Патриция Поттер - Вне закона

— Мне ничего не надо, кроме вас.

— Мариса, я неполноценен. У меня болезнь, которая никогда не пройдет. Я не обременю вас этим.

— Но это совсем не важно, — в отчаянии отвечала она.

— Нет, важно. Для меня важно. Я не хочу, чтобы вы когда-либо видели меня в таком состоянии.

— Но ведь я… — Она хотела сказать, что любит его, но ее гордость не позволила.

Он взял ее подбородок в свои ладони.

— Мариса, я намного старше вас, и я навидался того, что человеку видеть не полагается. — Он помолчал мгновение, потом продолжил:

— Ваш отец никогда бы не согласился, и неважно, что вы сейчас чувствуете, вы всегда будете сожалеть, если потеряете его.

— Неужели вы всегда должны быть таким благородным, — сказала она внезапно разъяренная.

Никакой из этих доводов ничего не значил сейчас после захватывающего поцелуя, после выражения его лица, по которому она догадалась, что и он, наверное, любит ее.

Салливэн пробовал улыбнуться, но боялся, что получилась гримаса.

— Я думаю, это не благородство, а рассудительность.

— Никакая не рассудительность, — горячо ответила она, — просто предлоги, за которыми вы прячетесь.

Салливэн молча думал, что, возможно, она была права. Возможно, он прятался с тех самых пор, как его семья и невеста погибли во время войны. Но он не был уверен, что сможет преодолеть это добровольное заточение.

— Тогда вам тем более надо держаться от меня подальше. Вам, Мариса, нужен человек, который сможет отдать вам все сердце, целиком.

В его словах была напугавшая ее определенность.

— Я так просто не отступлюсь, — сказала она. Первый раз после поцелуя он улыбнулся.

— Я знаю, что нет.

Она колебалась мгновение, потом решила, что лучше уйти и обдумать другой план атаки:

— Вы будете на строительстве сарая?

Он кивнул.

— И я тоже. — Она широко улыбнулась. — И я собираюсь приготовить цыплят.

Он удивленно поднял брови.

— Я очень неплохо готовлю, — добавила она с задором в глазах.

— Думаю, вы много чего очень неплохо умеете, — сказал он.

— Вы еще узнаете, сколько, — озорно пообещала она и выскочила из двери, прежде чем он успел еще что-то добавить.

Только на полпути обратно она вспомнила, что собиралась расспросить его о вражде между ее отцом и Гэром Морроу.

Как и предполагала Мариса, этим вечером в Ньютоне и вправду была устроена встреча добропорядочных горожан. Это было не совсем городское собрание, потому что организаторы не желали присутствия определенных личностей.

Вместо этого они устроили игру в покер в магазине Боба Макинтайра.

Там был мэр Стиллуотер вместе с преподобным Муни, банкир Эмос Фолли, шериф Кэррол Поси, Боб Макинтайр, доктор Салливэн Баркли и ружейник Эл Льюис.

Эл Льюис был за то, чтобы не вмешиваться. За последние две недели его бизнес вырос в десять раз.

Его мнением пренебрегли все, кроме преподобного, пославшего ему взгляд, суливший в будущем божью кару. Потом этот добрый человек снова сосредоточился на двух парах на руке.

— Нам надо принять решение, — сказал мэр, требуя еще две карты. — Собираемся мы или нет помочь мисс Уиллоу?

— Повышаю на три доллара, — сказал банкир, и четверо из семи игроков быстро выложили деньги. Салливэн, Эл Льюис и мэр отпали со стонами отвращения.

— Повышаю еще на доллар, — сказал преподобный, добавив, — это по-христиански.

— Но мудро ли это? — прочирикал Фолли. — Ведь, в конце концов, мистер Ньютон крупнейший землевладелец в округе.

— Его собственная дочь собирается прийти, — вмешался Салливэн.

— Это я слышал. Повышаю еще, — заявил Макинтайр. — Интересно, что старик Алекс думает насчет этого.

— Эта девица всегда делала, как хотела.

— Надо отдать ей должное, спорить с Алексом требует смелости, — сказал оружейник. — Хорошо бы многим в этом городке иметь ее хоть столько.

— Чтобы вы могли продать больше оружия и патронов, — с вызовом произнес Салливэн. — Вы были бы счастливы, будь здесь стрельба каждый день.

— Было бы довольно интересно, это привлекло бы сюда больше народу, — спокойно ответил Льюис. — Больше заказчиков для всех нас.

— Повышаю еще на доллар и открываю, — сказал преподобный, бросая очередной осуждающий взгляд на оружейника. — Большинство хочет, чтобы наш городок стал тихим, как прежде.

— Целая масть, — сказал Макинтайр. Преподобный с отвращением бросил карты.

— Вам сдавать, Салли, — напомнил мэр Салливэну.

— Мы еще не решили, что делать.

— Я обещал жене, что пойду, — смело сказал Макинтайр. — Уиллоу делала очень много для моего парнишки. Я уж точно не позволю Алексу запугать меня.

Эти рассуждения были встречены молчанием.

— А как вы, Салли?

— Вы знаете, что я об этом думаю, — сказал Салливэн. — Это, черт побери, наш город, а не Алекса или Гэра Морроу. Так как же, у кого хватит смелости пойти и сделать хорошее дело?

— Еще три карты, — отозвался Льюис. — Мой магазин открыт в субботу, масса покупателей. Так что я не смогу прийти.

Огэст Стиллуотер разозлился. Эл Льюис был его противником на выборах мэра и чуть было не выиграл. Если Льюис не идет, ну тогда он покажет городу, что у мэра Стиллуотера пороху достаточно.

— Рассчитывайте на меня, — сказал Огэст.

— Славно, — сказал Салливэн. — Шериф?

— Ну… может, мне лучше вроде как присматривать, что делается здесь.

— Преподобный?

— Ну, раз мисс Ньютон придет, думаю, ее папа не будет так уж расстраиваться. Знаете, он всегда много жертвует на церковь.

— Не ищите оправданий, Сесил. Господу это не понравится.

Салливэн хмыкнул, когда преподобный принял оскорбленный вид.

— Я сказал, что пойду, — выговорил он, запинаясь.

— Не могу принимать ничью сторону. Будет плохо для банка, а это будет плохо для города, — сказал банкир с добродетельным видом.

— А что посоветовать другим, если они спросят? — нервно спросил Огэст.

— Пусть следуют голосу совести, — благочестиво ответил преподобный.

— Чепуха, — пробормотал Макинтайр.

— Выкладывайте, — сказал Салливэн.

— Что выкладывать?

— Покажи карты, идиот, — сказал Макинтайр шерифу.

— Ну, я уже запутался, про карты мы говорим или мисс Уиллоу.

— Три короля, — объявил Салливэн.

— Пас.

— И я.

— Значит, все согласны.

— С чем?

— Что вы все слушаете голос совести.

— Черт возьми, какое это решение?

— Ну, это лучшее, что мы может поделать, — сказал Огэст. — И я вдребезги продрался. Миссис Стиллуотер совсем разъярится.

— Скажите ей, это ваш долг мэра.

— Я это уже пробовал раньше.

— Итак, Макинтайр, преподобный, Огэст и я будут на стройке, — объявил Салливэн, пытаясь вернуть предмет обсуждения в раздробившийся разговор.

— Угу, а другие пускай прячутся от старого Алекса, — презрительно сказал Макинтайр.

— И от его наемника, не забывайте, — вмешался Эл Льюис, и разговор как-то затих.

— Его уже кто-нибудь видел?

— Нет. Может старый Алекс просто болтает?

Салливэн промолчал. Лучше пускай они так думают. Лучше для намечавшейся на утро стройки.

На этой ноте разобщенная группа отцов города собрала свои выигрыши, оплакала проигрыши и удалилась.

В субботу Лобо с холма, откуда просматривалась дорога, наблюдал фургоны, прокладывающие свой путь к ранчо Тэйлор.

Их слишком мало, подумал он. Совсем недостаточно, чтобы сделать эту работу. Но их было больше, чем он ожидал.

Днем раньше он предпринял еще одну вылазку в город и купил бекон, муку и кофе. Он не обращал внимания на бросаемые на него вопросительные взгляды.

За эти несколько минут в магазине Лобо узнал все новости. Весь городок обсуждал, кто же решится пойти наперекор Алексу Ньютону и пойдет строить сарай. Он даже слышал, как болтливые языки утверждали, что дочка Ньютона собиралась открыто его ослушаться. Эта новость удивила его.

У нее было больше присутствия духа, чем он думал. Он был уверен, что в тот день на прошлой неделе ее привело к нему только нездоровое любопытство, но, очевидно, ей и вправду не все равно, что станет с Уиллоу Тэйлор.

Он на мгновение задумался, что ощущает человек, ради которого люди готовы рискнуть своей жизнью и имуществом. Но он быстро отбросил мысль как глупую и излишнюю роскошь. Он знал, что гораздо лучше было ни от кого ни в чем не зависеть, быть совершенно самостоятельным, жить свободным от обязанностей и ответственности. Он проглотил ругательство и повернул к стоянке. Его руки уже почти зажили. Он не знал точно, почему не уезжает. Он потерпел неудачу, и как теперь он сможет убедить ее уехать, особенно раз будет строиться новый сарай.

Он знал, что Ньютон нанимал добавочное воинство. Он видел их в городке и на ранчо. Эту породу узнаешь безошибочно, если ты сам один из них.

А выводок Тэйлор оставался там, как кучка окруженных волками ягнят. Будь он проклят, если у него не обнаружилось тайное, но сильное сочувствие ягнятам.

Лобо не вполне понимал свои неожиданно проявившиеся защитные инстинкты, и еще меньше был доволен ими. Но от них нельзя было отмахнуться, они оказались сильными и чертовски сбивали с толку.

Наблюдая проезд последнего фургона, он заметил следовавшего за ним доктора и почувствовал ревнивую злобу, сжимающую все внутри. Он слышал, что Уиллоу Тэйлор была с доктором на танцах. Боль отчаяния, которую он при этом ощущал, была ему в новинку, и это ему тоже не нравилось.

Будь у него хоть капля здравого смысла, ему бы надо сейчас же уехать. Сидя в седле, наблюдая, как оседает последняя пыль, он принял решение. Этим вечером он заедет к Алексу Ньютону и даст ему понять, что лучше будет, если с женщиной и детьми ничего не случится, не то он, Лобо, вернется, и Алекс дорого заплатит. После этого он утром уедет и навсегда оставит позади это место и все свои мятущиеся чувства.