Мануэл Карлус - Во имя любви: Искупление

– Ты меня спас, и я доставлю тебя домой.

В Рио Сейшас вернулся совсем другим человеком.

– Ты здорово помог мне, дружище, – сказал он Мартинесу, когда они сидели вдвоем в своем любимом баре за рюмкой коньяка. – На многое я посмотрел совсем иначе. Я понял, что это я сам погубил своего сына, когда связался с такой женщиной. Мне жаль, что столько времени ухлопано даром, но я хочу прожить остаток своей жизни по-другому. И я все-таки уеду в Европу, так что ты продай тут все, что можешь, а я прикину, чем я там займусь. Платеро провел меня по дороге жизни. Я понял, что мы всюду должны прокладывать такие дороги.

Нанду думал, что вернется домой через три дня, а вернулся на следующий. И сразу почувствовал: Милена напряжена больше прежнего, Бранка на грани истерики.

«Не иначе как очередная заметка, где меня поливают грязью, – подумал Нанду с невеселой усмешкой. – Бедная моя девочка! Сколько у нее неприятностей!»

– Что пишут? – спросил он насмешливо и нежно прижал к себе Милену.

– Ничего нового, – ответила она, мгновенно отзываясь на его ласку. Глаза у нее засияли, а тело мягко и податливо прильнуло к нему. – Как же я соскучилась!

И он тут же подхватил ее на руки.

– А я-то как! – бормотал он, жадно ее целуя и уже поднимаясь наверх в спальню.

Через час, разнеженные и успокоенные, они уже могли обсуждать свои дела.

Как бы был несчастлив Нанду, если бы любил не саму Милену, а ее богатство или положение в обществе, если бы был честолюбив и амбициозен!

Разлетелось богатство, а вместе с ним и привилегии. Царица роскошных приемов, законодательница мод и мнений, Бранка Моту лежала в скромном домике в том самом Нитерое, который когда-то казался ей трущобой. Красавица Милена не летала в личном розовом вертолете, как обещала пилоту Нанду, а носилась по городу на потрепанной машине и договаривалась о поставке маек, а потом отбивалась от оголтелой своры журналистов, которым понравилось распускать о ней всевозможные сплетни. А возможность сплетничать на ее счет была предоставлена ее собственной матерью, которая возомнила себя всесильной. Как громко могло заговорить в этой ситуации уязвленное самолюбие! Сколько было бы у него претензий! И все они выглядели бы необыкновенно справедливыми и завели бы молодую пару в лабиринт выяснения отношений, который всегда кончается тупиком, где кипит, не выкипая, котел неутолимых обид, гнева и раздражения.

Но Нанду любил Милену, и ему хотелось, чтобы ее красивые черные глаза сияли только от радости, чтобы она смеялась безудержно и беззаботно, словом, ему хотелось сделать свою жену счастливой. Об этом он и думал. Решения для главной проблемы он пока придумать не мог и поэтому предложил:

– Поедем в Ангру! Тебе просто необходимо переменить обстановку!

Они оба любили это место. Заботы об этом загородном доме легли теперь на плечи Марселу и Леу, но у Милены там оставался маленький флигелек в саду, куда она с мужем приезжала, когда хотела.

– Да, именно в Ангру, – энергично закивала Милена, – я и сама хотела тебе предложить, только не знала, как у тебя со временем. Ты так все время занят!

– Я сво-бо-ден три дня! – проскандировал Нанду и закружил Милену по комнате. – В общем, так: в ближайшие три часа ты собираешься, я навещаю мамочку, и мы едем.

– Отлично! Мамочке привет! – весело откликнулась Милена.

Она была в восторге. Столько времени она ждала их совместного уик-энда, но он свалился на нее, как всегда оно и бывает, неожиданно.

Ее каблучки звонко застучали по лестнице, послышались торопливые распоряжения Зиле, и по поднявшейся в доме суете, еще до того, как дочь заглянула к ней в комнату, Бранка поняла, что молодежь на субботу и воскресенье уезжает. Может быть, она и не слишком обрадовалась этому. Но и не слишком огорчилась.

Она любила оставаться в доме за хозяйку. Понемногу начиная ходить, она испытывала удовольствие, когда обходила не торопясь комнату за комнатой, а потом выговаривала Милене за нерадивость ее служанки. Или предлагала какие-то нововведения. Хотя и предложения, и выговоры Бранки Милена пропускала мимо ушей.

Нанду часто забегал к матери, а уж вернувшись из очередной поездки, забегал непременно.

– Я к тебе попить кофейку, – объявил он, заглянув к Лидии в салон. – Подгадал под обеденный перерыв.

Лидия улыбнулась, кивнула на клиентку и сказала:

– Ну так ставь на огонь кофейник! Не забыл еще, где плита? Я сейчас приду.

Когда она вошла в кухню, все было уже готово, и ей осталось только достать из шкафа свой знаменитый пирог, который она пекла по-прежнему перед выходными.

Мать и сын обожали эти посиделки вдвоем на кухне и о чем только не говорили, подливая себе кофеек.

Нанду подробно расспросил, как дела у Сандры.

Лидия Сандрой была довольна, девочка хорошо училась, их с отцом слушалась, хлопот им не доставляла. И Орестес тоже держался. Педру, как обещал, устроил его бухгалтером, и тот ездил на другой конец Нитероя. Ездить, правда, далековато, рано приходится вставать, но Орестес ездит, не жалуется, дорожит работой.

