– В чем дело? Неужели рассматривать меня вблизи не настолько интересно и приятно, как подглядывать с галереи, из-за колонны?

Подобного выпада Селина никак не ожидала. Ведро холодной воды не смогло бы шокировать сильнее. Что ж, пусть глумится, если хочет.

Тревор окинул ее лукавым взглядом.

– Мадам, еще немного стойкости и самообладания, и вы превратитесь в статую.

Селина простояла неподвижно еще пару мгновений, а потом резко повернулась и метнулась туда, где валялась одна из туфель. Надела и нервно осмотрелась в поисках второй.

Тревор усмехнулся и подошел к камину. Достал туфлю, сдул золу и протянул.

– Кажется, скучать дома не придется, миссис Керкленд. – Не оглядываясь, он прошел мимо застывшей возле двери Мари.

Только теперь горничная позволила себе переступить порог.

– Я предупреждала, что наш молодой господин – изрядный негодник.

Сердито фыркнув, Селина сунула ногу в поданную Тревором туфлю, повернулась на каблуках, без единого слова выбежала сквозь французское окно в галерею и по узкой лестнице спустилась в сад.

Глава 2

Джастин сидел за письменным столом, а Тревор вольготно расположился напротив, спиной к двери, в одном из двух огромных кожаных кресел. Отец и сын вместе просматривали декларации грузовых судов.

Тревор легко постучал кнутом по голенищу сапога.

– В Бостоне богатая семья Малоун подписала с нами новый контракт. Сделка выросла в два раза. И не они одни стремятся расширить сотрудничество. Поверь, возрастающие противоречия между штатами не единственный убедительный повод перенести контору из Нового Орлеана в Сан-Франциско. Торговля с Китаем расширяется быстрее, чем мы успеваем заказывать и получать новые корабли.

Джастин задумчиво барабанил пальцами по массивному столу.

– Уверен, что Саймон не захочет уезжать из Нового Орлеана. Кто займется нашими делами в Калифорнии?

– Кэмерон готов взять ответственность на себя.

– Хочешь сказать, что твой кузен согласился променять изощренную Англию на едва родившийся убогий городишко?

– Мы тянули жребий.

– Что-что?

– Тянули жребий. Соломинки. Да-да, папа, не удивляйся. Именно так все и было. Принесли из конюшни пучок соломы и положились на волю судьбы.

– Боже милостивый! Разве так решается будущее огромного бизнеса?

Одно из двух: или соломинки, или шпаги.

– Подумать только! А что, если бы ты проиграл? Кэмерон, конечно, умен и решителен, но пока не обладает твоим опытом да и не успел еще приобрести деловую хватку, необходимую для управления всей компанией.

Тревор лукаво усмехнулся.

– Я смошенничал.

– Что? – возмущенно воскликнул отец.

Сын продолжал беспечно постукивать кнутом.

– На моем месте ты наверняка сделал бы то же самое.

Джастин хмыкнул.

– Возможно. Итак, ты останешься в Англии?

– Скорее в океане. Дядя Майлз займется конторами в Ливерпуле и в Лондоне, а мне придется курсировать между Англией и Сан-Франциско, чтобы держать дела под контролем. Но когда поступят новые суда, надеюсь попасть на борт во время первого китайского рейса.

Он провел ладонью по колену, в задумчивости расправляя замшевые бриджи.

– В последнее время что-то не сидится на месте.

Джастин откинулся на спинку кресла и глубоко вздохнул.

– До сих пор все твои решения оказывались верными. Да и бизнес под умелым руководством вырос вчетверо. – Он помолчал, посмотрел в окно и грустно добавил: – Да, я отошел от дел, Тревор, и все же ликвидировать контору в Новом Орлеане очень жалко. Сколько смелых идей там родилось!

– Мне кажется, пора задуматься о продаже плантации.

Отец вздрогнул и повернулся к сыну.

– Продать Карлтон-Окс? Никогда!

Тревора охватило знакомое раздражение. Пытаясь успокоиться, он глубоко вздохнул.

– В кофейнях Бостона поговаривают, что рано или поздно придет время, когда между штатами разгорится война. И если это действительно случится, в одно страшное утро ты проснешься и увидишь, что весь юг кишит аболиционистами, готовыми крушить и жечь все, что попадется под руки.

Джастин упрямо сжал губы.

– Я не рабовладелец. Тебе отлично известно, как горячо я осуждаю торговлю людьми. Все мои работники свободны и получают…

– Мне-то отлично известно, но аболиционистам не известно ровным счетом ничего, вот в чем беда. – Тревор сел прямо и покачал головой. – Они даже не остановятся, чтобы поговорить с тобой. Знаю, как ты любишь свою налаженную, давным-давно устоявшуюся жизнь, и все же пора продать дом, землю и тронуться в путь. Через несколько лет все это богатство не будет стоить даже доллара.

– И куда же, черт возьми, мне ехать?

Тревор пожал плечами.

– Не знаю. Если не хочешь возвращаться к своим корням, в Англию, то, наверное, надо двигаться на запад. Единственное, что меня волнует, это благополучие семьи. Надеюсь, ты склонен доверять моей интуиции не только в тех случаях, когда она обещает что-то приятное.

