Янси с сомнением покачал головой. Несмотря на все ссоры и разногласия с отцом, — а они происходили даже слишком часто, — он не мог поверить в то, что Сэм оказался способен на такое дьявольское коварство. У Сэма было доброе сердце, и его доброта, конечно же, являлась свидетельством в пользу Сары, однако Янси ни на секунду не забывал: его отец всегда отличался бесхарактерностью, он, как правило, долго колебался, прежде чем принять какое-нибудь решение. Янси никак не мог поверить и в то, что странное условие в завещании — дьявольский замысел отца, не верил, что Сэм таким образом хотел соединить свою вдову и сына узами брака. И все же ему никак не удавалось отделаться от мысли, весьма приятной мысли, что Сара, возможно, говорит правду… В сердце его вспыхнула надежда, он едва не задохнулся от счастья — но тут же снова нахмурился. Горькие воспоминания о Маргарет и ее предательстве вернули его к действительности. Нет, твердо решил Кантрелл, он не угодит во второй раз в ту же самую ловушку! Никогда больше он не позволит женщине со смазливой мордашкой и очаровательной улыбкой вскружить себе голову! Никогда!

Янси тяжело вздохнул — следовало признать, что в этом деле нет простых решений. Даже если он переложит всю вину на хрупкие плечи Сары, то и тогда он не получит ответ на мучивший его вопрос. Видит Бог, ему очень хотелось бы обвинить ее во всех мыслимых и немыслимых грехах! Бормоча ругательства, Янси встал, подошел к Саре и устроился рядом с ней на траве. Ничего, утром все представится в другом свете.

Утро наверняка даст ответы на многие вопросы. У него будет достаточно времени для того, чтобы разгадать загадку под названием «Сара Кантрелл»!

Янси прижался к пленнице, решив, что так ей труднее будет сбежать, если она вдруг решится на это. Янси всегда спал очень чутко и был уверен, что ей не удастся встать, не разбудив его. Побег затрудняло и то обстоятельство, что лошади слушались только его. Этим предосторожностям Кантрелл научился у индейцев, среди которых прожил несколько лет. Однако ему и этого показалось мало. На всякий случай он спрятал сапоги Сары. Даже если она сумеет улизнуть, не разбудив его, и отправится пешком, без сапог ей далеко не уйти.

Улыбнувшись собственной хитрости, он наконец уснул.

Глава 11

Однако на следующее утро Янси Кантреллу было не до смеха, он уже не считал себя великим хитрецом. Ночь прошла без происшествий. Когда он проснулся на рассвете, Сара крепко спала рядом. Янси прекрасно отдохнул, но понял, что ни на шаг не продвинулся вперед — перед ним стояли все те же проблемы; он знал о Саре ровно столько, сколько знал и накануне вечером.

Когда они тронулись в путь, девушка держалась все так же холодно. Она была уверена, что поездка в «Солнечное ранчо» останется для нее одним из самых неприятных воспоминаний.

Они ехали в глубоком молчании, разговаривали только в тех редких случаях, когда в этом возникала крайняя необходимость.

Янси очень торопился, старался побыстрее добраться до ранчо, хотя путешествие не казалось слишком уж опасным или утомительным. Что же касается Сары, то она была даже довольна, что им каждый день приходилось по многу часов проводить в седле. Это давало хоть какую-то пищу ее любопытству.

Она разглядывала местность, по которой они проезжали, и могла не думать об этом высокомерном несносном Кантрелле.

Поначалу Сара вела себя как сторонняя наблюдательница и не помогала Янси по вечерам разбивать лагерь. Однако со временем в ней заговорила совесть. Девушка не могла разобраться в своих чувствах, но все же начала помогать своему похитителю. На десятый день пути они уже разделили обязанности и за считанные минуты разбили лагерь.

Между ними по-прежнему сохранялась напряженность, однако Сара не могла пожаловаться на скуку. Они ехали по бескрайней равнине, покрытой пышной растительностью. Зелень радовала глаз и поднимала настроение. Первые несколько дней девушке приходилось нелегко, но после того как она привыкла к лошади и седлу, верховая езда даже стала доставлять ей удовольствие. Как бы Сара ни ругала своего похитителя, она не могла не признать, что должна поблагодарить его за избавление от огромной ответственности за «Магнолиевую рощу» и ее обитателей, — эта ответственность так долго лежала на ее хрупких плечах… Хотя будущее представлялось неопределенным, а впереди ее ждали многочисленные трудности — в этом Сара не сомневалась, — настроение девушки поднималось с каждой милей, приближающей их к «Солнечному ранчо». Она не понимала почему, но ей очень хотелось увидеть ранчо Янси, ранчо, окруженное зарослями чапареля.

Они просыпались на рассвете, завтракали и трогались в путь, а останавливались поздно вечером. Каждый день Сара с нетерпением ждала вечерних привалов. Устраиваясь на ночлег, она каждый вечер размышляла над неожиданными поворотами судьбы. Часто после ужина, состоявшего из кукурузных лепешек — они пекли их в углях костра — и рагу, приготовленного из мяса какого-нибудь подстреленного Янси животного, Сара вспоминала о похожих вечерах с отцом. В такие минуты она улыбалась, наслаждаясь безмятежным покоем. Нередко девушка сидела с чашкой горячего кофе в руках, смотрела на пляшущие языки пламени и пыталась представить, какой была бы ее жизнь, если бы Мэтью не проиграл в карты «Холм пересмешника» или если бы у него хватило ума не ввязаться в ту роковую пьяную ссору. И всякий раз она печально качала головой и решительно отгоняла эти мысли, запрещала себе думать о прошлом.

