Честно говоря, Робби редко об этом думал. Эта часть жизни никогда не была важной для него. Он был слишком сосредоточен на своей работе. Кроме того, он помнил, что случилось с его сестрой. Его жена будет в опасности. Он и так слишком хорошо известен. А уж если станет известна его причастность к Хайлендской гвардии…

– Возможно, когда закончится война. Но до тех пор ничто больше не имеет значения. – Он сделал паузу и внимательно посмотрел ей в глаза, чтобы она правильно поняла его: он не позволит, чтобы кто-либо отвлекал его. – Ничто.


Время поджимало. Сердце Розалин тревожно билось. Она знала, что каждая миля, которую они проезжают, приближает их к лесу, о котором она всегда думала как о месте, откуда не возвращаются. И хотя никто до сих пор не сообщил об их пункте назначения, то, что они ехали на юго-запад, не оставляло сомнений. Они с Роджером должны бежать прежде, чем их поглотит непроходимый Эттрик-форест – темное и ужасающее логово воров и фантомов.

После того как они выехали из очередного леса на тропу, которая по шотландским меркам могла сойти за дорогу, Розалин выронила очередной бантик из голубой ленты и с трудом подавила желание оглянуться. Шел ли сэр Клиффорд по их следам? Не из-за этого ли Бойд так торопился? Казалось, что его желание достичь пункта назначения было равно ее желанию не достигать его.

Розалин смотрела на мощную мускулистую спину человека, который то ехал сзади, чтобы проследить, нет ли за ними погони, то занимал место во главе группы воинов.

Был ли он так же выбит из колеи, как и она, тем, что чуть было не произошло около реки? Он так хорошо скрывал свое желание, что она никак не предполагала такого накала. Казалось, он и сам был этим удивлен. Стало ясно: он хочет ее, но это влечение ничего не изменит. Она была его заложницей, средством достижения цели – и это все.

Ее собственное влечение к нему было так же противоречиво. Мимолетное видение благородного рыцаря, каким она видела его сегодня, и понимание того, что двигало им, когда он рассказал о своей сестре, ничего не изменило. Он, возможно, не был таким бессердечным дьяволом, как она сначала думала, но он был сконцентрирован на победе в войне, исключая все остальное. Он посвятил свою жизнь борьбе за свободу. Господи, он же был ровесником ее брата, который женился в восемнадцать лет и имел уже шестерых детей!

«Ничто больше не имеет значения», – сказал Бойд, и Розалин поверила ему.

Но вовсе не чувство неловкости из-за того, что случилось на берегу, и не осознание того, что ее все еще нелепо влечет к нему, разжигало ее стремление убежать. Хотя Розалин верила, что без необходимости он не причинит вред ей или Роджеру, она знала, что он без колебаний использует их в качестве оружия против Клиффорда, а этого она не могла допустить.

Она никогда не рискнет пожертвовать жизнью племянника без необходимости. Только посмотрите на него! Бедный Роджер выглядел так, будто вот-вот свалится с лошади. Он был вымотан работой в деревне и кажущимися бесконечными часами езды по ухабистой и дикой местности. В этом он был не одинок: Розалин устала не меньше племянника. Они не были закаленными воинами, но всякий раз, когда она пыталась поговорить об этом с Бойдом во время их нечастых остановок, он отмахивался от ее просьб и, казалось, становился только злее.

Они ехали уже несколько часов, когда она увидела что-то, напоминавшее стены замка и окружавшую его деревню. Но Бойд снова направил отряд в лес и на холмы, которые, как она убедилась, покрывали большую часть этой забытой Богом страны. Что бы Розалин только ни отдала за нормальную английскую дорогу! Ягодицы будут покрыты синяками несколько недель после такой езды. К счастью, боль в руках понемногу утихла.

Чуть позже, когда стало темнеть, Бойд приказал остановиться. Розалин видела, как он отъехал с одним из воинов, вероятно, на очередную разведку. Его осмотрительность заставила ее задуматься, не находится ли Клиффорд рядом?

После того как Каллум помог ей сойти с лошади, Розалин подошла к сэру Алексу, который разговаривал с Малкольмом и Роджером. Хотя оба подростка были высокими и худыми и почти одного возраста, разница между ними была огромной. Малкольм отличался жесткой, жилистой силой и выносливостью воина. Он выглядел так, словно мог ехать верхом еще день или два. В то время как Роджер мучительно сражался с тем, чтобы ноги не подвели его. Ее сердце потянулось к нему, но она знала, насколько гордый подросток может возненавидеть ситуацию, если будет выглядеть слабаком рядом с врагом.

– Мы остановимся здесь на ночь? – с надеждой спросила Розалин.

Сэр Алекс сочувственно улыбнулся ей:

– Боюсь, что нет. Мы остановились только для того, чтобы напоить лошадей.

Розалин постаралась не заметить разочарование на лице Роджера, чтобы не привлекать к нему внимание со стороны других мужчин.

– Но уже скоро стемнеет. Мы должны перекусить чем-нибудь.

– Но вы же отдали всю нашу еду, – сказал Малкольм с явным удивлением.

Розалин повернулась к нему:

– Я?

