– Ой, внученька, как мне живётся плохо! Из дому выйти не могу, заперли меня в одной комнате как в тюрьме! Огородик пришлось бросить, с подругами не встречаюсь, с Варей сейчас не разговариваю. Зачем я согласилась договор с квартирантами подписать? Теперь его расторгнуть можно будет в следующем году, иначе нужно деньги отдавать, а Варька всё потратила! Говорит, на лекарства, а я у неё увидела новые кожаные туфли…

– Баб Шур, ну не плачь! Я скажу Вадиму, чтобы он с матерью поговорил. Может быть, найдётся какой-то выход?

– Спасибо, моя милая внучка! Как повезло Вадиму! Такая жена хорошая, такая семья порядочная… У вас там всё хорошо? Как там правнучек?

– Да, хорошо. Максимка уже вовсю бегает, пытается говорить. А ты не переживай! Всё образуется! – Алёнка со вздохом положила трубку. Я в это время стояла недалеко и весь разговор слышала. Как жалко было старушку! Сколько ей горестей в жизни пришлось пережить! В войну была ребёнком, голодала, помогала копать окопы. Вырастила двоих девочек, да только на радость ли? Старшая периодически уходила в запои, а младшая теперь вот командует жизнью матери. Командует жёстко, словно надсмотрщица в тюрьме! Пенсию сразу забирает и тратит по своему усмотрению. Продукты покупает тоже по своему вкусу. Одежда? Да зачем матери одежда, если она не выходит из дому?

– Алёна, мы давно хотели поговорить на тему помощницы по хозяйству. Может быть именно сегодня соберёмся?

– Мам, тебе стало жалко бабушку Шуру? – спросила печально дочка.

– А тебе не жалко? Она же ещё ходить сама может? Просто по лестнице ей подниматься и спускаться тяжело. Да и огородик она любит! – я решила пока больше ничего не говорить дочери.

Я воспитывалась с бабушкой. Она часто в своей речи употребляла русские пословицы, одна из которых звучит так: «Доброта хуже воровства». Ещё в детстве я задумалась – почему? Когда человек добр, привык по первому зову помочь близкому, не ворует ли он у себя время, ресурсы, жизненные силы? Что он получает взамен, если вспомнить закон физики, что ничего не исчезает бесследно? С другой стороны, говорят, что нужно делать добрые дела, они обязательно к тебе вернутся. Прожив большую часть жизни, я не увидела, чтобы все добрые поступки, мои или членов моей семьи, возвратились и окупились сторицей. Нет, я не жалею об этом. Наверное, там, наверху, они записаны в особой книге, но тут, на Земле, за каждый добрый порыв души приходилось расплачиваться самым дорогим. Почему? На этот вопрос нет ответа. Изменить тоже в прошлом ничего нельзя. И переделать себя, чтобы спокойно пройти мимо чужой беды, если ты можешь помочь, тоже невозможно. Как потом жить с укорами совести? Да, я понимаю, что слово это сейчас не модно, оно забыто за ненадобностью. Только на благо ли обществу? Не помню, кто-то из великих людей сказал: «Любовь и совесть правят миром!». Если бы так было, то не было бы войн, катастроф, цунами, землетрясений, наводнений, ураганов… Почему каждый человек на Земле не понимает, что от него так много зависит? Даже не только от действий, но и от мыслей! Доказано же, что мысли наши материальны! В этом я тоже убеждалась неоднократно.

Итак, вечером мы наконец-то собрались вчетвером, поручив Максимку заботам младшей дочери. Речь начала я:

– Не знаю, дорогие мои, почему у меня в жизни появился девиз: « Если от меня что-то зависит, я должна это сделать!» Понимаю, что от этого зависят и ваши жизни. Мы мечтали о своём доме. Всё, что от меня зависело в построении родового поместья, я делала и продолжаю делать. Наверное, в этих мечтах мы чего-то не учли. Я в последнее время чувствую себя загнанной лошадью. Нужно с этим что-то делать. Или мы с папой больше мечтали, чем вы? – я задала свой вопрос Алёне с Вадимом.

– Мама, мы тоже мечтали о доме! Только ты, мне кажется, требуешь от нас слишком много! Как-то всё свалилось в одну кучу – приёмная девочка, рождение Максимки, твоя пенсия, переход папы на другую, менее оплачиваемую работу, открытие нашей с Вадимом фирмы, переезд в недостроенный дом с маленьким ребёнком… Не много ли на одну семью?

– Алёна, мы всё это понимаем! Только подход к любому делу в семье должен быть единым! Вы, когда согласились на переезд сюда, отдавали себе отчёт, что придётся заниматься не только строительством, но и обустройством территории? Если вы с Вадимом не будете в этом принимать участие, то нам с папой два участка земли обработать просто не по силам! Нужна помощница!

– Мама, а где её взять и чем ей платить? – Алёна всё время отвечала за двоих. Вадим угрюмо отмалчивался. Как, впрочем, и Александр. Меня это взбесило:

– Мужчины, вы почему молчите? Как дальше-то жить будем? – спросила я уже с явным упрёком и раздражением.

– Хорошо будем жить, Маша! Не торопи события! У тебя завышенные требования ко всему! Немного притормози, ладно? – Саша посмотрел на меня печально.

– Я, что, должна всю оставшуюся жизнь прожить в недостроенном доме и в неухоженном саду? Нам нужна помощница по хозяйству!

– Если ты так настойчиво об этом говоришь, у тебя есть предложение? – спросил муж.

– Да, есть. Давайте пригласим в гости бабушку Шуру, хотя бы на лето. Она немного будет помогать на огороде, немного возиться с Максимкой. И будет на свежем воздухе, а не в четырёх стенах в душной комнате! Мне её очень жалко!

– Мария Ивановна, мне кажется, бабушка не согласится. Она всю жизнь прожила в деревне, у неё там подруги, родня…

– Вадим, какие подруги, если она сказала, что твоя мама никого к ней не пускает?

– Ну, не знаю, как всё на самом деле… Хотите, я позвоню? – неуверенно предложил зять.

– Конечно, сынок, позвони…

Вот так моя жалость к чужой для меня бабушке повлияла на нашу дальнейшую жизнь. И так сбылось предсказание целительницы по поводу появления ещё одного члена семьи.

Если бы мы все могли заглянуть на несколько месяцев или лет вперёд, мы, наверное, не делали бы многое из того, что в порыве благородства и чувства сострадания сделали себе на беду. Прости меня, моя любимая дочь…


Сколько людей проходит через судьбу каждого человека? И каждый ли оставляет свой неизгладимый след? Нужен ли этот след? Кого мы вспоминаем чаще, тех, кто постоянно заботился о тебе, или кто причинил непоправимое горе? А ведь именно близкие люди, родные по крови, причиняют порой столько боли, что забывается всё хорошее, что они до этого делали… Почему так? Неужели и правда, что от любви до ненависти всего один шаг? Задавая сейчас эти непростые вопросы, я знаю, что ответа на них я не получу…

В том далёком апреле мне казалось, что всё у нас получится! В родовом поместье соберётся четыре поколения, старшие будут заботиться о младших, а те – набираться опыта и мудрости. Идеалистка? Причём, неисправимая…

Вадим позвонил в Подмосковье, бабушка Шура была ошарашена таким неожиданным для неё предложением. Попросила время на раздумья. Думала она недолго, потому что вскоре снова очень сильно поругалась с дочерью. Через два или три дня позвонила Алёне:

– Внученька, если вы там не передумали, то я согласна на лето к вам приехать. Может, на что ещё сгожусь,,,

– Нет, мы не передумали. В выходные Вадим с папой за вами приедет на машине, собирайте необходимые вещи.

– Хорошо, солнышко, жду, – в голосе бабушки явно слышались всхлипывания.

