На экране спасали любовь, с Любовью в зале кафе громко прощались мужчины, о своих любимых тихо вспоминала женщина. Грустные мысли, как пчёлы, роились в её голове под весёлый звон бокалов незнакомых людей; они звучали, словно по задуманному сценарию, донесшейся с экрана метафоры, в самый раз сгодившейся для статьи подруги-психолога.

Мила несколько раз пересеклась взглядом с человеком в платке, «бабником», сидевшим напротив. Нет, скорее, он не сидел, а возникал перед ней. Он всё время двигался: вставал, садился, снова вставал. Она видела его впервые, а в голову, от тяжёлых, как подол длинного платья думок, лезли до абсурда глупые, банальные вопросы: «Почему с ним всем так легко? Откуда идет эта завораживающая энергия? Дежавю?»

Перед уходом она поинтересовалась у бармена, который все также усердно полировал тканевой салфеткой бокалы.

– Не подскажите, любезный: «Кто этот человек?»

– Это наш хозяин, – невозмутимо, но с какой-то гордостью за своего начальника, ответил тот. – Его все знают и он всех знает. Его все уважают и он всех уважает.

– А почему?

– Потому что он всех любит! И его все любят…

– Радость, – слово как-то вырвалось само собой.

– Что, что вы сказали, милая девушка?

– Радость!

Мила загадочно улыбнулась, вспомнив строгий наказ Марты. Игриво прищурившись, натянула на глаза свою любимую шляпу с волнистыми, как морская волна полями и очаровательным цветком из семи лепестков (Аркадий привёз ей это чудо из Италии). Расковано, по– южному, давая ласкать своё тело летнему солнцу и воздуху, медленно зашагала в отель по тяжёлым прохладным ступеням.

«Ой! Какая всё-таки радость от такой прохлады»…


***

Лето в этом году выдалось не просто жарким, а аномально жарким. Прогнозы синоптиков о глобальном потеплении сбывались более чем на сто процентов. А воздух прогревался так, как будто бы всё вокруг превратилось в одну микроволновую печь.

Продолжая подниматься, считая ступени, по детской ещё привычке: «Пятая! Здравствуй, радость! Шестая, заблудилась ты не в радость. Седьмая, где теперь найду тебя?» – скороговоркой напевало её подсознание. – «Семь ступенек – счастливое число», – подумала Мила и повернула ключ.

Комната была просторной, в ней было много воздуха оттого, что вся необходимая мебель умело, с хорошим вкусом встроена в стены. «Ничего лишнего. Это я люблю. Это тоже радость», – как бы отчитываясь в очередной раз перед Мартой, и от этого, рассмеявшись в голос, проговорила и крутнулась перед огромным от пола до потолка зеркалом, которое было обрамлено в резную под старину тяжёлую раму, предававшую всей комнате вид торжественный и даже слегка помпезный.

От своих природными корней, уходивших в далёкое католическое и славянское прошлое, Мила унаследовала слегка взбалмошный, но в тоже время спокойный и задумчивый характер. Несмотря уже на немолодой возраст, в ней, как и раньше, легко уживались девочка и женщина. Бабушка часто шутила над ней: «Ах, Мила! Мила! Когда ты станешь взрослой? Да! Рижанка – не итальянка. Может быть, римлянка, может, славянка». Что она имела в виду?

Прабабушка по линии матери принадлежала к старинному итальянскому роду, была единственной дочерью в семье и единственной наследницей. А бабушка, вышла замуж за известного рижского революционера, военного лётчика, который своими корнями тоже переплетался, но уже с коммунистической Италией. Мила же родилась в Риге и впитала от этого города всю тишину и загадочность узких улочек, манерное изящество высоких шпилей, овеянное рыцарскими преданиями и легендами. Одним словом – не римлянка, и не славянка.

В номере слегка шумел кондиционер, что заставило рижанку переключить его режим. Мила накинула на плечи уютный шёлковый шарф и вышла на балкон. Перед ней открывалась безбрежная панорама морской стихии, издалека доносились едва уловимые звуки курортного городка, как небольшой намёк на присутствие цивилизации. Всё, что окружало, должно было радовать глаз и настраивать душевные струны на хороший позитивный лад. Но чем больше она смотрела на безграничную даль моря, тем всё дальше мысли её уходили к гениальным строкам поэта, которого очень любила: «Безвыходность тоски вдвойне с пустыней моря схожа». Воспоминания опять тяжёлым камнем навалились на сердце. Она приехала сюда, чтобы не оказаться в затяжной депрессии, так, по крайней мере, говорила её психолог. Вместить жизнь человека, отношения в психологические термины – не сложно. Найти ответы на свои вопросы бывает намного труднее.

Она мысленно ещё раз обратилась к морю: «В чём же моя безвыходность?» – и веер сознания опять раскрыл все складки происшедших за последнее время событий и вопросов: «Зачем в моей жизни произошла эта нелепая встреча? Этот безумный поступок, не вызвавший никакого сожаления, настолько же стыдный, насколько и притягательный, до конца указавший на тупик отношений с мужем?»

