– Вот видишь! – Бенита встала и подошла к Нику. – От этой девчонки ничего хорошего ждать не приходится, держись от нее подальше.

– Это будет несколько затруднительно, потому что я собираюсь поехать в Буаз и разыскать ее. Я ее люблю и хочу просить ее выйти за меня замуж.

Бенита замерла на месте и схватилась за горло, как будто Ник ее душил.

– Мама, ты же говорила, что хочешь, чтобы я был счастлив. Так вот, мое счастье – это Делейни, и я больше не хочу жить без нее. Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы вернуть ее в мою жизнь. – Ник помолчал и посмотрел в ошеломленное лицо матери. – Если не можешь за меня порадоваться, то держись подальше, пока не сможешь хотя бы притвориться, что радуешься.

Делейни не хотелось в этом признаваться, и, уж конечно, она ни за что бы никому не сказала об этом, но она соскучилась по мелкому перманенту. Пожалуй, она даже соскучилась по Ваннетте. Хотя причина была глубже: Делейни не просто недоставало некоей любопытной старухи, она соскучилась по жизни в Трули. Ей не хватало ощущения, что она живет там, где ее все знают и где она знает почти всех.

Делейни достала из нагрудного кармана фартука зажимы и положила на полку. Она работала в дорогом салоне в центре Буаза, рядом работали другие стилисты – кто-то стриг, кто-то укладывал волосы. Салон Эли находился в перестроенном здании бывшего склада, все здесь было новеньким и самым модным. Это был именно такой салон, в каких Делейни раньше нравилось работать, но теперь почему-то все изменилось. Она чувствовала, что это не ее.

Взяв щетку, Делейни стала подметать волосы, оставшиеся от стрижки последней на сегодня клиентки. Десять последних лет Делейни жила в местах, где у нее не было прошлого, не было истории, не было подружек, с которыми они вместе пережили все беды и радости времен учебы в старших классах. Делейни жила в разных штатах и все время искала нечто неуловимое, то идеальное место, где она могла бы наконец осесть и пустить корни. Ее жизнь описала полный круг, и, по иронии судьбы, идеальное место нашлось там, откуда она и отправилась на его поиски. Она чувствовала себя Дороти из «Волшебника из страны Оз», только, в отличие от Дороти, Делейни не могла вернуться домой. Во всяком случае, сейчас.

Буаз был неплохим городом и предлагал множество возможностей. Но здесь не было Санты в женском нижнем белье, не было парадов по случаю каждого праздника. Сам ритм жизни города отличался от ритма жизни маленького городка.

И здесь не было Ника.

Делейни закончила подметать и потянулась за совком. Казалось бы, ей должно было стать легче от сознания, что Ник не живет с ней в одном городе, но этого не случилось. Она любила Ника и знала, что всегда будет любить. Делейни хотела бы выкинуть из головы Ника Аллегреццу и двигаться дальше, но она не смогла даже уехать за пределы штата. Она его любила, но не могла бы жить с ним рядом. Даже за три миллиона долларов. Принять решение уехать из города оказалось не так уж трудно. Делейни просто не смогла бы прожить оставшиеся пять месяцев, постоянно встречая Ника с другими женщинами. Даже за все деньги мира.

Когда Делейни вытряхивала содержимое совка в мусорную корзину, колокольчик над дверью звякнул, вслед за этим она услышала дружный вздох женщин, работающих за другими креслами, и стук ботинок.

– Могу я вам помочь? – спросил кто-то.

– Спасибо, – ответил такой знакомый Делейни голос. – Я уже нашел то, что искал.

Делейни повернулась и увидела на расстоянии вытянутой руки Ника Аллегреццу.

– Что тебе нужно?

– Я хочу с тобой поговорить.

Делейни отметила, что Ник коротко подстригся. Одна темная прядь падала на лоб. Как и всегда, при взгляде на него у Делейни сбилось дыхание.

– Я занята.

– Удели мне пять минут.

– А у меня есть выбор?

Делейни была уверена, что Ник ответит «нет», и это даст ей возможность послать его к черту. Но Ник переступил с ноги на ногу, сунул руки в карманы джинсов и сказал:

– Да.

Его ответ озадачил Делейни. Она повернулась к Эли, работавшему за соседним креслом:

– Я выйду на пять минут.

Делейни направилась к двери, Ник последовал за ней. Она вышла в холл и остановилась возле телефона-автомата.

– У тебя есть пять минут, – сказала она и прислонилась к стене, скрестив руки на груди.

– Почему ты уехала в такой спешке?

Делейни посмотрела на свои новые замшевые туфли на платформе. Она купила их, чтобы поднять себе настроение, но это не помогло.

– Мне нужно было сбежать.

– Но почему? Ты же так хотела получить эти деньги.

– По-видимому, сбежать мне оказалось еще важнее, чем получить деньги.

– Я рассказал Максу про нас с тобой, так что Энджел-Бич и Силвер-Крик теперь твои.

Делейни крепко обхватила себя руками. У нее в голове не укладывалось, почему они обсуждают какую-то дурацкую недвижимость, до которой ей нет дела.

– Почему ты ему рассказал?

– Мне показалось, что, если я унаследую все, это будет неправильно.