– Мама, она согласна! – тут же доложила мне Алёнка.

– Я в этом не сомневалась, сегодня во сне видела, что она ходит у нас по двору. Теперь срочно нужно привести в порядок наш гостевой домик.

Через неделю у нас появилась бабушка Шура, и семья стала полноценной – семь Я! Мы с Сашей, дочь с зятем, Максимка, Надюша и бабушка, которой было семьдесят пять лет. Она годилась мне в матери, да я и старалась относится к ней с дочерним уважением.

С каким восторгом бабушка Шура ходила по дорожкам молодого сада и между грядками! Её радовали ромашки,и пионы, она давала советы по выращиванию лука и моркови, она даже наклонялась, чтобы вырвать сорняки. Но ходила она, надо сразу сказать, с трудом передвигая ноги. У неё сильно болели колени, но к врачам она не обращалась. А дочери, похоже на то, её здоровьем не интересовались и не занимались. Алёнка, добрая душа, сразу заявила, что бабушку нужно обследовать и назначить ей лечение. Не смотря на свою занятость, буквально на следующей неделе они с Вадимом повезли Александру Викторовну к хирургу. Там сразу сделали снимки и определили последнюю стадию артроза, не подлежащую лечению. Только поддерживающая терапия, или операция, болезненная и дорогостоящая…

Хотелось как лучше, а получилось как всегда… Бабушка у нас появилась, а вот помощница по хозяйству, увы, – нет! Все мои попытки найти её в это лето не увенчались успехом. Больше всех мне по дому помогала Надюшка. Мы с ней сажали кусты смородины, клубнику, смородину, шиповник. Вадим на просьбы что-то сделать на улице чаще всего отмалчивался. Если, к примеру, он наметил себе помыть автомобиль, а я просила срочно вспахать небольшую грядку, он всё равно занимался машиной. Я немного сердилась, но потом смирилась и поняла, что переделать его невозможно. В те дни, когда приехала в гости его бабушка, я охарактеризовала наши отношения с зятем как отстранённые, но дружелюбные. Хотя мне очень хотелось, чтобы все мои старания сделать их жизнь с Алёной более комфортной, он всё же замечал и ценил. Пока они работали, Максимка был под моим присмотром. Да и вечером я их отпускала то в кино, то в кафе. По возвращении из города Вадим никогда не говорил мне элементарного «спасибо», что дала им возможность отдохнуть. Всё принималось как должное. А вот бабушка Шура полюбила меня всей душой, я даже слышала, как она по телефону говорила своей подруге:

– Мария встретила меня как родную! Она относится ко мне лучше, чем мои дочери. Я попала в рай! Я всем довольна, гуляю, дышу свежим воздухом, кушаю, что хочу, играю с правнуком. Даже не знаю, за что мне на старости лет выпало такое счастье?!

А тем временем жизнь подбрасывала новые испытания. Когда мать Александра узнала, что мы приютили чужую бабушку, она высказала сыну всё, что она по этому поводу думает. Почему она, родная мама, должна жить в хате, а чужая – в кирпичном доме со всеми удобствами? Доводы сына, что он не может видеть её пьяницу-мужа, она в расчёт не принимала. И уже не помнила, сколько времени и сил мы потратили на то, чтобы найти ей приличное жильё. Старость – не радость? Не проведывать мать в их деревне муж не мог, а появляться там, чтобы получить очередную порцию негатива, уже не хотел. Приезжал он оттуда просто больной. После скандала по поводу чужой бабушки, мать долго не звонила и не отвечала на звонки. Всё это отражалось и на наших с мужем отношениях, и на здоровье. Муж замыкался в себе, не хотел ничего обсуждать, потому что не видел выхода из сложившихся обстоятельств. Я сочувствовала ему, но тоже помочь ничем не могла. Ну почему самые близкие люди не хотят жить в любви и мире? Мне так хотелось, чтобы семья была большая и дружная, а её всё время трясло, как в лихорадке.