Аманда, услышав знакомый голос, радостно обернулась, несмотря на смысл произнесенной фразы.

— Дэмьен! — воскликнула она. Обняв кузена, она, смеясь, отступила, чтобы получше его разглядеть. Он был, одет в костюм из оленьей кожи, какие носят жители западных графств, и выглядел очень провинциально. Вид у него был совсем больной. Она не могла представить, что ее кузен, так заботившийся всегда о своей внешности, может стать таким.

— Дэмьен! Ты вернулся цел и невредим!

— Как видишь. Небольшая ссадина на виске, а в остальном — полный порядок.

— О, Дэмьен! Бедняжка! А… а Эрик с тобой?

— Нет, извини, я… гм… выехал раньше, чем он. Эрик задержался по просьбе генерала Льюиса. Но он скоро будет здесь. — Улыбнувшись, Дэмьен поклонился спутнице Аманды:

— Леди Женевьева, очень приятно снова встретить вас.

Аманда ожидала, что Женевьева сейчас презрительно вздернет свой маленький подбородок, но та поступила совершенно иначе. Привстав на цыпочки, она взяла юношу за руки и, потянувшись, поцеловала в Щеку.

— Дэмьен, вы снова с нами. Слава Богу! Мы собирались зайти в кофейню. Не присоединитесь к нам?

— Я не посмею оставить такую лоялистку, как Аманда, одну на улице, а то, боюсь, она попадет в какую-нибудь переделку.

— Переделку! Эти люди ведут себя как последний сброд! И еще так кичатся тем, что они виргинцы, потомки свободных предпринимателей, хотя на деле не кто иные, как кучка отребьев общества и религиозных фанатиков.

Дэмьен рассмеялся:

— Это правда, дорогая, мы, виргинцы, держим нос по ветру. Но нынче пахнет восстанием, и это факт. Пойдемте все-таки выпьем кофе.

Он подхватил обеих дам под руки, и они поспешили вниз по улице к кофейне. Заведение было заполнено посетителями, но расторопный хозяин быстро очутился перед новыми гостями, готовый услужить. Едва он принес им чашечки с дымящимся кофе и свежие утренние пирожные, вокруг завязался оживленный разговор. Какой-то молодой человек — наверное, студент из колледжа Вильгельма и Марии — начал красноречиво развивать тему несправедливого отношения к колониям:

— Мы, видит Бог, свободные англичане! Мы имеем все права свободных англичан и не позволим парламенту забирать наших людей в Англию, чтобы судить там за измену или другие преступления!

— Верно, верно! — раздались бурные крики.

Аманда почувствовала, как ее охватил озноб.

— Можно подумать, что мы в состоянии войны! — прошептала она.

Ей не понравился взгляд, который кинул на нее Дэмьен. Он извинился и заговорил с какими-то людьми у них за спиной. Рослый детина из мебельного магазина подошел к Аманде, нервно теребя свою шляпу.

— Вы леди Камерон, я не ошибся?

— Да, это я.

— Я только хотел сказать вам, что воевал под началом вашего мужа при Пойнт-Плезанте. Никогда еще не приходилось мне служить с таким прекрасным командиром и отважным человеком. Я буду рад служить ему, когда бы ни потребовалось.

— Благодарю вас, — пролепетала Аманда и тут же взволнованно обратилась к нему:

— Вы можете рассказать мне, что-нибудь еще о муже?

В кофейне повисло странное молчание, и казалось, все посетители повернули головы к Аманде. Молодой человек, призывавший к неповиновению, поднял чашку и воскликнул:

— Да это леди Камерон! Тост за супругу нашего героя! Мадам, вам следовало бы быть там… хотя Нет, Не следовало, так как кровь там текла ручьем.

Внезапно все захотели поговорить с ней. Многие из мужчин участвовали в индейской кампании лорда Данмора. Один юноша красочно описал поведение ее мужа в бою:

— Клянусь, один из этих шауни ка-ак прыгнет на него и сбил с коня! Я уж было совсем уверился, что наш лорд Камерон последний раз в своей жизни смотрел на это небо, но вдруг он сбросил дикаря и, Бог не даст соврать, прирезал беднягу быстрее, чем чихнула бы корова А потом в мгновение ока очутился на ногах, без мушкета, бился с дикарями врукопашную и успевал отдавать приказы, даже стоя по колено в крови павших товарищей. Он, правда, не разрешил нам снимать скальпы, а когда мы двинулись на север, запретил убивать индейских детей, несмотря на то что мы пытались доказать ему, что из маленьких бестий потом вырастут взрослые воины.

Аманда улыбнулась:

— У моего мужа много родственников среди индейцев-паманки.

Очевидно, это повлияло на его решение.

— Может, и так Как дела его сиятельства?

Она напряглась, но сумела сохранить на лице улыбку.

— Полагаю, у него все в порядке.

— Ах да, нет писем, но думаю, вы уже на днях получите известия от мужа.

За нее вновь подняли тост Женевьеве, кажется, очень нравилось все это. Ее глаза блестели, она восторженно хлопала в ладоши Аманда ужасно хотела узнать новости об Эрике, но, выяснив, что, несмотря на все кровавые битвы, он жив и здоров, забыла о своих переживаниях и страшно разозлилась Она перестала слушать окружающих, а тем временем Женевьева продолжала кокетничать, смеяться и болтать с мужчинами. Неожиданно Аманда услышала приглушенные голоса мужчин за спиной — и среди них голос Дэмьена.

