Поправив шляпку, Джейн вынула из кармана изящную пудреницу, украшенную бриллиантами, и попудрила нос.

Ей потребовалось несколько минут, чтобы снова накрасить губы, стряхнуть с бархатного пальто упавшие на него крупинки пудры и убрать пудреницу и помаду.

Рэндал ничего не говорил и не открывал глаза, и когда собственное отражение в зеркале наконец удовлетворило Джейн, она обернулась к нему и сказала:

— Ложись спать, милый. Тебе нужно как следует выспаться. Жду тебя завтра в двенадцать.

Не дожидаясь его ответа, Джейн направилась к двери, на ходу проговорив:

— Не забудь, что отец ужинает с тобой сегодня в восемь. Я попрошу его не задерживать тебя допоздна.

— Спасибо, — тихо ответил Рэндал.

За Джейн закрылась дверь, и Рэндал остался один. Он долго лежал неподвижно и размышлял. Никто не тревожил его. Солнечный свет за окном погас, постепенно сменившись сумерками, и комната погрузилась во тьму. Шторы не были задернуты, в камине догорал огонь, мерцали красными бликами тлеющие угольки.

Рэндал услышал, как тихонько открылась дверь и кто-то вошел в комнату. Ему потребовалось лишь несколько секунд, чтоб понять, кто это.

— Сорелла, ты? — Он знал ответ раньше, чем услышал звук ее голоса.

— Да, я. Вы спите?

— Нет. По крайней мере, сейчас уже нет. Чего тебе?

— Все волнуются, что вы опоздаете на ужин, но боятся войти и посмотреть, спите ли вы и живы ли вы вообще. Вот я и вызвалась отправиться в логово к льву.

Рэндал рассмеялся и поднялся на ноги.

— Сколько сейчас времени?

— Без четверти восемь.

— Боже правый! Рокампстед может приехать в любой момент.

— То же самое все время повторяет Нортон и заламывает руки. Хоппи дала ему четкие инструкции: лорда нельзя заставлять ждать.

В голосе ее слышалась ирония, а тоненький голосок, казалось, заставлял отступить тьму, окружавшую их. Рэндал вдруг поймал себя на том, что беспричинно улыбается.

— Включи свет, — сказал он. — А то кто-нибудь войдет и удивится, что мы с тобой разговариваем в полной темноте.

Он услышал щелчок выключателя у двери, и комната наполнилась мягким светом. Рэндал часто заморгал.

— Хоппи просила передать вам сообщение, — сказала Сорелла, направляясь к Рэндалу.

Он сразу заметил, что на Сорелле новое платье, но не то, что было в прошлый раз. Это тоже было довольно строгим. Но это платье было из шерсти насыщенного голубого цвета, вызывавшего в памяти воспоминания о море. Белая кожа девушки словно светилась на его фоне. Сорелла была такой юной и очаровательной, что Рэндал вдруг поймал себя на том, что все посторонние мысли вмиг вылетели у него из головы — он откровенно любовался ею. Рэндал понимал, что Сорелла ждет его одобрения, и сделал попытку собрать воедино улетучившиеся мысли.

— Сообщение от Хоппи? — растерянно произнес Рэндал. — Говори же.

— Она сказала, что заказала ложу, как вы просили. Билет оставлен в кассе на имя Люсиль.

— Хорошо.

Рэндал вынул портсигар, достал и закурил сигарету.

— Я думал, что нет даже одного шанса на миллион зарезервировать ложу в последний момент, — сказал он. — Но будем смотреть правде в глаза: Люсиль всегда везет, она непременно добивается того, чего хочет!

— Правда? — проговорила Сорелла. — Даже не знаю, хорошо ли это.

— Всегда получать то, чего хочешь? — уточнил Рэндал. — Я думаю, это отлично.

— Не уверена, — возразила Сорелла. — В конце концов это не будет доставлять никакого удовольствия, если всегда знаешь, что все получишь.

— Как бы мне хотелось хоть раз получить то, чего хочу я, — сказал Рэндал. — А это, к твоему сведению, всего-навсего покой. Но, поскольку мне его не получить, пойду-ка я переоденусь к ужину.

Рэндал бросил в камин сигарету, которой успел затянуться лишь несколько раз.

— Отлично выглядишь, — обернулся он к Сорелле, расправляя затекшие плечи. — А что ты собираешься делать вечером?

— Я возьму поднос с ужином к себе в комнату, — ответила Сорелла, — потому что Хоппи сказала мне, что вы с лордом Рокампстедом будите говорить о делах. Не съедайте все шоколадное суфле, ладно? Оно выглядит так аппетитно. А я смогу его попробовать только после вашего ужина.

Рэндал рассмеялся:

— Давай надеяться, что у моего гостя не будет зверского аппетита.

— Разрешаю вам съесть сколько захотите, — расщедрилась Сорелла. — Но каждой ложечки, которую съест лорд Рокампстед, мне жалко. Хоппи говорит, что у него дома готовят превосходно. Даже не могу себе представить, зачем ему надо приходить сюда и есть наше суфле.

Рэндал снова рассмеялся. Он как раз подошел к двери, взялся за ручку, когда дверь распахнулась. На пороге стоял Нортон — его дворецкий.

— Только что позвонили из палаты лордов, сэр, — сообщил он. — И просили передать, что лорд Рокампстед приносит извинения, но он не сможет приехать сегодня к вам на ужин. Его попросили принять участие во внеочередном заседании комиссии по бюджету. Он передает свои извинения и надеется, что вы их примете.

