Поэтому глядя на распутных студенток из кампуса, ничего, кроме брезгливости, я не испытывал. За прошедшее время мой душевный покой вообще был на редкость стабильным и непоколебимым, встряхнуло его лишь единожды, когда впервые пришел заменять пару вместо своего коллеги и увидел в зале сидящую на первом ряду Фелисити Томпсон.

Вот тогда меня тряхануло! Словно током прошибло. Потому что глаза были такими же зелеными, как у Клары.

Только у бывшей невесты они горели блядским похотливым блеском, а у Фелисити… Если бы у меня спросили, какой взгляд бывает у невинных овечек, жующих травку на лугу, я бы ответил, что именно такой.

Через несколько дней задумался над тем, чтобы вообще забрать себе этот курс и вести у них занятия по аналитике до конца года. Так и поступил, любуясь каждую пару на девчонку в обычной майке и юбке до колен.

Скромность украшает. И если мне кто-то начнет доказывать обратное, я готов плюнуть ему в лицо.

Я даже подумывал позвать ее куда-нибудь, но только после выпускного, когда нас перестанут стеснять глупые правила, но ровно месяц назад на ее пальце появилось кольцо. Обручальное.

О, как я был зол в тот день.

Взгляд помимо воли метнулся к вазочке с украшением, и я вновь почувствовал волну раздражения. Фел не хотелось ни с кем делить. До зубовного скрежета не хотелось. Интересно, а где женишок сейчас? Его трепетная невеста живет в отвратительном районе с не менее отвратительными родственниками и вынуждена выкупать сестру ценой своего тела у мудака в моем лице. И что, ему фиолетово? Че за на хер?! Даже мне не фиолетово…

Я быстро вышел из квартиры и раздраженно нажал кнопку минус первого этажа.

Кстати, про проблемы Фелисити. Она вчера рыдала, что ей нужно откуда-то взять крупную сумму денег, а помочь совершенно некому. Что стряслось в жизни моей яблочной девочки?

Уже возле машины меня настигло озарение. Сестра-наркоманка. Вроде как в деле говорилось, что у девчонки при себе нашли кокс, а за его хранение положен нехилый штраф. Выходит, и он тоже лег на плечи Фелисити.

Вот не дура, а?! Как можно гробить себя из-за тех, кто это не ценит?!

Я сел, прикрыл глаза, вдыхая запах нового кожаного салона, повернул ключ и улыбнулся, услышав тихое урчание под большим капотом..

Чуть позже надо подумать о том, что можно сделать для Фел.

Деньги давать не намерен, это совершенно не мои методы, но вот поспособствовать, чтобы она сама их заработала… Почему бы и нет?

Кивнув своим мыслям, я выехал с парковки.

***

/Фелисити/

Весь день по университету я ходила сама не своя, опускала взгляд в пол и мне постоянно казалось, что вот-вот ко мне подойдет кто-нибудь их знакомых. Вначале тактично, а потом с ехидцей поинтересуется, где же я ночевала, если пришла в университет во вчерашней одежде и не смогла переодеться дома?

Чудилось, будто все шепчутся за спиной и знают мой маленький секрет, но на деле всем оказалось плевать. И даже однокурсницы, с которыми обычно разговаривала за обедом, ничего не сказали.

Радовало только одно: пар с профессором Брауном сегодня не было, поэтому большинство занятий я вполне спокойно отсидела, а едва же прозвенел последний звонок, вместо библиотеки рванула на автобус домой.

Всю дорогу мысленно сочиняла легенды, которые расскажу матери, если она спросит, где же я была ночью.

Если она спросит, разумеется.

При этой мысли стало особенно неуютно, и все же я задавила в себе начинающую зарождаться апатию. Хватит, и так расклеилась в последние дни.

Ты боец, Фелисити, вот и веди себя соответственно!

Зайдя в квартиру, несколько мгновений я прислушивалась к звукам внутри. Тишина.

– Мам? – я все же надеялась, что она дома, но, увы…

Пока ходила на кухню проверять, опустели ли хоть немного кастрюли с едой, которую готовила на выходных, набралась смелости и позвонила ей на мобильный. В ответ длинные гудки, а потом их сбросили, явно не желая со мной беседовать. Мешаю, значит.

Небось опять пьют со своими новыми дружками.

Полюбовавшись на полупустую посуду в холодильнике, я с чувством захлопнула дверцу. Еды было еще на несколько дней, а значит, от голода мать точно не скончается.

С этими невеселыми мыслями пошла в собственную комнату, по привычке села за компьютерный стол и шевельнула мышкой, выводя ноутбук из спящего режима и разворачивая окошко скайпа.

Пять пропущенных от Эштона!

Только сейчас, увидев это, меня словно током шибануло. Как я вообще умудрилась забыть за всеми событиями, что мы ежедневно созванивались ровно в семь.

И вчера он звонил, искал меня, а я…

Я истерила и ревела в объятиях Брауна.

Нужно срочно позвонить Эшу, сказать ему что-нибудь, оправдаться, придумать…

Я клацнула на кнопку вызова, лишь мельком скользнув взглядом по часам. Всего четыре часа дня, он еще может быть на парах и не поднять.

Словно в подтверждении моих мыслей гудки шли слишком долго, я уже приготовилась отбить вызов, как скайп мигнул и на другой стороне подняли трубку.

