Перед Джесс стоял молодой человек с измученным, почерневшим от синяков и ссадин лицом и белой нашлепкой под одним глазом. На волосах — запекшаяся кровь. Рука на перевязи — перед грудью, как щит. Она сразу догадалась, кто это.
У него был безумный вид. Словно пророк из Ветхого завета в больничных тапочках и кое-как наброшенном халате явился, чтобы свершить обряд проклятия. Он показался ей выше ростом, шире в плечах и грознее простого смертного. Глаза метали искры. Джесс еще не видела человека, который был так полон жизни. Он воззрился на нее, и Джесс не знала, то ли наброситься на него с кулаками, то ли вскочить и убежать куда глаза глядят.
— Как он там?
С минуту Джесс безмолвно взирала на Роба; потом возмущение, вызванное его вопросом, испарилось. Просто не было сил ни на что, кроме ожидания.
— Его сейчас оперируют. Удаляют гематому, давящую на мозг.
— Он выживет?
— Об этом еще рано говорить.
Роб сел подальше от нее и уставился на секундную стрелку настенных часов, медленно, монотонно совершающую круг за кругом.
Никогда еще Джесс не чувствовала себя такой одинокой. Она думала, что смирилась со своим положением разведенной женщины, но откуда ей было знать, что значит одиночество в таком месте, как это.
Конечно, можно позвонить сестре или дочери, но тогда придется что-то объяснять и даже утешать их — в то время как она сама испытывала острую потребность разделить с кем-нибудь горе и ужас. Так что она продолжала неподвижно сидеть и ждать.
Снова открылась дверь.
— Миссис Эрроусмит, — позвал ее врач.
Джесс встала на дрожащих ногах и едва не споткнулась о дорожную сумку, куда сложила все необходимое для Дэна.
— Как он?
Врач покосился на Роба.
— Это брат Дэниела?
— Это тот самый молодой человек, который вел машину. С чего вы взяли, что брат?
— Я соврал медсестре, — вмешался Роб. — Иначе меня бы не пустили.
Джесс не смотрела на Роба — только ощущала идущие от него волны страха и надежды.
— Мы не могли бы поговорить без посторонних? — обратилась она к врачу.
— Да, конечно.
В комнате медперсонала Джесс мгновенно забыла о существовании Роба и полностью сосредоточилась на словах врача — как будто от этой сосредоточенности зависела жизнь ее сына.
Гематому удалили. Давление на мозг уменьшилось. С этой точки зрения операция прошла успешно. Больной по-прежнему без сознания. Его увезли в отделение интенсивной терапии.
— Когда он… придет в себя?
— Этого мы не знаем. Ближайшие сутки покажут.
— Понятно. Можно мне к нему?
— Сюда, пожалуйста.
Палата интенсивной терапии показалась Джесс очень большой и суматошной. Она была ярко освещена; взад-вперед деловито сновали люди в белых халатах. Здесь стояло несколько кроватей, разделенных рядами полок с аппаратурой и белыми ширмами. На одной лежал Дэниел с забинтованной головой, укрытый до плеч легким одеялом.
Джесс подошла ближе и увидела вставленную в его рот трубку. Другая такая же отходила от ноздрей. Они крепились клейкой лентой, из-за чего лицо Дэна напоминало разрисованное лицо индейца. Из-под одеяла разбегались другие, подсоединенные к приборам трубки и провода. Джесс увидела экран с мигающими красными и синими штрихами. Глаза Дэна были закрыты белыми ватными подушечками. Джесс дотронулась до прядки черных волос, торчавшей между бинтами.
В комнате для посетителей она постоянно ощущала незримое присутствие сына. Но теперь эта громоздкая аппаратура словно воздвигла между ними непроходимую стену. Джесс поискала взглядом крошечную овальную метку у Дэниела на подбородке — след перенесенной в детстве ветряной оспы. Это он, ее мальчик! Он здесь!
Все ее существо затопили любовь и нежность. На глаза набежали слезы. Аппаратура казалась страшной потому, что Джесс ничего в ней не понимала. Она была заботливой матерью, привыкшей вникать во все, что касалось ее детей. Из-за аварии Дэн вновь стал беспомощным ребенком. Джесс склонилась над ним.
— Я здесь, Дэнни. Я люблю тебя.
Она отвернула краешек одеяла и увидела его руку со слегка согнутыми пальцами, как у спящего младенца. От вены в сгибе локтя отходил пластиковый шланг. Джесс испугалась — как бы его не сдвинуть. Однако все-таки не удержалась и дотронулась до пальцев сына. Они оказались теплыми. Она опустилась на стул, который поставили специально для нее.
Она сидела и считала вдохи-выдохи, которые делал за Дэнни аппарат искусственного дыхания. Следила за его сердцебиением по показаниям осциллографа. Подошла медсестра в зеленом халате и синтетическом фартуке.
— Как вы себя чувствуете?
— Прекрасно.
И вопрос, и ответ показались Джесс совершенно нелепыми. Сестра отвернула одеяло. Джесс увидела еще одну трубку, вставленную в открытую рану возле ключицы. На груди Дэнни были прикреплены еще несколько шлангов. Кусочки белого пластыря скрывали мелкие раны. Подошедший хирург слегка ущипнул Дэнни за мочку уха, и Джесс почувствовала, как пальцы сына шевельнулись у нее в руке. Она чуть ли не закричала:
— Смотрите, он чувствует! Он приходит в сознание! Вы для этого его ущипнули?