— Да, разумеется, — сказал Рэндал и повернулся к Сорелле. — Ну вот, сегодня ты вдоволь полакомишься шоколадным суфле.

— А можно мне поужинать с вами?

Сорелла задала этот вопрос едва слышно.

— Почту за честь, — ответил Рэндал, покидая кабинет. — Скажи повару, что можно подавать ужин, как только я приму ванну и переоденусь, — обратился он к Нортону. — Это займет не больше четверти часа.

— Хорошо, сэр.

Нортон с бесстрастным выражением лица, как подобает идеальному слуге, повернулся к Сорелле и едва уловимо подмигнул ей.

— Лучше, чем сидеть с подносом у себя в комнате, а, мисс?

— Гораздо лучше, — серьезно ответила Сорелла. — Я очень благодарна комиссии по бюджету.

Нортон усмехнулся.

— А я-то всегда думал: какой от этой комиссии толк? А теперь-то мы знаем.

Когда Сорелла за ужином передала Рэндалу слова Нортона, тот весело рассмеялся. Сорелла смотрела на него и думала, что, когда этот человек смеется, с лица его исчезает озабоченное и раздраженное выражение. И, как это делал когда-то ее отец, она всячески старалась развлечь Рэндала. Сорелла очень старалась, и ей вскоре удалось заставить Рэндала забыть и о постановке «Сегодня и завтра», и о необходимости сделать выбор между Люсиль и Джейн и вспомнить, что этот мир — интересное место, в котором много веселых вещей.

Они долго разговаривали в столовой, потом перешли в гостиную. Рэндал устроился поудобнее в большом кресле, вытянув перед собой ноги и поставив рядом бокал с бренди. Сорелла села на скамеечку у его ног, ее поза была полна непроизвольной грации. Ее личико было поднято, в глазах отражался огонь камина.

Рэндал видел, что Сорелла счастлива. Он слышал это по веселым ноткам, звучавшим в ее голосе, по ее смеху, видел по улыбке в уголках рта.

Они успели услышать, как вошедший Нортон объявил: «Мисс Джейн», и в ту же секунду она уже оказалась в комнате — неподражаемая, роскошная Джейн в умопомрачительном серебристом платье, с диадемой в волосах и соболями на плечах.

— Я заехала показать тебе свое новое платье по пути в посольство, — сказала она, но тут же осеклась. — А где папа?

Вопрос был задан с очевидным вызовом. Рэндал и Сорелла мгновенно ощутили себя виноватыми. Они поспешно поднялись со своих мест, а Рэндал почувствовал себя мальчишкой, которого застигли в кладовой поедающим запасы варенья.

— Твой отец не смог прийти на ужин, Джейн, — объяснил Рэндал. — Его неожиданно вызвали в палату.

— О! Рэндал! И ты не позвонил мне? Ведь ты мог бы поужинать с нами, нам как раз не хватало одного мужчины.

— Я и сам не знал до последней минуты, — ответил Рэндал, слегка раздраженный тем, что приходится давать объяснения.

— Ну что ж, я вижу, ты переоделся к ужину и ты свободен, — воскликнула Джейн. — Так что же тебе мешает пойти со мной на прием?

— Я не могу, Джейн, действительно не могу, — запротестовал Рэндал. — Я только позволил себе отдохнуть несколько минут, прежде чем Сорелла отправится в кровать, а затем мне нужно сесть за работу. Ты ведь не так часто застаешь меня за ничегонеделанием.

— Но ты не планировал работать вечером. — В голосе Джейн послышалась сталь.

— Тем не менее когда-то эту работу надо доделать, — защищался Рэндал. — И, если уж совсем честно, я не в настроении идти на прием.

Джейн раздраженно повернулась на каблуках.

— Уже больше десяти часов, Сорелла, и тебе давно пора быть в постели, — резко сказала она.

Слова эти недвусмысленно давали понять девушке, что она здесь лишняя.

— Вы правы, я иду спать, — тихо сказала Сорелла. — Спокойной ночи, Рэндал, спокойной ночи, Джейн.

Она вышла из комнаты, прежде чем ей успели ответить. Как только за Сореллой закрылась дверь, Джейн снова повернулась к Рэндалу с застывшим на лице выражением недовольства.

— Ты делаешь дурочку из этого ребенка, — раздраженно проговорила она. — И, если уж на то пошло, я давно хотела поговорить с тобой о ней. У нее действительно нет родственников?

— Насколько мне известно, никаких, — ответил Рэндал.

— Но она не может больше у тебя оставаться.

— Почему же?

— Во-первых, потому что она уже слишком большая. Когда Сорелла только появилась здесь, я подумала, что ей лет десять-двенадцать. Но она уже практически взрослая. Ты не должен позволять юной, отнюдь не уродливой девушке жить с тобой в одной квартире.

— Кто это говорит?

— Во-первых, это говорю я, — раздраженно бросила Джейн. — И я говорю это до того, как об этом начали сплетничать все. Ты ведь прекрасно понимаешь, что я имею в виду.

— Я надеюсь, Джейн, что на самом деле ты не имеешь в виду того, что следует из твоих слов, — медленно произнес Рэндал. — Сорелла — ребенок. Она — дочь человека, который погиб из-за меня. Если у твоих знакомых на уме такие грязные мысли, из которых следует, что Сорелла не должна жить со мной под одной крышей, это их дело. А меня ни капли не волнует, что скажут обо мне эти любители сплетен и скандалов. Я поступаю так, как должен поступить порядочный человек.