Кстати, Катя как-то говорила в учительской, что у нее есть хороший знакомый психолог. Точнее, знакомая.

А что, может и в самом деле сходить, пока крыша не поехала окончательно?

«До чего я дошел, — возмутился Олег. — К психологу собрался! Правильно Соболев меня бабой обозвал — баба и есть!

Все. Хватит. Довольно. Сейчас мы тут все приберем и пойдем покупать себе новый телефон. Кстати же, под Новый год должны быть серьезные скидки. А потом вернемся домой, сделаем себе в честь праздничка, не простой кофе, а кофе с коньяком и ляжем спать.

Потому что надо же наконец выспаться».

* * *

Олег брел по улицам, полным предновогодней суеты. В толпе радостно настроенных людей, спешащих домой или в гости, к праздничному столу, он был один со своей усталостью, холодным безразличием и тоской. Ну, или ему казалось, что он был один. Потому что он ничего и никого не замечал.

Он-то не замечал, а вот его заметили. Заметили сразу, как только он вышел из метро, и вот уже двадцать минут профессионально «вели» двое сотрудников милиции — оперуполномоченный старший лейтенант Петров и младший оперуполномоченный прапорщик Васильев.

Объект настолько не обращал внимания на окружающих, что оба сотрудника внутренних дел подошли к нему совсем близко и даже начали переговариваться.

— Да он это, говорю тебе, он! — горячился Петров, лишь слегка, для приличия, понижая голос. — Все приметы совпадают! Длинный, тощий, волосы черные, глаза голубые, нос горбатый! И пальто черное! И без шапки! Все как в ориентировке!

— А чего он тогда вышагивает, словно у себя дома? — сомневался Васильев. — Он же должен, того… опасаться!

— Да наглые они потому что, эти кавказцы! — авторитетно возразил старший по званию. — Они везде ведут себя, как дома! Как в своих собственных горах!

— Ну что, будем брать?

— Ишь быстрый какой — брать… Надо же посмотреть, куда он идет, к кому и зачем!

Совершенно ни о чем не подозревая и нимало не интересуясь тем, о чем спорят буквально за его спиной двое крепких мужчин с профессионально цепкими взглядами, Олег медленно шел по улице, высматривая вывеску салона сотовой связи.

Сим-карта из разгромленного мобильного телефона у него было мегафоновская, и ему хотелось купить новый телефон именно в магазине с зелено-фиолетовой вывеской. А попадались, как назло, все желто-черные «Билайны», красные «МТС» и радужные «Евросети».

— Высматривает, где меньше народу, — с пониманием кивнул Петров, — хочет, гад, салон взять со всей предновогодней выручкой.

— А как же он будет его брать? — слабо усомнился прапорщик Васильев, — у него же, походу, нет с собой ствола…

— Салага ты еще, Васильев, — презрительно усмехнулся Петров, — зачем ему ствол, если он — Скальпель?

Олег наконец заметил вывеску «Мегафона» на другой стороне улицы. Граждане, спешащие по своим делам, беззаботно пересекали улицу в обоих направлениях, чуть не ныряя под машины, которых было, впрочем, немного, потому что в дальнем конце улица была перекрыта для ремонта дорожного покрытия. Однако Олег прежним неторопливым шагом дошел до пешеходного перехода, покосился на беспрерывно мигающий желтым светом светофор и, практически в одиночестве, если не считать упорно держащихся за ним оперов, перешел на противоположную сторону, ни нарушив правил дорожного движения.

— Грамотно себя держит, — шепнул Петров Васильеву, — профессионал.

Олег толкнул стеклянную дверь салона, в котором и на самом деле практически не было посетителей. Новогодних скидок в салоне не было тоже. Но Олег почувствовал, что устал и продрог и снова проголодался, и решил, что больше никуда не пойдет.

Оживившийся при виде перспективного покупателя, молодой продавец тут же отпер витрину и достал несколько «соников» и пару «самсунгов». Олег, не долго думая, выбрал брата-близнеца своего безвременно почившего «Sony Ericsson», кивнул продавцу и отправился к кассе.

— Вот сейчас! — шепнул Петров Васильеву. — Смотри внимательно!

Олег, расстегнув пальто, полез во внутренний нагрудный карман за бумажником. К немалому удивлению, вытащить руку ему не удалось. Чьи-то железные пальцы сжали его кисть, а другая рука была довольно-таки болезненно заломлена за спину.

— Спокойно, Скальпель, — тихо и довольно произнес у него над ухом мужской голос. — Не дергайся, и все будет хорошо!

— Для кого хорошо? — тут же переспросил другой голос, помоложе.

— Для нас, разумеется, — покровительственно отозвался голос постарше, — премию нам дадут, а может, и следующую «звездочку» на погоны…

— Какая премия? — возмутился Олег. — Кто вы такие и что вам от меня нужно?

— Ты смотри, как чисто говорит по-русски, — восхитился старший. — Практически без акцента!

— А теперь, Скальпель, вытаскивай свою правую руку. Только очень медленно и осторожно. Мы же не хотим, чтобы кто-нибудь пострадал, верно?

Ну наконец-то все разъяснится, подумал с облегчением Олег. Они думают, что у меня там оружие.

Как ему и было сказано, он очень медленно и осторожно вытащил бумажник и положил его на прилавок. Старший хмыкнул, а младший еще сильнее заломил левую руку, так что Олег, охнув от боли, согнулся.

Его обыскали, быстро и ловко. На прилавок было выложено все содержимое Олеговых карманов — ключи от квартиры, расческа, пачка бумажных платков.

— Скальпель, а где же твой скальпель? — тихо, почти ласково спросил старший.

Надев Олегу наручники, он развернул его к себе, и Олег наконец увидел его лицо.

Лицо как лицо. Круглое, вполне даже добродушное. Глаза серые, небольшие, смотрят пристально. Волосы стрижены под бобрик, так что не разберешь, шатен он, блондин или вовсе рыжий. Подбородок умеренный, губы не тонкие и не толстые, нос картошкой. Обычное лицо, что называется, без особых примет.

В любой толпе таких лиц — девять из десяти.

И все же что-то в них было неуловимо знакомое.

— Товарищ старший лейтенант, — обратился к нему напарник, тоже с совершенно обыкновенным лицом, — у него дыра в правом кармане. Он мог выронить инструмент или специально выбросить!

— Так вы что, из милиции? — осенило Олега.

Оба опера кивнули. Младший нагнулся и заглянул под прилавок.

— Нет ничего, — разочарованно сообщил он, разогнувшись.

Старший нахмурился. Потом лицо его просветлело.

— Скальпеля нет, — сообщил он Олегу. — Но ведь и документов, удостоверяющих вашу личность, тоже нет. Так что, уважаемый Магомет Алиев, он же Скальпель, он же Красавчик, он же Быстрая Смерть, придется вам пройти с нами. Васильев, вызывай экипаж!

— Уже, — деловито отозвался Васильев.

— Никакой я вам не Алиев, я Олег Павлович Строганов!

— Да-да, конечно… Разберемся. Имеем полное право задержать до выяснения личности. Хотя кому я это говорю! Все, Скальпель, давай, двигай. И без глупостей.

* * *

— В десятый раз вам повторяю, я Олег Павлович Строганов! Мне тридцать четыре года, я русский и работаю учителем математики в обычной средней школе!

Оперуполномоченный старший лейтенант Петров Владимир Георгиевич миролюбиво пожал плечами и перевернул страницу протокола допроса.

— Позвоните туда! Позвоните в мою школу, вам там любой скажет!..

— Звонили уже. И по тому телефону, что вы нам дали, и по телефону из нашего справочника.

Но вот странность — никто не берет трубку. Семь часов вечера, 31 декабря, и никто не берет трубку! Безобразие!..

— Вы издеваетесь надо мной, — с горечью произнес Олег. — Позвоните директору школы!

— И туда уже звонили, — терпеливо отозвался оперуполномоченный, — и домой ему, и на мобильный. Там тоже не отвечают.

— Господи, ну конечно! Я совсем забыл! Директор с женой уехал встречать Новый год в Финляндию, поэтому и не отвечает! Ну не знаю… ну, на квартиру ко мне съездите, там все документы! У вас ведь есть мои ключи!

Петров откинулся на спинку стула и сложил руки на животе.

— Даже не сомневаюсь, что по указанному адресу отыщутся документы. И, возможно даже, они будут на имя Олега Павловича Строганова. И что с того?

— Как — что? — Олег сжал руками нывшую от трехчасового допроса голову. — Ну мало вам документов, ну отпечатки пальцев сравните, что ли… Я должен вас учить, как вам поступать в подобной сиуации?!

— Смотрю и прямо-таки восхищаюсь вами, — по-прежнему миролюбиво отвечал Петров, наливая себе чаю в старинный стакан с подстаканником. — Какая правильная речь! Какие интеллигентные манеры! Какое искреннее возмущение честного гражданина! И ведь знаете, Скальпель, что ваших отпечатков у нас нет… то есть, до сегодняшнего дня не было. Так не с чем и сравнивать!

— Ну, тогда я не знаю, что мне делать… Как мне донести до вас эту простую мысль, что я — не Скальпель! Не Али Магометов, не Быстрый, не Красивая Смерть…

— Быстрая Смерть, Магомет Алиев!

— Тем более! Ну что ж вы такой… несообразительный! А, старший лейтенант? Кстати, вам на вид столько же лет, как и мне, а вы все еще старший лейтенант! Почему? Не от тупого ли вашего упрямства и нежелания мыслить логически?

Но Петров не поддался на провокацию. Он со вкусом отпил чай и совершенно спокойно сказал:

— Через два часа кончится мое дежурство. И я хочу уйти отсюда с полностью заполненным протоколом вашего добровольного и чистосердечного признания, зачем вы зашли в салон сотовой связи и куда дели свой знаменитый скальпель. Вам же в любом случае придется встречать Новый год здесь. Разница только в том, будете вы его встречать в «обезьяннике» с пьяными бомжами или в комфортабельной отдельной камере, с полкой для спанья, персональным толчком и даже умывальником.

* * *

— Значит, я задержан, — отрешенно, словно обдумывая какую-то более важную мысль, произнес Олег.