Дорин Малек - Влюбленная пленница

– Откуда ты это знаешь?

– Калид, я же показывала тебе последнее письмо Эми. Так как можно сомневаться в ее чувствах?

– Но учитывая его положение, может быть, стоило как раз-таки отговорить его?

– Можно ли было отговорить или разубедить тебя десять лет назад? – вопрос был явно риторическим.

– Малик не знает полумер, – с тревогой произнес Калид. – Он украдет ее, вот увидишь!

– Если она захочет быть украденной, то пусть так и будет, – ответила Сара.

– Сказано истинной американкой, для которой все проблемы решает любовь, – заметил Калид.

– Не начинай опять свои антиамериканские речи, Калид! Если мы все такие идиоты, то зачем ты на мне женился?

Калид обнял жену и поцеловал ее в шею.

– Мне просто очень нравится поддразнивать тебя твоей национальностью. Ты всегда сразу так живо реагируешь на приманку! Но не отрицай: ты сама прекрасно понимаешь сложность той ситуации, в которую Амелия попадет. Супругу Малик-бея ожидает опасная карьера!

– А у Беатрис снова начнется испарина! Это уж точно!

– У Беатрис начинается испарина, едва температура поднимается выше пяти градусов. Ты обратила внимание, как она смотрела на меня? Словно я – дикарь из джунглей и того и глади на нее наброшусь.

– Может быть, она всего лишь мечтала об этом? – хитро заметила Сара, и Калид засмеялся.

– Кстати… – промурлыкал он, расстегивая пуговки на спине ее платья…

– Здесь? – Сара окинула взглядом комнату.

– Ну а почему бы нет? Я прикажу охране, чтобы нас не беспокоили.

Калид направился к двери, а Сара вновь задумалась о визите Малика.

Она вовсе не была уверена в правильности того, что открыла ему местонахождение Эми.

Не ошиблась ли она? Малик не из тех, кто откладывает дела в долгий ящик, так что скоро она узнает это.

Малик сидел на дереве и наблюдал, как в спальне мистера и миссис Вулкот свет сначала потускнел, а потом и вовсе погас. Тетушка Амелии отходила ко сну. Но еще оставалось освещенным окно в кабинете на первом этаже – мистер Вулкот продолжал работу – и в спальне Эми, Малик видел ее: она читала, лежа в постели.

Придется ждать.

Искушение немедленно броситься к ней в комнату было очень велико; казалось, прошла целая вечность, с тех пор как он держал ее в своих объятиях. Но Малик прекрасно понимал, что не надо спешить. Он наблюдал за домом уже несколько ночей подряд и изучил распорядок его жизни. Слуги рано вставали и рано ложились. Следующей отправлялась спать тетушка, а дядюшка работал в своем кабинете примерно до половины двенадцатого. К полуночи свет горел уже лишь в комнате Эми, и именно это Малику и было нужно.

Он поудобнее устроился в развилке дерева и пожалел, что нечего закурить. Ждать так трудно! Он продумал каждую деталь своего визита тщательно, будто собирался брать штурмом замок султана, и ему не терпелось приступить к делу. Малик выбрал дерево с ветками достаточно толстыми, чтобы выдержать его вес, и к тому же растущее настолько близко к дому, чтобы можно было докинуть до него веревку. Он собирался с дерева прыгнуть на балкон, а потом сквозь французское окно войти в комнату Амелии.

План казался простым, но Малик прекрасно понимал, что он может сорваться в любой момент. Если вдруг тетушка решит прогуляться среди ночи на балконе, если дядюшка забудет что-нибудь в кабинете, если Эми, вопреки уверениям жены паши, поймет, что ненавидит его…

Малик вздохнул и решил не думать ни о чем плохом. Любое рискованное предприятие требует везения, и нужно верить, что тебе непременно повезет.

Свет в кабинете наконец погас. Малик подождал еще с полчаса, потом залез повыше, снял веревку, намотанную вокруг пояса, и воткнул крюк в ствол дерева. Начал раскачиваться, все увеличивая амплитуду движения, с каждым разом все ближе подлетая к балкону дома Вулкотов. Дом был отделен от улицы густыми зарослями кустарника и деревьями, но на такой высоте все равно можно попасться на глаза проходящему мимо патрулю или отряду янычар. По этой причине Малик надел одежду потемнее и тщательно выбрал дерево так, чтобы с него можно было попасть в нужную точку. Достаточно раскачавшись, он отпустил веревку и тяжело приземлился на балкон, едва не упав. Затем восстановил равновесие и прижался к стене дома, не в силах унять неровное биение сердца и ожидая скорого разоблачения.

Но ничего не произошло. Малик постоял, до тех пор пока дыхание не восстановилось, а потом, с силой размахнувшись, закинул веревку обратно на дерево, чтобы она не привлекала внимания. Пробрался по балкону к комнате Амелии, быстро заглянул внутрь и снова отступил.

Эми лежала в постели на боку, читая при свете газового рожка. Дыхание Малика снова участилось; он подошел к стеклу и тихо-тихо постучал.

Девушка резко повернулась, испуганная стуком в балконную дверь, но едва увидев, кто это, откинула одеяло и вскочила. Босиком, в одной сорочке подбежала она к двери и широко распахнула ее, бросаясь в объятия Малика.

