Быстро оглядев сидящих за столом, Амелия поняла, что это заявление было справедливым. Миссис Роланд выглядела униженной, а все члены семьи Армстронгов смотрели на нее, как на щенка, которому дали пинка. И все же именно лорд Армстронг выправил положение.

— Вы более чем хорошенькая. Светские джентльмены, не способные видеть других ваших удивительных достоинств, не заслуживают вас.

Мисс Роланд подняла глаза от своей тарелки с супом и посмотрела на него. Если бы он сказал ей, что она воплощение Афродиты, она не выглядела бы более удивленной и полной сомнения.

— По-моему, нет ничего лучшего, чем быть хорошенькой и привлекать внимание джентльменов.

В ответ он положил на стол свои приборы, приложил салфетку к уголкам рта и внимательно оглядел мисс Роланд. По-видимому, будучи столь высокого мнения о себе, он ожидал, что каждое его слово будет принято мисс Роланд как откровение, решила Амелия.

— Позвольте с вами не согласиться, Я встречал на своем веку красавиц, которые пытаются превратить в развлечение даже самые необходимые ежедневные обязанности. Не упоминая имени некой светской леди, расскажу вам историю того, как меня ей представили год назад.

Звон столовых приборов о белые фарфоровые тарелки смолк. Все взоры были теперь прикованы к виконту, которому недоставало только короны, чтобы он мог претендовать на положение благородного принца. Амелия почувствовала неловкость.

— Она очень хороша собой. Я сказал бы, почти так же хороша, как… — Он помолчал, будто подыскивая достойное сравнение, и встретил ее взгляд. — Как леди Амелия. Готов поклясться, что именно так. Да, ослепительная красавица по всем меркам.

Глаза всех сидевших за столом обратились к Амелии. Она тотчас же переключила внимание на свою тарелку супа с вермишелью. По мере того как длилось общее молчание, щеки ее пылали все сильнее и сильнее.

Амелия не была настолько наивной, чтобы поверить, что он хотел сделать ей комплимент. Задумав для своей очарованной аудитории грандиозное шоу, он, конечно, собирался преподнести ее в качестве героини своей маленькой притчи. Она ничуть в этом не сомневалась.

— Итак, об этой молодой леди. — Он сделал ударение на последнем слове, как если бы такое определение упомянутой дамы могло вызвать подозрение относительно ее причастности именно к этой категории женщин. — Я не был с ней знаком прежде и потому не мог оскорбить ее нравственности теми подробностями моей личной жизни, в которых она упрекнула меня, когда нас представляли друг другу… Нет нужды говорить о них, потому что вы наверняка встречали эти сплетни в грязных газетенках. Это безосновательные и лживые слухи, касающиеся моего характера и морали.

— Неужели нашлась женщина; способная противостоять твоему обаянию? — спросила виконтесса серьезным тоном, противоречащим лукавому блеску в глазах.

При этом замечании матери Сара и Эмили, поначалу пытавшиеся скрыть смех, не выдержали и разразились звонким девичьим хохотом.

— Отвратительное поведение! — воскликнула миссис Роланд, неодобрительно фыркнув и придав своей спине каменную неподвижность. — В наши дни многие молодые леди не обладают хорошими манерами.

Оторвав взгляд от виконта, она обратилась к дочери, сияя улыбкой:

— Что касается Дороти, у нее примерные манеры. Не правда ли, дорогая?

— Но какая мне от них польза? Одни хорошие манеры не помогут мне найти мужа. Джентльмены предпочитают хорошеньких жен, — пробормотала мисс Роланд, опустив глаза.

Виконтесса и миссис Роланд попытались было что-то сказать, но лорд Армстронг снова взял нить беседы в свои руки:

— Умный мужчина предпочтет в жене другие качества: такие как доброта, скромность, теплота и хороший характер. Красивая, но строптивая жена едва ли способна удержать мужчину; разве что на время, но не на всю жизнь.

Жестом, достойным разбойника с большой дороги, объясняющего судье, что он всего-навсего остановил карету, чтобы проехаться в ней, а пистолет и маска потребовались ему для убедительности, он повернул голову к Амелии и посмотрел на нее.

— Вы согласны, леди Амелия?

В чем заключалась его игра, кроме того, чтобы смутить ее? Разве он не мог найти никого, кто бы с охотой выполнял ее работу? К тому же она изо всех сил старалась следовать его приказам.

— Конечно, если леди, о которой вы говорите, и в самом деле оказалась столь неприятной. Что касается меня, то я не была свидетельницей этого инцидента и не знаю всех обстоятельств, при которых помянутая леди… гм… оскорбила вас, как вы утверждаете. И раз вы не хотите просветить нас насчет того, что она точно сказала, то едва ли мне подобает высказывать свое мнение.

— Можете мне поверить, что эта леди и в самом деле оскорбила меня.

Напряженность его взгляда была способна прожечь в ней дыру.

— Ну, прежде чем осуждать эту женщину, я бы хотела услышать, что она сама скажет об этом происшествии. Как вам известно, у каждой медали есть две стороны, подчас противоречащие друг другу.