Отец пронзительно посмотрел на сына и снова отвернулся к окну.

– Мне плевать на политические дрязги в каких-то северных кофейнях. Фелиция и Линдзи останутся в Америке. Я должен вырастить их здесь, в Карлтон-Оксе, и точка.

С тяжелым сердцем Тревор завел неприятный разговор уже спустя пару часов после приезда, но другой возможности могло и не представиться. К тому же так у отца будет время подумать.

– Взгляни на свою сестру, – нежно поговорил мистер Андруз. – Правда, удивительно похожа на маму?

Тревор поднял голову и увидел, как Фелиция идет по галерее. Вот девочка кому-то помахала и остановилась в ожидании. Весь ее вид выражал нетерпеливое волнение.

Спустя пару мгновений в раме окна появилась миссис Керкленд, и внимание Тревора безраздельно сосредоточилось на сцене в галерее. Он зачарованно наблюдал, как Фелиция что-то с жаром рассказывает, а собеседница с понимающей улыбкой смотрит в милое личико.

Пульс ускорился; Тревор замер, не в силах отвести взгляд. Какая удивительная притягательность! Недавнее холодное высокомерие бесследно исчезло. Значит, неприязненная сдержанность предназначалась исключительно ему? Или всем мужчинам? А может быть, тем людям, которые почему-то не вызвали симпатию? Нежное отношение к сестре сомнений не вызывало. Тревор недовольно сжал губы.

– Это Селина Керкленд, – пояснил отец. – Та самая молодая вдова, о которой я тебе рассказывал. Кажется, направляется в дом. Сейчас позову и познакомлю вас.

Словно услышав последние слова, спустя секунду Селина вошла в комнату.

– Джастин, я только что разговаривала с Фелицией. Она взволнована предстоящим балом, на который нас пригласили, и…

Голос внезапно сорвался: Тревор непринужденно встал с кресла и повернулся. В первый миг могло показаться, что Селина увидела привидение, однако самообладание тут же вернулось – так быстро, что мистер Андруз, должно быть, не заметил мгновенного смятения.

Тревор провел рукой по бриджам, расправляя складки. Удивительно, но взгляд гостьи проследовал за ладонью и остановился там, где не следовало, – всего лишь на миг, но даже этого хватило, чтобы щеки зарделись.

Селина, конечно, сумела взять себя в руки, но не раньше, чем провела языком по губам. Наверняка от смущения пересохло во рту. Удастся ли когда-нибудь ощутить вкус этих восхитительных губ?

Тряхнув головой, чтобы прогнать наваждение, гостья подошла к столу.

– Селина, хочу познакомить вас со своим старшим сыном. Тревор, это наша миссис Керкленд.

«Наша миссис Керкленд»? «Наша»?

Селина протянула руку для пожатия, однако Тревор предпочел перевернуть ладонь и прикоснуться губами к тонким пальцам.

Она отдернула руку, словно от прикосновения к раскаленным углям, а взгляд устремила в пол.

– Так много о вас слышал, миссис Керкленд. Вы сумели очаровать все мое семейство.

Ее глаза поднялись и вспыхнули изумрудным огнем. Интересно, они способны изменять цвет в зависимости от настроения и оттенка платья? Тревор пристально посмотрел, пытаясь передать молчаливое послание: да, ему не хотелось вспоминать о грубом вторжении в ее комнату.

На ее лице промелькнуло упрямство – очевидно, в игре участвуют двое, – но тут же сменилось теплой улыбкой.

Теперь в волшебных глазах светились золотые искры. Трудно было бы точно определить их цвет, но одно обстоятельство сомнений не вызывало: они обладали редкой способностью говорить на собственном языке.

– Прошу, Селина, присаживайтесь, – пригласил Джастин.

– К сожалению, некогда. Я гуляла у реки, а сейчас уже пора переодеваться к обеду. – Но она все-таки опустилась на краешек кресла.

Тревор посмотрел на выглянувшие из-под юбки туфли. На одной – той самой, которую он вытащил из камина, – остались следы сажи. И обе слегка намокли. Он усмехнулся, и Селина тут же поджала ноги.

Ее глаза снова изменили цвет. Тревор прошел мимо стола, снял с полки книгу, остановился слева от отца и, лениво перелистывая страницы, повернулся к гостье.

Селина смотрела только на Джастина, упорно стараясь не замечать второго джентльмена, однако Тревор позаботился, чтобы этого не случилось, и безошибочно выбрал точку в пространстве. Глупая женщина не понимала, что имеет дело с опытным мастером обольщения.

Отец слегка наклонился, вытянул руки на столе и сжал кулаки.

– Есть и еще одна приятная новость, Селина. Мой брат Майлз и племянник Кэмерон скоро составят нам компанию. Я ждал их через неделю, но оказалось, что они прибыли из Англии в Новый Орлеан на одном клипере с Тревором. Решат в городе кое-какие срочные дела и на вечернем пароходе приедут к нам. Так что сегодня за ужином отпразднуем радостное событие: после десяти лет вдовства Майлз наконец снова женился.

– Как интересно! – Селина улыбнулась и посмотрела на мистера Андруза с той же искренней симпатией, с какой недавно разговаривала с Фелицией.