Парнишка кивнул:

– Да, в деревне.

Она не думала, что у них осталось так мало еды, когда Черный Дуглас забрал себе свою долю после налета. Неудивительно, что Бойд посмотрел на нее так странно, когда Каллум передал ему ее просьбу.

– Мы планировали путешествовать налегке и не ожидали задержки в этой деревне, – сказал Алекс, галантно пытаясь приуменьшить ее вину. – Сейчас мы уже были бы в лагере.

Но Розалин не жалела о своих поступках. Крестьяне, у которых сожгли дома, будут больше нуждаться в еде, чем они. Она могла пережить ночь без еды, хотя в животе урчало. Даже если ее желудок возмущается, она потерпит.

– Если бы у нас было время, мы могли бы поохотиться, – услужливо сказал Малкольм.

Очевидно, сэр Алекс не был единственным разбойником, обладавшим галантностью. Малкольм тоже не хотел, чтобы она чувствовала себя виноватой.

Розалин одарила его благодарной улыбкой, которая заставила парнишку покраснеть до цвета его волос. Потом она повернулась к сэру Алексу:

– Мы скоро доедем до лагеря?

– Не раньше чем через несколько часов. Учитывая темноту, может быть, даже позже.

Она не выдержала и застонала. Роджер тоже выглядел как щенок, которого только что ударили ногой.

– Сэр Алекс, если у вас есть свободная минута, я хотела бы поговорить с вами – наедине.

Сетон кивнул и отослал Малкольма и Роджера позаботиться о лошадях. Он знаком предложил ей сесть на камень рядом, но она покачала головой. Какой бы усталой она ни была, перспектива сидеть на твердом камне ее не прельщала.

– Вы не возражаете, если мы немного пройдемся? Я хотела бы размять ноги.

Они направились к ручью, но вместо того, чтобы присоединиться к остальным мужчинам, Сетон повел ее в противоположном направлении. Дойдя до воды, они остановились. В дополнение к холмам и лесам повсюду текли речушки, или ручейки, как их называли шотландцы. Розалин подумала, что они очень красивы. Темные струи воды, пересекавшие красно-коричневую вересковую пустошь, окруженную поросшими деревьями холмами, вызывали чувство умиротворения, противоречащее дикой, истерзанной войной местности.

– Я не хотела говорить это при Малкольме, но вы, должно быть, заметили, как устал мой племянник, хотя он скорее умрет, чем признается в этом. Он не привык ездить так долго по такой местности. Я не знаю, как долго он еще сможет продержаться. – Она с мольбой посмотрела на сэра Алекса. – Я не знаю, как долго я сама смогу это выдержать. Нет ли поблизости места, где мы могли бы переночевать? Может быть, постоялый двор?

Сетон сжал губы:

– Мне жаль, миледи. Я бы не стал подвергать вас таким испытаниям. Это неподходящие условия для леди и для подростка. – Он печально улыбнулся. – Но вы сами видели, как мало мое мнение значит здесь.

В его голосе прозвучала явная горечь. Она не ошиблась, выбрав сэра Алекса как потенциального союзника. Однако Розалин недооценила уровень его неприязни. Какие бы разногласия ни существовали между ним и Бойдом, они были намного глубже, чем она подозревала.

Розалин не могла этого понять. По всей видимости, оба мужчины были близкими товарищами, которые сражались годами бок о бок. В половине случаев им даже не нужны были слова, чтобы выразить свои мысли, – достаточно было взгляда. Так откуда такая враждебность и досада?

Ей было неприятно пользоваться галантностью сэра Алекса в этих обстоятельствах, но она должна была предпринять что-то, чтобы задержать отряд и дать брату шанс нагнать их. Деревня и замок, которые она видела, были не так далеко. Если бы они могли остановиться…

– Пожалуйста, сэр Алекс. – У нее на глазах выступили слезы, которые были не совсем притворными. Она на самом деле была измучена. – Неужели вы ничего не сможете сделать?

– Сетон!

Глубокий голос, раздавшийся у нее за спиной, испугал Розалин. Она убрала ладонь с руки сэра Алекса, не заметив, что положила ее на рукавицу своего покровителя, и, обернувшись, увидела Бойда, стоявшего прямо рядом с ними.

– Как вы это делаете? – виновато огрызнулась она, что было нелепо, поскольку она ни в чем не была виновата: капитан отказал ей в просьбе, поэтому она обратилась к более дружелюбно настроенному человеку.

– Делаю что?

– Подкрадываетесь сзади.

– Практика, – сказал он. Его глаза потемнели, а от чего, она не могла определить. – Возвращайтесь к племяннику. Мне нужно поговорить с сэром Алексом.

То, как он произнес слово «сэр», прозвучало почти как оскорбление.

Розалин хотела было поспорить, но что-то в выражении его лица заставило ее передумать. Она вопросительно взглянула на сэра Алекса – тот кивнул. По какой-то причине ее обращение к сэру Алексу сделало Бойда еще более раздраженным. По тому, как потемнели его глаза, а ноздри раздулись, Робби напоминал быка, изготовившегося к нападению. Сейчас ей не хотелось бы оказаться на месте молодого рыцаря.