– В Уэльсе нет еды? В Кэринведде? 

Внимание Грир мгновенно возвратилось к Севастьяну. 

– Откуда вы знаете, что я из Кэринведда? 

Он вскинул темноволосую голову: 

– Мне известно о вас довольно много, мисс Хадли. 

– О. – Кожу Грир закололо от волнения. 

Неужели ему известно все? Знает ли он, что она работала распорядителем игр? Обычно эту должность занимали мужчины. Жар опалил щеки, когда блуждающий взгляд принца остановился на ее губах и надолго задержался на них, настолько долго, что у Грир задрожали колени. 

Она через силу засмеялась: 

– Тогда вам, должно быть, известно, что я весьма скучная персона. 

Грир была уверена, что не является настолько волнующей, утонченной и изысканной, как те леди, с которыми его высочество водит знакомство. 

– Напротив. Правда ли, что вы сменили отчима на должности устроителя спортивных игр? 

Принцу все известно. Грир вздрогнула, не зная, как следует ответить. Отец приложил немало усилий, чтобы скрыть эти сведения. Могла ли Клео проговориться невзначай? Нет, скорее это герцогиня что-то пронюхала и выяснила детали прошлого Грир. Хотя и не верилось, что старая леди способна на такое. 

Севастьян пристально смотрел в ожидании ответа. 


Грир нервно потянула за манжету платья. Ткань вдруг слишком сильно стала давить. 

– Необычное занятие для женщины. 

– Необходимое для выживания. 

Грир затаила дыхание, она ждала, что принц осудит ее, или хотя бы продемонстрирует то же высокомерие, с каким относился к ней прежде. 

Но вместо этого он чуть кивнул, мягко сияя янтарными глазами в приглушенном свете комнаты. Словно понял. И принял объяснение. Быть не может. Высокомерный тип, которого Грир встретила несколько дней назад, безусловно, не смог бы понять ее. И не смог бы смотреть с таким участием. 

– Я кое-что знаю о выживании. 

От удивления она моргнула, и тут же догадалась. Война. Севастьян представляет, о чем она говорит. 

Грир стало неуютно, она не знала, как следует ответить, но понимала, что принц не такой, каким показался при первой встрече; она перевела взгляд с папоротника на свою тарелку. 

– Кажется, всякий раз вы находите меня вот так. – Грир пыталась придать голосу беспечность. 

Севастьян скрестил руки на груди и с некоторым весельем разглядывал мисс Хадли. Золотистые глаза искрились, отчего у Грир перехватило дыхание. 

– Имеете в виду, сталкиваюсь с вами, когда вы прячетесь? Действительно. И отчего же так случается? 

Она пожала плечами: 

– Иногда я устаю поддерживать светские беседы. 

– Почему бы тогда не отдать предпочтение несветским. 

Грир едва заметно улыбнулась. 

– Нет. Но так было бы несомненно проще. Вернее сказать, было бы легче говорить свободно, не взвешивая каждое слово. 

– Держу пари, разговор выйдет занятный. 

Она рассмеялась: 

– Боюсь, только вы и сочтете его таковым. Остальные возмутятся. 

Еще вчера она бы подумала, что и он возмутится. 

– Осмелюсь предположить, что другие тоже насладятся перерывом в однообразии. Уверен, если вы дадите волю своему язычку, то очень всех развлечете. 

Грир перестала смеяться и указала на собравшуюся в гостиной группу людей в ярких нарядах: 

– Это всегда похоже на хорошо слаженный оркестр, где каждый играет свою партию, а я никогда не знаю, как подстроиться под общее исполнение. 

Севастьян долго рассматривал ее, и вдруг Грир поняла, что принц один из них. Она такое говорила аристократу! Глупая. Он совсем не понимает, что она хочет ему сказать. Да и почему он должен понимать? Лицо лишь сильнее обожгло жаром. 

Вместо того чтобы прикусить свой язык, Грир прокашлялась и продолжила: 

– Разве вам не следует сейчас усердно искать будущую невесту? 

«Леди Либби». 

– Это не то чтобы поиски, – смущенно ответил Севастьян. 

Грир поморщилась: 

– Да, полагаю, с вами все иначе. Это для остальных поиски партии не столь уж простая задача. 

Они действительно разговаривают? Они с принцем? И получается почти непринужденно. Так беседуют… друзья. 

Сев склонил голову на бок, не отрывая от Грир цепкого взгляда. 

– Не будьте столь строги к себе, уверен, вы без труда добьетесь выгодного предложения. 

Грир заглянула принцу в глаза. От его слов жгучий румянец разлился по лицу. Внезапно грудь сдавило так сильно, что стало трудно дышать. 

«Только не от вас». 

Грир отвернулась, чтобы скрыть разочарование, которым от этой мысли наполнилось сердце. Совершенно неуместная досада. Нет резона тосковать по принцу. Все равно, что возжелать луну. 

Севастьян воспользовался паузой в беседе и плавно перевел разговор, спросив: 

– Когда ваш день рождения? 

Взгляд Грир метнулся к нему. Негодяй. Следовало знать, что все шло слишком хорошо, чтобы быть правдой. 

