Нат Рейвен - Внутри меня гасли звезды

Нужно валить отсюда. Вечеринки, которые закатывает Берк, раньше мне нравились, но с приходом Коуэн все изменилось. Теперь я чувствую себя неуютно.

Она здесь чужая.

Она встречается с Хантером.

Я ненавижу его, а значит, она автоматически получает ту же реакцию.

Выйдя из шумной квартиры, я встречаюсь у двери лицом к лицу с Дакотой.

Да что ж ты будешь делать!? Почему она вечно попадается мне на пути?

Она раздраженно вздыхает, сползает по стенке, как капля по стеклу, и усаживается на пол.

– Еще раз влезешь не в свое дело, и моя нога тоже встретится с твоими яйцами, – холодно констатирует девчонка.

– Какая же ты дура! Если бы не я, то синяк под глазом был бы тебе обеспечен.

– И это не должно тебя волновать.

Она чертовски права! Впервые готов согласиться с каждым ее словом. Я нажимаю на кнопку вызова и жду, когда приедет этот гребанный медленный лифт.

– Я не знаю, зачем вступился. Просто меня в детстве учили защищать девушек. Но, если честно, я жалею, что прислушался этого правила сегодня. Лучше бы тебя подукрасили немного, ты заслуживаешь.

Я слышу тихий смешок.

Повернувшись, меня на секунду выбивает из четких убеждений относительно нее. Дакота, несмотря на боевое настроение, смотрит в пол и поджимает колени к груди. В ее взгляде притаилась необъяснимая тоска. От этого и вправду становится не по себе. Такой я ее еще ни разу не видел.

– Не тебе решать, чего я заслуживаю, а чего нет.

– Ты подружка Хантера – это дает мне полное право так думать. – Трясу головой, сбрасывая мимолетное оцепенение.

Коуэн начинает громко хохотать.

– Какие же вы, байкеры, тупоголовые! Мне дела нет до этого придурка, как и до всех вас – таких же придурков. Находиться рядом с вами – себя не уважать.

– И давно же ты перестала себя уважать?

– Давно, но вовремя спохватилась. Я подружка Хантера. Ой, умора!

Язвительная насмешка вскоре скрывается за дверью. Она уходит прежде, чем у меня появляется желание узнать подробности.

Эта реакция на мои слова значит, что она не имеет ничего общего с Лихачами? Но как же то, что я ее видел с ними?

***

Адский кошмар… Яркий сноп света ударяет по глазам и заставляет их слезиться. Режущие лучи солнца, пробивающиеся сквозь шторы, больно проникают сквозь зрачки. Камилла слишком громко делает кофе. Такое ощущение, что к кофемашине подставили микрофон, и этот пищащий звук теперь изводит мою нервную систему.

Надо же так напиться!

Я уже месяца два себе не позволяла подобного и даже успела забыть, что такое жесточайший отходняк.

Я уснула на диване в гостиной? М-да…

– Боец, подъем, нам скоро в универ идти! – довольно резво заявляет подруга. – Как самочувствие?

– Отлично! Только вот духовые инструменты в моей голове военный марш не перестают мусолить. Ты, кстати, вчера тоже пила, но по тебе и не скажешь.

– Я вовремя затормозила, а вот тебя не по-детски понесло. Ты хоть помнишь, что вчера было?

Ой, как мне не нравятся такие вопросы! Обычно это значит, что меня занесло на повороте, причем сразу в кювет.

– Почему ты назвала меня бойцом? – Настороженно таращусь на нее я.

Память сожрал дядюшка алкоголь. Ни черта не помню! Последнее, что сохранилось под коркой, это мое появление в квартире, а дальше провал…

– О, а вот и мой любимый склерозик! – хохочет Кэм. – На, взбодрись.

Она протягивает мне чашку крепкого кофе, и я выпиваю все чуть ли не залпом, несмотря на то, что он довольно горячий.

– Так ты мне расскажешь? – уже более трезво ощущая реальность, спрашиваю я.

– Короче, ты вчера вломила Крамеру по яйцам, за что тебе огромное дружеское спасибо, но потом тебя понесло еще дальше, и ты начала пить как не в себя, за это благодарить тебя не стоит. Жертвой пала моя любимая бутылка дорогого виски… Эх.

– Это та , которую твой отец привез из Шотландии? Прости, я постараюсь достать такую же.

– Да ладно, успокойся. Просто почтим ее память… Потом ты устроила такие дикие танцы, что половину мужского населения чуть ли не тушить нужно было. Это было очень жарко, детка! – Она заговорчески подмигнула. – Эштону даже пришлось вмазать одному утырку, который пытался оприходовать тебя прямо в ванной. Ты кричала, брыкалась, но защититься не могла. К слову, у тебя сильные голосовые связки, дорогуша, именно они тебя и спасли – помощь пришла быстро, тебя и раздеть не успели.

Господи, как же мерзко.

– Это все или еще что-то? – хватаясь за волосы, шепчу я.

– Ну да. Хотя погоди…О, вспомнила! Ты прикинь, тебя Джейден защитил! – довольная, как слон, засияла подруга.

– Что? Ривз? В смысле?

– Когда ты напала на Крамера, Джейд вовремя подоспел и оттащил разъярённого качка. Поверь мне, если бы он этого не сделал, утро ты бы встретила в травмпункте.

