Тело пылало. Как и ее платье. Снова приятная слабость окутала ее, словно кокон.

Ник поднялся и встал за ее спиной, обняв за плечи. Она ощутила близость его сильного тела, но вместо того, чтобы приготовиться к обороне, ощутила странную расслабленность.

Он поцеловал ее в шею.

– Как насчет того, чтобы бросить якорь и спуститься вниз? – спросил он приглушенно, и его жадное желание тотчас передалось ей. На губах ее заиграла улыбка победительницы – женщины, которая сознает свою власть над мужчиной.

Нетерпение, прозвучавшее в его голосе, свидетельствовало о том, как он страстно хочет близости. Но теперь она знала, что его желание вызвано не только похотью, это не было только желанием удовлетворить физическую потребность…

Его желание вызвано тем, что он любит ее. И это еще больше возбуждало.

Закрыв глаза, Сьерра слегка откинулась назад, прижимаясь к нему. Все сомнения, терзавшие ее несколько минут назад, остались позади.

– Да, Ник, – прошептала она. – Больше я не в силах ждать.

Ему пришлось остановить двигатель, бросить якорь и проделать еще что-то, но Сьерра не видела, что именно, поскольку ее воображение было занято другим. Она видела только широкую кровать, что ждала их. Все тело дрожало как струна от нетерпеливого ожидания этой минуты.

Губы Ника снова прижались к ее губам, когда они вошли в каюту. Но этот поцелуй отличался от прежних, когда он старался возбудить ее, когда только поддразнивал. На этот раз поцелуй был требовательным, жадным и долгим. И хотя он еще не успел прикоснуться к ее груди, она трепетала.

И когда Ник поднял платье, помогая высвободиться, она ощутила тепло его больших сильных рук, и каждая клеточка ее тела отзывалась на их прикосновение. Платье взмыло вверх и упало на пол, как закатное облачко.

– Какая же ты красивая! – вырвалось у него восхищенно.

Кожа вспыхнула под его пристальным взглядом, и по телу расползалась сладкая волна.

Он поднял ее на руки, и легкие босоножки упали на ковер.

Ник донес ее до кровати и бережно опустил.

Она лежала на том самом голубовато-белом покрывале, узор которого вчера с трудом могла рассмотреть во время приступа дурноты. Ник стоял у кровати, наслаждаясь созерцанием красивого обнаженного женского тела.

Сьерра выпрямилась, вдруг ощутив себя нагой и беззащитной – он-то был полностью одет. Она подтянула колени к груди и обняла себя руками. Словно пыталась закрыться.

– Зачем ты прячешься, детка? – негромко спросил Ник и начал поспешно раздеваться.

– Такое впечатление, что тебе не привыкать обращаться с женщинами… – сказала она, уловив странный оттенок в своем голосе – то ли зависти, то ли ревности.

Его темные брови вопросительно поднялись, Сьерра завершила начатую фразу:

– В отличие от меня – я ведь не очень разбираюсь в этих делах.

Ник смотрел на нее недоверчиво. Он уже успел сбросить с себя все и теперь стоял перед нею совершенно обнаженный. Она не могла даже шевельнуться: просто смотрела на него, испытывая одновременно два совершенно противоречивых чувства: желания и смущения.

Его тело было сильным и тренированным, поросль курчавых волос на груди сужалась и полоской спускалась вниз, словно стрелка, которая указывала, куда ей надо смотреть. И даже такой новичок, как она, мог догадаться, что означает эта напряженная плоть. Как он сильно жаждет ее. Но размер показался слишком большим.

Ноги ее плотно сомкнулись, словно Сьерра пыталась защититься от него. И Ник снова угадал, в чем дело, сел рядом, осторожно уложил ее и принялся ласково гладить, опираясь на локоть.

– Успокойся, малышка, все будет хорошо, – приговаривал он мягко.

Она не ожидала, что Ник, находясь в таком возбужденном состоянии, сможет контролировать себя. Судя по тому, как он гнал машину, он должен был сразу наброситься на нее, навалиться сверху, овладеть ею без долгих разговоров.

Ей казалось, что она тоже хочет этого и готова принять его. Но страх оказался сильнее. И если это так, то сколь же велико будет его разочарование!

Повернув ее лицом к себе, он заставил Сьерру смотреть ему прямо в глаза:

– Ты боишься меня?

– Да нет, не в этом дело, – покачала она головой испытывая недовольство собой. И тотчас подумала, как же сильно должен быть недоволен он. Но, взглянув Нику в лицо, не увидела никаких признаков разочарования или нетерпения. Его теплый взгляд был полон нежности и любви. Никто не смотрел на нее с таким выражением. Ни один мужчина. И тогда она снова потянулась к нему.

– Я веду себя, как перепуганная старая дева. – Сьерра снова опустила глаза. – Все дело в том, что мне исполнилось двадцать восемь лет, но я осталась в этом вопросе на уровне старшеклассницы.

– И как такое могло произойти? – Он коснулся ладонью ее груди, осторожно поглаживая ее, обводя большим пальцем розовые соски.

– Так уж получилось. – Задержав дыхание, Сьерра подалась вперед, подставляя грудь его ласкам. Он продолжал гладить ее, легкая улыбка пробежала по его губам.