Вопросам не было конца, а ответ не приходил.

День клонился к вечеру. Полоса горизонта от солнечного света разливалась калейдоскопными радужными бликами. Море несло на берег теплую, бархатную прохладу. Природа и люди лениво и разморено принимали эту обволакивающую теплоту.

Балкон закрывать не хотелось. Мила отключила кондиционер, сбросила с себя легкий, летний наряд, подошла к зеркалу. Отражение, как в сказке, ещё раз убедило её в неувядании своей женской красы. Она нежно коснулась рукой тёплых от солнца волос, резко в голос выдохнула, и скользнула на огромную кровать под мягкое, хлопковое покрывало.

Очень хотелось подремать, но сон как-то не шёл.

И опять зарассуждалось, задумалось.

Шагнуть можно к счастью, а можно и в пропасть.

Как она оказалась в чужой квартире, также как и в бильярдной, она до сих пор не могла понять, а уж тем более объяснить. Внезапное осознание своего бессилия перед миром надутой роскоши и криминала, как «невидимая, жёстко сомкнувшая пальцы рука» со слов услышанного в кафе репортажа, не давало спокойно дышать и пугало своей неизвестностью. Что теперь станет с моей жизнью, свободой? Из головы не выходил бильярдный щёголь, который пытался завладеть ею и, что самое ужасное, был довольно близок к успеху. Эти незамысловатые комплименты, страстное дыхание за спиной неотвратимо подталкивали её к безумному, грязному в её представлении поступку.

Чувство желания мужчины, впервые испытанное к Аркадию, когда она полюбила и всеми женскими ниточками сотканного душевного естества потянулась к нему, в последнее время как-то стало ускользать. Сначала в недомолвках, потом глупых претензиях, раздражениях, порой совершенно не имеющих под собой никакой почвы, вдруг внезапно, без объяснений, исчезло, как под ветром от сильного сквозняка.

Случайный очень близкий шепот незнакомца, чем-то похожего на Рета Батлера, стыдно всколыхнул силу внутреннего влечения, и чуть было не толкнул к глупому и ненужному поступку. Хорошо, что она не упала в этот омут с головой! Хотя нота сожаления, поселившаяся немного ниже солнечного сплетения, и сейчас предательски звучала в её теле, обрывая дыхание своей откровенностью. Как шар на бильярдном столе в ловких руках игрока, женщина могла улететь в чужую лузу. Но игрок, который ставил на неё, проиграл своё пари.

Она сбежала. Да, но щёголь остался! Он наверняка её ищет. Как говорит Марта, с криминалом не шутят: «Пацан сказал, пацан сделал». Если эти бандиты так рассуждают, значит, так и есть.

Недавние воспоминания не отпускали. Даже под уютным покрывалом, она всем телом опять почувствовала свою беззащитность. Кадр за кадром воссоздавались все детали и горькое ощущение той ночи. Она в незнакомом районе города, под дождём, стоит, ждёт такси. Тяжёлые капли и свистящий до перепонок ветер, размытым светом незнакомых окон, как с вышек сторожевых прожекторов, рассекает и расхлёстывает всё её тело на куски. А весь мир в зашторенном кольце, смотрит на неё и на её поражение в любви.

«Дин-дон»! – звон весёлого колокольчика оповестил, что пришло сообщение. Мила быстро, как будто, спасаясь от урагана тяжёлых мыслей, выпорхнула на балкон, где на столе оставила свой мобильный. Она открыла крышку и прочитала: «Радость!»

Своё сообщение Марта сопроводила улыбающимся смайликом.

Каждое событие жизни и каждое психологическое переживание несёт нам добро и зло одновременно – это жизнь. А когда человек живёт лишь одним прошлым, у него нет будущего. Психологи и философы говорят, что на прошлое надо смотреть с благодарностью, на будущее – с надеждой, а жить нужно настоящим. Ей вспомнились последние наставления и рекомендации Марты перед дорогой.

«День проходит, я не записала свои радости», – спохватилась Мила. По складу своего характера она была человеком ведомым и исполнительным. Быстро накинув халат, побежала принять прохладный душ, чтобы с чистым телом и совестью прописать свою радость прожитого дня.

Маленький стол стоял у окна с видом на аллею высоких деревьев с интересным названием «Японская Сафора».

Через несколько минут, на первой станице ровным женским почерком появилось несколько строк:

«Солнечный приветливый юг, пьянящий аромат морского воздуха, перемешанный с запахом беспечности отдыхающих, запахом сладкой ваты, кукурузы, и лёгкий дымком от шашлыка на мангале, тёплое море, яркий платок на шее незнакомца…»

Глава 5. Бильярд

Как от искры электрического тока, автомат сознания на мгновение отрубил всё тело. Когда женщина пришла в себя, чары тайного поклонника растворились вместе с ним. Вокруг царила привычная атмосфера презентации. Лишь в глубину зала от неё удалялся ничем неприметный на вид силуэт невысокого мужчины, а навстречу, развеваясь всем телом, неслась знакомая женская фигура.