Что за чушь? Хоть убейте, ничего такого не помню.

– И зачем же он это сделал?

– Он настоящий мужик, который не допустит, чтобы на девушку поднимали руку, ну или ногу.

– Ишь ты, какой благородный!

– Зря ты так, он реально хороший.

– Плохо ты его знаешь, Берк.

– Ой, кажется, у твоего патефона пластинка заела. Иди-ка ты в душ. Выход через двадцать минут.

М-да… Час от часу не легче. Если все то, что я только что услышала – правда, то мне потребуются объяснения.

Лишь человек не в своем уме пошел бы в покореженном состоянии куда-нибудь, а уж тем более туда, где гремят голоса и громкая музыка. Я мысленно проклинаю того, кто придумал алкоголь, хотя, если и винить кого-то, то только себя: это я вышла из-под контроля и не смогла остановиться. Пора заменить тормозную систему, старая поистрепалась.

Все тело болит неизвестно от чего. Во рту сухая пустыня. Глаза чувствительны к свету, как оголенный электрический провод.

Ближайшее время точно ни грамма в рот не залью!

Те, кто был на вечеринке, как-то странно пялятся на меня и, обнимая, тепло здороваются. Я бы сказала, что они ведут себя как мои друзья, а я ведь до сих пор не запомнила их имен.

Что ж, учитывая ситуацию, меня можно простить.

А еще Ривз стоит отрешенно в самом конце зала и прожигает изучающими глазами мое полуживое тело. Так пронзительно, что признаться, это приводит в мимолетный ступор. Мои бледные щеки наливаются краской.

Что ему надо?

В ответ, выражая всю непросвещенность и непонимание, я лишь безмолвно уставляюсь на него, сморщив лоб. Читая в моем взгляде напряжение, он отступает и, про себя что-то бормоча, поворачивается к окну.

Половину занятия я пытаюсь хоть как-то мобилизовать остатки своих сил, чтобы приступить к разминке. Каждое движение кажется угрозой опорно-двигательному аппарату: еще пару шагов и я вот-вот грохнусь. Хорошо, что мистер Сэймор дал нам свободный час, мы должны продолжить разрабатывать план выпускного проекта.

Все этим и занялись, кроме двоих в зале: я безуспешно стараюсь разогреть мышцы, а Джейден тупо смотрит в окно и разговаривает с кем-то по телефону уже около получаса.

Я могла вчера ему что-то ляпнуть?

Зная себя, уверена, что могла. Вот только что? Вид у него не особо боевой, обычно он с полным баком раздражения вымещает на мне свою неприязнь, а сегодня вообще молчит и двусмысленно таращится. Такое ощущение, что вчера между нами произошло нечто такое, что решило исход дела в неизвестно чью пользу.

Необходимо во всем разобраться, поэтому я, собрав весь свой полумертвый запал, подхожу к нему.

– Ривз, я не помню, что вчера было, поэтому мог бы ты объяснить свое непонятное поведение?

Он медленно оборачивается, засовывая смартфон в карман, и уже брезгливо осматривает меня с ног до головы, словно я приперлась в универ в костюме трансвестита.

– А что значит «непонятное поведение» в твоем представлении?

– Ты что, еврей? – Скрещиваю руки на груди.

– А ты имеешь что-то против них?

– Не будь идиотом!

– Не будь дурой!

Ну вот, опять мы орем друг на друга, как старые сварливые супруги, прожившие в браке пятьдесят лет.

Так у меня сил не хватит, если я начну препираться.

– Окей, ты можешь ответить на вопрос? – стараясь сохранить самообладание и вдохнув в легкие как можно больше кислорода, продолжаю я.

По нему видно, что он тоже пытается сдержаться и не рявкнуть очередную гадость, поэтому следующую минуту пытается собраться с мыслями.

– Я должен извиниться за то, что вчера обозвал тебя на занятиях, – неожиданно выдает он.

От кого угодно готова услышать это, но не от него… И почему Ривз решил вспомнить именно вчерашнюю утреннюю перепалку?

– Ты оскорбил меня при всех, назвал эгоцентричной тварью, которая жрет человеческие души на завтрак…

– … извини.

– И это все?

– А что я должен сказать? Что это все есть неправда?

Да, просят прощения обычно не так, но это же Ривз.

– Тогда зачем извиняешься?

– Потому что это услышало много ушей.

– Тебя это волнует?

Он отмахивается рукой, таким образом посылая меня куда подальше, и переходит к другому окну. Я привыкла читать мысли подобных ему людей с первого же раза, но, признаться честно, этот парень является для меня наглухо закрытой книгой.

– Мы не договорили! – следуя за ним, я продолжаю пилить мозг.

– Слушай, чего тебе нужно?!

– Я просто хочу знать, что произошло. Что я тебе вчера сказала?

В его глазах показалось облегчение. Как будто все это время он боялся чего-то услышать от меня.

Чего?!

– Ничего ты мне вчера не сказала. Мы и не разговаривали вообще.

– Тогда зачем извиняться? За это время ты сотни раз обливал меня помоями при всех, но ни разу и рта не раскрыл, чтобы сказать чего-то подобного. Я не отстану от тебя, пока не пойму.

– Как же ты достала, Коуэн! – Он подрывается с места, но я крепкой хваткой задерживаю его, оттягивая футболку.