Нат Рейвен - Внутри меня гасли звезды

Я снимаю жакет и остаюсь в футболке, позволяя байкеру любоваться декольте, а у самой аж челюсть сводит от омерзения.

– На ее месте могла быть и ты.

Он подходит ко мне вплотную, прикасаясь к лицу тыльной стороной ладони. Мне хочется плюнуть в него, но я терплю ради Мии.

– Ни за что на свете, – я говорю это без ненависти, а скорее заигрывая.

Кто-нибудь врежьте мне со всей силы!

– Жалко… она совсем не умеет вести себя в постели. Признаться, я иногда вспоминаю наш с тобой секс.

Заметив, что я никак не реагирую на подобные слова, он фривольно скользит рукою по шее, ключицам, пока не опускается чуть ниже.

– Отпусти ее, зачем она тебе?

– На безрыбье и рак рыба. Ты ведь никогда не будешь моей, вот я и веселюсь как могу.

Я прикусываю губу, стараясь показать заинтересованность и увлечение, но делаю это, скорее, чтобы не впечатать свою ногу в его яйца.

– Ну ты и тварь… – шепчу я.

Это происходит. Он целует меня. Нагло, слюняво, омерзительно. Я выдерживаю пару секунд, а потом отталкиваю его в сторону.

Мия тут же выходит из укрытия и сокрушенно смотрит на нас двоих. Ей хочется выть волком, но она лишь коротко всхлипывает.

Я причинила ей боль, но по-другому глаза ей не откроешь. Нужно было стукнуть кирпичом по голове, чтобы она поняла, в ком на самом деле души не чает.

Говорила же!

Хантер даже не пытается оправдаться, просто равнодушно смотрит Мие вслед, пока та не исчезает из комнаты.

А я другого и не ожидала.

Он притягивает меня к себе, чтобы продолжить начатое, но я успеваю не дать делу хода и плюю прямо ему в рожу.

Как же долго я этого ждала!

– До вечера, придурок.

Лихач лишь хохочет, словно его устроил такой исход событий и, не сказав ни слова, уходит.

Что ж ты за извращенец-то такой?!

Чувствую себя крайне отвратительно. За эти пару минут я разбила сердце безобидной девушке и поцеловалась с самым мерзким человеком. Проще было жабу облизать.

Ненавижу себя.

Меня вырубило на часов десять.

Когда я открываю глаза, солнца уже не видно. Вечер уверенно наступает, обнимая комнату темным покрывалом. Очертания предметов теряются в приглушенных тонах. Лишь играющий на стенах, скудный свет от уличных фонарей неохотно проникает сквозь маленькое окно и не позволяет погрузиться в кромешную тьму.

Встаю с дивана и головокружение стремительно уносит меня вниз. Я не ела со вчерашнего дня. Тело ломит так, словно я разгружала вагоны. Произошла полная синхронизация с состоянием души. Щемит, печет, неприятно тянет. Болит все.

Терпи. Терпи! Через пару часов все закончится. 

Надеюсь.

За дверью очень шумно. Оно и понятно – скоро гонка, все на взводе. Я глубоко вздыхаю и закрываю глаза. Мечтаю лишь о том, чтобы все происходящее было сном, который забудется, сотрется из памяти в розовом рассвете первых солнечных лучей.

Поднимаю уставшие веки – облом.

М-да, в данном случае мечтать вредно.

– Я принесла тебе поесть!

В комнату заходит Мия. Она улыбается, и совсем не похоже, что ей пришлось горевать или реветь белугой несколькими часами ранее. Хантер хорошо напел ей в уши, судя по всему. Ну или она просто хочет меня отравить и тем самым отомстить за выходку. Этот вариант мне нравится больше. Хотя, уверена, на подобное она не способна.

– Спасибо, – коротко отвечаю я, глядя на блюдо из мяса и овощей.

Накидываюсь на еду, и пока тарелка не пустеет, не говорю ни слова. Да я и не знаю, что говорить. Стоит ли извиняться? По ней не скажешь, что стоит. Она вполне довольна тем, что произошло.

– Было очень вкусно. Это ты готовила?

– Да.

– Я так понимаю, ты здесь что-то типа кухарки на побегушках?

– Дакота, мне нравится то, что я делаю. Мне нравится быть здесь.

А вот сейчас она меня не по-детски злит. Готова пинками вытолкнуть ее к черту. Ради нее я пошла на отвратительный шаг, а она хоть бы хны! Идиотка!

– То есть я зря целовалась с твоим типа парнем?

– Нет, ты открыла мне глаза, но я ничего поделать с собой не могу…

– Можешь просто уйти отсюда, ты не рабыня. Как только твои родители позволили тебе встречаться с ним?

– Они не знают о нем… Я приехала в Нью-Йорк из маленького города в Техасе, чтобы учиться.

Ну да, теперь все понятно.

– Вижу я, чему ты тут учишься! Короче, это не мое дело. Хочешь быть жертвой и по совместительству подстилкой триперного кролика, будь.

Выхожу из комнаты, громко хлопая дверью.

Я попыталась ее спасти, моя душа чиста.

Ужасно хочу напиться. На это есть, как минимум, три причины. Самая главная – скоро гонка. Мне нужно пережить ее. И лучше будет, если я ничего не запомню.

***

Я нашла бутылку виски в типа «потаенном» месте Лихачей. Все свои припасы они прячут в маленькой комнате, больше напоминающей подвал, где извращенцы-маньяки держат своих жертв.