– Не начинайте снова, – резко ответила Грир, возвращаясь к холодному тону, которым она противостояла грубияну, считавшему ее старой. – Почему вы так настойчиво давите на меня, желая услышать дату моего рождения? Вам уже известен мой возраст… 

– Я не знаю вашего точного возраста. 

– Что вам за дело до моего точного возраста? Вы уже знаете, что мне двадцать восемь лет, как и вам. 

– Вы правы. Это мелочь. Так почему бы не сказать? 

– Может, вы настаиваете потому, что для вас это необычно, – не сдавалась Грир. – И вы лишь хотите узнать, старше я вас или нет. 

Сев подошел так близко, что Грир пришлось отступить, и она уперлась спиной в папоротник, а взглядом – в широкую грудь принца. Такая близость мужчины очень волновал а. 

– Вы стыдитесь своего возраста? 

– Почему я должна его стыдиться? – фыркнула Грир. – Это смешно. 

– Именно. Так скажите же мне. 

Он смотрел на нее сверху вниз и улыбался. Как же ей хотелось стереть поцелуем эту раздражающую ухмылку с его красивого лица, но лишь от одной мысли об этом внутри все перевернулось и подкосились колени. Улыбка, с которой Сев смотрел на Грир, легко прогнала из мыслей других гостей, притаившихся вблизи, лишь в шаге от них. 

– Почему вас хоть сколько-нибудь заботит мой возраст? – выдохнула она. 

– Просто… любопытно. 

Грир облизнула пересохшие губы. 

– Вам любопытно узнать, не флиртуете ли вы с женщиной старше вас? 

Она увидела, как его улыбка постепенно становится шире, и поняла, что совершила роковую ошибку, заговорив на такую тему. 

– Так вы думали об этом? 

«Каждую минуту». 

– Нет, – отрицала Грир. – Совсем нет. 

– А я думал, – продолжил Севастьян, подвигаясь еще ближе. – Каждую минуту. 

«Не может быть, чтобы он говорил серьезно!» 

Сердце в груди Грир бешено забилось. 

– Остановитесь. Не нужно! – Грир отвела от Севастьяна тревожный взгляд и оглянулась вокруг. Казалось, никто не замечал пару, стоящую за папоротником. Они были скрыты от посторонних взоров. Затерялись в собственном, принадлежащем только им мире. А положение на самом деле сложилось очень опасное. 

Севастьян замотал головой. 

– Боюсь, я не смогу остановиться. Всякий раз, закрывая глаза, я вижу эти темные глаза. – Принц ласково погладил Грир по щеке. – Эти веснушки. – Он нежно коснулся ее переносицы, усыпанной веснушками, которые она изо всех сил пыталась не замечать большую часть жизни. Потом он опустился ниже и провел пальцем по верхней губе. – Эти губы. 

– Остановитесь, – повторила Грир, но в голосе не доставало уверенности. Возражение больше походило на выдох, слетевший с дрожащих губ. 

Сев поднял взгляд и посмотрел в ее глаза: 

– В самом деле, Грир. Ты действительно хочешь, чтобы я остановился? Будь честна с собой. Я решил перестать лгать. Почему бы тебе не сделать то же? Ты действительно можешь покинуть этот дом, зная, что мы больше никогда не увидимся? 

Принц впервые назвал ее по имени. А как он произнес его… Грир задрожала. 

Он продолжал говорить мягким, завораживающим голосом: 

– Можем ли мы расстаться, зная, что тогда нам не удовлетворить того… того, что мы чувствуем? 

– А, Сев, вот ты где. О, и мисс Хадли, я вас не заметил.


Часть II 

Грир подпрыгнула от неожиданного появления в их мирке постороннего. Севастьян же просто отошел от нее, будто кузен вовсе не прерывал интимной беседы. Только в глазах вспыхнуло сожаление. 

Сердце Грир бешено стучало, лицо пылало. Она кинулась мимо принца, уверенная, что любой, кто взглянет на нее, поймет: она пропащая женщина. Нужно уйти. Как можно быстрее. Найти место, где можно перевести дыхание, унять колотящееся сердце и напомнить себе, почему она терпеть не может наследного принца Малдании и почему его заигрывания должны вызывать отвращение. 

Он всего-навсего забавляется с ней, завоевать же собирается другую. 

Для него Грир – ничего не стоящая женщина. Простолюдинка. Нельзя об этом забывать. 

Никто не окликнул Грир, когда она выскользнула из гостиной; лишнее доказательство того, что важности она не представляет, и скучать по ней не станут. 

– Ты выбрал не лучшее время, кузен. 

– Я подумал, тебя пора спасать. 

Грудь Севастьяна сдавило от резко вспыхнувшего раздражения. С большим усилием он оторвал взгляд от убегающей Грир. Свет золотил ее рыжие волосы, и у Севастьяна зудели руки от желания прикоснуться к прядям и узнать, такие ли они гладкие и теплые, какими кажутся. 

– И отчего же ты так подумал? – спросил он мягким тоном, который вовсе не соответствовал чувствам. 

– Ты слишком очарован ею. Признаю, это меня беспокоит. Ты же не можешь на самом деле рассматривать ее как возможную невесту…