— Мне удалось. — ;, партия в сто штук… отличные французские ружья, которые я сторговал у одного делавара вскоре после Пойнт-Плезанта Затем Дэмьен понизил голос. Начался спор по поводу цены. Подслушивая, Аманда почувствовала, что у нее загорелось лицо.

— Отлично. Мы спрячем их на складе в Джонсборо, как только стемнеет. Место это заброшенное. Если возникнут проблемы, то ни у кого не конфискуют собственность и никому не будет грозить опасность отправки в Англию.

«Дэмьен!» — хотелось крикнуть Аманде. Наде сказать ему, что Данмор знает о его занятиях контрабандой оружия. Может быть, тогда он прекратит свои глупые и опасные затеи. Она резко встала, удивив Женевьеву.

— Я хочу уйти! Простите…

Проскочив сквозь толпу, окружившую их, Аманда поспешно выбежала на улицу и двинулась к дому. Дэмьен нагнал ее.

— Аманда…

— Дэмьен! Ты идиот!

Он стиснул челюсти.

— Послушай, кузина, это ты глупишь! — произнес он с раздражением. — Вся Америка вооружается…

— Да, но не ведет предательскую деятельность!

— А что предательского в моих делах? Желание защитить себя?

— Они за тобой следят, Дэмьен!

Он отшатнулся от нее:

— Кто?

Она не ответила, потому что рядом вдруг возникла беззаботно смеющаяся Женевьева.

— Хороши друзья! Оставили меня на растерзание толпе!

— Что вы, Женевьева! — Дэмьен низко склонился над ее рукой. — Сочту своим главным долгом и величайшим удовольствием проводить вас обеих домой.

Они прошли сначала к особняку Камеронов. Аманда поцеловала Дэмьена и бросила на него выразительный взгляд, полагая, что он вернется.

Но он не вернулся, даже когда на город спустился вечер. Обеспокоенная, она сошла вниз. Затем попыталась читать и, взяв книгу наугад, увидела, что это та самая монография по ботанике, которую Эрик давал Дэмьену летом. У нее вырвался негромкий вскрик, когда из книги выпал маленький листок. Она долго рассматривала его, сначала решив, что это просто схема посадки самшитовых кустов. Но на листке виднелись какие-то загадочные символы. И тут кровь отлила от лица Аманды: она поняла, что одни символы означают денежные суммы, а другие — порох и оружие.

Она упала в кресло дрожа. Эрик был изменником, в этом не оставалось ни малейшего сомнения. Он был вовлечен в заговор гораздо серьезнее, чем она когда-либо подозревала.

Карта была как раз тем доказательством, найти которое требовал ее отец.

Девушка взяла ее и задумчиво поднялась к себе. В спальне она засунула карту на дно одной из шкатулок с драгоценностями. Затем спустилась вниз, поставила книгу обратно на полку и, вернувшись в свою комнату, легла, свернувшись калачиком под одеялом.

Два дня спустя в особняк пожаловал ее отец. Она сидела в гостиной, листая подшивку «Виргиния газетт» и пытаясь уяснить, как разворачивались события после Континентального конгресса. Читая между строк, она убедилась, что губернатору Данмору надо благодарить Бога за то, что он распустил парламент Виргинии, поскольку депутаты вернулись домой, наполненные духом неповиновения. Даст Бог, они успеют немного выпустить пар, прежде чем соберутся на первое заседание весной. Новости пугали Аманду.

Она глотнула ежевичного чая, поморщилась было, но затем поняла, что его вкус кажется ей теперь не таким ужасным.

В этот момент явился лорд Стирлинг.

Даниелла открыла дверь. Аманда из гостиной услышала, как он вошел, и поднялась, намереваясь выйти в холл, чтобы встретить его.

Но он не дал ей такой возможности, ворвавшись в гостиную как шторм.

За ним вошла Даниелла, робко объявившая о его прибытии.

— Уйди, я буду говорить с дочерью наедине! — бросил Найджел.

Они не виделись уже довольно давно, но не стали делать вид, что рады этой встрече. Аманда смотрела на отца с нескрываемой враждебностью.

— Доброе утро, папа. Если ты явился за моим мужем — предполагаемым изменником, — то он еще не вернулся с западного фронта, где сражался за губернатора. — Она любезно улыбнулась. — Выпьешь чаю, отец? Или чего-нибудь покрепче? Скажи, чем я обязана… удовольствию видеть тебя?

— Дэмьену Розвеллу, — бесстрастно ответил Стирлинг, бросая свою треуголку на диван. Подойдя к камину, чтобы согреть руки, он обернулся и улыбнулся ей в лицо; — Ага, куда подевалось твое Высокомерие, девчонка?

Аманда поняла, что побледнела. Подняв голову, она смерила отца холодным взглядом.

— Вы не посмеете арестовать его в нынешних условиях. Вся колония возьмется за оружие. Если же его повезут на суд в Англию…

— А если он просто исчезнет однажды ночью, будет лучше?

— Данмор никогда не пойдет на такое.

— Ошибаешься. Данмор — человек нервный, особенно теперь, когда Пейтон Рандолф повсюду кричит о законах природы и требует выборов в виргинский конклав. Ну кто заметит исчезновение молодого шустрого парня? — Лорд Стирлинг перестал изображать улыбку и уставился на нее жестким взглядом. — Я с легкостью расправлюсь с ним сам. Я убивал и раньше, девчонка, не сомневайся. И убью еще раз, если потребуется. Это мой путь к королевской милости, и я ее добьюсь.