Лес, однако, соответствовал своей пугающей репутации. С момента, когда они въехали под тень деревьев, Розалин ожидала, что один из фантомов Брюса выпрыгнет из-за дерева с боевым кличем. Было легко понять, почему англичане уступили это место сначала Уоллесу, а потом людям Брюса.

Мятежники могли сидеть в засаде где угодно, а узкие тропинки, ведущие через лес, вынуждали английских солдат двигаться друг за другом, делая их еще более уязвимыми. Люди из Эттрик-форест, как в легендах о разбойнике Робине Гуде, были также известны своим умением обращаться с луком – смертоносным искусством в местности с таким количеством деревьев, за которыми можно было прятаться.

Розалин предположила, что у них были разведчики, наблюдающие за округой, поскольку небольшая группа мужчин – и несколько женщин – уже стояли снаружи, чтобы поприветствовать возвращающихся воинов. По их радостным возгласам она поняла, что они знают об удачном выполнении задания Брюса.

Розалин не рассчитывала увидеть здесь женщин, но не успели они остановиться, а мужчины спешиться, женщины выбежали им навстречу, чтобы поприветствовать некоторых в особо дружеской манере.

Поскольку никто не собирался помочь ей спешиться, Розалин попыталась сделать это самостоятельно. И тут она взглянула на Бойда. Одна из женщин бросилась ему в объятия и буквально прилипла к его груди. Длинные черные волосы женщины были распущены и разметались по спине, когда она призывно откинула голову.

Розалин, должно быть, издала какой-то звук, потому что Бойд посмотрел на нее, прежде чем принять приветственный поцелуй от черноволосой красавицы. Очень страстный приветственный поцелуй.

Розалин почувствовала себя так, словно лошадь лягнула ее в грудь. «Нет! – хотелось крикнуть ей. – Не нужно. Ты не можешь».

Но он мог. У нее не было никаких прав на него. И это Бойд продемонстрировал предельно ясно. Его рука небрежно обхватила женщину за талию, словно это происходило между ними много раз. Поцелуй был лениво-фамильярным…

О господи! Сердце Розалин оборвалось. Она поняла: они были любовниками. Она отвернулась, пытаясь побороть мучительную боль в груди, которая заставляла ее сделать что-нибудь нелепое, например заплакать. Горячая волна подкатила к горлу, к глазам. Но она сдержала слезы и сунула ногу в стремя, пытаясь спуститься вниз, не запутавшись в юбках.

Розалин упала бы, если бы кто-то сзади не подхватил ее. Нет, не кто-то. Она замерла от его прикосновения, зная точно, кто это. Большие руки обхватили ее талию, сомкнувшись как теплые тиски, и он безо всякого усилия поднял ее и опустил на землю. Даже несмотря на то, что их тела не соприкасались, она почувствовала позади его широкую грудь и ощутила теплый запах кожи и пряности, которые стали такими знакомыми.

– Спасибо, – сказала Розалин, не осмеливаясь взглянуть на него, чтобы он не заметил, как сильно его встреча с местной красоткой задела ее. – Я удивляюсь, что вы не дали мне упасть.

– Поскольку вы теперь наша единственная заложница, мы должны беречь вас.

Она прищурилась, встретившись с устремленным на нее ледяным взглядом.

– Мой брат не станет платить выкуп, если мне причинят вред, – вы должны это запомнить.

Его губы сжались при этом не слишком тонком намеке на его недавнюю угрозу.

– Я думаю, Клиффорд заплатит, чтобы вернуть вас, в каком бы состоянии вы ни оказались. Вам следует запомнить это, миледи. – Он произнес последнее слово с явным сарказмом.

Розалин рассвирепела:

– Вы ошибаетесь по поводу того, что случилось. При вашем знании опытных женщин, вы должны бы уметь отличать от них неопытную.

Робби улыбнулся, и Розалин моментально пожалела о своих колких словах. Сделав замечание по поводу женщины, которая только что целовала его, она дала ему понять, что ей это небезразлично.

– Сюда, принцесса, – сказал он с насмешливой учтивостью. – Ваш дворец ожидает вас.

Он пошел вперед, и, не имея выбора, она последовала за ним, игнорируя любопытные взгляды, которые бросали на нее.

Сначала Розалин подумала, что Бойд собирается отвести ее в большой дом, который, как она предположила, служил административным зданием, но он провел ее мимо, к тому месту, где располагались еще несколько палаток. Они были чуть больше по размеру. Розалин догадалась, что палатки принадлежат лейтенантам короля – может быть, даже самому королю, когда он бывает в лагере.

Робби остановился около первой палатки. Она была по размеру примерно двенадцати квадратных футов, с центром скатной крыши как минимум такой же высоты. Хотя шерстяная ткань палатки должна была быть почти что белого цвета, слой масла или воска, служивший для защиты ткани от воды, окрасил палатку в желтый, а местами – в коричнево-черный цвет. Около дюжины пеньковых веревок поддерживали палатку снаружи, прикрепленные к земле большими деревянными кольями.

Пройдя под открытый полог, Розалин увидела многочисленные деревянные столбы, которые составляли каркас палатки. Несмотря на дневной свет, внутри было почти темно. Но после того как Бойд зажег высокие факелы, стоявшие с обеих сторон от входа, она смогла лучше разглядеть внутреннее убранство.