– Я рассталась со своим воздыхателем в двадцать один год, до того, как получила диплом. Дэвид оказался моим первым серьезным поклонником. В самом деле, моим первым парнем…

Она замолчала и закусила губу, когда его палец скользнул по ложбинке между грудей вниз.

– Мы познакомились в летнем лагере и – единственные в колледже – оставались вместе все четыре года учебы. – Она закрыла глаза, потому что потеряла нить рассказа. Ник дотронулся большим пальцем до ее пупка, поглаживая ладонью живот.

Сьерра перевела дух и продолжала:

– Первый и последний мужчина в моей жизни. И я была у него первой. Сексом мы почти не занимались из-за обоюдной неопытности и неуверенности. Страшно смущаясь, мы только однажды набрались храбрости, чтобы купить упаковку презервативов в аптечном киоске, и продавец смотрел на нас таким многозначительным взглядом. К счастью, нам не пришлось покупать второй. После того как мы расстались, в ней еще оставалось больше трети.

– Одна упаковка на четыре года совместной жизни? Страстью тут и не пахнет, – пришел к выводу Ник.

Сейчас он испытывал только жалость к этим двум желторотым юнцам – к самой Сьерре и ее неопытному парню. Оставалось только надеяться, что его сексуальная жизнь со временем наладилась. А что касается Сьерры… Ник улыбнулся с видом собственника. Ни малейшего сомнения в том, что ему удастся заставить ее пережить истинное наслаждение, он не испытывал.

– Ни страсти, ни особой привязанности между нами не было, – сдержанно согласилась Сьерра. – Все эти годы я ни разу не вспоминала о нем, как, наверное, и он обо мне.

– Сомневаюсь. Тебя невозможно забыть, Сьерра, – возразил Ник.

– Зато ты, наверное, большой мастер в этом деле? Ему не хотелось вдаваться в подробности собственной интимной жизни.

– А получив диплом, ты вернулась в Эвертон и занялась делами компании? Неужели за все эти годы ты не увлеклась кем-нибудь? – Он снова перевел разговор на нее.

– До того ли мне было? Все эти годы я крутилась как белка в колесе. И мне не хватало ни времени, ни сил на что-то другое, – поспешно сказала Сьерра. Ей не хотелось признаваться, что после гибели Кейта и развода родителей она была так подавлена, что ей и в самом деле не хватало ни сил, ни желания на то, чтобы завести с кем-нибудь роман, ходить на свидания.

– Пару раз меня приглашали на свидания, но все это были самые обычные встречи, которые не заканчивались ничем. Я не могу вступать с близость с человеком, к которому не испытываю чувства любви. В отличие от тебя. – Сьерра с усилием усмехнулась.

– Ты хочешь сказать, что я вступал в близость с женщинами, которых не любил? – уточнил Ник.

– Именно так. – Только сейчас она осознала, насколько ей нестерпимо представлять Ника в объятиях другой женщины.

– Тогда послушай, каким был мой опыт. – Ник взял ее руку и прижал ладонь к свои губам. – Я увлекался женщинами, которых, оказывается, вовсе не любил.

– Бабушка сказала бы, что это своего рода кармическая связь. – Улыбка вдруг озарила лицо Сьерры. Стоило ему упомянуть о том, что он любит только ее, нахлынувшая волна радости смела последние сомнения. Он любит ее – это самое главное!

– Вернее, я до сих пор не знал, что такое любовь, – уточнил Ник. – Так что мы с тобой находимся на одном уровне…

В ответ на это признание Сьерра обняла его за шею и притянула к себе. Его губы были горячими, требовательными и настойчивыми, и она вся трепетала, отдаваясь в их власть.

Они смогли оторваться друг от друга только потому, что им уже не хватало дыхания. Какое-то время они молчали, глядя друг на друга.

Жадный взор Ника перешел на округлые груди Сьерры. Он снова принялся водить большим пальцем вокруг соска, и она подалась ему навстречу.

Он угадал ее невысказанное желание и взял в рот сосок. Сначала он нежно водил по нему языком, а потом сжал губы и втянул его в себя. Сладкая боль наслаждения отозвалась глубоко внутри, и она запустила пальцы в его темные волосы. Немного передвинувшись, он повторил ласку, не обделяя и другую грудь. Каждое движение его языка отзывалось горячей пульсацией в ее лоне.

Руки Сьерры спустились по шее, вниз, по спине, и каждое движение доставляло ответное наслаждение от прикосновения к его коже и от того, что его тело принадлежало только ей. В ней проснулся инстинкт собственницы.

Его кожа была гладкой, мускулы упругими и сильными. Она восхищалась им и возбуждалась все сильнее.

Он знал, что ей требуется в каждую следующую секунду. И поэтому его рука скользнула у нее между ног, туда, где темные волнистые волосы окружали ее лоно. И ноги ее раздвинулись шире, чтобы дать ему свободу действий.

– Настоящий бархат, только горячий и влажный, – прошептал Ник, осторожно действуя пальцем, заставляя ее выгнуться и податься ему навстречу, вздрагивая от каждого прикосновения. – Моя! – шепнул он ей на ухо. – Моя любимая…