– И ты приехал, чтобы сообщить мне это?

– Нет. Я приехал сказать, что знаю, какую боль причинил тебе. Мне очень жаль.

Делейни закрыла глаза.

– А мне все равно.

Она сказала так потому, что ей очень хотелось, чтобы ей действительно было все равно.

– Я призналась тебе в любви, а ты после этого позвонил Гейл и пригласил ее к себе домой заняться сексом.

– Я ей не звонил. Она сама объявилась, и мы не занимались сексом.

– Я видела все своими глазами.

– Там ничего не происходило. И не могло произойти. Видела ты только то, что я хотел, чтобы ты увидела. И подумала ты то, что я хотел, чтобы ты подумала.

Делейни посмотрела ему в глаза:

– Но почему?

Ник глубоко вздохнул.

– Потому что я тебя люблю.

– Это не смешно.

– Знаю. Но я никогда не любил никого, кроме тебя.

Делейни ему не верила, она не могла снова рисковать своим сердцем. Когда Ник его разбил, было очень больно.

– Нет, ты любишь только морочить мне голову и доводить до бешенства. Меня ты не любишь, ты даже не знаешь, что такое любовь.

– Думаю, что знаю. – Ник нахмурился и шагнул к Делейни. – Я любил тебя всю жизнь – не помню дня, когда бы я тебя не любил. Я любил тебя и в тот день, когда буквально оглушил тебя, попав снежком по голове. И когда я спустил шины твоего велосипеда, чтобы у меня появился предлог проводить тебя домой. И когда ты была влюблена в этого урода и придурка Томми Маркема. Никогда не забуду запаха твоих волос, ощущения твоей кожи под моими пальцами, когда я положил тебя на капот моей машины на Энджел-Бич. Так что не говори, что я тебя не люблю. Не говори мне… – Голос Ника дрогнул, и он замолчал, недоговорив. – Просто не говори так.

У Делейни все расплылось перед глазами, она впилась пальцами в собственные руки. Она не хотела верить Нику, но в то же самое время так хотела, что эта вера стала для нее важнее самой жизни. Ей хотелось броситься в его объятия и одновременно хотелось его ударить.

– Как это на тебя похоже! Именно тогда, когда я уже убедила себя, что ты подонок, ты пытаешься мне внушить, что ты не такой. – Делейни смахнула с ресниц слезинку. – Но ты на самом деле подонок, Ник. Ты разбил мне сердце и думаешь, что можешь вот так, запросто, прийти сюда, заявить, что ты меня любишь, и я все-все забуду?

Едва успев договорить, она потеряла контроль над собой и расплакалась.

Ник обнял Делейни и прижал к своей груди. Она еще об этом не знала, но он не собирался ее отпускать. Никогда.

– Я знаю. Я знаю, что был подонком, и для меня нет оправдания. Но я просто с ума сходил, когда прикасался к тебе, любил тебя и в то же время сознавал, что ты собираешься уехать. Когда мы были в доме Генри, я начал было думать, что, может быть, ты решишь остаться со мной. Я стал представлять, что мы вместе до конца дней, что мы каждое утро просыпаемся рядом… я даже стал думать о детях и об уроках дыхания, которые проводят в школах для беременных. Подумывал, не купить ли мини-вэн. Но тут вернулась Гвен, и ты сказала, что уедешь. И я понял, что снова увлекся пустыми фантазиями. Я так боялся твоего отъезда, что заставил тебя бросить меня до того, как это произойдет. Я только не думал, что после этого ты уедешь из города. – Делейни зашевелилась в его объятиях, но ничего не сказала. Она не сказала, что любит его, и Ника это убивало. – Пожалуйста, скажи что-нибудь.

– Мини-вэн, говоришь? Я что, похожа на женщину, которая ездит в мини-вэне?

Это было не то, что Ник надеялся услышать, но и не так уж плохо, если разобраться. По крайней мере Делейни не послала его к черту.

– Я куплю тебе любую машину, только скажи, что любишь меня.

Делейни подняла голову и посмотрела на Ника.

– Тебе не нужно меня покупать, я так тебя люблю, что не могу думать ни о чем другом.

Ник испытал такое облегчение, что даже закрыл глаза.

– Слава Богу! А я боялся, что ты навсегда меня возненавидела.

– Нет, и в этом моя главная трудность. Я никогда не могла ненавидеть тебя так, как, наверное, следовало бы. – Она погладила пальцами его коротко остриженные волосы. – Почему ты подстригся?

– Ты когда-то сказала, что мне стоит стричься коротко. – Ник смахнул слезинки с лица Делейни подушечками больших пальцев. – Я подумал, может, это поможет мне тебя завоевать.

– Тебе идет.

– Ты такая чудесная.

Ник нежно поцеловал Делейни, смакуя вкус ее губ. Его язык проник в ее рот: нежная ласка Ника призвана была отвлекать Делейни, пока он нащупает ее левую руку и наденет на безымянный палец кольцо с бриллиантом в три карата.

Делейни посмотрела на свою руку.

– Мог бы сначала меня спросить.

– И рисковать услышать твой отказ? Ни за что.

Делейни покачала головой и встретилась с ним взглядом.

– Я бы не сказала «нет».

Ник глубоко вздохнул.