По мере продвижения маленького каравана на юго-запад ландшафт менялся. Климат в этих краях был суше, а высокие деревья, опутанные лианами, и пышные яркие цветы постепенно уступали место более скромной растительности. Рельеф тоже менялся. Они ехали уже не по плодородным равнинам, столь ценимым плантаторами-южанами.

Каждый день солнце становилось все жарче, но Сара постепенно привыкала к раскаленному желтому диску, висевшему в безоблачном небе, и переносила жару не так тяжело, как в первые дни пути.

К середине мая они добрались до бескрайних прерий, и теперь путь их пролегал среди высоких, по пояс, трав, мимо рощиц акаций, мимо диких груш и мескитовых деревьев. Берега рек и ручейков утопали в сочной зелени, по большей части тут росли тополя и ивы.

Сара удивлялась разнообразию и богатству животного мира.

Они часто видели огромные табуны мустангов и стада лонгхорнов. Из-под копыт лошадей разбегались во все стороны дикие кролики, индейки и перепелки. Завидев людей, пугливые олени и антилопы стремительно, как ветер, уносились прочь. Путешественники засыпали под аккомпанемент тоскливых серенад койотов и огромных серых волков. Изредка из темноты доносился оглушительный рев пантер, от которого у Сары кровь стыла в жилах.

Девушка старалась свести разговоры к минимуму, но однажды вечером после ужина любопытство взяло вверх, и она неожиданно спросила:

— Далеко еще до ранчо?

— Мы едем по его территории последние два дня, — улыбнулся Янси. Он сделал вид, что не заметил изумления девушки и сказал:

— Надеюсь, завтрашнюю ночь мы наконец проведем в настоящих постелях, а не на земле.

Сара понимала, что в «Солнечном ранчо» ее вряд ли ждет что-либо приятное, и все же с нетерпением ждала встречи с ним. На следующий день, после обеда, они поднялись на невысокий холм и увидели вдалеке черную точку. Сердце девушки учащенно забилось. Она посмотрела на Янси и спросила:

— Это «Солнечное ранчо»? Это и есть твое ранчо?

Кантрелл кивнул.

— Si, там мой дом. — Он сделал паузу, и его золотисто-карие глаза долго изучали очаровательное лицо спутницы.

Сара с удивлением заметила, что Янси чем-то озабочен, возможно, смущен. Ей даже показалось, что он побаивается показывать ранчо своей пленнице — вероятно, потому, что не знал, какое впечатление оно произведет на нее. Кантрелл молчал довольно долго. Наконец посмотрел вдаль и проговорил;

— Надеюсь, ты будешь счастлива здесь.

Янси начал спускаться с холма. Сара ехала следом, размышляя о странном поведении своего похитителя. Прошло несколько минут, и она догадалась, чем вызвана эта внезапная перемена. Причиной была Маргарет!

Девушка бросила взгляд на Янси. Сейчас ее уже не удивляло его смущение. Она не могла утверждать, что знает все о единственной поездке Маргарет в «Солнечное ранчо», но и из того, что знала, давно сделала вывод: вторая жена Сэма возненавидела ранчо лютой ненавистью. Возможно, нежелание жить здесь и заставило ее бросить Янси и выйти замуж за его отца.

Так что в смущении владельца ранчо не было ничего удивительного.

На губах Сары заиграла улыбка. «Нет, нельзя улыбаться», — тут же одернула себя девушка. Смущение Янси так поразило ее, что она на время забыла о его высокомерии, о его возмутительном поведении, забыла даже о похищении.

Когда они подъехали ближе, Сара поняла, что ранчо представляет собой скопление множества построек. Рядом с поместьем находилась небольшая деревушка. Окружающая местность была на удивление живописной. Вокруг, насколько хватало глаз, раскинулось море высокой сочной травы, лишь кое-где виднелись островки деревьев и кустов, которые росли "По берегам ручьев и рек. «Солнечное ранчо» располагалось на небольшом возвышении, неподалеку от ручья, весело журчавшего зеленовато-синими струями. Сара в изумлении смотрела на огромные деревья и густую сочную траву. От большого дома, окруженного высокой каменной стеной, веером расходились здания поменьше: jacales [19] и амбары, сверкающая на солнце белая церквушка и другие постройки. Деревушку окружали загоны для скота и широкие поля, на которых шелестела сочная зелень кукурузы. В аккуратно разбитых садах желтели апельсиновые деревья, в виноградниках зеленел виноград.

Вскоре они подъехали к деревне. Из-под копыт лошадей во все стороны разбегались цыплята, пронзительно хрюкающие свиньи и блеющие козы.

Сара с восторгом разглядывала ослепительно белые домики, пасущиеся вдали табуны лошадей и стада коров и быков, среди которых гарцевали на крепких низкорослых мустангах смуглые всадники, полной грудью вдыхала аромат цветущих апельсиновых деревьев, с улыбкой прислушивалась к веселым крикам детей. К большому дому вела узкая пыльная дорога. Высокие мощные стены из белого камня сверкали на солнце, как только что выпавший снег. Увидев эти стены и вспомнив, что «Солнечное ранчо» станет для нее тюрьмой, Сара погрустнела.