Она тихонечко охнула, когда я приподнял ее лицо за подбородок и обжег новым жарким поцелуем, врываясь языком в ее рот и чувствуя, как исчезают остатки ее нерешительности.

В это же время стаскивал с нее мокрую футболку, пока она неумело сражалась с пуговицами моей рубашки. Одежда отправилась на пол, я лишь ногой отпихнул ее подальше от водостока.

– Ты невероятно красивая, Фел, – прошептал я, разглядывая тонкую фигурку в моих руках. На девушке был простенький лифчик без дурацкого поролона, и я уже с ума сходил от двух острых сосков, проступающих под мокрой одеждой. Обвел их вначале большими пальцами через ткань, а после рывком развернул Фелс к стене, чтобы расстегнуть застежку и сорвать с нее дурацкое белье…

– Я ведь спать не мог с первого дня, как тебя увидел , – плотно прижимал к себе спиной и шептал ей, слегка прикусив за мочку уха. – Мечтал, что когда-нибудь мы окажемся вот так… как сейчас… вдвоем.

Накрыл обе груди руками и немного сжал. Пропустил тугие вершинки между пальцами, насладился их твердостью, поймал едва слышный стон Фелс, когда прикусил ее за шею.

Она инстинктивно прижалась ко мне сильнее и немного выпятила попу. Но между нами все еще оставалось много одежды. Ее юбка и трусики, мои брюки и боксеры.

– Терпение, дорогая, – произнес я, скользя руками по ее мокрому телу вниз, подбираясь к кромке юбки, проводя по ней пальцами. – Я хочу, чтобы ты запомнила каждый миг.

И медленно начал стягивать юбку, захватив трусики, вниз и вместе с этим опускался сам позади Фелс. Она все еще немного дрожала то ли от холода, то ли от пикантности ситуации, но тем не менее переступила через мокрую одежду, оставшись полностью обнаженной.

Я легонько провел ладонью по ее ножке вверх, откровенно наслаждаясь бархатистостью и нежностью ее кожи. Фелс притихла, прислушиваясь к моим действиям, я же целовал ее в ложбинку за коленкой и поднимался все выше, пока не достиг аппетитной попки. Накрыл ягодицы рукой, помассировал, второй заставил Фелс немного развести ножки.

Если бы мы оказались в кровати, я бы прямо сейчас с упоением целовал ее там, но вместо этого немного прикусил за попку и провел рукой по киске.

– Ох…– Фелс вздрогнула от неожиданности, но я не планировал давать ей опомниться. Пощекотал чувствительный бугорок, поиграл с ним пальцем, попытался поймать ритм изменившегося дыхания, чтобы вместе с очередным порывистым вдохом ворваться в свою девочку пальцем. Одним, и тут же вторым.

Она сама поддалась навстречу моим движениям, но сейчас моей целью было не заставить ее кончить, а подготовить. Растянуть, чтобы потом было не так больно.

Я целовал ее поясницу и продолжал одной рукой дразнить пальцами, пока второй расстегивал свои брюки и избавлялся от белья.

Член был болезненно напряжен и тверд. От огромного возбуждения казался налившимся кровью еще больше, чем обычно.

– Как же я тебя хочу, милая, – поднявшись в полный рост, но все еще продолжая играть с киской Фелс, прошептал я.

Член касался ее поясницы, и я не выдержал – провел им вниз, касаясь ложбинки позвоночника, коснулся ягодиц и сполна насладился тем, что Фелс не отстранилась от этих движений.

Она все еще была во власти моих пальцев, бесстыдно насаживалась на них, хотела, чтобы они проникли в нее еще глубже.

– О нет, детка. В этой позе сложно получить разрядку только от рук, – я выскользнул, ощущая на руке липкость соков малышки. Она разочарованно застонала, но я тут же притянул ее ближе, кладя руки на живот и прижимая к телу. Чтобы спиной ощутила мощь члена, поняла, что сейчас ее ожидает.

Поняла и приняла.

Она притихла, прислушиваясь к своим ощущениям, а после закинула руки вверх, обняла меня за шею и потянулась за поцелуем.

Я вдруг осознал, насколько она миниатюрная в мои руках, крошечная, хрупкая, как доверчивый мотылек, прилетевший к огню. Вот только пламя мотыльков убивает, а я хотел, чтобы Фелс сумела возродиться ярким фениксом.

– Первый раз должен быть глаза в глаза. Я хочу видеть твое лицо в этот момент…– с этими словами я развернул ее к себе, впечатывая лицом в грудь и тут же подхватывая под попу. – Обними меня ногами, Фелс. Крепко обними, как только сможешь.

Она послушно исполнила мою просьбу, скрещивая лодыжки за спиной. Почти весь ее вес оказался на моих руках. Легкая, словно перышко.

Непрозрачная стенка душевой стала нам дополнительной опорой. Горячие струи воды лились сверху, а я смотрел на замершую в ожидании Фелс. Она неотрывно и немного щурясь скользила взглядом по моему лицу, а я понял, что она умудрилась потерять где-то очки. Вероятно, валялись в ворохе одежды. Из-за этого ее лицо казалось еще более наивным, ангельским и беззащитным.

– Это будет последняя боль, которую я причиню тебе, – пообещал ей в глаза.

Лишь дождавшись кивка, одной рукой я продолжил удерживать ее, а второй направил член к лону. Провел головкой между губок, внимательно следя за реакцией Фелс, аккуратно развел их и приставил ко входу, начиная медленное движение и чувствуя упругое сопротивление. Хотя демоны требовали сорваться и взять эту девочку сразу и во всю длину.

– Пускай это будет быстро, – неожиданно попросила она, обнимая меня крепче руками и ногами. – Сделай это резко. Я так хочу.

Ее просьба словно вышибла у меня почву из-под ног и освободила одновременно. И я не мог сдерживаться дольше, просто взял Фелс под бедра и насадил на член всем ее весом. Резко, как она и просила. Чувствовал, как что-то внутри нее лопнуло под моим напором и исчезло, разрешая погрузиться в ее узкую киску.

Ее вскрик опьянил сильнее вина, она выгнулась в моих руках, впилась ногтями в плечи, оставляя болезненные царапины. Глаза расширились, а рот хватал воздух. И я замер, давая ей привыкнуть к моему присутствую внутри.

– Еще, – выдохнула она спустя мгновение, дав мне право на новый толчок.

А потом еще один… И еще.

Я скользил в ней, сходя с ума от стонов, срывающихся с губ. Ловил их и задыхался сам от счастья обладания этой женщиной. Моей. Теперь наверняка моей женщиной.

И вот уже Фелс сильнее обхватывала меня ногами и сама задавала ритм движениям, ее всхлипы становились все громче, а дыхание порывистее.

– Быстрее, – шептала она, а я растворялся в медитативном кайфе от того, как покачиваются ее грудь в такт движениям, и я входил настолько глубоко, что чувствовал шлепки яиц об ее попку. – Еще!

Ускорялся, теряя связь с реальностью, чувствуя близкий финал, но прежде всего желал довести до него Фелс. В какой-то момент она вскрикнула и выгнулась дугой. Мышцы ее лона туго обхватили мой член и начали сокращаться. Фелс словно хотела выдавить из меня все соки, и я бы подарил ей их, если бы не проклятое чувство ответственности.

С хриплым рыком выскользнул, толчками изливаясь на пол душевой.

Долгие секунды струи душа смывали следы моего семени, и только после этого я позволил себе и Фелс опуститься вниз, устало сползти по стенке и сесть, обретая дополнительную опору.

Ее все еще накрывало остатками испытанного экстаза, а я прижимал Фелс к себе, гладил за плечи и понимал, как сильно дрожат мои руки от напряжения.

Вокруг нас шуршала вода, лежала мокрым тряпьем одежда, где-то в отдалении разрывался телефон, но все это было сущей ерундой по сравнению с тем, что ОНА рядом.

Сильнее прижав девушку к себе, я поцеловал ее в мокрую макушку, которая даже сейчас, когда все запахи давно должно было смыть водой, пахла яблоками.

А вот демоны исчезли. Испарились, наконец оставляя нас в долгожданном уединении.

Теперь остались только я и Фелс.

Глава 15

/Фелисити/

Тук-тук, тук-тук-тук… тук… Сердце билось в висках, отзываясь болезненным эхом во всем теле. Чуть пошевелившись, ощутила едва уловимую боль между ног и тяжесть в груди – воздух с трудом пробивался к легким. Хотела скинуть одеяло, чтобы подняться, но "споткнулась" о препятствие – руку на своем животе.

Сон как рукой сняло. Глаза распахнулись сами собой и, чуть сощурившись, я обернулась, с трепетом уставившись на голый торс обнимающего меня мужчины. Адам мирно спал рядом, уткнувшись носом в мое плечо.

И тут меня накрыли воспоминания, заставляя сердце стучать с удвоенной силой… Наши спешные объяснения под ливнем, признания и, как итог, занятие любовью в душе. Даже в мыслях я не смогла бы назвать произошедшее холодным пространным словом "секс". Нет, Адам именно любил меня там, под тугими струями воды. Он склеивал меня по кусочкам, собирал разбившуюся на осколки душу, заставлял переродиться и воскреснуть в его объятиях.

Случившееся было волшебно. Для меня.

А вот что испытал он – осталось вопросом. Раньше, когда я смотрела и читала бесчисленное количество фильмов о девственницах, потерявших невинность, мне казалось безумно смешным их желание услышать от партнера слова похвалы. Мол: "Ты не растерялась, малышка, и вовремя выгнулась навстречу! Молодец!" Кошмар… Да только на этот раз, когда дело касалось меня лично и это моя невинность была наконец утрачена, стало не до смеха. До умопомрачения захотелось узнать, как Адам оценивает случившееся? Есть ли какая-то шкала с баллами? Или, может быть, его личный список "за" и "против" продолжения отношений после занятия любовью?..

Как итог, во мне проснулся аналитик. Но быстро умер, причем в мучениях. Стоило попытаться вспомнить, как все происходило, чтобы самостоятельно оценить уровень своей сексуальности, я моментально покраснела и мучительно застонала.

Адам шевельнулся, поднял лежавшую на мне руку выше, коснулся груди и собственнически накрыл ее своей немаленькой ладонью. "Интересно, – подумала я, затаив дыхание, – он хоть помнит, кто лежит в его постели? Или это обыденный ритуальный жест? Нашел женщину в своей постели? Потрогай ее за грудь!"

– Доброе утро, малыш, – хрипло буркнул Браун, громко вздохнув.

Я с сомнением покосилась на окно и поняла, что утро прошло минимум часов восемь назад. Сразу после душа и… всего, что случилось там, Адам взял меня на руки и отнес в постель, нежно целуя и нашептывая всякие безрассудства. Только в них и слова не было о нашем будущем или о том, было ли ему со мной хорошо.