Лей Гринвуд - Виолетта

Мистер Рандольф был типичным южанином. Его вызывающее поведение довольно красноречиво свидетельствовало об этом. Он не только не забыл войну, но и не собирался вычеркивать ее из своей памяти. Ну что ж, отлично. Виолетта была настроена так же решительно.

Воспоминание о мучительной смерти брата заставляло Виолетту кипеть от ярости, но то, что Рандольф в этой войне потерял руку, несколько охлаждало ее пыл. Кому как не ей было знать, что это значит для человека! Вполне очевидно, Рандольф, как и Джонас, не смирился с потерей. Виолетта всем сердцем любила своего брата и самоотверженно ухаживала за ним в течение десяти лет, но самое большое, что она могла сделать для мистера Рандольфа, — это быть приветливой с ним в эти несколько минут.

Виолетту поразило его внешнее сходство с близнецами. Любой на ее месте мог бы подумать, будто он их отец. Несмотря на то, что Виолетте никогда не нравились светловолосые мужчины, она не могла не признать очевидную красоту мистера Рандольфа. Ей еще никогда не приходилось видеть таких мощных широких плеч. Под тканью безупречно сидевшего пальто перекатывались крепкие мускулы. А эти глаза, цвета летнего неба над заливом Кейп-Код…

В это время открылась дверь, и в холл ворвались Аурелия и Джульетта. Честно говоря, они вошли гораздо спокойнее, чем когда-либо, и сейчас больше напоминали ангелов — прелестные, белокурые, ничем не отличающиеся от обычных детей. Трудно было поверить, что за этими ангельскими лицами скрывается столько коварства! Виолетта внимательно посмотрела на девочек, пытаясь представить себе, какими они будут, когда вырастут.

— Бет сообщила нам о приезде дяди Джеффа, — произнесла Аурелия — так, по крайней мере, показалось Виолетте, которая до сих пор не могла отличить сестер друг от друга.

Джульетта тут же состроила рожицу.

— Нам обязательно встречаться с ним?

— Вы можете наказать нас. Мы никому ничего не расскажем, — снова вступила в разговор Аурелия.

— Пока вас не за что наказывать, — возразила Виолетта.

— Нет, есть за что, — настаивала Аурелия.

— Вам следует извиниться перед дядей за то, что он пропустил из-за вас важное собрание, и пообещать ему, что отныне вы будете вести себя хорошо.

— Мы не можем этого сделать, — заявила Аурелия.

— Мама говорит, что мы никогда не должны лгать, — объяснила Джульетта.

— Тогда пообещайте, что, по крайней мере, постараетесь вести себя хорошо. Это-то вы можете сделать?

Девочки молча переглянулись.

— Думаю, да, — наконец ответила Джульетта.

— А теперь улыбнитесь-ка пошире, — посоветовала Виолетта. — Так, отлично. Это наверняка обезоружит вашего дядю. Ну, ступайте.

— С таким же успехом можно было отправить детей в медвежью берлогу, — вздохнула Бет, когда улыбающиеся близнецы скрылись за дверью.

— Пусть мистер Рандольф только повысит на них голос, и ему тут же придется иметь дело со мной, — решительно проговорила Виолетта.

— Вы собираетесь подслушивать у замочной скважины? — поинтересовалась Бет.

— Конечно, это ужасно. Но как еще я смогу узнать об их беседе?

Аурелия и Джульетта вошли в кабинет с опущенными головами, словно два щенка, ожидающих наказания. Впрочем, Джефф знал, что это всего лишь игра. Девочек еще никогда никто не наказывал, хотя и следовало бы. Вдобавок, они никогда не раскаивались в своих проступках. Одним словом, это были своевольные, полные жизни дьяволята.

— Здравствуй, дядя Джефф, — вежливо поздоровались девочки. — А где тетя Ферн?

— Дома, в постели.

— А что случилось? — спросила Джульетта.

— Тетя нездорова.

— Она умирает?

— Нет, просто скоро у нее родится ребенок.

— Мальчик? — поинтересовалась Аурелия.

— Не знаю, — ответил Джефферсон. — Но, принимая во внимание возникшие из-за вас проблемы, надеюсь, это будет мальчик. Кстати, у меня появилась отличная идея. А не вызвать ли сюда вашу мать?

— Нет! — в один голос воскликнули близнецы.

— Почему? Объясните. Не могу же я, в конце концов, каждый раз бросать работу, чтобы узнать, выполнили ли вы задание и почистили ли перед сном зубы.

— Если бы дело было только в этом, — протянула Джульетта.

— Так что же вы все-таки натворили?

— Вылили чернила на голову Бетти Сью, — ответила Аурелия.

— Спрятали сборники псалмов, — добавила Джульетта.

— А что еще? Впрочем, нет, не говорите. Я не хочу больше ничего знать. Вы расскажете это своей матери, когда она приедет сюда.

— Пожалуйста, не говори маме! — взмолилась Аурелия.

— Мы постараемся стать лучше, — проговорила Джульетта, чувствуя себя неуютно от подобного обещания.

— Вы уже и так сделали для этого все возможное. Воспитательница-янки сообщила мне, что вам назначили испытательный срок. Если вас все-таки выгонят из школы, вам придется остаться со мной до тех пор, пока ваша мама не сможет приехать за вами.

Девочки ошеломленно посмотрели друг на друга.

— Или я сам отвезу вас в Техас, — продолжал Джефф, заметив нарастающее беспокойство близнецов. — Правда, в таком случае мне придется на неделю оставить работу. Знаете, сколько я не успею сделать? Может быть, мне стоит послать счет вашему отцу? Думаю, по тысяче долларов за каждый потерянный день будет вполне справедливо.

— Мы обещаем, что постараемся стать лучше, — более твердо, чем раньше, сказала Джульетта.

— Эти неприятности ухудшили состояние вашей тети, — напомнил Джефф.

Джульетта насупилась; по ее щеке скатилась одинокая слеза. Однако это не обмануло Джеффа. По утверждению их собственной матери, двойняшки обладали поистине замечательной способностью в : нужный момент разражаться слезами.

— Ваш папа тоже очень расстроится, — произнес Джефф, рассерженный тем, что у этих маленьких чертенят не заметно и признаков раскаяния. — Даже Вильям Генри не создавал столько проблем. Аурелия упрямо поджала нижнюю губу. — Я его просто ненавижу.

— Даже не хочется думать, что скажет ваша мама, — продолжал Джефф, окончательно потеряв надежду на то, что близнецы когда-нибудь почувствуют угрызения совести. — Она хотела, чтобы из вас сделали маленьких леди, а не девчонок-сорванцов. Что почувствует ваша мама, узнав, что вы вели себя крайне плохо и вам даже назначили испытательный срок?

— Мы постараемся стать лучше, — захныкала Джульетта. — Мы постараемся…

Девочки заплакали, однако их притворные слезы только еще больше вывели из себя Джеффа.

— То же самое вы обещали тете Ферн. Но ведь вы ее обманули, не так ли? Значит, вы и меня обманываете? Хотите, чтобы директор выгнал вас из школы? Не лучше ли прямо сейчас воспользоваться ремнем?

Тираду Джеффа прервал резкий женский голос:

— Полагаю, девочкам пора вернуться к занятиям.

Джефф удивленно повернулся: он не слышал, как в комнату вошла мисс Гудвин. Сердито сверкнув глазами, она встала между ним и девочками. Эта женщина вела себя так, словно Джефф и вправду прямо сейчас, в ее присутствии, собирался бить двойняшек. Подобное вмешательство еще больше разозлило Джеффа.

Мисс Гудвин протянула Джульетте и Аурелии по носовому платку.

— А теперь вытрите носы. Вы ведь не хотите, чтобы другие девочки подумали, будто ваш дядя был не добр с вами?

— Я лишь пытался заставить их понять последствия такого поведения, — проговорил Джефф, прекрасно понимая, насколько несерьезно звучат эти объяснения.

— Ну, теперь, разумеется, они все поняли и запомнили. Поблагодарите дядю за то, что он навестил вас, — назидательным тоном сказала мисс Гуд-вин, подталкивая девочек к выходу.

— