А спустя пару минут любая попытка поднять голову уже требовала неимоверных усилий. Окружающий мир утонул в тумане, а граница между сном и явью окончательно стерлась.

Голова безвольно повернулась, и полузакрытые глаза обратились в сторону шкафа. Шкаф оказался распахнутым, хотя Тревор его не открывал. Или открывал? Впрочем, какая разница? Это неважно. Все неважно. Таинственный портал изменил размер и форму, увеличился, потом снова сжался и начал перемещаться по стене, напоминая о выпитом в Новом Орлеане абсенте. Тревор попытался остановить движение и сосредоточиться на двери, но она упрямо продолжала плавать.

Он попробовал встать, но не смог даже шевельнуться.

Образ Селины, прекрасный и эфемерный, появился из темного пространства и приблизился к кровати.

Она была одета в прозрачный пеньюар бирюзового цвета – тот самый, который он разодрал в клочья. Или мадам Шарманте уже исполнила приказ и сшила точно такой же? Волосы спускались на плечи мягкими сияющими локонами. Фея светло улыбнулась, наклонилась и нежно поцеловала в губы.

«Ах, Селина, до чего же ты прекрасна!» – подумал Тревор, однако произнести это вслух не смог. Что же случилось?

Комнату наполнил тонкий аромат – ее аромат, – и сердце едва не рассыпалось на мелкие кусочки. Наверное, это сон. Мысли бессвязно кружились. Он оказался беспомощным перед чудесным видением.

Селина положила ему на лоб прохладную ладонь, распахнула рубашку и коснулась груди.

Вожделение сжигало, и все же пошевелиться Тревор не мог. Селина подняла его ладонь к своему плечу и медленно провела кончиками пальцев вдоль ворота тонкого, как паутинка, одеяния. Она смотрела лучезарными глазами, а невесомая шелковистая ткань струилась между пальцами, как струится между камнями хрустальная вода.

Мягкие ласковые губы снова прижались к его рту, и Тревор услышал глухой стон – свой собственный. Никогда еще он не вожделел с такой остротой и силой. Если это не сон, то почему же не удается пошевелиться? А если сон, то почему не удается проснуться?

Глубокой ночью Тревор наконец очнулся. Голова гудела словно колокол. Он лежал на кровати одетым. Свеча догорела; пришлось на ощупь достать из ящика новую и зажечь. Первым делом он посмотрел на шкаф и увидел, что дверь плотно закрыта.

Что же это за наваждение?

Жестоко мучила жажда. Медленно, неуклюже он потянулся к кувшину с водой. Состояние показалось смутно знакомым, однако определить симптомы никак не удавалось. Тревор взял пустой стакан из-под бренди, провел пальцем по дну и лизнул.

Настойка опия!

Все ясно. Он упал на кровать. Рука случайно коснулась… чего? Приподнявшись на локте, Тревор заметил красную розу и записку с одним-единственным словом: «Туше».

– Проклятье!

Он схватил стакан и в ярости метнул в резную пластину на камине. Попадание оказалось безукоризненно точным: во все стороны разлетелись хрустальные брызги.

Прищурившись, Тревор сосредоточился на крохотном пятачке, позволявшем нанести ответный визит. Нет, нельзя.

Надо раз и навсегда обо всем забыть.

Но забыть он, разумеется, не мог. Встал, на ватных ногах подошел к камину и дотронулся до темной дубовой панели. Повернул пластину, бесшумно шагнул в шкаф и оказался в соседней спальне.

Подошел к массивной кровати и, с трудом дыша, осторожно раздвинул москитную сетку.

Фелиция!

Руки отдернулись, как будто сетка была соткана из крапивы. Как сестра оказалась в чужой постели? Тревор взглянул на подоконник, ожидая увидеть Селину сидящей с насмешливой улыбкой на лице. Но нет, ее нигде не было.

Он поспешно удалился. Снова прошел сквозь два слоя одежды, аккуратно закрыл за собой дверь, вернул пластину на место и шагнул к кровати. Остановился, ожидая, пока туман в голове окончательно рассеется. Пристально посмотрел на шкаф.

И вдруг расхохотался.

Глава 10

Вечером предстоял торжественный бал, но день тоже сулил немало интересного. Слегка нервничая и не желая искать причину беспокойства, Селина остановилась возле распахнутой парадной двери, расправила складки зеленого утреннего платья и вышла из дома, чтобы поздороваться с Джастином. Встретить Тревора она не ожидала – во всяком случае, до завтрака. От одной мысли о ночном похождении сердце едва не выпрыгивало из груди.

Джастин встал со скамьи и широким жестом обвел празднично убранный двор.

– Что скажете?

На лужайке, под просторным шатром, уже была расставлена выкрашенная в белоснежный цвет изящная кованая мебель. Точно такие же столы и стулья украшали веранду. Даже развешанные на проволоке красные китайские фонарики с золотой бахромой и кистями выглядели по-королевски.

– Вы все продумали до мелочей.

– Нет, всего лишь велел знающим людям создать что-нибудь симпатичное.

– Разве это симпатично? – Селина рассмеялась. – Нет, это великолепно, роскошно! Разве можно мечтать о большем?

Джастин с улыбкой достал из кармана обитый черным бархатом узкий футляр и открыл.