— Нужно проверить реакции, — тихо ответил врач.
Джесс догадалась: все не так просто. И все же Дэн пошевелил пальцами! Врач снял с его глаз белые подушечки и по очереди посветил в каждый глаз фонариком.
— Зачем вы закрываете ему глаза?
— Чтобы сохранить влагу, — ответил хирург, возвращая нашлепки на место.
Никогда Джесс не чувствовала себя такой беспомощной!
— Ему больно?
— Не думаю.
— Чем я могу ему помочь? Все, что в моих силах…
— Делайте то же, что и до сих пор, — мягко ответил врач и отошел. Сестра стала заносить показания приборов на карточку над кроватью.
Сидя рядом с сыном, держа его за руку, Джесс вспоминала эпизоды его жизни. Перед ее мысленным взором вереницей прошли картины каникул, Рождества и семейных праздников. Ей казалось, будто тепло этих воспоминаний через нее переливается в Дэнни и возвращает ему мир более счастливый, чем тот, который открылся ему взрослому.
«Я с тобой! — неумолчно звучало у нее в голове. — Очнись, Дэнни! Пожалуйста, вернись ко мне!»
Прошла, должно быть, целая вечность, прежде чем Джесс опустила голову на край кровати и смежила веки. Однако забытье длилось каких-нибудь несколько минут. Она вздрогнула, открыла глаза и не сразу поняла, где находится и почему ей так страшно. Дэнни не шелохнулся.
Снова пришел врач. С силой надавил тыльной стороной ладони на грудную клетку Дэнни. В ответ тот вытянул руки и сжал кулаки, словно его потревожили во сне. Джесс просияла.
Дэнни здесь, он не покинул ее, просто уснул. Он реагирует на прикосновения врача.
— Я так рада, что он чувствует! Это хороший признак, ведь правда?
— Да, это положительная реакция на раздражитель. Но сейчас еще рано радоваться.
Как послушная девочка, Джесс не стала давить на врача, добиваясь, чтобы ее утешили. Если она выдержит испытание на стойкость и заслужит всеобщее уважение, это только поможет Дэну.
— Спасибо вам за все, — проговорила она.
Шесть часов утра.
Скоро проснется Сок — если еще не проснулся. Джесс решила позвонить Лиззи и Бетт. Лучше сделать это сейчас, когда ее согревает лучик надежды.
И еще нужно сообщить бывшему мужу.
Йен окончательно оставил Джесс два года назад ради молодой женщины, с которой познакомился, работая коммивояжером. Он всегда был удачливым продавцом благодаря оптимизму и исходившему от него чувству надежности, за которыми, однако, скрывалась неуверенность. За время их супружества он много разъезжал, и это несколько затушевало ту горькую истину, что они с Джесс не были счастливы. А потом он встретил девушку из Австралии, которая, путешествуя по Европе, решила частично возместить расходы, работая администратором компании по производству электрических приборов, где работал Йен. Для него это была не первая связь, но на этот раз он влюбился. Йен был заботливым и слишком пристрастным отцом, но Бетт и Дэнни стали взрослыми. Он сообщил Джесс о своем уходе. Она испытала смешанное чувство горечи и облегчения, которое вскоре перешло в безразличие.
Теперь Йен был женат на Мишель; они жили в Сиднее, ее родном городе. Джесс ни разу не была в Австралии, но, набирая номер, явственно представила себе заасфальтированный дворик, окаймленный кустами папоротника и гибискуса и с видом на голубой залив. Ей даже почудилось, будто она слышит звонок в комнате за опущенными жалюзи — чтобы укрыться от палящего солнца.
Джесс подняла голову. Она вспомнила, что оставила сумку со всем необходимым для Дэнни в комнате для посетителей, у двери в операционную. После пережитого за ночь то, что она притащила джинсы и свитер, показалось злой шуткой. Она также вспомнила, что видела в коридоре телефон-автомат. Оттуда и позвонит.
В комнате для посетителей оказалось полно народу. Впрочем, приглядевшись, Джесс поняла, что это одна большая индийская семья — старики, их дети и внуки. Они заняли почти все пластмассовые стулья и, синхронно вскинув головы, обратили на вошедшую Джесс полные жадной мольбы взгляды — как исстрадавшиеся без полива растения. Роберт сидел на том же стуле в углу, держа сумку Дэна.
Джесс вышла в коридор. Роб пошел за ней.
— Как он там?
Он больше не казался ей великаном. Лицо осунулось, приобрело пепельный оттенок; под глазами обозначились темные круги.
«Так ему и надо, — с горечью подумала Джесс. — Пусть страдает. Почему все несчастья должны были свалиться на Дэнни, а этот детина отделался несколькими ушибами?»
Она поджала губы. Но потом вспомнила, как Дэнни пошевелился в коме. Все будет хорошо. Эта уверенность капля за каплей оживляла пересохшую почву ее души.
"Влечение" отзывы
Отзывы читателей о книге "Влечение". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Влечение" друзьям в соцсетях.