Однако ее надеждам и на сей раз не суждено было сбыться. Не успел Сэм занять свое место за столом, как Маргарет воскликнула дрожащим от ярости голосом:

— Вели ему немедленно убираться отсюда! Я твоя жена, мать твоего будущего ребенка, и я говорю тебе, что ни секунды больше не потерплю его присутствия в моем доме!

— «Магнолиевая роща» никогда бы не стала твоим домом, — парировал Янси, — если бы я сразу понял, что ты в действительности собой представляешь!

— О, как ты можешь говорить такие ужасные вещи! — Прекрасные голубые глаза Маргарет наполнились слезами, и она с мольбой посмотрела на мужа:

— И ты собираешься спокойно сидеть и слушать, как он унижает и оскорбляет меня? А я-то думала, что ты меня любишь.

Сэм посмотрел на Янси, как бы прося его помолчать.

— Маргарет, конечно, я люблю тебя! — попытался он успокоить жену. — Не расстраивайся, дорогая… Янси вовсе не хотел обидеть тебя, просто у него очень вспыльчивый характер. Он не это хотел сказать…

— Нет, я как раз сказал то, что хотел, — с угрюмым видом покачал головой Янси.

Саре, невольно оказавшейся свидетельницей безобразной сцены, было жалко только Сэма. Ей пришло в голову, что он словно кость, брошенная между двумя рычащими собаками… причем Сэм любил обеих собак.

Маргарет пропустила слова Янси мимо ушей. Она посмотрела на мужа, прижав к лицу кружевной платок, который появился в ее руке словно по мановению волшебной палочки, и жалобным голосом проговорила:

— О, Сэм, ты же прекрасно знаешь, как он меня ненавидит, как он терзает меня, как отравляет мне жизнь! И это в моем положении…

— Какая же ты замечательная актриса, дорогая мачеха! — неожиданно развеселился Янси. — Ты никогда не задумывалась о том, что, помимо, конечно, выгодного замужества, могла бы сделать карьеру на сцене?

Маргарет бросила на пасынка взгляд поверх платка, и ее глаза гневно сверкнули. Прежде чем она успела ответить на очередной выпад своего врага, Сэм с усталым видом проговорил:

— Я вас очень прошу: давайте хотя бы на время перестанем говорить друг другу гадости и успокоимся.

Янси, казалось, задумался. Хотя Сара уже успела составить о нем довольно неблагоприятное впечатление, она заметила, что он с сочувствием взглянул на отца, — ведь тот только что вернулся домой, совершив долгое и утомительное путешествие. Во взгляде Янси появилась неожиданная мягкость, и он проговорил:

— Dios [6], не понимаю, как ты можешь ей верить, ведь она все ставит с ног на голову!

— Значит, я ставлю все с ног на голову, когда говорю, что всего лишь несколько минут назад ты угрожал убить меня? — вкрадчивым голосом проговорила Маргарет и с торжествующей улыбкой взглянула на мужа.

— Ты угрожал убить Маргарет?! — в ужасе воскликнул Сэм.

Губы Янси растянулись в насмешливой улыбке.

— Si! Я сказал твоей жене, что ни она, ни ее отпрыски никогда и ни при каких обстоятельствах не получат ни дюйма земли Альваресов. Да, я сказал, что убью ее, если она меня вынудит к этому!

Кантрелл-старший был в полном замешательстве, — похоже, он всерьез опасался за жизнь жены.

— Что за ерунда? — Сэм в недоумении пожал плечами. — Маргарет и не претендует на твою землю.

— Но, Сэм, дорогой, неужели ты забыл про «Дом голубки»? — с улыбкой спросила Маргарет. — Про тысячу акров земли, которую дон Армандо подарил тебе и Маделине, когда родился Янси.

— Конечно, не забыл, — пожал плечами Кантрелл. — Но какое отношение к «Дому голубки» имеешь ты? И какое отношение имеет «Дом голубки» к угрозе Янси убить тебя?

— Ах, дорогой, вижу, ты все-таки забыл, что обещал, — покачала головой Маргарет и печально вздохнула. — Или ты все помнишь, но просто захотел подразнить меня? Неужели моему ребенку суждено стоять на втором месте, после ребенка Маделины?..

Сэм Кантрелл в изумлении смотрел на жену. Янси же стал мрачнее тучи.

В библиотеке воцарилось тягостное молчание. Атмосфера накалилась, и даже в воздухе, казалось, потрескивают электрические разряды — предвестники грозы. Кантрелл-младший не выдержал, взорвался. Сара в испуге вздрогнула. Молодой человек наклонился и изо всех сил ударил кулаком по столу, за которым сидел отец.

— Роr Dios [7]! Мне надоело участвовать в этом фарсе и смотреть, как она водит тебя за нос, точно ручного быка! Отвечай прямо: ты обещал ей, что отдашь ее ребенку «Дом голубки»?

Сэм в испуге смотрел то на жену, то на сына.

— Я никогда ничего не обещал.., конкретно, — пробормотал он наконец. — Наверное, я мог сказать что-то в том духе, будто надеюсь.., может, когда-нибудь в будущем.., в общем, что мои дети будут жить в мире и согласии. — Сэм виновато посмотрел на супругу. — Но, моя дорогая, как ты могла истолковать мои слова подобным образом?.. Я всегда хотел, чтобы «Дом голубки» когда-нибудь перешел к Янси, потому что он принадлежал многим поколениям Альваресов.

Голубые глаза Маргарет тотчас же наполнились слезами.

— Я все понимаю, — печально вздохнула она, с укором глядя на мужа. — Конечно, желания Янси для тебя закон. Тебе, конечно, все равно, что у моего ребенка не будет никаких прав.