– И все же я приготовил небольшой сюрприз.

Селина едва не задохнулась: перед глазами предстало прекрасное ожерелье из жемчуга и бриллиантов.

– Но как же можно…

– Тише, дорогая. Не лишайте меня удовольствия сделать скромный подарок. – Мистер Андруз зашел сзади, надел украшение и застегнул замок.

С трудом сдерживая слезы, Селина прикоснулась к драгоценным камням.

– Скажите, как мне отблагодарить вас за доброту?

Джастин слегка улыбнулся.

– Ну, если уж речь зашла о благодарности… – Он глубоко вздохнул. – Умение общаться с людьми делает вас, дорогая, необыкновенной. Ко всем вокруг вы относитесь с глубоким уважением и без предрассудков… за исключением Тревора.

Селина не на шутку испугалась. Неужели мистер Андруз узнал, как она поступила ночью с его сыном?

– Пожалуйста, Селина. – Джастин заговорил еще мягче, осторожнее. – Я далеко не наивный человек и чувствую, что назрел нешуточный конфликт. Не понимаю, в чем кроется причина, поскольку вы сказали, что излишним вниманием Тревор не досаждает, но хочу попросить хотя бы сегодня держаться с ним так же, как со всеми остальными. Иной благодарности мне не нужно.

– Да, конечно, – прошептала Селина.

Если бы мистер Андруз знал, что она планирует соблазнить Тревора, причем в ближайшее время, то не считал бы столь безупречной.

Она с трудом перевела дух, взяла доброго хозяина под руку и постаралась перевести разговор в более безопасное русло.

– Вам не кажется, что для завтрака это ожерелье выглядит несколько претенциозным?

– Вне всякого сомнения.

– Я так и подумала.

– Что ж, пойдемте?

– Да, пожалуй.

Они вместе вошли в столовую, и Селина с изумлением увидела, как много народу собралось за длинным столом. Гости из Нового Орлеана и из окружающих поместий начали прибывать еще с вечера, однако она не подозревала, что приехали десять супружеских пар и два холостых джентльмена. Трех гостевых домов на всех не хватило: хозяевам пришлось уплотниться и разместиться в спальнях по двое, – поэтому Фелиция переселилась в комнату Селины.

Хозяин начал торжественный ритуал знакомства. Селина не знала никого, кроме вдовы Бодерье, которая была явно недовольна тем обстоятельством, что оказалась за столом в окружении двух пожилых джентльменов.

Присутствие скандальной особы рассердило и оскорбило. Но разве можно было надеяться, что Жизель останется без приглашения? В конце концов, она ведь не только жила поблизости, но и согласилась приютить тех из гостей, кто не поместился в Карлтон-Оксе. Разумеется, не без тайного умысла: ее остро интересовало мужское общество.

Джастин сел во главе длинного стола, пригласил виновницу торжества занять место справа от себя и тут же извинился, сказав, что непременно должен обойти гостей и поговорить с каждым из присутствующих. Тревор оказался напротив Селины и взглянул с нескрываемым интересом.

– Как прошла ночь? Хорошо спали?

Она не смогла сдержать смех.

– Очень хорошо. А вы? Не утомила ли… ах… дальняя поездка и многочисленные дела в Новом Орлеане?

Тревор поднес к губам бокал, однако не смог спрятать лукавую улыбку. Во взгляде промелькнуло понимание.

– А вы оказались настоящей разбойницей. Признайтесь: любите опасные игры?

– Опасные?

Итак, соблазнение началось, и Селина готовилась насладиться каждым моментом действа. Чтобы вздохнуть полной грудью, пришлось выдержать паузу.

Тревор недоуменно вскинул бровь.

– Вас здесь очень не хватало, – заявила Селина с милой улыбкой.

– Кому? Вам?

– О, я была буквально раздавлена горем.

– А совсем недавно меня снова придавило, но уже не горе.

– Не может быть.

Джастин вернулся на место с чувством успешно исполненного долга.

– Вижу, что вы отлично ладите. Вот и славно!

Из бального зала доносились негромкие, но отчетливо слышные звуки скрипки, а за столом свободно текла легкая, ни к чему не обязывающая беседа, подогреваемая обилием яств и напитков. Свежий кукурузный хлеб, мед, яйца во всех видах, густой мясной соус, аппетитные копченые окорока, только что пойманная и искусно приготовленная рыба, прекрасные вина – все эти кулинарные изыски распаляли красноречие.

Наконец характерный звук опускаемых на блюдца пустых чашек сообщил, что завтрак успешно завершен. Мистер Андруз встал, поблагодарил гостей, слегка поклонился Селине и вышел из столовой. Вслед за ним потянулись и остальные, и скоро в комнате не осталось никого, кроме миссис Керкленд и кузенов.

Кэмерон тут же занял свободное место рядом с Селиной, притронулся к ожерелью и с преувеличенным вздохом произнес:

– Очень красиво, но, к сожалению, для законченности образа недостает подходящих сережек.

– Не задумывалась… – начала было Селина и вдруг порывисто поднялась. – О нет, Кэмерон, вы не можете…

– Очень даже могу. – Он тоже встал, привычным жестом расправил усы и достал из внутреннего кармана черную бархатную коробочку. – Прошу вас.