Сделав это дерзкое замечание, Амелия поднесла ко рту ложку супа.

За столом воцарилось молчание. Амелия притворялась, что не замечает взглядов, которые виконт метал в нее, как стрелы.

— Приятно сознавать, что вы, Томас, джентльмен, обладающий хорошим вкусом и здравыми суждениями, и способны оценить не только внешние достоинства женщины, — проговорила миссис Роланд и одарила его улыбкой женщины, готовой схватить свою добычу.

Значит, во всем этом был несомненный смысл — выпячивание исключительных манер ее дочери и восхваление лорда Армстронга. Миссис Роланд желала заполучить виконта для своей дочери, а это все равно как соединить Красную Шапочку с волком.

Но слово было произнесено, и Амелия решила не остаться в долгу. «Каково-то ему будет, когда окажется, что камни летят в его сторону?» — подумала она.

— Да, лорд Армстронг и в самом деле замечательная личность. Я совершенно уверена, что он ищет женщину точно такую же, как мисс Роланд. Но если мисс Роланд не против, осмелюсь заметить, ему не надо далеко ходить за своим идеалом.

Амелия обратила к упомянутым лицам невинный и бесхитростный взгляд.

В хрустальном канделябре над их головами горело по меньшей мере четыре дюжины свечей. На стене были укреплены в держателях газовые рожки, а на столе стояло еще два канделябра. Улыбка миссис Роланд засияла в этом ярком свете еще ослепительнее. Все остальные, сидевшие за столом, потеряли дар речи.

— Я должна сказать…

— Как мило с вашей стороны, леди Амелия, что вы берете на себя задачи свахи, — заметил лорд Армстронг, перебив миссис Роланд, еще не успевшую договорить. — Но я знаю Дороти с младенчества, с тех пор как она была крошкой. И она для меня все равно что мои родные сестры, и, думаю, она чувствует то же самое.

Виконтесса ответила слабой улыбкой и, казалось, испытала облегчение оттого, что ее сын сумел справиться с ситуацией так деликатно и тактично.

Сестры его обменялись взглядом, смысл которого остался для Амелии непонятным. Мисс Роланд медленно кивнула в знак согласия, подтверждая их почти родственную связь. Но бедная миссис Роланд, онемев, так и осталась неподвижно сидеть на стуле, — лорд Армстронг хоть и в мягкой форме, но решительно и недвусмысленно выразил нежелание связать себя с ее дочерью узами брака.

Внезапно Амелия ощутила раскаяние. В своем неукротимом рвении смутить и поставить в неловкое положение лорда Армстронга она завлекла в эту сеть и остальных. Черт бы их всех побрал! Но ведь это именно он начал свою историю о «красавице со строптивым характером». И по его вине миссис Роланд теперь сидела с обиженным видом, утратив надежды и мечты.

— Ну, если не виконт, то другой, более счастливый и удачливый джентльмен будет иметь честь взять в жены мисс Роланд, — сказала Амелия, пытаясь исправить положение и смягчить отказ виконта, хоть и сделанный в вежливой форме.

Девушке было не более семнадцати, и в запасе у нее еще года два, за которые она могла бы нарастить немного плоти. И тогда мужчины начнут обращать на нее внимание, потому что цвет лица у нее был хороший, кожа чистая, а черты лица правильные. Возможно, розой ее не назовешь, но никакой неприязни она не вызывала. При наличии внушительного приданого ее бы достаточно высоко оценили на ярмарке невест.

— Вы в самом деле так думаете? — спросила мисс Роланд со слабой надеждой в голосе.

— Я не стала бы этого говорить, если бы так не думала. Сколько вам лет? Не более семнадцати, восемнадцати? А может быть, шестнадцать?

— Семнадцать.

— В этом возрасте я была страшилой.

Разумеется, это было вопиющей ложью, но мисс Роланд не могла этого знать. Зато знал виконт. Она прочла это в его взгляде. Но он не проронил ни слова — только задумчиво посмотрел на нее.

— Я ни на секунду не поверю в это. Я думала… — раздался голосок Сары, но она тотчас же умолкла под гневным взглядом сестры.

— Да спросите кого угодно, — стояла на своем Амелия.

Спрашивать было некого, кроме слуг. Отгороженная от мира в их загородном поместье, с одной-единственной подругой, до прошлого года Амелия не была известна никому в обществе.

Мисс Роланд взирала на нее с чувством, близким к благоговению. Если бы можно было поверить в превращение «страшилы» в девушку, сидевшую напротив!

— А посмотрите на меня сейчас. Я закончила свой второй сезон, и пока что у меня нет перспектив на брак. Вы же еще очень молоды, и у вас впереди много лет, чтобы встретить человека, достойного ваших чувств.

— Да, дорогая, у тебя масса времени, — вторила ее мать, пробудившись от ступора. — Я уверена, что в следующем сезоне Томас будет счастлив представить тебя кое-кому из своих друзей. Я думаю, что лорд Алекс еще свободен. А он так красив!

Виконт сделал глоток вина из своего бокала и закашлялся. Амелия улыбнулась и вернулась к еде.