Во мне проснулась отличница Фелисити Томпсон, которую допустили в святая святых недавнего, но все же кумира! С профессиональной точки зрения, конечно.

– Заработаю? Но я не могу играть на бирже. – Я с видимым сожалением вздохнула и проговорила очевидное: – Нет лицензии, да и начального капитала тоже нет.

– Именно поэтому ты зайдешь с моего аккаунта, – терпеливо объяснил Браун и прислонился бедром к краю стола. Сложив руки на груди, он внимательно посмотрел в мои глаза и пояснил: – Ты играешь, я наблюдаю и, если что, подсказываю. У меня хороший бюджет и при должном умении ты сможешь заработать нужные деньги за несколько часов. Так что, Фел, у тебя есть это самое должное умение? Посмотрим, так ли хороша моя лучшая ученица на практике.

"Лучшая ученица"?..

Ощущения были очень странные. С одной стороны удовлетворение от похвалы мастера, а с другой… новый формат наших отношений не позволял расслабиться и принять комплимент по-нормальному.

У меня появился шанс вытащить семью из неприятностей, и было бы глупо им не воспользоваться. Не знаю, что вело мистера Брауна сейчас, но за возможность стоило поблагодарить его, потому что под кураторством такого человека я сто процентов преуспею!

– Большое спасибо, – искренне произнесла я и, скинув сумку с учебниками на пол, осторожно села, придвигаясь ближе к столу.

Итак, что мы имеем?

Мои чуть подрагивающие пальцы легли на мышку и, подавшись вперед, я погрузилась в увлекательный мир финансового анализа. Мне всегда нравилось играть на бирже в виртуальных симуляторах универа. Особенно я любила валютный рынок, а вот мистер Браун, судя по его операциям, больше тяготел к акциям. Поверхностно просмотрев его кабинет, чтобы понять, с чем я имею дело, мне стало на по себе. Примерный баланс оценивался более трехсот тысяч долларов.

Да, новая машина для него и правда все равно, что для меня новая пара кроссовок, если он так играючи показывает мне такие огромные средства.

Сегодня ситуация на бирже была почти стабильной, что для такого неопытного игрока, как я, было полезно… Поэтому, если я не ошибусь в ряде ставок, бесконечных купле-продажах, то и вправду получу очень приличные деньги.

А если ошибусь… эти самые приличные деньги потеряет Браун. Но ладно, он сам меня сюда пустил и даже стоит сейчас за спиной, следит за работой! Вряд ли он позволит вложиться в провальное предприятие.

И меня затянуло.

Как и всегда во время работы, я себя ощущала практически в матрице. Вокруг лишь цифры, а я – чистый разум.

Открыла графики, схемы, завернула на форумы и оценила настроение вкладчиков. После прошлась по бирже, присматриваясь к валютам разных стран, и все с большим интересом косилась на одну из них.

– Молодец. – Теплое дыхание мужчины шевельнуло волосы возле виска.

Удостоверившись, что иду в правильном направлении, я сделала, что планировала. Котировки менялись почти ежесекундно и, подгадав правильную, я с успехом скинула недавно купленное и заработала на этом сразу несколько сотен. Круто!

Все же когда твой оборот это десятки тысяч, то работать становилось в разы проще и… опаснее. Как говорится, чем больше риск, тем больше прибыль.

Время летело и меня все больше и больше затягивало. Я становилась увереннее, а Адам эмоциональнее. Он уже открыто тормозил меня в некоторых моментах, а в перерывах наворачивал круги по кабинету, периодически ругаясь на то, что чему учат студентов – совершенно непонятно, если они вообще могут сейчас смотреть в сторону акций, например, вот этой компании.

– Фелисити. – Сильные руки легли на мои плечи и слегка сжали. – Открой их динамику за год и устыдись! Как вообще можно было думать о покупке?

От близости мужчины мысли немного путались и мне становилось не до работы, да и Адам не торопился убирать ладони. Наоборот, он начал неторопливо массировать напряженные мышцы, и если я сначала сжалась, то потом прикрыла глаза и тихо выдохнула, так как, оказывается, за время, проведенное за компом, очень затекла спина и шея.

– Так они сейчас наоборот приподнялись. Последние пару месяцев компания показывает стабильный рост, – я все же попыталась оправдать свой поступок.

Мне четко объяснили подоплеку происходящего искуственным взвинчиванием стоимости активов и что вскоре компанию ожидает резкий крах, и я реально устыдилась.

– Хорошо, – потупившись, согласилась я.

– Вернись пока на валютный, – посоветовал Браун, неторопливо скользя пальцами по моей шее. – Над темой акций мы с тобой дополнительно поработаем.

И я честно попыталась вернуться на валютный.

Уж не знаю почему, но простых, почти невинных прикосновений я не боялась. Еще вчера заметила, что у Брауна какая-то мания меня трогать. То руки, то волосы, то вот шею. Тем более, сейчас не просто лапает, а полезное дело делает!

Сильные пальцы скользнули в волосы, чуть массируя затылок и, сжав пряди у корней, оттянули голову назад, чтобы коснуться моих губ легким, нежным, томительно-медленным поцелуем. Контраст жесткой хватки и ласкового поцелуя был настолько ярким, что у меня сбилось дыхание, а по телу прошла волна легкой дрожи.