Лидия рассказывала, как она всеми довольна, а сама сидела пригорюнившись.

– Да что с тобой, мама? – наконец не выдержал и спросил Нанду. – Я же вижу, что-то случилось. Вид у тебя похоронный.

Лидия скорбно поджала губы, помолчала, собралась с силами и заговорила:

– Я тут навещала сеньору Бранку, она поделилась со мной вашими неприятностями, показала, что про тебя в газетах пишут. Обе мы с ней горевали. Ты должен нас понять, сынок, мы обе матери, обе женщины, у нас секретов нет. И ты не обижайся на то, что я тебе скажу…

Нанду собрался что-то возразить, но Лидия погрозила ему пальцем:

– Дослушай мать до конца. В жизни разное бывает. Тюрьма, она даром не проходит. Может, ты к чему-то и пристрастился в тюрьме, потому и детей у вас с Миленой нет. Но ты, сынок, не отчаивайся. Захочешь и бросишь дурные привычки. Милена – хорошая, верная жена, ее обижать не следует.

Поначалу Нанду серьезно слушал мать, не зная, к чему она поведет. Но потом не выдержал и расхохотался.

– Ты что, серьезно, мам, а? – наконец спросил он. – Да я Милену больше жизни люблю, кроме нее, мне никто не нужен. А с детьми нам спешить некуда. Видишь, Бранка у нас пока на руках и с деньгами туговато. И потом молодые мы еще, для себя пожить хочется! А газетной брехне не верь. Даже обидно, мам, ей-богу!

Лидия посмотрела было на сына с подозрением, но успокоилась. Она-то знала своего мальчика, никакая грязь к нему не липнет. Но сказать ему нужно было, это ее материнский долг. И лишний раз про детей напомнить. Молодые! Вот и хорошо, что молодые, не в старости же их рожать!

Возвращаясь домой, Нанду все крутил головой и посмеивался, вспоминая материнские наставления. Но потом ему и обидно стало: если матери родной такое в голову приходит, то что же остальные думают?

Когда он вернулся домой, Милена была уже готова, они простились с Бранкой и тронулись в путь. Но не на вертолете, как когда-то, а на машине.

В Ангру они приехали к вечеру. Никого еще не было.

– Наверное, завтра приедут, – сказала Милена. Приехать должны были Эдуарда с Марселу и ребятишками, Леу с Катариной и малышом, Атилиу с Эленой. Вся семья собиралась обычно по воскресеньям на большой веранде, обедали под плеск океанских волн, болтали. Кому-то нужно было посоветоваться, кому-то поделиться своими переживаниями.

– Когда же Бранка приедет? – непременно спрашивал всякий раз кто-нибудь из детей. Бурного темперамента Бранки не хватало для мирных сборищ – вот уж кто бы ими всеми распорядился, всех расставил бы по местам!

Но Милена с Нанду отдыхали сегодня и от Бранки. Наконец-то они были вдвоем, и как же им было хорошо! Накупавшись, они брели по песчаному берегу, взявшись за руки, и Нанду рассказывал Милене про славного человека с лошадью, за которым он так удачно охотился в горах.

– И знаешь, что я подумал, когда летал над этими горами и не знал, найду я его или нет? Я подумал о специальной одежде с датчиками для пастухов на горных пастбищах или для не слишком опытных моряков на яхтах. Знаешь, какое было бы для нас облегчение!

Милена вдруг пристально и цепко взглянула на Нанду:

– Слушай! Я, кажется, нашла!

– Что? – не понял он.

– Чем бы я хотела заниматься!

– Ну? – Нанду с любопытством уставился на жену.

– Мы с тобой откроем магазин спецодежды для всяких там экспедиций, поисковых групп, альпинистов! «Магазин для настоящих мужчин»! Здорово, а?

– Здорово! – обрадовался Нанду. – Вот тут я тебе буду в помощь. Мы такого с тобой наворотим, небу жарко станет! А то знаешь, на какую тему меня сегодня матушка прорабатывала? Советовала при такой жене, как у меня, поменьше на мальчиков заглядываться!

Милена от хохота повалилась на песок.

– Да, пора нам менять ориентацию, – отсмеявшись, сказала она.

– Мы бы могли иметь при магазине что-то вроде проектировочного цеха – разрабатывать новые модели для спасателей, для путешественников, мало ли еще для кого, – загорелся идеей Милены Нанду.

До полночи они сидели, обсуждая новую идею. Милена прикидывала, как лучше перейти к новому бизнесу, сразу или постепенно.

– По мне, так лучше сразу, – сказала она. – Я нетерпеливая. Мне надоело сидеть в этой помойке.

– А по-моему, лучше посоветоваться с Леу и не торопиться, – высказал свое мнение Нанду. – Этим делом, обещаю, я буду заниматься вместе с тобой, его нужно подготовить как следует, чтобы не сесть сразу в калошу.

Счастливая Милена прижалась к мужу. Неужели исполнится ее мечта – они будут заниматься общим делом?

Потом они долго любили друг друга и уснули, когда уже светало. Проснувшись, опять любили друг друга и нежились в постели, не торопясь вставать. Потом вдруг услышали взволнованные голоса и переглянулись.