Доктор Нонна - Влюбленный скрипач (сборник)

– Она, наверное, не хотела, чтобы вы ее видели сразу после пластической операции. Ведь это зрелище не для слабонервных, – попыталась оправдать покойную Саша.

– Да, может быть… Что вы будете кушать: рыбу или мясо?

– Салат и кофе. Можно пирожное. После нашего разговора я больше ничего не осилю.

Он подозвал официанта и принялся делать заказ. Саша, ошеломленная, невидящими глазами смотрела перед собой. Она догадалась, что любви к погибшей жене у Юрия Андреевича не было, один расчет! Ей стало так больно за ту Сашу, которая делала все, только бы удержать этого расчетливого мужчину. Она также догадалась, что за предложение последует дальше. Но Юрий Андреевич сделал паузу на еду.

У него были хорошие манеры: он отрезал бифштекс с кровью маленькими кусочками, отрезанный кусочек клал в рот и медленно пережевывал его, запивая красным французским вином. Саша вспомнила, как учила Давида, что мясо, поданное на тарелке, не надо сразу все нарезать на кусочки, а потом, перекладывая вилку в правую руку, быстро засовывать в рот, помогая куском хлеба… Ей до слез захотелось, чтобы вместо этого чужого мужчины здесь оказался Давид. И пусть бы он ел, как умеет, и громко смеялся, не обращая внимания на неодобрительные взгляды посторонних. Она, Саша, больше не сердилась бы за это. Только бы он был рядом с ней, веселый, нежный, любящий.

Когда принесли десерт и кофе, источающий аромат восточной роскоши, Юрий Андреевич начал свое бизнес-предложение:

– Саша, вы не подумайте, что я бездушное чудовище. Просто жизнь такая, понимаете? Посудите сами, у нас на коне те, кто разграбил страну и поделил ее. Бизнесмены, предприниматели, вот как их называют, хотя тут налицо преступления, и не мелкие, бытовые, – государственные. А я, молодой, трудолюбивый, с двумя высшими образованиями, должен быть клерком у этого «жирного куска мяса»! И что же здесь аморального, если я хочу попытаться изменить свою судьбу?

«Как же он ненавидит тестя!» – подумала Саша, но промолчала.

– Саша, для начала давайте перейдем на «ты».

– А вы… то есть ты… даже не сомневаешься, что начало будет?

Перед ее глазами бледной тенью мелькнуло лицо Давида, и Саша вдруг поняла, что почти не верит в благоприятный исход дела. А значит, еще понадобятся деньги. Много денег. «Вот так люди изменяют себе!» – пронеслась в ее голове страшная мысль.

– Я завтра кремирую Сашу и, заплатив кому надо, оставлю ее «живой». Ею станешь ты!

Глаза Саши расширились от ужаса. Очень жутко это прозвучало. А мужчина накрыл ее ладонь своей и посмотрел так, что у Саши что-то дрогнуло внутри.

– Ты будешь дочерью миллиардера! Не рублевого, а долларового! Ты даже не знаешь, какой богатой станешь! – Девушка вырвала свою ладонь. – Я даю тебе на раздумья три дня! Умоляю, не отказывайся от фортуны!

– Ну а если я соглашусь, какие обязанности у меня будут? – сама не ожидая от себя, спросила Саша.

– Купаться в роскоши и… родить мальчика.

– А если девочка?

– Ну, пусть девочка, но потом все равно нужен сын. Это желание папочки, – с сарказмом произнес он.

– Юра, у меня есть семья! Мама и сын.

– Мы заберем их в Швейцарию. У тебя три дня. А сейчас ты поедешь со мной. Ну как я объясню своему шоферу исчезновение жены? Ничего не должно быть подозрительным для тех, кто меня знает.

– А голос? Голос тоже похож?

– Не знаю. Вроде да, но ты говоришь как хохлушка. Ничего. Возьмем спичтерапевта, поработаем, а пока молчи, мол, горло после наркоза болит, говори шепотом, не так будет чувствоваться акцент! Подкорректируем привычки, поведение, манеры. Ты робкая, тихая, спокойная, что ли, а Саша была резкая, порывистая, иногда скандальная…

Они встали после того, как Юрий Андреевич расплатился. Он взял ее под руку и шепнул:

– Спасибо. Я надеюсь. А вообще ты мне нравишься. У меня даже…

Она не дала ему договорить:

– Три дня!

…Они приехали в апартаменты Юрия Андреевича, которые тот снимал постоянно, так как часто летал по вопросам бизнеса в Киев.

– Свободны! – кивнул он сопровождавшим их телохранителям. Оказывается, те все время ехали позади «Мерседеса». Вот почему Саша только сейчас заметила, что ее спутник был с охраной.

– Прошу! – Юрий Андреевич галантным жестом указал на дверь.

Они зашли в дом. Это был шикарный пентхаус, обставленный в стиле хай-тек: никель, мрамор, серебро… Никаких «завитушек», все ровно – изысканно просто, удобно. Обстановка характеризовала хозяина, в меру холодного, в меру расчетливого.

– Я что, должна остаться здесь?

– Нет, они уедут, и через час я тебя отвезу. А может, останешься? – из его голоса исчезли металлические нотки.

Перед ней стоял уставший чужой мужчина, который, как и все, нуждался в ласке.

– Ладно, – мягко сказала Саша. – Но утром я должна поехать домой. У меня ведь своя жизнь.