Как говорили, Цезарь путешествовал с собственным мозаичным полом, разделенным на секции. А некоторые английские короли обставляли свои палатки так, словно это была комната во дворце, – ткаными коврами, изящной мебелью и серебряной и золотой посудой. Эта палатка оказалась не настолько изысканно обставленной, но не была и грубой лачугой.

Большое впечатление на Розалин произвел идеальный порядок. Обе стороны палатки казались зеркальным отражением друг друга. Там были две кровати с некоторым подобием матрасов, сделанных, очевидно, из соломы, множество шерстяных и несколько меховых одеял, два деревянных сундука для вещей и, как дополнительные сиденья, два стола, два стула и две маленькие жаровни для тепла. Пол был покрыт циновками из камыша. Кроме щита, на синем фоне которого проходила полоса из красных и белых квадратов, нескольких свечей, кувшина и тазика для умывания не видно было никаких личных вещей, которые могли бы дать представление об обитателях палатки.

Но она знала: это была палатка воина – и спартанская, без излишеств, которые могли отвлечь от войны. Обстановка идеально подходила Бойду.

– Вы можете спать здесь, – сказал он, указав на кровать слева.

Поскольку он швырнул свой плед и шлем на другую кровать, Розалин предположила, что там его место. Господи, не собирается же он спать в одной палатке с ней?

– А нет другого места, где я могла бы остановиться?

– Нет. Как вы могли заметить, мы находимся посреди леса. Здесь, мест для жилья не так уж много.

Ее вопрос заключался в другом, и он знал это. Ему просто нравилось заставлять ее чувствовать себя избалованной, изнеженной принцессой. Именно так он назвал ее.

Она вздернула подбородок, вызывающе глядя на него:

– Я просто не хочу занимать чью-то постель.

– Если вы этим обеспокоены, вы всегда можете разделить постель со мной.

Она замерла, глядя ему в глаза, словно надеясь отгадать, говорит ли он серьезно.

Его улыбка была холодной и лишенной всякого юмора.

– Я так и думал, что вы не согласитесь. Не беспокойтесь, миледи, Сетон не будет возражать. Он живет для такого рода галантных поступков. А сейчас, если больше нечего делать, пойду поищу для себя более интересное занятие. – Его лицо потемнело. – Но предупреждаю вас: не пытайтесь больше бежать. Хотя если думаете, что вас посадят в яму за то, что вы сделали, – не сомневайтесь, вы этого заслуживаете, – я могу найти для вас гораздо менее роскошное помещение. Здесь нет сорокафутовых стен, но вам вряд ли удастся пройти мимо двух воинов, которые будут вас охранять, – это два родственника Дугласа, между прочим, – так что не трудитесь испытывать на них свои женские уловки. Лес – это не то место, где вы захотите остаться в одиночестве. Конечно, если только вы не любите медведей. – Он посмотрел ей в глаза. – И фантомов Брюса.

Холодок пробежал у нее по спине. К его словам стоило прислушаться. Розалин оказалась в ловушке и знала это. Люди Дугласа… Она поежилась. Ей почему-то не хотелось, чтобы Робби уходил. Даже когда он был зол и жесток, она доверяла ему. По крайней мере больше, чем Дугласам.

– Постойте! – Она остановила его прежде, чем он успел откинуть полог палатки. – Куда вы идете?

– Отметить удачный налет. В отличие от вас я не получил удовольствия прошлой ночью. Так что если вы не хотите пососать мой член, как предложила мне Дейдре, я пожелаю вам спокойной ночи.

Розалин затаила дыхание. Ужас пронизал все ее существо. Неужели такие вещи делают?

Сознательный вызов в его глазах ответил на ее вопрос.

Потрясение вызвало острую пульсирующую боль. Розалин хотела возразить, попросить, чтобы он не уходил, сказать, что, если он позволит этой женщине так прикасаться к нему, между ними все будет кончено.

Но как что-то может быть кончено, еще не начавшись?

Розалин опустила глаза и отвернулась. Красивый, благородный воин, за которым она наблюдала в окно шесть лет назад, больше не существовал. Она почувствовала, что больше не хочет смотреть на человека, который его заменил.

Глава 11

Звуки пирушки продолжались до глубокой ночи. Что они делают? Что он делает? Неужели та женщина действительно…

Черная дыра в груди Розалин, казалось, росла все больше и больше. Почему она переживает?

Насмешливые слова заполнили ее воображение и не давали уснуть, пока истощение, физическое и моральное, наконец не усыпило ее.

Бойд так и не вернулся.

Розалин проснулась смирившейся, хотя и не отдохнувшей. Она будет вести себя как можно лучше, пока брат не заплатит выкуп, который они назначат за нее. Что еще она могла сделать? Скоро это останется только в памяти отдаленной, неприятной, болезненной.

Она поела немного хлеба, сыра и сушеной баранины. Все это ей принесли вскоре после ухода Бойда. Очевидно, он не совсем забыл про нее. Розалин осмотрелась в палатке. К сожалению, в кувшине не было воды, так что она не могла помыться. Расческа и кусок мыла, лежавшие рядом, словно насмехались над ней.