– Боже! – только и смогла воскликнуть она, покрывая поцелуями его лицо, страстно прижимаясь к нему всем телом, словно боясь, что он внезапно исчезнет.

Малик закрыл глаза, внезапно ощутив счастье и покой, и лишь гладил золотые волосы Амелии.

– Пойдем в комнату, – Эми потянула Малика за руку. – Здесь нас могут увидеть.

Они вошли в комнату, и девушка плотно закрыла стеклянные двери и задернула шторы. И снова обняла Малика.

– Не могу поверить, что ты со мной, – прошептала она. – Может быть, я сплю, и это просто сон?

– Нет, это не сон. Я должен был тебя увидеть, – проговорил Малик. – Мне так тебя не хватало!

Эми подняла голову и взглянула на него в мягком свете газовой лампы. Лицо его сейчас казалось открытым и искренним – таким она его еще не видела.

– Амелия, я должен объяснить… – начал было Малик, но она тут же его остановила, приложив палец к губам.

– Ничто не имеет значения. Ты здесь, и это главное! Давай не будем тратить время на объяснения! У меня было вполне достаточно времени, чтобы подумать обо всем, и я прекрасно знаю, чего хочу! А ты?

Он кивнул, не отводя взгляда от ее глаз. Эми взяла его за руку и подвела к кровати.

– Люби меня! – попросила она, садясь и протянув к нему руки. – Все равно, что случится потом – по крайней мере нам будет что вспомнить!

Малику не потребовалось повторного приглашения. Он обнял ее и начал гладить шелковую кожу обнаженных рук, напоминая себе, что спешить нельзя, что при всем ее пыле Амелия – девственница; ей может быть больно, она может испугаться. Малик еще не попадал в подобную ситуацию. Его опыт с обитательницами лагеря вовсе не подготовил его к этой искренней невинной пылкости и отчаянной преданности. Но судьба позволила им вновь соединиться, и он не мог больше отказывать ни Эми, ни себе в том, чего они оба так страстно желали.

Малик присел рядом и нежно поцеловал Амелию, сначала едва касаясь губами ее губ, потом с большей страстью – пока девушка не ответила на его ласку со всей пылкостью юной души. Она ощущала прохладу его зубов, дерзость языка, а Малик испытывал роскошь глубоких, медленных поцелуев, радость ощущения ее тела под своим. Когда же одних поцелуев стало мало, Малик прошелся губами по обнаженной шее, впитывая свежесть и аромат кожи, а потом провел языком по ключицам. Девушка вздохнула и откинула голову, тем самым сильнее обнажая и шею, и грудь. Он целовал ее страстно и нежно, дразня губами до тех пор, пока она не зашевелилась беспокойно и нетерпеливо.

– Кажется, что прошло уже сто лет с тех пор, как я прикасался к тебе, – прошептал Малик.

Эми запустила пальцы в его волосы и притянула к себе его голову, а он жадно ласкал ее грудь. Она нежно смотрела на своего любовника: лицо его сейчас казалось раскаленным страстью, длинные ресницы вздрагивали, дыхание стало неровным. Девушка никогда еще не испытывала настолько необоримого желания раствориться в любимом, полностью отдаться ему, исполнить любое желание мужчины. Малик резким движением снял с нее рубашку и снова склонился к ней; и Эми с радостью вздохнула при этой новой близости. Рот Малика был горяч, волосы мягки – они щекотали нежную кожу груди, руки же гладили спину. Он прижался щекой к ее животу с выражением счастья и блаженства на лице.

– Ты так нужна мне! – пробормотал он. – Я никогда не думал, что смогу почувствовать нечто подобное.

Об этой минуте я мечтал постоянно – с того самого мгновения, как ты уехала от меня.

– И я тоже, – ответила Эми, гладя плечи и руки Малика, ощущая его крепкие мускулы под тонкой тканью рубашки.

– Сними, – прошептала она, потянув за воротник. Он сел, одним движением скинул рубашку, обнажив красивое, сильное тело. Эми смотрела на широкие плечи, мощную шею – простую красоту молодого мужского тела, и неожиданно на глаза ее навернулись слезы. Раздеваясь, Малик растрепал волосы, и Эми нежно их пригладила.

– У тебя такие красивые волосы, – прошептала она, – это первое, что я заметила!

Он снова поцеловал ее, прошептав ей в губы:

– А я первым делом заметил вовсе не волосы!

– А что? – спросила она, прикрывая глаза, потому что в этот момент он губами провел по ее лицу и добрался до рта, остановившись на мгновение.

– Твою кожу, твои глаза, твое тело, твой запах, – тихо перечислил Малик, ладонью гладя темные ягодки на ее груди, до тех пор пока они не стали твердыми от прикосновений.

– Мой запах? – переспросила девушка; от его ласки она то и дело теряла нить разговора.

– Он со мной с тех самых пор, как я взял тебя на руки, снимая с дилижанса. А сейчас я просто пьян от него.

Малик склонил голову на плечо Эми и обнял ее. Девушка глубоко вздохнула: вдруг она ощутила на себе его тело – тяжелое, готовое к любви. Она пошевелилась, инстинктивно отвечая на призыв, а Малик уже почти потерял контроль над собой, резко прижав ее. Он водил рукой по ее бедру, и ноги ее раздвинулись словно сами собой.