины. Смотрю на дом.

Неплохо устроился наш временный исполнительный директор... Если учитывать, что он в этом городе так же временно, возникает логичное предположение - что квартира эта съемная.

- Да он с таким же успехом мог снимать номер в хорошем отеле, - бормочу под нос.

Это элитный район, где стоимость квадратного метра - шестизначная.

Сколько здесь стоит снимать квартиру… даже знать не хочу.

Захожу в дом, подхожу к консьержу, сообщаю - в какую квартиру направляюсь; меня инструктируют, как лучше идти, чтоб не потеряться; хорошо, хоть документы оставить не требуют. А то заметила я этот подозрительный взгляд…

Ну, да, сейчас двенадцатый час ночи. Но Глеб как-то раз обмолвился, что, когда работает - не замечает времени. А если вспомнить, во сколько он сам ко мне вчера приехал… то, да - я ещё рано пришла.

Добираюсь до квартиры, хочу позвонить в звонок, но вижу, что дверь приоткрыта. Захожу внутрь.

- Глеб Самойлович? - протягиваю с порога.