– И что ты ему ответила?
– Иола, а ты подумай. Ну что я могла ему ответить? Ведь он же вернулся к тебе.
– А я как раз вспомнила ту поездку в Касинку. Помните странные замечания Виктора?
– Ты ведь загубила мне три года жизни, – после некоторого раздумья объявила Эве Иола.
– Каким интересно образом? – возмутилась я. – Потому что отказала парню подруги?
– Нет, потому что не рассказала мне! – Иола разрыдалась. – Три года меня окружал обман.
– Ты ведешь себя как жена Лебедя, – напомнила я ей. – Смотришь только на конец и забываешь все те минуты счастья, которые…
– Да что мне какие-то там лебеди! – закричала Иола. – Придуманные к тому же за пивом! Никаких минут счастья не было. Понимаешь? Я только думала, что они есть.
– Иола, – обратилась к ней явно разнервничавшаяся Эва, – давай вернемся в прошлое. Представь себе, что к тебе приходит девушка, которую ты едва помнишь с вечеринки…
– Неправда, я тебя хорошо запомнила, – запротестовала Иола. – И ты мне даже понравилась.
– Взаимно. Но это еще не дружба. Мы едва познакомились. Так вот представь себе, что она приходит и говорит: «Послушай, твой парень влюбился в меня». Ты поверила бы?
– Нет, – призналась Иола.
– Вот в том-то и дело, – вздохнула Эва. С облегчением, что наконец-то до Иолы что-то дошло.
– Но потом? Позже ты могла бы мне сказать.
– Когда? Мы не виделись почти полгода.
– Ну после, осенью. Мы часто встречались на вечеринках, вместе в кино ходили, выезжали в горы.
– Да, конечно. Но Виктор по отношению ко мне вел себя безукоризненно. Я решила, что это был единичный эксцесс, и больше не думала об этом.
– Но мне-то ты могла сказать, – не унималась Иола. – Мы уже были тогда подругами.
– Да я и собиралась, но на Новый год ты заявила, что Виктор – это твоя вторая половинка. «Какие-то странные выбрыки у него были, но теперь это прошло. Мы притерлись друг к другу». Помнишь ты эти свои слова?
– Какая я была наивная! – всхлипнула Иола. – Жила иллюзиями! И какие расходы! За что все это? Пусть мне кто-нибудь наконец ответит! За что?
Что можно ответить психологу?
– Ни за что. Без всякой причины, – объяснила я ей. – Помни о ценном опыте, который ты обрела.
– В гробу я видела такой опыт! Понятно? – взорвалась Иола.
– Может, тебе поговорить со специалистом?
– В гробу я видела специалистов! Я несчастна!
– Знаем, – не отставала я, – но это не повод так орать. Ты должна лучше контролировать свои эмоции.
– Малина, может, ты выйдешь со мной в кухню? – довольно хмурым голосом обратилась ко мне Эва.
– Да?
– Ты бьешь по больному.
– Я повторяю те же самые аргументы, которые были высказаны мне. Причем неоднократно.
– Вот это и значит бить по больному, – сказала Эва.
– Но раз уж мне приходилось выслушивать…
– Ты бьешь ниже пояса.
– Возможно, я не разбираюсь в анатомии, но думаю…
– Это вопрос не анатомии, – Эва повысила голос, – а чуткости, если это слово что-то для тебя значит!
– Чуткости, да? А куда Иолка спрятала свою чуткость, когда я страдала?
И тут мы услыхали, как хлопнула входная дверь.
– Ну что, теперь довольна? – спросила Эва.
18.07. Разумеется, нет. Мне хотелось отыграться на Иоле. Отомстить ей за равнодушие. Пусть почувствует, каково это. Человек подыхает, задавленный проблемами, а подруга рекомендует сходить в поликлинику к специалисту и еще требует контролировать эмоции. Я думала, что испытаю удовлетворение, именуемое некоторыми сладостью мести.
– Думала, что мне станет легче, – объясняла я Иоле.
Терзаемая угрызениями совести, я еще вчера позвонила ей, но она не взяла трубку. Сегодня вечером мы застали ее дома. Поначалу она притворялась, будто ее нет, но ее выдали шорохи, когда она смотрела в глазок. «У тебя нет выбора, – загундела на всю лестничную площадку Эва. – Мы знаем, что ты дома». Иола открыла все четыре замка, после чего демонстративно зашлепала на кухню. Мы за ней. Сели напротив нее, и я сразу перешла к конкретике.
– Так чего ж ты раньше не сказала, что мои советы так тебя нервируют?
– Я не такая асертивная, не мету так прямо взять и атаковать.
– Вчера смогла.
– Ну разозлилась. Мы целых четыре дня старательно тебя утешали, а ты так накинулась на Эву. Я подумала, что кто-то должен тебе показать.
– И показала. – Иола утерла крупную слезу, лениво сползающую по щеке.
Мне стало совсем уж не по себе. Я стояла, глядела в пол и покусывала кончик большого пальца.
– Все нормально. – Она протянула мне влажную от слез руку. – Все мы немножко виноваты. Я, ты, может, даже и ты, Эва. Потому что если бы тогда ты позвонила мне, хотя я знаю, что это все равно ничего бы не дало… Ладно, давайте сменим тему.
– Я за, – мгновенно согласилась я. – Тогда… а что ты будешь делать на каникулах?
– Не знаю. После разрыва с Виктором все мои планы рухнули.
Еще минута, и Иола снова захлюпает. Надо срочно овладевать ситуацией.
– А что с работой?
– Ничего. Та халтура, которую мне устроил Виктор, тоже накрылась. По понятным причинам.
– Не стоит жалеть, – мужественно продолжала я бороться. – Ты только загибалась бы от скуки в городе.
– Это не в городе, а на море, в суперсанатории. – Глаза Иолы вновь подозрительно заблестели.
– Ты же знаешь, какое у нас море. Грязный песок и нефтяные пятна на ледяной воде.
– Малина, я ценю твои усилия, но, может, действительно сменим тему?
– С удовольствием. Только о чем будем говорить?
– Доллар упал, – произнесла Эва, до того молчавшая как рыба.
– Круто, – отреагировала Иола.
– А я съезжаю с квартиры, – сделала я последнюю попытку.
– Знаю. А когда?
– Через десять дней.
– Ищешь?
– Мы думаем на эту тему, – поддержала меня Эва.
Пока что мы приняли решение, что пора искать. Но на нас навалилось столько проблем, что просто невозможно было сосредоточиться. Вдобавок мы бегали в поисках работы. То есть приняли решение, что пора начать бегать. Может, даже с завтрашнего дня.
19.07. Пора бы начать.
21.07. Сейчас уже и впрямь подпирает. С завтрашнего дня начинаем.
22.07. Мы собирались начать, но я слишком поздно встала. Все из-за погоды. Уж больно дискомфортная. Ну как можно что-то начинать в серый дождливый летний вечер?
– Можно бы написать объявления, – предложила Иола.
– Или посидеть за маленькой пива, – бросила Эва.
И вот мы сидим за большой, взяли одну на всех. Дешевле выходит.
– У меня сегодня была беседа насчет работы, – сообщила Иола.
– И что?
– Прихожу в фирму. Показываю CV, рассказываю о себе. Там сидит такой мужик, выслушал он меня и спрашивает, прошла ли я практикум по психотерапии. Я отвечаю, что нет, поскольку не собираюсь быть психотерапевтом. Кроме того, это очень дорогой практикум, и я предпочла платить деньги за изучение немецкого.
– А он что на это?
– Заявил, что им нужен специалист с терапевтической подготовкой и что я еще не готовый специалист. Учебы и работы в школьных лагерях недостаточно. Ну, я спросила у него, какой практикум он мне порекомендовал бы. Знаете, что он мне ответил?
– Ну?
– Цитирую: «Не могу вам ничего порекомендовать, так как, если бы я это сделал, вы могли бы ожидать от меня, что впоследствии я приму вас на работу, а этого обещать я вам не могу». А я всего лишь просила совета.
– Господи, какая предусмотрительность. Какой-то психолог-псих.
– В прошлом психотерапевт, а сейчас руководит фабрикой по переподготовке менеджеров.
– И что ты теперь будешь делать? – поинтересовалась я у нее.
– Совершу безумство и закажу еще одно пиво. Правда, до первого у меня осталось всего тридцать злотых, но плевать я хотела на это.
Ну-ну. Похоже, близятся большие перемены.
23.07. Наконец-то мы начали поиски. Эва пришла ко мне около двух, и мы уселись писать объявления. Трудное дело. Надо обдумать содержание, приготовить бумагу, включить принтер. Но в нем не оказалось чернил. Будем писать от руки.
– Пиши: «Сдается приличная квартира на двух человек».
– Приличной может быть сцена в фильме, – поморщилась Эва, – а не квартира.
– Хорошо, зачеркиваем. Но я добавила бы «срочно». Нам остается четыре дня.
– Ты что! Если написать «срочно», они к любой мелочи будут придираться. Просто «сдается» и все. Нам не к спеху, времени у нас навалом.
– Сделаем вид, – не без едкости улыбнулась я. – А если никого не найдем?
– Плюнь через левое плечо.
– А если?
– Вот тогда и будем огорчаться. Знаешь, сколько это еще часов?
– Не так уж много. Хорошо, пишем объявление. Потому что я уже чувствую напряг. А чего мы так долго ждали?
– Ждали позитивного развития событий, – объяснила Эва, – но тщетно.
– А это всегда тщетно. Ты разве не знаешь закон Мерфи? Если что-то может пойти плохо, то так оно и пойдет. Пожалуй, я начинаю верить в теорию Анки.
– Наверно, Иолы?
– Нет, Анки. Она придумала ее, после того как рассталась с Петром.
– То есть после того, как он стал жить с Лешеком.
– Ну да. Так вот Анка, обнаружив, что ее чемоданы выставлены на лестничную площадку, придумала теорию, по которой мир – это театр, где мы играем заранее установленные роли.
– Ничего нового.
– Погоди. Поначалу каждый тянет листок с ролью, чтобы все было по-честному и справедливо. Потом мы рождаемся и забываем про этот листок. Чем зрелей становится человек, тем чаще у него возникает ощущение, что он играет нечто давным-давно предназначенное. Он пытается с этим бороться, пытается изменить предначертание. Старается изо всех сил, буквально на уши встает. Ан ничего не выходит. Нет у него никаких шансов. И если он получил роль неудачника, то неудачником и останется.
"Вкус свежей малины" отзывы
Отзывы читателей о книге "Вкус свежей малины". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Вкус свежей малины" друзьям в соцсетях.