Первая.

Адам отпустил меня и мягко напомнил:

– Биржа, малышка Фел… Не забывай о деле.

Как тут не забывать, когда большие руки плавно гладят шею, ключицы и спускаются с плеч на подлокотники кресла, чтобы отодвинуть его от стола. Я недоуменно посмотрела на мужчину и изумленно ахнула, когда он сел на пол у моих ног, почти полностью скрываясь под столешницей, и, сверкнув на меня темными глазами, порочно улыбнулся.

– Что вы делаете? – ахнула я, ощущая, как его пальцы легли на голени и начали медленно скользить вверх.

– Какая нежная кожа… – довольно, словно большой кот, зажмурился Браун и положил ладони на колени, попробовав их развести в стороны, но я еще сильнее сжала их. Мужчина лениво усмехнулся и приказал: – Раздвинь ножки, Фелс.

– Да вы с ума сошли! – я панически смотрела то на закрытую дверь кабинета, в которую, впрочем, в любой момент могли постучать, то на сидящего у моих ног Адама Брауна. – Я не буду этого делать!

– Правда? – он насмешливо вскинул бровь и начал медленно поднимать мою юбку все выше и выше, касаясь губами каждого сантиметра открывающейся кожи. – А если подумать, Фелисити? Если хорошо-хорошо подумать и вспомнить условия нашего контракта?

Я замерла, а перед внутренним взором полыхнула картина того вечера у него дома. И да, он и правда сформулировал свой ультиматум именно так.

Чего мне стоило расслабиться, только бог знал. Почувствовав, что я сдалась, Адам нежно погладил внешнюю сторону моих бедер, вновь коснулся губами коленей и рывком задрав юбку до предела, открыв меня полностью своему взгляду.

Дыхание срывалось, кожа покрывалась мурашками и меня бросало то в жар, то в холод.

Ноги подрагивали, мне отчаянно хотелось свести коленки и было безумно стыдно из-за пристального, жадного взгляда Адама.

Его руки скользнули вверх и сжали мои ягодицы, а после мужчина посмотрел мне в глаза и вновь велел:

– Приподнимись.

Я сжалась и судорожно замотала головой, окончательно понимая, что он не шутит и правда хочет со мной это… это…

– Вы же обещали меня не трогать, – пробормотала я, отчаянно глядя в глаза мужчины, который все равно имел полную власть несмотря на то, что сидел у моих ног.

– Фе-е-ел. – Он вновь усмехнулся и у меня перехватило дыхание. – Я обещал, что твоей невинности ничего не грозит, и на этом все. Более того, практически гарантировал, что я БУДУ тебя трогать. Мне хочется, малышка. Мне безумно хочется, и я с ума схожу от этой жажды.

– Не надо, – взмолилась я, ощущая, как сжимаются мужские пальцы на ягодицах, и вздрагивая от пламени в темных глазах.

– Надо, – не согласился со мной Браун и, мотнув головой в сторону стола, заявил: – Детка, у тебя два варианта. Или ты сейчас разрешаешь снять с тебя трусики, или я их просто срываю.

Перспективы шокировали, и я медленно приподнялась, позволяя стащить белье. Колени дрожали, а торжествующий взгляд и страсть в глазах мужчины откровенно пугали.

Он быстро убрал мои трусики в горошек к себе в карман и, вновь положив руки на колени, развел их в сторону, жадно глядя на открывшуюся картину.

– Демоны, какая же ты красивая, – хрипло прошептал он, не отрываясь от промежности. Ладони скользнули вверх, а я нервно вздрагивала от каждого прикосновения, и когда теплые пальцы коснулись лепестков между ног, то меня едва не подбросило на месте, лишь хватка Адама удержала. – Ш-ш-ш… Ну, что ты, малышка… Сиди смирно, цветочек мой. И правда цветочек. Фелисити, ты нежная, какая же ты там нежная, гладкая. Но сухая. Не порядок, такие восхитительные бутончики должны быть влажными от желания.

– Хватит, – я тихо всхлипнула, ощущая, как к бедру прижались горячие губы, словно оставляя след от ожога на коже. – Нет, пожалуйста, не…

– Тихо, – успокаивающе протянул мужчина, продолжая выцеловывать обжигающую дорожку и неумолимо приближаясь к лону. – И вообще, у тебя там работа. Швейцарские франки, австралийские доллары, в общем, займись делом, малышка Фел. И я тоже… займусь делом.

И рывком закинув ногу себе на плечо, он коснулся языком… там, отчего я вцепилась в подлокотники кресла, невидяще глядя на экран с графиками.

Все было не так, как с Эштоном. Совсем не так…

Меня поочередно то опаляло жаром желания, то кидало в холодную воду осознания постыдности своего поведения… своего удовольствия. Я проваливалась в лаву странных, невероятных ощущений, от которых у меня плыло перед глазами, а поясница невольно прогибалась, толкая бедра навстречу жадному языку.

Я не знаю, почему так вспыхнула. Мне было стыдно, страшно, колотило от волнения, но именно эта дикая смесь эмоций зажгла кровь.

Кинув всего один взгляд вниз, на темноволосую голову между ног, я мучительно покраснела и ахнула от того, как Адам прикусил чувствительный бугорок.