Есть ли выход из этого положения? Найти сейчас его и броситься в бегство на Огоньке! Никто не стал бы преследовать, – конечно, удивились бы, но эти люди слишком заняты своими делами, чтобы беспокоиться о двух влюбленных. При этой мысли, неожиданно пришедшей в голову, Джесси вскочила и пробралась к задней стенке фургона. Это было так просто – почему Джосая сам не додумался.

Джесси откинула парусиновый полог и глянула туда, где должен был пастись их конь. Имя Джосаи замерло у нее на губах, слова, рвавшиеся наружу, так и остались невысказанными, когда коня на месте не оказалось. Она стояла, растерянно держась за полог и глядя туда, где оставила Джосаю с его конем, как будто усилием воли могла возвратить их. «Он оставил меня, оставил меня… – билась мысль в мозгу. – Как же он мог бросить меня?!»

Чувства обуревали несчастную девушку. За последние сутки они так сблизились, на их долю выпало столько опасностей, что этот человек уже не казался ей чужим. Неужели все, что она для него сделала, значило так мало, и он смог просто так уехать отсюда при первой же возможности, оставить ее с этими людьми? Губы Джесси сердито сжались: пусть бы он был преступником, скрывающимся от закона, но не трусом.

В чем ее вина? Из-за этого парня на нее свалились все эти неприятности. Не она же, раненая и истекающая кровью, забралась в его погреб. Конечно, лучше узнать о недостатках этого человека сейчас, а не после свадьбы, предостерегла сама себя Джесси. Получалось, будто ее увлек и обманул тот, кого она любила и за кого хотела выйти замуж. Джесси судорожно вздохнула. Все эти люди могли подумать, что свадьба настоящая, однако, и жених, и невеста знали правду. Решив, что ждать больше нечего, Джесси опустила полог и сердито скрестила на груди руки. Вот и хорошо, что он уехал. Она рада. В самом деле рада. Жгучие слезы брызнули из глаз и потекли по щекам.

Вдруг кто-то отдернул полог, и Джесси резко обернулась, поспешно вытирая слезы. Она не хотела, чтобы Берта заметила, тогда пришлось бы отвечать на вопросы, а к этому девушка была не готова.

– Джесси, что случилось?

Джесси отдернула руки от лица. Это был Джосая. Вымытый, выбритый, в чужой праздничной одежде, как и она сама. В одной руке он держал на поводу Огонька, собираясь привязать его к фургону. Девушка едва удержалась, чтобы не броситься ему в объятия. Он ее не оставил! Сквозь пелену слез она видела его озабоченное лицо.

– Что случилось? – повторил он.

– Ничего, нервы, я думаю. Берта говорит, все невесты так себя ведут перед свадьбой, – ответила Джесси, задыхаясь от переполнявших ее чувств.

– Даже если знают, что это не настоящая свадьба? – его слова показались бы жестокими, если бы не были сказаны с улыбкой и мягким голосом.

Джесси почувствовала, что на глаза снова наворачиваются слезы.

– О, Джосая, посмотри на меня. Взгляни на это платье, на фату, – она расправила свой наряд. – Это же просто нелепо.

– Ну, обстоятельства, может быть, и нелепые. Но ты выглядишь просто красавицей, маленькая Джесси. Ты, оказывается, и вправду совсем большая, – его потеплевшие глаза стали синими, пока он оглядывал каждый изгиб девичьей фигуры, не упуская ни малейшей подробности, рассматривая каждый завиток темных волос в ее прическе.

Слезы Джесси сразу же высохли под его внимательным взглядом. Такой пристальный обзор привел ее в замешательство, но одновременно и согрел. Необходимо было поговорить с ним. Она свесилась через борт фургона и оказалась прямо напротив лица Джейка.

– Джосая, ты должен знать – я никогда не жаловалась Берте, будто сожалею, что мы не женаты. Она задала мне вопрос, и, наверное, не поняла…

– Я знаю, маленькая Джесси, – нежно произнес он, отводя завиток волос от ее глаз. – Я на тебя не сержусь.

У Джесси перехватило горло, когда она почувствовала прикосновение его пальцев к своему лицу. Она торопливо продолжала:

– Нам не нужно жениться, Джосая. Я подумала, ведь мы можем уехать прямо сейчас – на Огоньке – как сегодня утром, и…

Джейк отвел руку от ее лица. Почему он так рассержен? Обиделся или разочарован сказанными словами? Джесси ничего не понимала.

– А куда ехать, Джесси? Кэмп-Николс теперь дальше, чем был, когда мы пускались в путь. И неизвестно, где притаился Хайес, – он махнул рукой, показывая на необозримые просторы прерий. – И мы не можем заставить Огонька скакать ночью, в этой кромешной тьме. Он может сломать себе ногу, если попадет в какую-нибудь нору.

Об этом Джесси не подумала.

– Значит деваться некуда? Мы должны пожениться? – жалобно спросила она.

– Боюсь, что да. Послушай, Джесси, я знаю, все это тебе не нравится. Постарайся помнить, что это не настоящая брачная церемония, а просто свадьба. Ведь мы с тобой знаем, в чем дело. Мы вовсе не сбежавшие из дома влюбленные. Сегодня я ничем не могу помочь тебе в этой ситуации, но если ты испытываешь ужас при мысли о женитьбе, то у тебя есть выход. Я имею в виду, что нам обоим совсем не обязательно стремиться к этому браку. Я должен жениться, а у тебя есть выбор. Ты можешь сказать правду и отделаться от меня, – замолчав, он собрался отойти от фургона.

