– Все-таки он воспитан в приличной семье, Натали, – в тон ей ответил Райдер.

Она посмотрела на золотой перстень с гербом на его руке.

– Можно предположить, что вы выросли в высшем обществе? – недоверчиво заметила она.

Предложив ей свою руку, Райдер перевел разговор на другую тему.

– Сегодня действительно прекрасный день, – заметил он. – Не прогуляетесь ли вы со мной, мисс Десмонд?

Натали в душе согласилась с ним. Она обнаружила, что самой ей тоже не хотелось, чтобы прогулка кончалась. И втайне должна была признать, что очарована Райдером-джентльменом.

– Да, это было бы чудесно, – произнесла Натали.

Они пересекли лужайки парка и остановились возле кучера. Райдер сказал Жозефу о своем намерении прогуляться с Натали пешком. Потом они прошлись по Бэтери-стрит, где окна домов отражали лучи солнца. Но многие окна были закрыты ставнями, так как дома строились с учетом ветров с Эшли Ривер. Затем Райдер и Натали оказались на Митинг-стрит, запруженной в этот день экипажами и людьми.

Оглядевшись вокруг, Райдер удивился толпе празднично одетых семей, рабов, торговцев и даже индейцев в белой одежде.

– Что за наплыв народа нынче в городе? – не удержался он от вопроса.

– Пик сезона, – объяснила Натали. – С января по май все плантаторы Южной Каролины привозят сюда свои семьи, чтобы те могли подышать атмосферой центра общественной и культурной жизни, сделать необходимые покупки на Кинг-стрит.

– А ты вращалась в высших кругах, Натали? – неожиданно спросил он.

– Увы, нет, – честно ответила Натали. – Правда, моя родословная не хуже, чем у кого бы то ни было здесь, и когда мы с тетей Лав приехали в Чарлстон, нас приветливо встретили городские гранд-дамы. Хотя, думаю, вначале у них были сомнения, не являемся ли мы аболиционистками, поскольку мы не имели рабов. Полагаю, что этот экзамен мы выдержали. Но как только выяснилось, что мы с тетей целыми днями занимаемся делами фабрики и у нас не остается времени на визиты, мы сразу же приобрели плохую репутацию. Ты никогда не увидишь, чтобы нас приглашали на бал в жокей-клуб или на заседание Академии изящных искусств.

– Незаметно, чтобы ты очень расстраивалась из-за такого отлучения от высшего света, – хмыкнул он.

Натали пожала плечами и посмотрела ему в лицо.

– Я не питаю страсти к вечерам, маскарадам, любительским спектаклям или швейным кружкам, – сказала она. – У меня есть гораздо более серьезные занятия.

– Ах, да, ты молодая леди, занимающаяся легкой промышленностью.

– А ты джентльмен, предающийся легкому безделью.

– Вот как? А как же насчет двух очаровательных пожилых дам, которым ты меня представила? Разве они не знают о том, что ты с тетей отвергнута высшим светом Чарлстона?

– Миссис Роза и миссис Грейс самые добрые и приятные дамы, которых я когда-либо знала. Большую часть своего времени они посвящают благотворительности. Они добровольно ухаживают за больными в больнице для заразных больных и в приюте. И они обе очень дорожат своей независимостью. Поэтому, я уверена, их не волнует, на какой ступени социальной лестницы они стоят. Как и я, они посещают англиканскую церковь святого Филиппа, хотя сейчас считается более модной приверженность епископальной церкви святого Михаила. Кстати, выполняя свой христианский долг, я присоединяюсь к приглашению этих дам – ты можешь вместе с нами участвовать в воскресной службе.

– Я не хожу в церковь, Натали, – сухо произнес он.

– Я так и думала, – в тон ему сказала она.

Райдер едва не заскрипел зубами. Возразив столь резко, он сразу же пожалел о своих словах. Но как теперь объяснить Натали, почему он отвернулся от официальной религии, если боль его отчуждения еще не притупилась? Более того, высказавшись столь необдуманно, он упустил возможность не только встретиться с нею в церкви, но и лишний раз показать, что не такой уж он безнадежный распутник.

В молчании они дошли до пересечения улиц Митинг-стрит и Броуд-стрит. Здесь, близ центра города, людей, карет и всевозможных повозок было еще больше. Многие состоятельные горожане вышли за покупками в сопровождении их рабов, которые несли корзины, пакеты, коробки. Рабы задевали друг друга на тротуарах. Городская стража в ярких мундирах проводила на плацу у казармы строевые занятия. Стайка дам в нарядных платьях и ярких шляпках направлялась в церковь святого Михаила. С полдюжины пожилых мужчин сидели на ступеньках здания суда, просматривая газеты и играя в домино. В отдалении на Броуд-стрит виднелся украшенный колоннами фасад биржи, где у входа продавали с аукциона рабов.

Натали не понравился этот уличный хаос.

– Не повернуть ли нам назад? – предложила она.

– Пойдем через Кинг-стрит и зайдем выпить чаю, – согласился он.

Они выбрали гостиницу на углу Броуд-стрит. Жена хозяина подала к чаю пышки и свежие фрукты.

Протягивая Натали пышку с клубничным вареньем, Райдер подумал о том, что ему очень приятна эта небольшая прогулка с Натали и ему не скучно с нею наедине. Еще он подумал о том, что обычно в своей респектабельной одежде ощущал внутренний дискомфорт, но сегодня в обществе этой приятной девушки он чувствовал себя прекрасно. Потом Райдер подумал о приближающемся вечере и почувствовал, как им снова овладевает досада с немалой примесью ревности.

– Надеюсь, сегодня вечером ты не собираешься в таверну? – спросил он.

Она взяла из его рук пышку и откусила небольшой кусочек.

– Сегодня я буду там работать всего несколько часов и уже предупредила Неда о том, что уйду пораньше, – ответила она.

– Разве ты обязана вообще ходить туда? – проворчал он.

– Должна, – сухо сказала она.

– Ладно, по крайней мере уйдешь рано.

Вдруг его взгляд стал подозрительным.

– А почему сегодня ты уйдешь рано?

– Ты действительно не понимаешь, почему?

– Ни малейшего понятия. Хотя, а-а, ясно, как день, ты собираешься улизнуть на свидание к какому-нибудь полуночному возлюбленному.

Спрятав улыбку, вызванную этим ревнивым замечанием повесы и гуляки, Натали отложила пышку в сторону и чопорно выпрямилась.

– Ты забываешь о том, что завтра воскресенье, – назидательным тоном произнесла она. – Тебя такие вещи, конечно, не интересуют, но завтра я веду занятия в классе по изучению Библии в воскресной школе. К занятию надо подготовиться.

При этом сообщении Райдер едва не поперхнулся чаем. Он весь затрясся от смеха над своей чашкой.

– Какое очаровательное сочетание ты собой представляешь! – воскликнул он. – Преподавательница Библии и девка из таверны.

Захваченная его настроением, Натали против своей воли тоже улыбнулась.

– А которую из них вы предпочитаете, лорд Ньюбери? – спросила она, испытующе посмотрев ему в глаза.

Он окинул ее вожделенным взглядом и на несколько мгновений прикрыл глаза.

– Думаю, я бы поднялся наверх с учительницей воскресной школы, – сказал он слегка охрипшим голосом. – А в постель лег бы с девкой из таверны.

– О, так? – с пылающим лицом воскликнула Натали. – А я-то думала, что сегодня ты собираешься вести себя, как джентльмен.

– С чего это ты взяла, Натали? – пробурчал он, искренне недоумевая.

Она бросила в него салфетку, он с самодовольной улыбкой поймал ее.

Глядя, как Натали потупила глаза, Райдер решил не оставлять эту упоительную для него тему.

– Тебе не кажется, что мы могли бы попросить у хозяина здесь комнату? – поддразнил он ее. – Мы оба достаточно респектабельны и могли бы без особого труда убедить владельца гостиницы в том, что мы супружеская пара, которая приехала издалека и захотела отдохнуть.

– И которая предается после обеда неподобающим шалостям? – добавила Натали, стараясь подавить улыбку. – Ты в самом деле решил погубить меня?

– А ты уверена, что не хочешь, чтобы я погубил тебя? – прошептал он, наклоняясь к девушке. – Это было бы так приятно и интересно осуществить.

– Ваша скромность поражает меня, сэр, – произнесла Натали, поспешно переходя на сухой тон.

Райдер заметно повеселел. Он продолжал смотреть на Натали с затаенной страстью, но теперь решил вести себя несколько сдержаннее.

– Ты сегодня выглядишь так мило и утонченно, дорогая, что я с новой силой осознаю, насколько мне ненавистна твоя работа в этой грязной пивной, – с огорчением произнес он.

Она подняла чашку, и ее пальцы задрожали. Натали сама не ожидала, что слово «дорогая» произведет на нее такое сильное впечатление.

– Я понимаю, ты не одобряешь мою стратегию, – сказала она. – Но тебе нечего сказать насчет того, что нас интересует.

– Я далеко не убежден в том, что ты чего-либо там добьешься. Там тебя ждут только неприятности да опасности. Думаю, если бы какие-то ответы можно было найти в этом заведении, ты бы их уже нашла.

– Я не согласна. В таверне клиенты постоянно меняются. Каждый раз, как только в порт приходит корабль, появляется новая группа. Рано или поздно я найду кого-нибудь, кто знает о тете Лав.

– Думаю, ты шаришь в темноте! По-моему, будет лучше, если мы отправимся в Англию и попытаемся найти и уничтожить контрабанду или хотя бы один из ее очагов там, откуда она исходит.

– Ты говоришь о поисках в темноте! А твой вариант светлее? Разве мы сможем сейчас проследить путь контрабандистов в Англию? Нам придется побывать там на каждой фабрике в Лондоне, Манчестере и Ланкастере.

Райдер угрюмо молчал.

Позже, когда они вышли из гостиницы и шли по Кинг-стрит, Натали поймала Райдера за рукав. Они остановились перед одной из лавок. С чрезвычайно расстроенным лицом она показала на рулон материи на витрине.

– Видишь эту штуку голубого муслина? – спросила она. – Он привезен контрабандой из Англии, но ты никогда не заставишь лавочника признаться, у кого он это купил. До недавнего времени они все покупали ткани у нас. Потом, когда появились дешевые британские ткани, лавочники без зазрения совести отказались от своих заказов на нашей фабрике. Разумеется, они достаточно хитры, чтобы позволить кому-либо поймать себя на нарушении закона. Уж я-то знаю, пыталась расспрашивать их, и все напрасно.