Он согласно кивнул.

– Пойдем, покажу твою комнату. Еще чуть-чуть, и я рухну на пол от усталости.

Саша шла и смотрела на причудливые скульптуры из металла. Очень трудно было разобраться, что они изображают: то ли животных, то ли людей. Некоторые напоминали экзотические деревья или цветы, красивые, но… какие-то совсем неживые. «Никакого уюта», – подумала она. Юрий Андреевич, будто услышав ее мысли, сказал:

– Саша тоже не любила эту квартиру. Вот твоя комната.

Белая мебель контрастировала с черным деревянным полом.

– Она здесь спала? – со страхом в голосе, почувствовав тяжесть во всем теле от нервного напряжения, накопившегося за судьбоносный день, спросила Саша.

– Нет. Спокойной ночи.

Саша осталась одна. Оглядев еще раз строгую, холодную обстановку комнаты, она подошла к окну. Огни ночного Киева, ставшего Саше знакомым и родным, немного ее успокоили. Она разделась и легла в чужую постель. Но как только голова ее коснулась подушки, сон улетучился.

«Я почти согласилась. Неужели? Выходит, я и правда не верю в наше с Давидом будущее. Нет! Я должна верить! Должна! К черту этого бизнесмена с его тестем-миллионщиком. Послезавтра у Давида решающий день. Послезавтра… все станет ясно». Мысли скакали, как летучие мыши: цепкие и страшные. Наконец сон сморил ее.

Проснувшись в шесть утра, быстро приняв душ, она вышла из комнаты. В квартире стояла могильная тишина. Передернув плечами, Саша выбежала на улицу.

Саша попала в Кривой Рог, когда ее маленькие наручные часики, подаренные Давидом, показывали шесть вечера. Саша решила сначала заехать к Циле Давидовне. Вчера той должны были разрешить свидание с Давидом.

Быстро добравшись до квартиры, Саша позвонила в дверь, еще раз, и еще. Ей не открыли. «Может, Циля Давидовна уехала в тюрьму с передачей? Так поздно уже, должна бы вернуться». Саша достала ключи с брелоком-«черепом», которые Давид оставил дома, и покрутила их на ладони. «Конечно, только мальчишка мог прицепить такую гадость!» – подумала она с улыбкой и приоткрыла дверь, которая уперлась во что-то, мешавшее открыть ее полностью. Саша пролезла в образовавшуюся щель.

Циля Давидовна лежала на полу, прямо возле двери. Видимо, упала ничком. Повернув голову женщины набок, Саша увидела, что глаза ее закрыты, а изо рта течет слюна. Пощупав пульс, девушка побежала в спальню, взяла подушку, подсунула под голову больной, накрыла пледом лежащую женщину и вызвала «Скорую».

Замученная врач «Скорой» долго возилась с Цилей Давидовной, а потом неожиданно сказала:

– Я тоже полежала бы так хоть на полу, если бы мне кто-то положил подушку.

– Что, инсульт? – отрывисто спросила Саша.

– Да, а ты никак медик?

– Медсестра.

– Тогда слушай, девонька, купи лекарства, шприцы… и действуй сама. Нет смысла везти ее в больницу. Время-то какое. Лекарств нет, врачам не платят! – Женщина махнула рукой. – Ты кто ей?

– Я? Невестка.

– Тогда решай.

– Сегодня я останусь, а завтра… – начала вслух размышлять Саша.

– Меня завтра уже не волнует, – перебила ее врач. – На, подпиши заявление, что от госпитализации отказалась.

Проводив врача, Саша быстро помыла руки и села на табурет рядом с больной, которая продолжала лежать на полу. Поднять ее Саша сама не могла.

– Что же делать? – Она пошла в гостиную, где на полке рядом с телефоном лежала записная книжка.

Саша торопливо листала замусоленные страницы, судорожно пытаясь решить эту новую, свалившуюся на нее проблему.

Так ничего и не придумав, она отправилась на кухню. Вскипятила чайник, нашла заварку и заварила чай прямо в кружке, предварительно отмыв ее до хруста содой. Еще с детства такие простые действия включали Сашин мозг в работу.

«Надо Галку разыскать!» – вдруг появилась спасительная мысль.

Саша бросилась к телефону, сама не заметив, как на автомате вместо нужного номера набирает домашний.

– Але! Кто это? – раздался в трубке звонкий детский голос.

– Ой, сынок, – опешила Саша. – Это я, мама!

– Мамочка, бабушка заболела, – тревожно затараторил Павлик. – Приходила участковая и сказала, что у нее воспаление чего-то. Бабушка так сильно кашляет, почти все время. Я ей чай с малиной даю, а за лекарствами еще не ходил.

– Сиди дома, милый! Я… скоро буду!

«Ну вот, пришла беда – отворяй ворота!» – рассеянно подумала она, набрав наконец-то правильный номер.

– Галочка, выручай!

– Всегда так, о Галочке вспоминают, только когда что-то нужно, – добродушно проворчала та.

Они с Сашей не общались уже год.

– Слушай, записывай адрес, лови машину и скорей приезжай!

– Нет, ну это надо же! Человек сидит, сериал смотрит про любовь!.. Ладно, ладно, уже еду, видно, не судьба.

Галя была однокурсницей Саши в медучилище. Толстая сладкоежка всегда излучала доброту, всем с готовностью помогала, и девчонки ее просто обожали. Как-то Саша сказала подруге: