Джоанна Линдсей - Влюбленный повеса

Но Джереми сжалился над ней и объяснил, как следует подстраиваться к партнеру. Вскоре Дэнни кое-что усвоила и смогла впервые пройтись в вальсе.

Она думала, что после ленча урок продолжится, но ее отправили в постель. Регина приказала ей хорошенько выспаться, а не просто отдохнуть: бал может затянуться до утра. Дэнни думала, что от волнения не сомкнет глаз, да еще в такое непривычное время суток, но усталость сразила ее. Она торопливо разделась, легла в постель и уже через несколько минут спала.

Дэнни спала так крепко, что пробуждение принесло ей горькое разочарование: кажется, ей снилось, что она поедет на бал… Но тут в дверь постучали. Дэнни открыла глаза и вспомнила, что она в доме Регины Иден и сегодня впервые в жизни побывает на балу.

После сна ей приготовили ванну. Потом сразу усадили к зеркалу, и Тесс занялась ее прической. Регине помогала одеваться другая горничная, но Дэнни не смотрела в ее сторону и не слышала ее распоряжений: ее заворожило чудо, которое творилось у нее на глазах.

Пригладив непокорные кудри Дэнни, Тесс водрузила на них усыпанную драгоценными камнями диадему с крупным аметистом в середине. Волосы ниспадали из-под диадемы мелкими локончиками, обрамляя лицо, а сзади были уложены так, что напоминали прическу, которая вошла в моду в Англии еще несколько лет назад. Вдвоем горничные надели на Дэнни через голову нижние юбки, а потом – самое чудесное бальное платье на свете.

Казалось, волшебник сотворил его из бледно-лавандового шелка. Ближе к подолу платье украшали два волана из тюля и кружев. Ко второму горничная пришила полосу белого шелка, а поверх него пустила фиолетовое кружево. Тем же фиолетовым кружевом были отделаны короткие рукава-фонарики и глубокий вырез-декольте, а также верх длинных белых перчаток, которые Дэнни тоже предстояло надеть. Глядя на себя в зеркало, она думала, что это бальное платье сшили именно для нее.

Вчера при примерке оказалось, что линия талии на платье находится слишком высоко. Но мастерица-горничная сделала вставки из белого шелка и фиолетового кружева, такого же, как на подоле, и талия оказалась на положенном месте.

Наряд был таким роскошным, что Дэнни сразу вспомнился ее сон о прекрасной леди, похожей на ангела. Вот он и стал явью. За одну ночь она превратилась в пленительную незнакомку. Дэнни не могла отвести от себя глаз. Регине пришлось буквально оттаскивать ее от зеркала, когда наступило время отправляться на бал.

– Закрой рот, Джереми, – распорядилась Регина, когда они спустились к ждущему в холле спутнику.

Но он смотрел на Дэнни во все глаза. Она медленно залилась краской. Кажется, он даже не слышал упрека кузины. Где-то глубоко в душе Дэнни проснулась гордость.

Сам Джереми выглядел внушительно и элегантно в черном вечернем костюме. Под облегающим сюртуком на шее был небрежно повязан гофрированный белый галстук, придающий ему вид щеголя. Смоляные волосы он зачесал назад, но они то и дело падали на лоб, прикрывая виски, и на шею. Выражение лица Джереми вызвало у Дэнни трепет.

Несомненно, ее вид ошеломил его. И Дэнни его понимала – она помнила, как таращилась на себя в зеркало.

Регине пришлось несколько раз ткнуть Джереми в бок локтем. Тогда он наконец пришел в себя, преградил дамам путь и непреклонным тоном заявил:

– В таком виде из дома она не выйдет.

– А чем плох ее вид? Я же предупреждала…

– Она чертовски красива, и ты сама это видишь, Реджи.

Кузина усмехнулась:

– Глупый мальчишка! Так и было задумано.

– Ну уж нет! Я не ожидал, что она окажется… такой. Она произведет фурор, какого столица еще не видывала. Нет, Дэнни останется дома – это мое последнее слово.

Регина укоризненно покачала головой:

– Хочешь – оставайся сам. А она поедет на бал. Чтобы добиться своего, ты нам не нужен. Я и без тебя пущу слухи, показав ее всему свету. Но без нее сделать это не получится.

– Ты меня слышала, Реджи?

– Нет, лучше ты послушай: теперь твое согласие нам не требуется. Я спасу тебя, даже если ты этого не хочешь. Пойдем в карету, Дэнни.

Конечно, Джереми последовал за ними. И продолжал спор с кузиной всю дорогу до дома Эйтчисонов, до которого было недалеко. Бал давали в одном из особняков возле дома отца Джереми.

Рассердившись на кузена, Регина перестала слушать его. Дэнни последовала ее примеру. И вправду, зачем он поднял шум? Потому, что она показалась ему слишком миловидной? И он опасался любопытства гостей? Но, насколько понимала Дэнни, именно это ему и нужно, чтобы опровергнуть лживые сплетни, распускаемые Эмили Баскомб.

Очутившись вместе с Джереми в карете, Дэнни вспомнила ночь их знакомства. Наверное, Джереми по ее лицу догадался, о чем она думает, потому что прошептал:

– Предыдущая поездка была совсем другой, верно? Кстати, ты умеешь прекрасно выскакивать из карет на ходу. Если хочешь повторить – не стесняйся.

Услышав это предложение, Дэнни негромко фыркнула. Значит, Джереми в скверном расположении духа. Чем это может ей грозить – неизвестно.

Но, вспомнив о ночи, когда они познакомились, Дэнни вдруг заволновалась и приглушенно спросила:

– Как думаете, он там будет?

Не спрашивая, кого она имеет в виду, Джереми пожал плечами:

– Какая разница? Тебя видел его слуга, а не он.

Регина остановила Джереми: карета уже приближалась к особняку Эйтчисонов. Уперев указательный палец ему в грудь, она предупредила:

– Попробуй только на балу быть мрачнее тучи! Имей в виду, пожалеешь – больше я тебе не скажу ни слова.

– Обещаешь? – усмехнулся Джереми.

Пропустив этот вопрос мимо ушей, Реджи продолжала:

– Раз уж ты с нами, играй свою роль как следует – веди себя как влюбленный, иначе весь этот фарс не имеет смысла. Ну, возьми себя в руки, Джереми. Представление начинается.

Дэнни захлестнули волнение и предвкушение. Помогая одеваться, Регина долго и подробно перечисляла, что она должна и чего не должна делать на балу. Но сейчас замысловатые правила этикета вылетели у нее из головы. А потом ее ошеломили длинная вереница карет, подъезжающих к парадному подъезду, яркие краски, огни, пышные бальные платья, блеск паркета в огромном зале. Ничего подобного она никогда не видела.

Должно быть, у нее непроизвольно открылся рот, потому что Джереми зашипел ей на ухо:

– Перестань делать вид, будто впервые на балу! Сегодня ты леди, привычная к светским развлечениям.

– Да я-то… – начала она, глотая слоги, спохватилась, закашлялась и продолжила, как истинная аристократка: – …редко бывала в обществе – еще совсем недавно я училась в пансионе.

– Это Реджи тебя научила так отвечать?

Дэнни покраснела.

– Да, и многому другому.

– Но зачем? – чуть не застонал Джереми. – Мы же договорились, что ты будешь молчать.

Она пожала плечами:

– Но ведь может оказаться, что мне понадобится что-нибудь сказать.

– И ты такого наговоришь!.. Нет, дурацкая идея. Похоже, я спятил, иначе это не назовешь. Это все ты виновата!

Дэнни вздрогнула, не понимая, с какой стати и в чем ее обвиняют.

– Как это, приятель?

– Меня так тянет к тебе, что я просто не могу думать ни о чем другом.

У Дэнни опять приоткрылся рот, щеки запламенели. Колени задрожали, где-то внизу живота возник тянущий холодок, и ей представилось, как они кружатся по залу совсем обнаженные…

Зачем он говорит ей все это? Почему от его слов на нее нападает слабость? Особенно теперь, когда она в центре всеобщего внимания?

Реджи придвинулась ближе и шепнула:

– Не придирайся к ней, Джереми. Это ее звездный час. Смотри, что она с ними сделала!

Дэнни огляделась. И вправду, музыка еще играла, но все танцующие замерли, отовсюду на нее смотрели. Она покраснела еще гуще. Джереми снова застонал.

– Я же предупреждал: она произведет фурор, – втолковывал он кузине.

– И я рада, что ты не ошибся. Если ты еще не заметил, Эмили здесь и сейчас мечет молнии в нашу Дэнни.

– В нашу Дэнни? С каких это пор она наша?

– А ты как думал? Нашел ее ты, но помогла ей засиять во всей красе я, дорогой. Хватит смотреть на нее так, будто ты сердишься. Ты же влюблен, помнишь? Играй свою роль. Или показать тебе, как это делается?

Джереми закатил глаза, но невольно улыбнулся. И предупредил Дэнни:

– Нас заметили – сейчас хлынут лавиной. Если можешь промолчать – молчи. «Да», «нет», «приятно познакомиться», «всего хорошего» – и все! Так будет лучше. И почаще кивай головой, словно поддерживаешь разговор.

Насчет лавины Джереми не шутил. Двое гостей вскоре не справились с любопытством и подошли здороваться, а за ними своей очереди ждали еще человек двадцать. Регина Иден вновь доказала, что прекрасно знает людей. Она сама отвечала на все вопросы, сама предупредила гостей о сорванном голосе и подвернутой ноге, как и собиралась, Дэнни оставалось только улыбаться и протягивать руку для поцелуев. Несколько самых настойчивых новых знакомых сумели вытянуть из нее пару слов, надеясь похвастаться в разговоре с друзьями: «А со мной она даже поговорила!»

Запоминать фамилии и имена Дэнни не пыталась – встретиться с этими людьми вновь она не рассчитывала. Она ловко играла роль юной леди, только что вышедшей из пансиона и случайно познакомившейся с Джереми Мэлори, который уже всерьез задумывался, стоит ли и впредь оставаться холостяком. Дэнни перевоплотилась в Даниэллу Лэнгтон, дальнюю родственницу Келси.

Разумеется, кое-кто из гостей тут же вспомнил, как Келси оправлялась после трагедии. Говорили, что ее мать застрелила ее отца из-за карточных долгов, а потом покончила с собой. Но вскоре выяснилось, что оба погибли случайно, потому произошедшее стали деликатно называть трагедией.

Вслух об этом никто не вспоминал, но свет решил, что Дэнни Лэнгтон приходится Келси родственницей по линии ее родителей, предположил, что Дэнни уже помолвлена с Джереми и принадлежит к его семье. Несколько пожилых джентльменов были готовы поручиться, что встречались с ней раньше, но Регина без труда объяснила этот феномен: