– Я за вас рада!А как там поживает Варвара Васильевна?

– Вадим звонит ей раз в неделю, всё там нормально. Хочет в это лето съездить на море через Белгород. Тут путёвки дешевле, я узнавала.

– А почему снова узнавала ты, а не Вадим? В конце концов, это его мать, пусть он и занимается путёвкой! – меня раздражала Алёнкина сверхопека своего мужа.

– Мам, какая разница, кто занимается? Мне же не трудно, у меня свободный график работы, а он целый день на службе.

– Алёна, не приучай мужа, чтобы ты сама решала все проблемы. Вот посмотри на нашу с папой семейную жизнь. Со стороны – просто идеальный брак! А многие проблемы, которые должен был решать муж, приходилось решать мне. Он всё время на работе! Дочь, не повторяй моих ошибок! Мужчины очень любят, чтобы их жалели. Да, они устают, а мы, что, не устаём? Работаем наравне с ними, потом переделываем бесконечные домашние дела: уборка, стирка, глажка, приготовление пищи, хождение по магазинам, воспитание детей – всё практически на нас, женщинах. Поверь, они к этому привыкают! Вот сейчас они чем занимаются? Отдыхают от праздника. А мы? Мы моем посуду, убираем стол, Надя возится с Максиком. Равенство? Никакого равенства в семье нет и не будет! – я даже немного рассердилась, говоря всё это.

– Мама, не сгущай краски! Папа у нас очень хороший! И с мужем тебе повезло! И мне тоже. Как ты любишь говорить – всё у нас хорошо! А будет ещё лучше!

– Конечно, девочка моя любимая! – мы обнялись и разошлись по своим комнатам.


С возрастом почти все замечают, что время ускоряет свой бег. Так и у меня случилось после выхода на пенсию. Вроде бы только отметили день рождения Александра, а следом и наш с Максимкой подошёл. А уж август как закончился, мы и вовсе в хлопотах по хозяйству не заметили. Бабушка Шура у нас немного окрепла, повеселела, но с ней нам прибавилось дел и забот больше, чем помощи от неё. Она сама готовила себе пищу, но продукты ей покупала Алёна. Надя помогала убирать в комнате и на кухне. Иногда помогала гладить халаты и сорочки. Ни одного платья у бабушки Шуры не было. Да и зачем оно ей было нужно в деревне? В Москву она не ездила, а с подругами общалась в домашней одежде. Женская её доля была незавидна – первый муж пил, а второй рано умер. Дочерей поднимала сама, от зари до зари работала дояркой в совхозе. Хорошего, по её словам, было мало. Когда слушаешь очередную исповедь женщины, то невольно думаешь, что сколько таких трагических судеб в нашей стране! Очень мало преданных и непьющих мужей, сплошь и рядом растут дети в неполных семьях. А сыновья, воспитанные одной матерью, часто и вовсе не способны создавать семью. Алёнка считала, что Вадим был исключением из правил. Как мне хотелось в это верить!

Между тем, жаркое лето подходило к концу, и я ждала его с нетерпением. Усталость от нескончаемых дел накапливалась, домочадцы требовали заботы, да и бабушка иногда раздражала своей излишней болтливостью и восторженностью от пребывания у нас. Как и Алёна когда-то, я тоже не жила со старыми людьми и не всегда могла понять, как реагирует баба Шура на мои слова. Иногда она высказывала зятю, что, к примеру, ей купили белый хлеб вместо серого, только я не могла понять, почему такие мелочи нужно решать через Вадима. Я её прощала, старалась не обращать внимания на пустяки, зная, что она скоро уедет, ведь наше гостеприимство тоже имело свои границы.

Надя в конце августа переехала в общежитие, а перед этим мне всё же удалось поговорить с дочкой. Каждый вечер я заходила к ней, чтобы пожелать спокойной ночи. В начале её пребывания у нас всё ограничивалось двумя словами, но постепенно мы с приёмной дочкой начали обсуждать, как прошёл её день, чем он запомнился, чему она новому научилась, какие эмоции испытывала. На этот раз, видя её печаль, я спросила:

– Надюша, почему у тебя такие грустные глаза? Ты не хочешь переезжать в общежитие?

– С одной стороны хочу, а с другой – нет.

– Почему? – я посмотрела на неё и взяла за руку. Рука была холодная.

– Я только начала привыкать к дому, к большой семье, к бабушке. Она мне часто говорит, что мне повезло с семьёй. Да я и сама знаю. Но, с другой стороны, мне уже хочется самостоятельности, новых друзей…

– Наверное, не только друзей. В твоём возрасте девочки уже влюбляются… – при этих словах Надя покраснела. – Да не смущайся, в этом нет ничего страшного!

– Мама, а как же с безответной любовью? С ней что делать? – она посмотрела на меня с такой надеждой и с такой безысходностью, что мне её снова стало жалко.

– Да, Надюша, в 16 лет бывает и любовь без взаимности. И у меня была. Казалось тогда, что пережить такое невозможно, но началась студенческая пора, начали за мной ухаживать однокурсники, и всё забылось. И у тебя так будет, поверь мне, девочка моя!

– Спасибо тебе. И ещё спасибо, что не спрашиваешь, кто он.

– В любви, Наденька, каждый за себя. Совет дать можно, но вот следовать ему… Только время всё расставит по своим местам!– я поцеловала её в щёку, – спокойной ночи, тебе! Ты всегда можешь поговорить со мной на любую тему!

Все женские дела после отъезда младшей дочери легли на наши с Алёнкой плечи. Помощницу по хозяйству мы так и не нашли. Да и не искали, потому что не достигли соглашения по этому вопросу. Как-то мы с Алёной говорили на эту тему, но она снова сказала, что не хочет посторонних людей в доме.

– Алёна, а ты с бабушкой говорила на тему её возвращения в Подмосковье?

– Пыталась. Но она начинает плакать… Ей так не хочется возвращаться на четвёртый этаж.

– А что говорит Вадим? Он с матерью разговаривал?

– Разговаривал, конечно. Она сказала, что бабушка много на неё наговаривает. Живут они там дружно.

– Кому верить? И что мы будем делать? Лето подошло к концу, бабушку нужно отправлять домой.

– Я понимаю это. Поговорю ещё раз с мужем. – Алёна вздохнула и закончила разговор.

За лето я подружилась с бабушкой Шурой. Между всевозможными делами находила минутку, чтобы заскочить в гостевой дом и поговорить со старой женщиной. То ягод ей принесу, то сладости, то спрошу, не нужно ли чего. Часто приводила ей внука, чтобы она могла пообщаться с ним. То-то радости было! Ребёнок умилял прабабушку, она брала его на руки и пела ему песенки, рассказывала сказки. Глаза её при этом светились от счастья! Разве много нужно старому человеку? Нет, чуть-чуть внимания! И она его у нас получала. Сполна. Как-то раз бабушка Шура при разговоре со мной с горечью воскликнула:

– Господи, почему ты мне дал таких дочерей?! Совсем чужие люди, как вы с Алёной, стали для меня ближе и роднее! За всю свою нелёгкую жизнь я не видела и не чувствовала столько тепла и внимания к себе! Это лето для меня стало самым счастливым за мои долгие годы! Машенька, спасибо тебе! И за внучку спасибо! И за Вадима! Вы как к сыну к нему относитесь.

– Я рада, что вам понравилось! – говоря это, я не кривила душой.

Как же так получилось, что бабушка осталась у нас жить? Кто кого уговорил, кто кого просил? Сейчас это уже неважно. Припоминаю, что собирали семейный совет, где Алёна высказала пожелание бабушки остаться у нас. До того момента, пока мать Вадима не переедет в Белгород, продав там квартиры. Я тогда поняла, что бабушке купят квартиру рядом с Варварой, и дочь будет ухаживать за своей мамой, чьё здоровье ухудшалось с каждым днём. Но сама Варвара так не думала. Только мы узнали об этом слишком поздно…

Если бы я могла тогда сказать твёрдое «нет»! Вся наша последующая жизнь прошла бы совсем по-другому. Увы… Природная жалость к людям и их бедам не позволила мне тогда сказать то заветное слово… Как и в случае с переездом родителей мужа. Почему так происходит в моей жизни? Почему интересы и жизнь других людей зависят от моего «да» и «нет»? Такие короткие слова, и какие потом последствия! Задумываемся ли мы над этим? Не всегда. Что мне тогда помешало серьёзно подойти к проблеме? Не знаю… Поздно искать виноватых…


И снова Новый год. Мы встречали его впервые такой большой семьёй, состоящей из четырёх поколений! Чем запомнился он? Радостной новостью – Алёна с Вадимом ждали второго ребёнка! Это же настоящий подарок нам всем! Значит, не зря мы с мужем задумали построить родовое гнездо, где будут жить наши дети, а потом и внуки. К новогодней ночи мы с Надей решили пошить платья в старинном стиле – длиною в пол, с широкими рукавами, с оборками и кружевом. Алёна, зная уже о своём интересном положении, к нам присоединяться не стала, но пообещала к следующему новогоднему празднику сшить и вышить всем мужчинам косоворотки. Муж ей преподнёс шикарный подарок – вышивальную машинку с электронным управлением. Вспомнить, что мне подарил Саша, сейчас уже просто невозможно. Знаю только, что все подарки для меня постоянно помогала выбирать Алёнка. Он никогда сам не ходил по магазинам, и не знал, что мне в данный момент нужно. Или хотелось бы. Как вы уже догадались, я не осуждала за это мужа, а принимала как данность. В эту новогоднюю ночь мы все желали только одного – благополучного исхода родов Алёны.

От зимы до лета хотелось бы пролистать жизнь как листки в календаре. Алёна переносила беременность тяжело, на кухне находиться не могла из-за постоянной тошноты. Мне снова пришлось взять на себя роль главного повара в семье. Всё бы ничего, да только приходилось готовить несколько блюд, учитывая токсикоз дочери и привередливость зятя к еде. И не забывать ещё о вкусах бабушки Шуры. Она, кстати, у нас прописалась и перевела сюда пенсию. Теперь её деньгами распоряжалась не дочь, а Алёна. Я не стала возражать, хотя стоило это сделать. Ведь фактически бабушка проживала в нашем с мужем доме. Сразу хочу отметить, что у нас с дочерью не было общего бюджета. Мы складывались на еду, на хозяйственные нужды, на оплату коммунальных услуг. Остальные деньги каждая семья тратила по своему усмотрению. Но так уж повелось, что зять всё время в денежном отношении не догонял мужа, поэтому все крупные вещи в дом мы покупали сами. Большой угловой диван, огромный телевизор и холодильник… Он не возражал, как и раньше. Зачем я сейчас об этом вспомнила? Будет ясно позже.