В это время из-за длинных рядов фургонов донеслись звуки приближающейся толпы. Голоса становились все громче. К ним шла свадебная процессия. Джесси машинально взглянула в ту сторону и снова на Джейка. Он поднял бровь, как бы вопрошая: ну, Джесси, как ты поступишь?

– А вот и мы, детка. Все готово. А ты? – Берта сияла, ее широкое лицо со щеками, как румяные яблоки, расплывалось в светлой улыбке. Она выжидательно переводила взгляд с Джесси на Джосая и обратно.

Рядом с Бертой девушка увидела сержанта, священника и около ста человек. Ради этого события многие надели свои воскресные наряды. Она медленно встала и подала руку человеку, которого знала как Джосая Таккера. На горе или на радость, она не может сейчас бросить этого парня и будет дальше играть свою роль, пока не выяснит, наконец, кто он такой.

– Я готова, – сказала Джесси.

В толпе раздались радостные возгласы. Джесси позволила своему жениху подать ей руку и помочь спрыгнуть с фургона. Длинную юбку она придержала рукой. Когда девушка оказалась на земле, Джосая подставил ей согнутую руку, она доверчиво положила ладонь на его локоть, взяла под руку и в сопровождении веселой толпы они направились к большому костру, где должна была состояться свадебная церемония.

* * *

Джесси сидела одна в темноте на импровизированном брачном ложе в фургоне Берты. От костра доносились звуки скрипки и смех. Только потому, что счастливая парочка удалилась после нескольких танцев в сопровождении дружеских подмигиваний, праздник не закончился. Берта успела ей шепнуть, что останется ночевать у знакомых и, пока будет происходить свадебная церемония, подготовит фургон для новобрачных. Джесси не знала, что ответить: она только густо покраснела к большому удовольствию собравшихся «гостей».

А бедный Джосая – едва ли нашелся хоть один мужчина, который не хлопнул его от всего сердца по спине, задевая рану, – Джесси беспокоилась, как бы он не потерял сознание или не пристрелил кого-нибудь. Но тот терпеливо сносил все и лишь улыбался.

Однако свадебные наряды и ложе стали не последними сюрпризами. На пальце у Джесси оказалось тонкое золотое кольцо, такое же и на руке Джосаи. Он удивился не меньше, чем Джесси, когда совершенно незнакомый человек подарил им эти кольца перед началом обряда. У него имелась партия колец, которую он вез в Нью-Мехико, и счел за честь приподнести влюбленным в подарок парочку колечек. Джесси подумала, что кольца придется носить, пока не отправятся в Кэмп-Николс.

При мысли о поездке Джесси нахмурилась. Джосая все рассчитал. Он оставит ее в форту под покровом ночи, так что солдаты его не увидят, благополучно доставят ее домой и жизнь потечет как прежде. Джесси покачала головой. Она не представляла себе, как сможет вернуться к прежней жизни. Хотя все произошло только вчера, ей казалось, что ее одинокое существование на ферме отошло в далекое прошлое. Даже неприятно было вспоминать о том времени, когда Джосая она еще не знала. С тех пор столько всего произошло. Столько событий ворвалось. Хотя бы то, что она вышла замуж. По крайней мере перед лицом закона.

Ее размышления были прерваны появлением Джейка, который приподнял парусиновый полог и вскарабкался в фургон, облитый лунным светом. По его искаженному лицу Джесси поняла, какую боль причинили все эти шлепки по спине. Он не стал завязывать полог, и лунный поток свободно лился, окрашивая все вокруг холодно-голубым цветом. Совсем как вчера в хижине, подумала Джесси. Джейк с трудом распрямил плечи и повернулся к ней. Она натянула одеяло до подбородка. Ни один мужчина, за исключением отца, не видел ее в постели. А теперь появился вот этот человек, который имел полное право…

– Успокойся, Джесси. Я ничего не собираюсь делать, – донесся из полутьмы усталый голос. Джесси видела, как он ищет место, куда бы примоститься. Отказавшись от дальнейших попыток найти для себя уголок, присел на край постели. Одеяло отползло чуть подальше. Он потянулся, чтобы взглянуть на Джесси. Она постаралась выглядеть спокойной, но сама понимала, какими жалкими кажутся эти попытки. Побелевшие косточки пальцев, уцепившихся за простыню, выдавали ее с головой. Джейк взглянул на нее и развязал галстук. Потом освободился от сюртука и ремня с кобурой и наклонился, чтобы снять сапоги. Это потребовало больших усилий.

– Черт побери это плечо! – вдруг с жаром произнес он в напряженной тишине.

Джесси приподнялась в постели. Ощутив ее волнение, Джейк невольно взглянул на нее – их взгляды встретились. Теперь он повернулся к ней всем телом: рука оградила возле нее пространство, а согнутые колени объяли бедро, покрытое одеялом. Стало очень жарко, и Джесси захотелось раскрыться. Но как позволить себе это, если на ней ничего нет, кроме чистой рубашки, которую Берта дала утром. Никто не догадался снабдить ее ночной сорочкой. А может быть, они решили, что никакой одежды ей не понадобится.