И теперь, сидя  за гаражом, я наблюдаю за тем, как туман плывет по земле. Его волны накрывают влажную почву и устремляются вверх. Ревы мотоциклов сливаются с ветром. Он разносит звуки далеко за пределы байкерского логова.

Через час мы уедем на место, где будет гонка.

Через час я буду сидеть спиной к своему врагу и надеяться, что это последнее наше времяпровождение вместе.

Через час.

Когда бутылка стремительно пустеет, я закрываю глаза и вижу Джейда. Он будто бы стоит рядом и молча наблюдает за мной. Кажется, его последний поцелуй застыл на моих губах.

Я помню тот момент…

Тогда я не знала, что будет через пару секунд, когда Камилла появится в комнате и принесет дурную весть.

Его браслет на моей руке. Я перебираю звенья, а в голове звучит мягкий хриплый голос. Он мне сейчас так нужен! Но я больше никогда не увижу и не услышу Ривза. Он мне не поверил, он сделал мне больно.

Он думает, что я предательница.

И все из-за одного единственного человека…

– Вот ты где! – Хантер появляется с какой-то тряпкой в руках. – Ты что, напилась?!

Я лишь глупо улыбаюсь. Он рывком вырывает емкость из моей руки и внимательно смотрит в глаза. Это вызывает во мне приступ неконтролируемого смеха.

Его змея на виске морщится, как лаковая сумка под воздействием высокой температуры.

– Даже алкаш трезвее твоего разума!

– А бомж чище твоих носков. – Я почти задыхаюсь от собственной шутки. – Хантер, ответь, это мировое бытие заставило тебя стать дерьмом?

– Замолчи.

– Да ладно тебе, успокойся. Я знаю, каково это считать себя дрянью.

– Коуэн, да заткнись ты уже! Я принес тебе кое-что. В этом ты поедешь на гонку.

Скептически смотрю на короткое кроваво-красное платье и подавляю смешок. Будь я трезвой, то послала бы Лихача к черту и разорвала бы в клочья этот ошметок, но я ведь не трезвая!

Я прикидываю платье к себе и начинаю еще громче хохотать.

– В какой дыре моды ты его нашел? Фасон абсолютно не мой, в нем я буду похожа на дешевую проститутку.

– Ну вот и прекрасно, порадуешь меня на напоследок, а еще и других парней! А если не сделаешь этого, то можешь считать, что договор расторгнут.

А вот сейчас меня стошнит. Не от того, что в крови блуждает алкоголь, а от одной мысли, что я стану объектом для похотливых взглядов. Раздевая глазами, на меня будут таращиться мерзкие придурки.

Все повторяется…

– Ну так что скажешь?

– Удавись собственным пирсингом, скотина!

Он лишь протяжно хохочет, показывает мне средний палец, и уходит.

Вбираю в легкие как можно больше кислорода. Стараюсь изо всех сил держать себя в руках и не раскидаться проклятиями. Я пьяная, но это не особо помогает отвлечься. Сейчас я еще больше загоняюсь.

Вырубите меня, пожалуйста! Кто-нибудь, прошу!

Пытаюсь сдержать слезы, поток мыслей вместе с ругательствами смешивается в кашу. Я перестаю соображать.

Мне плохо.

Меня опять накрывает.

Я хочу раствориться.

Мне нужна помощь.

Необходимо, чтобы меня немедленно спасли.

– Мамочка, – шепчу я в темноту, роняя слезы. – Я хочу к тебе. Ты бы все поняла, ты бы помогла мне со всем справиться. Я ввязалась в такую пакость… Прости меня за это, я ведь обещала, что этого никогда не случится.

Рассвет, закат – бесконечная череда двух явлений. Добро, зло – вечная борьба противоположных понятий. Падение, подъем – регулярное течение жизни. Это нормально. Это баланс. Так должно быть.

К сожалению.

***

Я почти в отключке и еле держусь на ногах после лошадиной дозы спиртного. Я не знаю, где я, как сюда попала. Не помню. Все сливается в одну неразборчивую картинку, а еще ужасно болит голова. Повсюду шум, неприятно тянущий за нервы. Вокруг все вражеское и неприятное.

Ясно одно – здесь дофига байкеров, байков и баб, от которых разит дешевой туалетной водой. Рядом стоит Мия и держит меня за руку, чтобы я ненароком не грохнулась. Она похожа на мою служанку. Кажется, ей не привыкать обихаживать кого-нибудь.

Что уж поделать, кто-то становится сильным, а кто-то прогибается. Равновесие.

– Принеси воды, – устало прошу я и сажусь на какой-то камень.

Мне плевать, как я сейчас выгляжу, а вид у меня такой, как и у всех напарниц здесь – шлюховатый.

Как одна единственная шмотка может превратить человека в дно болота?!

Меня тошнит от самой себя.

Я лью воду из бутылки прямо на лицо, чтобы хоть немного освежиться. Мия даже вскрикивает от неожиданности, ведь брызги летят во все стороны и на нее в том числе.

Помогает. Теперь я вижу огромные застройки гаражей, где-то неподалеку проложена закрытая трасса, по которой и будут мчаться ненормальные байкеры, а еще много, МНОГО людей. Тут как будто все население зачуханного городка с края штатов собралось.

– Семьдесят тысяч зеленых на кон, это абсолютный рекорд по сумме! – восклицает кто-то из толпы.