Тебе, конечно, наплевать, что мне в моем деликатном положении приходится терпеть такие оскорбления и угрозы.

Сэм Кантрелл не знал, что на это ответить. Он бросил на сына взгляд, полный отчаяния и мольбы. Потом посмотрел на жену.

— Маргарет, моя дорогая, пожалуйста, не расстраивайся.

Ты же знаешь, что тебе сейчас нельзя волноваться.

Из груди Маргарет Кантрелл вырвались сдавленные рыдания.

— Если для тебя это так важно, милая, — поспешно проговорил Сэм, — то мы позже обсудим этот вопрос и обязательно найдем какое-нибудь решение. Я уверен, что мы сможем найти устраивающее всех решение.

Маргарет встала, быстро обошла стол и обняла Сэма за шею.

— О дорогой, я знала, что ты мне не откажешь! — Она нежно поцеловала супруга в щеку. — Какая же я плохая жена, дорогой! Ты ведь едва на ногах стоишь от усталости после долгого путешествия, а я надоедаю тебе своими жалобами. Оставайся здесь и поговори обо всем с Янси, а я пойду распоряжусь, чтобы тебе приготовили горячую ванну.

Прежде чем Сэм успел ответить, повеселевшая Маргарет выпорхнула из комнаты. После ее ухода снова воцарилось тягостное молчание. Первым заговорил Янси.

— Не о чем нам говорить, — процедил он сквозь зубы. — Ты можешь оставить ей и ее ребенку все, что у тебя есть, — деньги, рабов, «Магнолиевую рощу».., все, за исключением «Дома голубки». — Он замолчал и попытался взять себя в руки. Потом, немного успокоившись, с угрозой в голосе продолжал:

— «Дом голубки» — земля Альваресов, и, как ты прекрасно знаешь, она находится в самом центре моего ранчо. Я не потерплю, чтобы она или ее отпрыск претендовали хотя бы на дюйм этой земли. — Золотисто-карие глаза Кантрелла-младшего сверкнули.

Янси наклонился к отцу и прорычал:

— Если понадобится, я не остановлюсь и перед убийством!

Глава 3

Не обращая внимания на уговоры потрясенного отца, Янси быстро вышел из библиотеки и громко хлопнул дверью. Кантрелл долго сидел молча. Потом повернулся к Саре и со вздохом сказал:

— Добро пожаловать в «Магнолиевую рощу», моя дорогая.

Тебе только что посчастливилось лицезреть нас во всей красе.

Надеюсь, из-за этой ужасной сцены у тебя не появилось отвращение к твоему новому дому?

— Они очень, очень вспыльчивые, правда? — неуверенно пробормотала Сара.

— По-моему, правда, — рассмеялся Сэм. — Но довольно об этом. Сейчас я лучше провожу тебя в комнату, в которой тебе с сегодняшнего дня предстоит жить. Думаю, Бартоломью уже ее приготовил. Посмотрим, понравится ли она тебе.

Комната Саре очень понравилась. Она уже давно мечтала о такой. Сара вновь вспомнила «Холм пересмешника». Не то чтобы эта комната была очень похожа на ее комнату в их старом доме, но она была такой же просторной и так же роскошью обставлена. Стены обтягивал бледно-розовый шелк, светло-зеленые занавеси из какого-то полупрозрачного материала висели на узких окнах. На полу лежал роскошный аксминстерский [8] ковер кремового, зеленого и розового цветов. У одной из стен стоял высокий шкафчик красного дерева, рядом — умывальник с мраморным верхом. У противоположной стены располагался очень красивый инкрустированный туалетный столик атласного дерева, а над ним висело зеркало в позолоченной раме. Перед столиком стоял обтянутый бархатом стул. Но более всего Сару поразила огромная кровать, покрытая розовым шелковым покрывалом.

Когда Сара повернулась к Сэму, лицо ее сияло.

— О, мистер Кантрелл, какая замечательная комната!

— Рад, что она тебе понравилась, моя дорогая, — со снисходительной улыбкой проговорил Сэм. — Можешь не переодеваться к ужину. И не беспокойся о нарядах, скоро этот шкаф будет битком набит красивыми модными платьями. А сейчас привыкай к своей новой комнате и отдыхай. Ужин примерно через полчаса. Бартоломью проводит тебя в столовую.

Однако в первый вечер в «Магнолиевой роще» проводить Сару в столовую пришел не дворецкий Бартоломью. Услышав стук, Сара открыла дверь, уверенная, что это темнокожий дворецкий, но увидела на пороге женщину в неописуемо красивом ярко-красном шелковом платье. Девушка сразу догадалась, что перед ней старшая сестра Маргарет.

Энн была старше сестры на пять лет, но они были очень похожи. Энн являлась копией Маргарет, правда несколько потускневшей. Ее волосы были не такого насыщенного золотого цвета, глаза — не такие пронзительно голубые, как у младшей сестры; фигура — не такая роскошная. Да и чертам лица недоставало утонченности, бросавшейся в глаза при первом же взгляде на Маргарет. Несомненно, Энн была очень привлекательной женщиной, и в тех случаях, когда рядом не оказывалось сестры, она затмевала всех прочих представительниц слабого пола.

Энн стояла в коридоре и в нетерпении притопывала по полу стройной ножкой в шелковой туфельке. Плечи у нее были белые, как алебастр; низкое декольте вечернего платья едва прикрывало белоснежную грудь. Юбка, сшитая из многих ярдов дорогой материи, покачивалась на обручах, поддерживающих ее. Пышные золотистые волосы были уложены в замысловатую прическу, крепившуюся двумя кольцами по обеим сторонам головы. Голубые глаза казались не такими холодными, как у Маргарет.