Несколько мгновений окошко видеотрансляции тупило, не желая мне показывать изображение жениха, а после отобразило девушку. Чужую, незнакомую девушку, которая сидела за ноутбуком Эша!

Я даже раскрыла рот в изумлении, глядя на нее и не в силах ничего произнести, лишь разглядывала. Красивая. Ослепительно красивая. С голливудской улыбкой, пухлыми губами, выразительными карими глазами и шикарной копной каштановых волос. А еще с декольте и грудью не меньше третьего размера под обтягивающей красной майкой.

Казалось, секунды превратились в вечность, пока незнакомка неожиданно не нарушила молчание:

– Ты, наверное, Фелисити? – радостно огласила она. – Невеста Эштона?

– Д-да, – только и смогла, что произнести я, все еще пытаясь найти логические объяснения тому, кто эта девка с внешностью топ-модели и где мой парень.

– Я так много о тебе слышала, – все так же радостно щебетала красотка. – Ой, забыла представиться. Леонора. Одногруппница Эша. Мы с ним вместе только что занимались… философией. Он вышел всего на секундочку, не переживай.

– Я и не переживала, – совершенно ровным голосом выдала я, при этом поразившись своему неожиданному спокойствию.

– Ой, ну мало ли. – Леонора кокетливо махнула рукой, а второй придвинула к себе книгу и показательно продемонстрировала на камеру, что это действительно учебник философии. – Вдруг ты воспримешь все не правильно.

– Эштон давно ушел? – ворковать с ней мне совершенно не хотелось. Почему-то было неприятно. Необъяснимо почему. – Я бы хотела с ним поговорить.

– Уверена, что он вернется через пять минут, может даже раньше, – восторг Леоноры казался неуемным и затыкаться она, по всей видимости, тоже не желала. – Эштон так много о тебе рассказывал. Как сильно тебя любит, признаться, я так тебе завидую. Белой завистью… Такой жених!

Она щебетала, словно мы лучшие подружки и знакомы с ней сотню лет, я же скользила по чертам ее лица, невольно сравнивала себя с ней и ощущала себя бледной молью рядом с бабочкой махаоном.

– А покажи кольцо, – вырвала она меня из задумчивости, чем заставила вздрогнуть.

– Что? – переспросила, надеясь, что неверно ее услышала.

– Кольцо. Эштон ведь позвал тебя замуж. Покажи.

В горле пересохло, потому что предмет ее интереса наверняка все еще лежал в кармане штанов профессора Брауна…

– Я сняла его, пока месила тесто для пиццы, а потом забыла одеть, – в голову пришла самая нелепая отмазка из всех возможных, и теперь уже я демонстрировала в скайп пустые руки без украшений, точно так же, как пару минут назад это делала Леонора с учебником.

Паскудное чувство. Очень паскудное! Будто и я, и она пытались подтвердить свою ложь подручными средствами.

В этот момент дверь за спиной Леоноры с грохотом распахнулась и в комнату ввалилась двое ржущих парней, один был не знаком, а во втором я опознала жениха. Эти двое сгибались от хохота, придерживая друг друга за плечи, а Эштон задыхался и словно даже смахивал проступившие слезы с глаз:

– Колин, я не могу больше так ржать. Еще пара таких шуточек, и нас выгонят из общаги до выпускного.

Второй парень, по-видимому, Колин, лишь рукой махнул и теперь, держась за колени, пытался восстановить дыхание.

– Зато наш курс официально признают самым веселым за последнее десятилетие.

Я скользила взглядом по парням, а в это время Леонора обернулась к Эшу и произнесла:

– Ты не вовремя ушел, твоя невеста позвонила по скайпу. Я подняла трубку, чтобы сказать ей, что ты вернешься. Ты ведь не против?

Былая улыбка в мгновение слетела с лица моего парня, стоило ему взглянуть на экран со мной.

– Ребята, увидимся завтра, – обронил он и подтолкнул Колина к двери. А Леонора, правильно истолковав намек, подхватила учебник по философии и сама исчезла следом.

Когда Эш занял ее место напротив ноутбука, я все еще молчала.

– Я беспокоился за тебя вчера, – произнес он. – Ты никогда раньше не игнорировала мои звонки.

– Так вышло, – я попыталась посмотреть Эшу в глаза, но не сумела, потому что врать ему в лицо было выше моих сил. – Перед экзаменами так много времени и энергии уходит на подготовку, что я просто устала и уснула, поэтому не слышала твоего звонка вчера. Прости.

– Да было бы за что извиняться, – небрежно махнул рукой он. – У меня с завтрашнего дня тоже завал. Возможно, я не смогу тебе звонить как и прежде ежедневно.

Интуиция кольнула в сердце острой иглой. Потому что все пять лет он мог это делать, несмотря на любые обстоятельства, а сейчас вдруг нет.

И я не выдержала, спросила:

– Ты с ней спишь?

– С кем? – Эштон казался искренне удивленным.

– С Леонорой.

Я вдруг почувствовала себя собакой на сене. Потому что умудрялась ревновать Эша, а сама собиралась через пару часов к другому мужчине.

– Нет, детка, – жених даже рассмеялся. Совершенно искренне. Так же, как это делал пять минут назад, завалившись в комнату. – Я тебе готов поклясться, что между мной и ею ничего нет.