Натали не выдержала и сердито потребовала объяснения.

– Может быть, ты перестанешь беспокоиться о моем платье и расскажешь, наконец, что ты здесь делаешь, тетя Лав?

Женщина задохнулась от возмущения и выпрямилась во весь свой рост.

– То же самое я должна спросить у тебя, Натали.

– Мне нет надобности объясняться перед тобой! Я схожу с ума, два месяца в ужасе от того, что ты, может быть, мертвая лежишь в каком-нибудь грязном переулке. А ты в это время развлекаешься, молясь с герцогом!

– Ладно, об этом совсем не обязательно объявлять всему королевству, – заметила тетя Лав. – У меня совершенно законное право делать то, что я делаю.

– Какое же право ты можешь иметь на то, чтобы смертельно напугать меня? – удивилась Натали.

Миссис Лав Десмонд занялась своей сережкой, рассказывая между тем о своих злоключениях.

– Когда я приехала в Лондон, то отправила тебе письмо, Натали, в котором обо всем написала. Я предполагала, что ты, как послушная племянница, будешь продолжать управлять фабрикой в Чарлстоне.

– Как я могла управлять фабрикой, если считала, что тебя похитили контрабандисты? Или же ты попала в какую-нибудь другую плохую историю. После того как я выяснила, что ты отплыла в Лондон, я прибыла сюда, чтобы найти тебя.

– Значит, ты так и не получила мое письмо?

Свой последний вопрос миссис Десмонд задала в раздраженном тоне, и это возмутило Натали.

– Так мы ни до чего не договоримся, – с трудом сдерживая раздражение, сказала она. – Давай, тетя Лав, начнем сначала. Почему ты покинула Чарлстон, не посоветовавшись со мной, не предупредив меня? И что это ты делаешь в Англии, представляясь как миссис Фоксворт.

Лав посмотрела на себя в зеркало и не спеша поправила прическу.

– Все объясняется очень просто. Я решила разобраться со всей этой контрабандой, дорогая, как сообщила тебе потом в письме. Получилось так, что мне пришлось покидать Чарлстон в большой спешке.

– Почему?

– Потому что я узнала название судна, поставлявшего контрабандные ткани в Чарлстон, и пробралась на борт прямо перед его отплытием в Англию.

– Так ты пересекла Атлантический океан без билета?

Натали была настолько потрясена сообщением тети, что это потрясение отразилось в тоне ее вопроса. Лав выразительно посмотрела на племянницу и поправила свое жемчужное ожерелье.

– Конечно, такой способ путешествия я тебе не рекомендую, – с усмешкой произнесла она. – Что касается меня, то, клянусь, никогда больше не буду пересекать Атлантический океан в сыром, вонючем трюме. Там кроме того шныряли крысы, тараканы, жуки и другие отвратительные твари.

– Я не верю своим ушам, – растерянно вымолвила Натали, качая головой.

– Правда, мне удалось подружиться с одним молодым матросом, – сделав глазки, продолжала Лав. – Он исправно снабжал меня едой и водой. Перед тем как принести мне это, он всегда чисто брился.

Натали не переставала удивляться. Иногда ей казалось, что тетя Лав все это выдумала. Но герцог Ремингтон, любезно доставивший ей из буфетного зала бокал пунша, – это же реальность.

– Итак, ты добралась до Лондона, – произнесла Натали. – А дальше?

– А дальше я вслед за контрабандистами покинула порт, и они привели меня прямо в ткацкую фабрику в Степни.

Натали показалось, что волосы у нее на голове приподнимаются.

– Не хочешь ли ты сказать… – выдавила из себя Натали.

– Вот именно, – торжествующе блеснув глазами, произнесла тетя Лав.

– О Боже! – простонала Натали, обхватив голову руками.

– Разве ты не поняла, откуда ветер дует, моя дорогая? – возбужденно продолжала тетя Лав. – Конкуренцию нам составляли контрабандные ткани Ремингтона.

– О Боже мой! – вновь со стоном произнесла Натали, по-новому осмысливая все, что она до сих пор знала и видела. – Так вот почему ты стала молиться вместе с герцогом Ремингтоном?

– Конечно, – подтвердила тетя Лав. – И разве не поразительно, что ты пришла сюда сегодня вместе с его сыном? Кстати, поздравляю, он очень красивый молодой человек.

Натали горько рассмеялась.

– Ты не знаешь и половины того, что происходит.

– Что ты имеешь в виду?

– Я познакомилась с Райдером Ремингтоном в Чарлстоне в те дни, когда пыталась найти тебя и контрабандистов.

– О Боже! Как ты думаешь, младший Ремингтон замешан в этом деле?

– Я раньше была уверена, что нет. Но теперь думаю, что все возможно. И вот почему я изменила свое мнение. В Чарлстоне я показала ему образец доставляемой контрабандистами ткани. Он должен был знать, что эту ткань изготавливают на фабрике его отца…

– Особенно учитывая специальную выработку основы ткани.

– Но он никогда не упоминал, что фабрика в Степни причастна к этому.

– О Боже мой!

– Какой же я была дурой!

– Ты хочешь сказать, Натали, что не имела представления, откуда шли ткани?

Натали отрицательно покачала головой. По ее виду чувствовалось, что она крайне огорчена тем, что фабрика Ремингтонов оказалась причастна к контрабанде.

