Кристин Кайл - Воин-любовник

Она разыскивала его… Значат, не Карл привез ее сюда. На мгновение в сердце затеплилась надежда, но тут же исчезла. Она ничего не знает об опии!

В комнату вслед за Меган ворвался Сук Куань.

– Что, черт возьми, ты здесь делаешь? – набросился на парня Джейк. – Тебе было приказано не покидать «Венчур».

– Мы найти вас. – Он улыбался, словно Джейк сказал что-то смешное. – Хорошо. Теперь мы в расчете: вы спасать Лянь, мы спасать вас.

– Надо найти ключи от наручников, Куань. Поспеши, – торопила его Меган. – Посмотри, может быть, они у охранников.

Улыбка исчезла с лица Куаня, когда он увидел, в каком состояния находится Джейк.

– Сию минуту, – пообещал он и выскочил из комнаты. Меган подняла правую руку Джейка. Браслет сполз, открыв обезображенное запястье.

– Ох, Джейк! Зачем же ты так бездумно сопротивлялся?

Он упивался ее нежным прикосновением. Нет, он никогда не сможет разлюбить ее. Он понял это сейчас, потому что, даже униженный и раздавленный, он почувствовал желание.

– А что мне оставалось делать? – пробормотал он. – Спокойно лежать и дать случиться этому?

– Чему?

У него не хватило решимости солгать, и он громко выкрикнул:

– Они заставляли меня курить опий!

– О Боже! Целых три дня?

– Да, и я должен был сопротивляться. – От стыда лицо его горело.

– Прикованный к кровати? – скептически поинтересовалась она. – Ты с ума сошел! Я видела этих монстров – с ними не справишься так просто.

– Ты что, не слышишь? – снова крикнул он, чтобы она осознала наконец, смысл его слов. – Я курил опий!

Мег вскочила и подбоченилась.

– Ты думаешь, я придаю этому какое-то значение? Ты – самый сильный мужчина из всех, кого я знаю. И самый храбрый. Но ты всего лишь человек, Джейк Тальберт… и временами бываешь непроходимо глуп. Скажи мне, ну как ты мог избежать этого?

Он с удивлением смотрел на нее. Ее уверенный тон мог означать только одно: он должен верить в себя, как она верит в него. В ее глазах не было осуждения. Не было презрения.

Все его существо переполнила любовь к Меган. Он сам был потрясен.

Вернулся Куань, гремя связкой ключей. Он наклонился над кроватью и стал подбирать ключи к ножным кандалам. Наконец нужный был найден.

Когда спали все оковы, Джейк поднялся на трясущихся ногах. Появились Питер и Филипп, но Джейк отверг их помощь.

– Моя сумка, – вспомнил Джейк, обводя взглядом каморку в поисках вещевого мешка, который помощники Карла небрежно бросили в угол. Филипп нашел и подал Джейку его вещи. Джейк выбрался из своего узилища босиком – обувь тюремщики унесли. Когда он попытался встать во весь рост, его пронзила боль в ребрах. Но все же на улицу он вышел самостоятельно.

Вышел и остановился на мостовой, всей грудью вдыхая свежий морской воздух, наслаждаясь ярким полуденным солнцем и непередаваемым чувством свободы.

– Куань, огромное тебе спасибо. Я знаю, ты рисковал, вернувшись в Китайский квартал.

Сун Куань молча, поклонился.

– Я напишу письмо капитану Хембли, и ты немедленно отправишься к нему. Вы с Лянь должны поскорее уйти от опасности.

– Кто все это проделал с тобой, Джейк? Чэнь Ли? – спросила Меган.

– Нет, не он, – последовал уклончивый ответ.

– Тогда кто? Я хочу знать, кто это сделал!

– Позже, Меган. Я слишком устал, чтобы сейчас говорить об этом, – пробормотал Джейк, выигрывая время. Как она отреагирует, узнав, что все подстроил Карл?

Меган, кажется, поняла его. Ее лицо приняло озабоченное выражение.

– Пойдем, я отвезу тебя домой, Джейк.

Домой! Это слово заставило его внутренне возликовать, отогреться в тепле ее заботы. Хотя ему самому был мерзок исходящий от него запах, он не сопротивлялся, когда Меган помогала ему идти, положив его руку себе на плечи.

Глядя на светловолосую головку Меган, Джейк вдруг понял без слов: она больше не винит его в смерти отца. Но может быть, это ему лишь кажется, одурманенному наркотиками? Не сон ли это? Ее прощение, ее жалость к нему – все это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Карл вылил остатки дорогого виски, словно это было самое низкопробное пойло, и тут же снова наполнил стакан. Он вышагивал по своей гостиной от потухшего чугунного камина до дальней стены и медленно наливался яростью.

Годы строить хитроумные планы, все силы тратить на их осуществление – и все рассыпалось в прах. Меган три дня отказывается его видеть – с того самого вечера, когда он напоил ее лимонадом. Он, наверное, поторопился, поспешил показать ей свою преданность, готовность жениться вопреки всему. Ну что ж, надо винить собственное нетерпение, ведь все случилось именно тогда, когда дело было на мази.

Без женитьбы на одной из самых богатых женщин Сан-Франциско он потеряет кредит доверия. А тут еще он упустил из колоды козырного туза – кто-то четыре часа назад вытащил Тальберта из опийного притона.

Жаль, конечно, но черт с ним, с Тальбертом, у него есть заботы гораздо поважнее.

Трясущимися пальцами, Карл в который раз развернул записку, которую комкал в руках. И в который раз прочел небрежно прикрытую вежливостью угрозу, от которой стыло сердце:

«Я все еще жду, что вы выполните свою часть обязательств по нашей сделке. Вы все еще не сообщили мне, где я могу найти мои мечи».

Подписи в записке не было.

Да этого и не требовалось.

Тальберт убил всех налетчиков, посланных Чэнем в ту ночь в дом Дугласа Маклаури. И теперь некому сообщить, главарю тонга, что Джейк Тальберт унес драгоценные клинки. По-видимому, Чэнь даже не догадывается, что мечи плывут сейчас в неизвестном направлении на «Синидзиро».

Тяжело сглотнув ком в горле, Карл порвал записку и швырнул в камин. «Мне не составит труда сделать так, что исчезнете вы», – вспомнились ему слова китайца. Конечно, он и не подумает сказать косоглазому, что мечи для того потеряны навсегда.

Пора рубить концы и бесследно исчезать, решил Карл. Сегодня же – пока его тело не нашли на темной улочке с отрубленной головой. Боевые китайские топоры не оставляют шанса на жизнь.

В дверях появился Брисби; еще со времен войны тот был для Карла и оруженосцем, и лакеем, и шпионом – в общем, его правой рукой.

– Ну, Брисби, что ты выяснил?

– Мисс Маклаури отпустила всех слуг сегодня на ночь, – сказал тонколицый невысокий человечек. – Вроде бы они оказали ей так много услуг во время похорон отца.

По лицу Карла медленно расплылась улыбка. У Брисби было много ценных качеств и среди них – умение разнюхать очень занятные делишки.

– Отлично! Она не могла найти для этого лучшего времени.

– Да, сэр.

– Я тут раздумывал о Новом Орлеане, Брисби, – задумчиво проговорил он. – Что ты об этом думаешь?

– Масса возможностей для человека с вашим мастерством, в карточной игре вам нет равных.

– Вот именно.

– А также огромное количество богатых вдов и весьма соблазнительных юных девушек.

– Уверен, Новый Орлеан станет идеальным местом, где я смогу начать жизнь сначала. Проследи, чтобы все было упаковано.

– Уже сделано. Все плотно увязано и разложено в четыре тюка. Можно хоть сейчас трогаться.

– Сколько же в тебе талантов, Брисби! Напомни, чтобы я повысил тебе жалованье. – Карл поднял к свету стакан. Он повертел его в руках, наблюдая, как виски вспыхивает янтарным пламенем, – Мы подождем до полуночи, а потом тронемся в дорогу и по пути навестим владение мисс Маклаури. После стольких сил и времени, что я вложил в эту бесчувственную сучку, справедливо будет, если ока раскошелится, на нашу новую жизнь.

Джейк устроился в медной ванне, которую поставили в его спальне. По японскому обычаю он бы сначала смыл с себя основную грязь и только потом всем телом погрузился бы в горячую воду. Но сейчас запястья и щиколотки белели свежими повязками, которые доктор не велел мочить, а поврежденные ребра мешала нагибаться. Чтобы бинты оставались сухими, он положил руки на боковые бортики ванны, а ступни – на дальний бортик.

У него вдруг застучали зубы – не от холода, а от последней порции наркотика, выходящего сейчас из его организма. Самые тяжелые приступы дрожи и тошноты он испытал днем и в начале вечера, хотя и их нельзя было назвать непереносимыми.

Доктор Рэдклифф, осмотрев его, заверил, что худшее позади. Хотя и предупредил, что слабость и сухость во рту могут продолжать мучить его еще несколько дней. Джейк с ужасом ожидал, что его охватит непреодолимое желание курить отраву. Но этого пока не произошло. По-видимому, за три дня из него не смогли сделать наркомана… а может быть, его защитило глубокое отвращение к зелью. Быстрое привыкание происходит лишь у тех, кто сам с помощью зелья ищет сладкого забвения.

Хотя немало времени пройдет, пока из памяти выветрятся отвратительные картины заключения и характерный запах, который буквально отпечатался у него в мозгу.

Дверь тихо отворилась, потом вновь закрылась, и перед ним возникла Меган.

Она была в голубом кимоно. От него не укрылось значение этого символа, однако он не позволил разыграться фантазии из страха принять желаемое за действительное. Но он не мог не признать, что в его подарке она выглядит изумительно – кстати, именно так, как он и представлял в своих мечтах.

Мег опустилась на колени возле ванны и положила рядом бритвенные принадлежности и стопку полотенец.

На Джейка повеяло запахом жимолости, он выгонял из памяти все другие запахи. Джейк глубоко вздохнул, как бы заполняя нежным ароматом все свое существо.

Глянув на Меган поверх ванны, он увидел, что из-под кимоно выглядывают босые ступни, и желание укололо его в чресла. Но даже если под кимоно больше ничего нет, он, видимо, еще слишком, слаб, чтобы воспользоваться столь соблазнительным предложением… хотя некоторые части его тела, похоже, не так пострадали в последние дни, как руки, ноги, грудь.