Как же я была счастлива в тот момент, когда впервые читала эти строки! А что сейчас? Сплошные слёзы…

В прихожей заголосил звонок. Наверное, бабуля и Кристоф так славно оторвались в ночном клубе, что были уже не в состоянии самостоятельно открыть дверь. Вероятно, ржут сейчас на лестничной площадке и никак не могут вставить ключ в скважину.

Я убрала драгоценное письмо, сползла с дивана и грустно поковыляла в прихожую.

Нет, это была не бабуля… и не Кристоф…


Глава 34

На пороге стоял Виктор.

Осознав, что это действительно он - пришёл, вернулся - я вспыхнула бенгальским огнём и на мгновение оторвалась от земли. Невероятная ослепительная радость накрыла меня сияющим куполом, дыхание сбилось, сердце замерло… А Виктор ввалился в квартиру и тут же схватил меня, прижал к себе и начал осыпать лихорадочными поцелуями…

О, это были те самые два миллиона поцелуев, которых я не дождалась в аэропорту, и сейчас они обрушились на меня раскалённым водопадом. Виктор не останавливался ни на секунду. Я хорошо знала, какой темперамент таится под маской ледяной невозмутимости. От неистового смерча кружилась голова, я видела, как под потолком один за другим вспыхивают и распускаются волшебные неоновые цветы. Через мгновение вся прихожая мерцала и переливалась радужными огнями, как новогодняя ёлка. У меня подкосились колени, и я обязательно сползла бы на пол, если бы Виктор не сжимал меня мёртвой хваткой.

- Рита, милая, прости меня! – произнёс он, задыхаясь, между двумя порциями бешеных поцелуев.

Потом он зацепился взглядом за бабулин транспарант «Рита, не плачь!!!», его лицо исказилось от боли, и он пробормотал что-то среднее между «я урод» и «бедная моя девочка». И снова принялся меня целовать. Я дрожала от возбуждения под градом безумных поцелуев. Его губы сводили с ума, я хватала ртом его дыхание, оно меня пьянило.

Из моей футболки Витя в секунду сплёл макраме, а лосины предательски сползали вниз - милый засовывал в них руки, чтобы добраться до моей попы. Конечно, это ему отлично удавалось, ведь опыта товарищу не занимать…

- Идём, идём, - жарко прошептала я и потянула Виктора в комнату. – Я одна, бабули нет, идём же скорее!

- Рита, подожди!

Я открыла глаза.

- Рита!

Я очнулась и немного пришла в себя, и только сейчас поняла, что одет любимый весьма странно. Да и выглядит подозрительно…

Витя вырядился в камуфляжный костюм «осенний лес», а на голове красовалась бандана – тоже камуфляжная. В другой момент я бы обязательно восхитилась, как идёт ему этот наряд - в бандане он выглядел суровым и мужественным наёмником, готовым провернуть рискованную операцию. Но сейчас подобная экипировка вызывала плохие предчувствия.

А ещё в течение дня кто-то успел подпортить моему красавчику внешность. На скуле у Виктора виднелась свежая ссадина, по небритой челюсти разлился фиолетовый кровоподтёк.

- Витя, почему ты так одет? А это что? - я дотронулась пальцами до ссадины.

- Да ерунда, - отмахнулся Виктор. Он взял моё лицо в ладони и прижался лбом к моему лбу. – Малышка, прости меня, пожалуйста! Я кретин. Попробовал жить без тебя, но продержался всего одиннадцать часов. Это не жизнь, а мучение. Представил, что тебя потерял, и сразу же сам умер. Если исключить тебя из моей жизни, ничего не остаётся, одна пустота, тоска, вакуум. Ничего не надо, ничего не хочется. Нет смысла в таком существовании, всё зря. Зачем что-то делать, предпринимать, суетиться, барахтаться… Всё кажется таким нелепым, ненужным и глупым, если тебя нет рядом. Невыносимо. Не хочу. Ты - смысл, солнце, надежда, радость, мечта, подарок, наслаждение, счастье, будущее…

И воспользовавшись тем, что я впала в прострацию от его прочувствованного монолога, Витя снова задрал мне футболку (я успела более-менее её расправить) и принялся целовать мою голую грудь. Какое же это наслаждение… и хорошо, что я без лифчика. Хотя Витя и из него быстренько сделал бы макраме. Мне достался умелый и настойчивый мужчина.

- Да раздевайся же! – закричала я и принялась расстёгивать кнопки на его огромной коричнево-оранжевой пятнистой куртке. - Идём, скорее! Что мы тут стоим!

- Нет, подожди, Риточка. Я только на минуту заскочил, - виновато моргнул Виктор.

- Как?! Нет!

- Мы едем на охоту... На кабана... В Курганскую область.

- Что?! Ну ничего себе! – расстроенно воскликнула я. – А почему не в Хабаровский край? Чего мелочиться-то? Нет, ехали бы сразу на Аляску - тюленей ловить!

- Генеральному нужен кабан, - вздохнул Виктор. Он гладил мои волосы, рассматривал лицо, словно видел меня впервые и удивлялся тому, что видит. – Уже и маскарадный костюмчик мне приготовил. Странно, что прямо в аэропорту меня не перехватил.

- Витя, а почему у тебя лицо разбито?

- Да так.

- Ты подрался?

- Да ерунда. Прилетело, не увернулся.

Внезапно мне всё стало ясно.

- Витя, - прошептала я в ужасе, вспомнив нашу недавнюю перебранку из-за подаренной гендиректором машины, - ты едешь на охоту, чтобы застрелить Михаила Ивановича!

Мой избитый герой замер от удивления:

- Застрелить Михаила Ивановича? Рита, какая же ты глупышка, - он поцеловал меня в нос, а потом прижался щекой к щеке.

- Да. Ты попытался дать ему по морде, но ничего не вышло, против лома нет приёма, ещё и сам получил. И тогда ты решил затаиться. Сейчас якобы едешь на охоту. А на самом деле возьмёшь и убьёшь генерального!

- Дурочка моя! – засмеялся Виктор.

- Витя, пожалуйста, не убивай Михаила Ивановича! Он хороший, у него шпиц! Рыжий! Он с ним гуляет. Умоляю, не делай шпица сиротой!

- Шпиц? – у Виктора остановился взгляд. Я видела, что он представляет генерального на прогулке с пушистым улыбающимся зверьком. – Надо же… Почему именно шпиц? Ему бы подошёл питбуль. Ладно, уговорила. Тогда не буду. Что ж я, совсем изверг, собачку родителя лишать?

- Спасибо, Витечка!

- Генеральный обещал завезти в дикую глушь, связи там нет. Поэтому я уговорил заскочить к тебе, чтобы попрощаться. А ещё - извиниться за мою утреннюю истерику.

- Не уезжай! К чёрту эту охоту, пусть Михаил Иванович едет без тебя.

- Рита, так мы не вдвоём, нас много. Внизу - пять чёрных джипов, набитых оружием и дядьками в камуфляже. Поэтому сейчас я должен идти.

- Не уходи! Пожалуйста!

- Милая моя девочка, как же я тебя люблю…

- Витя, ты же первый раз едешь на охоту. А новички не должны охотиться на кабана, это опасно! Начинать надо с гусей или уток.

- По уткам ты сама запретила стрелять, помнишь? – улыбнулся Витя. - Ничего, Иваныч всё расскажет и покажет. Он с меня не слезет. И как выжил два месяца, удивляюсь! Сейчас будем бегать толпой по лесу за бедным кабаном.

- А ты знаешь, что самое большое количество несчастных случаев происходит именно во время загонной охоты? Тебя, наверное, назначат стрелком, ты же меткий, - совсем расстроилась я. – Это самое опасное!

- Да, мы с генеральным стрелки, остальные загонщики.

- Витя, - пробормотала я со слезами в голосе. – Пожалуйста, откажись!

- Но как! Это невозможно, ты и сама понимаешь. Генеральный аж подпрыгивает от нетерпения. Кроме того, у меня план. Если всё пройдёт хорошо, мы сможем продать «Лебединое гнездо».

- А «Лебединое гнездо» здесь причём? И как ты собираешься его продавать? Это нереально!

- Сейчас некогда рассказывать, но нарисовалась одна схема, надо рискнуть. А вдруг получится? Так что мы не только бедного кабана будем мучить, но и делами заниматься.

- Какими делами, Витя! Отвлекаться нельзя, на охоте столько людей погибает! У кабана трёхгранные клыки, и они всегда острые. Генеральный два года назад завалил шестилетнего самца с бивнями как у мамонта – по двадцать сантиметров! Вся «Армада» гуляла, мы даже получили премию. Представь, если такими клыками вспороть живот, а кабану это раз плюнуть. Недаром его секачом называют. Он отважный, яростный и стремительный.

- Я уже ревную, - улыбнулся Витя. – Ты с таким восторгом его описываешь!

- Не с восторгом, а со страхом! Мне страшно! Я пытаюсь тебя предостеречь.

- Милая… Какая ты подкованная! Столько всего знаешь. Не волнуйся. С генеральным ведь всё в порядке, и со мной тоже ничего не случится.

- Он опытный. А ты новичок.

- Справлюсь.

- Послушай! Если кабан на тебя побежит, резко отпрыгивай в сторону! Если он упал, и ушки у него торчком – вот так! (я показала на себе) – значит, умер. Но если шерсть на холке вздыблена, а уши прижаты – понимаешь, прижаты! – значит, он только ранен. В общем, когда он упадёт, не надо сразу бежать к нему с радостными криками, типа, ура, мужики, победа, сейчас напьёмся. Нет! Ты знаешь, сколько неопытных охотников погибают от нападения подранков?! Ты даже не представляешь!

- Рита… Покажи ещё раз, какие должны быть ушки… О, боже, нет, я этого не вынесу... – застонал Виктор. - Ты невероятная! – и он снова принялся меня целовать.

Выше пояса на мне уже не осталось живого места. Зато ниже пояса ещё можно было разгуляться, однако, условия не позволяли. Моего милого ждал гендиректор, кабан, осенний лес, охотничьи угодья.

Проклятье! Да пусть вся Курганская область провалится в тартарары!

- Рита, ты же уволишься? – вдруг вспомнил Виктор.

- А? Да, да! Уже даже написала заявление, – я втайне порадовалась своей предусмотрительности.

Как чувствовала! И заявление подала, и лифчик не надела!

- Вот умница. Вообще туда больше не ходи, хорошо? Я вернусь и сам съезжу за твоей трудовой книжкой. Нечего тебе делать в этом борделе. А потом спокойно найдём тебе нормальную работу. Вон, в «Армаду» могла бы вернуться, сколько я уже прошу. Эта Лиза меня сегодня выбесила. Она реально тормозит. Дочка - тупица, папаша - козлище. А резину когда поменяешь? Как же ты до сих пор на летней ездишь, по утрам такой гололёд!