– Однажды я нашла такую ткань на Бонд-стрит, но не смогла определить, где ее производят. Подумать только, я ходила по фабрике в Степни с Райдером и не заметила связи с контрабандой. Правда, я не видела там готовой продукции вблизи.

– К тому же ты почти слепая без очков.

– Верно.

Тетя Лав ухмыльнулась, и в ее глазах блеснули искорки любопытства.

– Так, значит, вы вдвоем с Райдером осматривали фабрику Уильяма?

Натали кивнула.

– Герцог предложил нам расспросить его компаньонов Джона Линча и Освальда Спектра относительно контрабанды. Разумеется, эти расспросы делу не помогли.

– Не удивительно. Я подозреваю, что один из этих негодяев стоит во главе этих гнусных делишек.

Натали настороженно посмотрела на тетю.

– А не сам Уильям Ремингтон, как ты думаешь, тетя Лав?

– При его-то богатстве? Заниматься контрабандой ему нет никакой необходимости. Кроме того, он слишком занят молитвами.

Натали обрушилась на свою тетку с упреками:

– Если ты считаешь, что Уильям Ремингтон не причастен к контрабанде, тогда зачем ты водишь его за нос?

Миссис Лав Десмонд улыбнулась.

– Я получила возможность узнавать о делах и всех изменениях на фабрике в Степни от самого Уильяма Ремингтона, – сказала Лав. – А кроме того, я, пожалуй, влюбилась в него.

– Ты шутишь? – искренне не поверила Натали. – Ты влюбилась в какого-то религиозного фанатика? Но это несерьезно. Так же, как несерьезны твои рассказы о том, что никто из твоих друзей не узнал тебя с тех пор, как ты затеяла этот маскарад с чужим именем.

– Ах, какой вздор! – воскликнула Лав. – Ты знаешь, что я никогда прежде не вращалась в таком высоком обществе. Кроме того, сегодня мне удалось впервые убедить Уильяма в том, чтобы он вернулся в общество. Да, верно, я поймала несколько многозначительных взглядов, когда Уильям представлял меня леди Коупер и леди Кастлери. Вне всякого сомнения, они заинтересовались миссис Фоксворт, дескать, кто она такая. Но меня, во всяком случае, они приняли довольно вежливо. Да и кто станет возражать герцогу или же критиковать его личный выбор?

– Что ты говоришь, тетя Лав? – озадаченно произнесла Натали.

– Не думай, Натали, обо мне, пожалуйста, плохо только потому, что я радуюсь жизни, как умею, – коснулась ее руки тетя.

– Да, радуешься жизни, – с грустью произнесла племянница.

– Да, тебе не кажется, что пора идти? – напомнила Лав Десмонд. – Ты знаешь, когда мой Малькольм был жив, он постоянно изводил нас неприятностями, связанными с дуэлями, азартными играми, женщинами. Тогда было не до радостей. К тому же, ты помнишь, я беспокоилась о твоем будущем выходе в свет задолго до того, как тебе исполнилось пятнадцать лет. Приходилось здорово поломать голову над тем, где достать тебе приглашение ко двору, у кого заручиться рекомендациями на предстоящий сезон.

– Я понимаю, наши семейные драмы давили на нас, – с грустью прошептала Натали.

– Хуже того, – вздохнула тетя Лав. – Положение становилось просто отчаянным. И когда шесть лет назад Родни отправился в Америку, это для нас с тобой было как дар Божий.

– Странный у тебя взгляд на вещи, – покачала головой Натали.

– Но вернемся к твоему вопросу относительно маскарада с чужим именем, – напомнила тетя Лав. – В последнее время несколько моих старых друзей действительно узнали меня, когда я ходила за покупками. Ну и что? Я заставила их поклясться молчать.

Натали лишь всплеснула руками. Она никак не могла понять свою тетю.

– Но ты могла хотя бы отца уведомить о том, что ты находишься здесь, что ты жива и здорова?

– Это после того, как он обвинил меня в смерти моего Малькольма? Ни за что!

– Ладно, здесь я понимаю тебя. Но как же быть с герцогом Ремингтоном? Он не простак. Рано или поздно он обнаружит твою хитрость, узнает, что ты использовала его всего лишь для получения сведений о том, как работает его ткацкая фабрика. Может быть, даже в нем взыграет честолюбие…

– Да, я подозреваю, что, узнав всю правду, он будет расстроен. Это самое меньшее. Но… вот мне удалось вывести его на люди сегодня. Разве это не замечательно? Особенно после того, как он изводил себя несколько лет после смерти жены.

Теперь Натали уже не могла удержаться от улыбки.

– О, тетя Лав, ты неподражаема! – воскликнула она. – Ну что мне с тобою делать?

– Я не знаю, – ответила та просто. – Ты собираешься ненавидеть меня до конца жизни или же обнимешь и поздороваешься, как это положено?

Смеясь, Натали встала и горячо обняла свою тетю.

– Я счастлива, что ты жива и здорова, несмотря на то, что ты испортила мне много крови и вдобавок мое лучшее платье.

– Да, нужно посмотреть, что мы сможем с этим пятном сделать.

Миссис Лав намочила салфетку и возобновила свою работу над пятном.