— Я в них лучше вижу. — И с облегчением заметила, что если не принимать во внимание тени под глазами Дафны, вид у нее был свежий и она все так же прелестна. Голубые глаза оживленно блестели, щеки розовели. — Ты просто как картинка. Я боялась, что без меня ты замучаешься до изнеможения.

— Миссис Боумен приходит через день, чтобы посидеть с мамой, поэтому я могу выходить из дома, чтобы купить все, что требуется. Денег, которые ты прислала, с избытком хватает на еду и на все необходимое. Главное, чтобы ты не перетруждалась, Белл.

Аннабелл подумала о полных хлопот, но счастливых часах, которые она проводит в мастерской герцогского особняка.

— Нет-нет. Все нормально. Правда. Как мамочка?

Даф покусала нижнюю губу.

— Пойдем, посмотришь сама. — Она взяла Аннабелл за руку и провела в темную спальню. Мать как раз спала. Лицо больной было бледным, как ее ночная рубашка. Волосы поседели еще больше, что было странно. Люди не могут так постареть за неделю, однако мать, судя по всему, смогла. Аннабелл подошла к краю кровати и погладила мать по сухой, как бумага, щеке, потом наклонилась и поцеловала ее в холодный лоб. Губы у матери были растрескавшиеся и сухие.

Тут Аннабелл вспомнила про пустой поднос.

— Она хоть ест?

— Совсем немного. Я все время стараюсь приготовить ей что-нибудь вкусненькое, то, что она любит, но еда ее не прельщает.

— А что говорит доктор Конвел?

Дафна с грустью пожала плечами:

— Он доволен тем, что мы можем себе позволить покупать лекарства, и увеличил дозу. Мне кажется, ей стало лучше, но она настолько апатична… Спит целыми днями.

Аннабелл прижала руку ко рту. Даже когда кашель одолевал мать, она радовалась общению с дочерьми. Ей нравилось пение Дафны, она с интересом слушала рассказы Аннабелл о клиентках магазина, а еще любила вспоминать про отца и перечитывать письма, которые он написал ей много лет назад. Нельзя позволять ей просто лежать в постели, чтобы жизнь уходила от нее во сне!

Если Аннабелл может тут что-то сделать, она это сделает.

— Я думаю, нам надо поднять ее. — Аннабелл взяла мать за руку и поцеловала ее. — Мама, это я, Аннабелл, — сказала она решительно.

Голова матери качнулась из стороны в сторону, но глаза остались закрытыми.

— Мама. — Она легонько похлопала ее по плечу. — Я приехала.

Та что-то пробормотала сквозь сон.

Аннабелл беспомощно посмотрела на сестру. Дафна взяла стакан воды со столика при кровати.

— Иногда она просыпается от холодной воды.

Аннабелл помогла ей приподнять мать за плечи, и сестра поднесла стакан к губам матери. Глядя на младшую сестру, Аннабелл еще больше зауважала ее. Ухаживать за матерью было трудной задачей даже для двоих, но Дафна, судя по всему, прекрасно справлялась с этим одна.

Мать отпила немного воды, опять что-то пробормотала, но не открыла глаза.

У Аннабелл перехватило дыхание. Ей хотелось, чтобы мать обняла ее и рассказала, как скучала по ней. Она надеялась, что ее приход по меньшей мере поднимет у больной настроение, но ее так и не удалось разбудить.

Дафна взяла сестру за локоть.

— Пойдем, сядем в гостиной и поговорим. Мне хочется все узнать о герцоге и его семье.

Аннабелл совсем забыла, что Хантфорд ждет внизу.

— Думаю, нам удастся поговорить не более пяти минут, потому что нужно возвращаться к работе. — Они устроились на старом диванчике, и неожиданно Аннабелл испытала в присутствии сестры необычную неловкость. За все эти годы у нее почти не было секретов от Дафны. Хоть ей и хотелось быть с сестрой откровенной, ее отношениям с герцогом было трудно дать какое-то определение. Сначала он воспринимал ее как заклятого врага, затем стал ее нанимателем, и, наконец, она превратилась для него во что-то вроде объекта… романтического интереса.

Если рассказать, как они целовались, тогда получится, что деньги, которые хозяин заплатил ей авансом, не были платой только за ее умение шить. Но это не так! Ясности, которую Аннабелл так ценила, здесь явно не хватало.

— Ну и… — приготовилась слушать Дафна. — Расскажи, как тебе удалось убедить герцога Хантфорда нанять тебя портнихой? Это была прекрасная идея.

— Я тут ни при чем. Это было его… предложение. — «Предложение» звучало лучше, чем «ультиматум». Аннабелл решила не упоминать про угрозу сдать ее властям. — Я познакомилась с его сестрами в магазине. Они просто чудо и страшно мне понравились.

— Не сомневаюсь, что они тоже в восторге от тебя. Но лучше расскажи про герцога. — Даф приподняла бровь. — Он действительно красив, как все говорят?

У Аннабелл все запело внутри, стоило ей лишь услышать упоминание о нем.

— Да. И самоуверен. — Испытав угрызения совести, добавила: — При этом очень щедрый.

— Действительно. Он заплатил доктору Конвелу за два следующих визита и оплатил аптекарю лекарства за три месяца.

— Правда?

Дафна кивнула:

— Это все в дополнение к тридцати фунтам, которые пришли с твоим письмом. Не беспокойся, я человек бережливый и понимаю, что их нужно растянуть. Но на душе стало спокойно, потому что теперь в течение нескольких месяцев не надо выбирать — покупать еду или лекарства.

Деньги — это хорошо, но жизнь в матери едва теплилась. Аннабелл встала, подошла к окну и посмотрела на мрачную аллею, тянувшуюся позади их дома. Она даже не догадывалась, что герцог послал им такую огромную сумму. Это было слишком щедро. За такие деньги в магазине ей пришлось бы гнуть спину лет десять.

— Я бы осталась с тобой и проговорила целый день, но мне и в самом деле нужно ехать. Его светлость довез меня сюда и сейчас ждет в карете на улице.

Дафна удивилась:

— Он провожал тебя? Можно мне спуститься и представиться ему? Я хотела бы поблагодарить его за то, что он для нас сделал.

— Конечно, — согласилась Аннабелл и тут же пожалела, что упомянула о том, что Хантфорд ждет у дверей. Это было мелко и по-детски, но когда герцог увидит Дафну, от его влечения к Аннабелл не останется и следа. Так было всегда, и это не зависело от воли сестры. Ее красота и очарование заставляли мужчин терять голову. Им хотелось быть рядом с ней, защищать ее, заботиться о ней. Герцог падет жертвой чар Дафны в тот же момент, как познакомится с ней, а Аннабелл снова станет невидимкой. Хотя, может, оно и к лучшему.

С крюка у двери Дафна схватила белую дешевенькую шляпку и завязала ее ленты сбоку от подбородка. Шляпа была старой и наверняка давно вышла из моды, но разве это важно! Девушка светилась очарованием и свежестью — просто персик, готовый упасть в руки. Аннабелл проверила шпильки, удерживавшие ее чепец на месте. Она-то была виноградной гроздью, ожидавшей момента, чтобы превратиться в вино.

Обычно Аннабелл не завидовала сестре с ее многочисленными поклонниками, но этого поклонника она намеревалась оставить для себя. Ей тоже хотелось иметь свой кусочек счастья.

Спустившись вниз, в маленькую прихожую, они с трудом открыли входную дверь. Карета так и стояла на обочине, по ее черным блестящим бокам стекали потоки дождя. На их маленькой улочке она смотрелась чем-то чужеродным — чересчур полированная, чересчур большая. Дождь припустил еще сильнее, погода стала неподходящей даже для короткого разговора. Дафна недовольно вздохнула:

— Может, как-нибудь в другой раз.

Тут герцог вылез из кареты с закрытым зонтиком и, словно не замечая дождя, промаршировал до их двери. От ширины этих плеч, от вида этих узких бедер у Аннабелл перехватило дыхание.

— Поехали? — спросил он и открыл зонтик.

Аннабелл ощутила тот момент, когда герцог увидел Дафну у нее за спиной. Он замер, потом закрыл зонтик и протиснулся в прихожую. Тут было так мало места, что они стояли почти вплотную друг к другу. У ног герцога стала образовываться лужа. Его вопросительный взгляд переместился с лица Аннабелл на Дафну.

Аннабелл постаралась, чтобы в ее голосе не прозвучала горечь. Может, излишне постаралась.

— Ваша светлость, позвольте представить мою сестру мисс Дафну Ханикоут. Даф, это герцог Хантфорд.

Попытавшись присесть в реверансе, Дафна ткнула Аннабелл локтем в бок.

— Извини, Белл. — Она покраснела, и все трое весело рассмеялись. Дафна на всех оказывала такое действие. Кто еще мог бы при первом знакомстве заставить хохотать самого заносчивого герцога Англии?

Оуэн вежливо поздоровался с ней, но если по-честному, Аннабелл почти и не слушала их. В тот момент она старалась уговорить себя, что ей нет дела до того, что герцогу может понравиться ее сестра. У Аннабелл не было к нему никаких претензий, однако в груди остро заныло.

Хантфорд и Дафна обменялись обычными в таких случаях словами. Аннабелл не оставалось ничего другого, кроме как обнять сестру в последний раз и попрощаться с ней. Герцог чопорно поклонился Дафне, как будто та была принцессой, а не простой смертной, а потом держал над Аннабелл раскрытый зонтик, пока она не забралась в сухую теплую карету.

Дождь колотил по крыше. Самая подходящая погода, чтобы лечь спать. Днем вряд ли станет светлее, и погода полностью соответствовала настроению Аннабелл.

Герцог стукнул в крышу, и карета тронулась.

— Как себя чувствует ваша матушка? — Тревожная интонация тронула Аннабелл до глубины души.

— Не очень хорошо. Я не смогла разбудить ее. И она почти ничего не ест.

Оуэн нахмурился:

— Вы хорошо знакомы с доктором Конвелом?

— О нем высоко отзывался аптекарь, у которого мы постоянно покупаем лекарства.

— Мой доктор его не знает.

Значит, герцог проверял ее! Аннабелл почувствовала негодование.

— Лондон — большой город.

— Не настолько, как вы думаете. — Он потер подбородок и уставился в окно, по которому ручьями струилась вода. — Я могу отправить своего доктора осмотреть вашу матушку.