Девица немного помолчала, чтобы рыцарь понял, что она с почтением запоминает его слова. А затем вернулась к своему рассказу:
— …И вот пришел герцог Македонский, в полном доспехе и при оружии, и велел всем нам вооружаться и готовиться, ибо, судя по всему, настал наш смертный час. И близится последняя битва, в которой нас ожидает гибель.
— И вы поверили?
— Герцог Македонский был нашей опорой, он возглавлял нашу оборону — как мы могли не поверить ему? — возразила девица. — Я тоже вооружилась, смотрите! — Она показала Диафебу маленький кухонный нож.
Диафеб тут же расцеловал ее в щеки и глаза.
Девица сказала со смешком:
— И каково же было наше удивление, когда крики продолжались, но на город никто не напал, а напротив — явились штандарты императора!
Она вся затряслась от смеха, а по ее щекам покатились крупные слезы.
И тут мимо колонны победителей промчался гонец. Он быстро догонял Тиранта, что-то выкрикивая на скаку.
Тирант остановился. Гонец сказал ему несколько слов, после чего Тирант поднял руку и велел пажу Сверчку трубить общий сбор.
Войско начало разворачиваться.
Диафеб опустил девицу на землю.
— Прощай! — сказал он ей, давая шпоры коню и настигая Тиранта.
— Великий Турок закрепился на горе в полутора лье от Пелидаса, — объявил Тирант, предупреждая вопрос. Усталости и расслабленности, от которой севастократор мерно качался в седле, как не бывало. — Его нужно выбить оттуда, иначе он предпримет новую попытку осадить город. Мы отправляемся туда.
— Прямо сейчас? — поразился Диафеб.
Герцог де Пера приблизился к братьям и, к немалому удивлению Диафеба, поддержал Тиранта.
— Севастократор прав, — сказал герцог де Пера. — Нельзя давать туркам возможности собраться с духом, оправиться от разгрома и дождаться подкрепления. Действовать надо немедленно.
Они рассыпались по долине и, перейдя ее, вернулись к горам. Поскольку мост был разрушен, а наводить новый под обстрелом с горы казалось делом немыслимым, Тирант решил осадить Великого Турка и не позволить тому никаких сношений с внешним миром.
Севастократор разместил свою пехоту у подножия горы, а сам вместе с конницей разбил лагерь неподалеку, в том месте, где Сверчок указал хороший источник воды.
И там Тирант наконец заснул. Он спал, не снимая доспеха и не разжимая пальцев на рукояти меча,
Тем временем Роберт Македонский вместе со своими людьми покинул укрепления Пелидаса, но вовсе не для того, чтобы присоединиться к севастократору в его осаде; нет, для начала он направился прямиком в разгромленный турецкий лагерь.
Ночью, пока шла резня и повсюду носились взбешенные кони, воины Тиранта не видели всего, что творится в лагере. Но утром, в ярком солнечном свете, глазам герцога Македонского и горожан предстала вся картина в целокупности, и они не знали, чему больше дивиться — обилию трупов или тем сокровищам, что валялись повсюду в грязи.
Таким образом, в лагере турок горожане собрали множество монет, драгоценных камней, украшений и шелковых одежд. Так к добру обернулась их беда: сперва они страдали от голода и всяческих лишений, но в конце концов стали богатыми.
Разумеется, герцог Македонский понимал, что воспользовался плодами чужой победы и что среди соратников севастократора найдутся сеньоры, которые потребуют для себя справедливости. И потому этот трус и предатель велел нести всю добычу в город и хорошо ее там спрятать, а возле ворот Пелидаса выставить стражу. Он приказал стражникам ни под каким видом не пропускать в город ни Тиранта, ни его людей. И только после этого с небольшим войском герцог Македонский направился туда, где уже находился севастократор.
Тиранта разбудил паж Сверчок. Он не позволил это сделать никому другому и даже посмел возражать Диафебу.
— Потому что спросонок севастократор может оказаться очень сердитым, — объяснил он этому сеньору, когда тот хотел войти к кузену и потрясти того за плечо. — И будет лучше, если он случайно обругает или даже ударит меня, нежели вас.
Диафеб сказал:
— Для пажа ты удивительно деликатен; однако тебе следовало бы знать, что наш севастократор даже спросонок или находясь в бреду не в состоянии обругать ни мужчину, ни женщину, ни ребенка, ни монаха, потому что он всегда остается истинным рыцарем.
Выслушав Диафеба, Сверчок просто вошел в шатер и разбудил Тиранта, коснувшись его руки.
— Прибыл гонец, ваша милость. — Он протянул руку, чтобы Тирант мог опереться на него и встать.
Севастократор вышел из шатра, и тотчас дозорный, ожидавший возле входа, доложил ему о каком-то непонятном войске, которое направляется сюда.
— Кто они? — спросил Тирант, встряхиваясь и моргая на ярком солнечном свету.
— Я не сумел их разглядеть как следует, — признался дозорный.
— Хорошо, что ты сразу обо всем доложил, — сказал Тирант. — Ступай и передай всем приказ вооружаться и быть настороже.
И фазу в лагере закипела бурная деятельность. Сеньоры и простые солдаты имели возможность убедиться в том, что севастократор не зря отдает свои приказы: в двух третях, а то и в трех четвертях случаев его распоряжения бывают полностью оправданны; что до четверти, то она так мала по сравнению с целым, что ею можно и пренебречь.
— Как вы думаете, кузен, кто это может быть? — спросил Диафеб.
— Вероятнее всего, турки из других захваченных Великим Турком городов, — ответил Тирант. — Я этого опасался.
Он махнул трубачам, приказывая трубить наступление, и армия двинулась из лагеря навстречу противнику.
Но когда оба отряда сошлись посреди дороги, сеньоры узнали друг друга, и по рядам прокатились радостные крики:
— Это люди из Пелидаса!
— Это герцог Македонский со своими воинами!
— Это наши!
И Тирант первым приблизился к герцогу Македонскому, чтобы приветствовать его. Он спешился и почтительно поклонился тому, кто выдержал почти месячную осаду и претерпел немало страданий.
Но герцог Македонский остался в седле и в ответ на вежливый поклон севастократора лишь слегка кивнул головой.
— Каков злонамеренный каналья! — прошептал герцог де Пера, обращаясь к Диафебу. — Да будь я проклят, если просто скажу ему «здравствуй!» — И он нарочно отвернулся, чтобы не смотреть на герцога Македонского.
Но простые воины и обычные сеньоры радостно приветствовали Тиранта. Каждому хотелось узнать подробности ночной схватки, а больше всего сеньоров из Пелидаса интересовало, каким образом так вышло, что Тирант разбил превосходящие силы турок. Неужели он нашел какой-то хитрый способ побеждать победителей?
Люди из обоих отрядов смешались, повсюду видны были улыбки, воины хлопали друг друга по спине и смеялись. И казалось, что ни у одного из них нет задней мысли, а уж о страже, которую выставили у ворот Пелидаса, дабы не подпускать к награбленной добыче Тиранта, — об этом и вовсе никто сейчас не помышлял.
Слыша про выдумку с кобылами и жеребцами, солдаты весело хохотали и крутили головами. Простые рыцари охотно выказывали глубокое почтение севастократору и целовали его руку.
И так оба отряда добрались до лагеря Тиранта.
Тогда Тирант обратился к герцогу Македонскому, надменно глядевшему поверх голов:
— Если вашей светлости угодно отдохнуть в этом превосходном месте, то я охотно уступлю и прикажу перенести мои шатры куда-нибудь подальше.
— Нет, — сказал герцог Македонский, — мне это не угодно.
— Может быть, вы хотели бы встать лагерем рядом со мной? — продолжал Тирант, мысленно молясь о том, чтобы герцог Македонский отказался. — Мы могли бы объединиться.
— Нет, — повторил его враг, — я не желаю стоять лагерем рядом с вами. Не беспокойтесь обо мне. Я найду превосходное место для стоянки ниже по течению ручья. В конце концов, мы находимся в Византии, здесь моя родина, и я всегда отыщу для себя уютный уголок, в то время как вы — всего лишь пришелец, и для вас найти здесь приют — большое дело. А я почитаю Писание и никогда не изгоняю странников, бездомных, нищих и голодранцев в парчовом платье с чужого плеча.
И, высказавшись таким образом, он развернул коня.
Тирант смотрел ему вслед, приподняв бровь, и на лице севастократора появилась странная улыбка.
— Ну что, — спросил Диафеб, появляясь рядом, как из-под земли, — надеюсь, желтопузый отказался?
— Слава святому Георгию, святому Христофору и святому Харитону! — сказал Тирант с чувством. — Впрочем, нужно будет позлить его еще и пригласить на обед. Отправим Сверчка — полагаю, он достаточно хорошо разбирается в обстановке и справится с делом.
— Мы не можем отправить к герцогу простого пажа, — напомнил Диафеб.
— В таком случае, я своими руками посвящу его в рыцари, — решил Тирант.
И пока повара, взятые из Константинополя, занимались приготовлением обеда, состоявшего из густого супа и поросенка, запеченного в углях, Тирант призвал к себе пажа Сверчка и обратился к нему с такими словами:
— Если ты просишь посвящения в рыцарский орден, то сейчас самое время выполнить твою просьбу, потому что ты явил себя человеком храбрым и преданным, и я могу дать тебе желаемое прямо здесь, на поле боя. А посвящение на поле боя отличается от обычного тем, что не требуется ночного бдения при оружии, ибо твое участие в битве засчитывается за такое бдение. И многие другие ритуалы также заменяются сражением, потому что твои руки уже омыты кровью врагов, а это дорогого стоит.
Сверчок страшно побледнел и слушал молча.
— Но сначала тебе следует узнать о том, как был основан рыцарский орден, — продолжал Тирант. — Случилось это в дни юности города Рима, когда первый царь по имени Ромул выбрал тысячу лучших юношей и сделал их рыцарями, вооружив и возвеличив их. Он наставил их в правилах благородства и чести, и до появления рыцарства не было на земле человека, который осмелился бы оседлать лошадь. Господь, создавая лошадей, имел это в виду, но от Адама и до Ромула никто не решался воспользоваться конем для верховой езды.
"Византийская принцесса" отзывы
Отзывы читателей о книге "Византийская принцесса". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Византийская принцесса" друзьям в соцсетях.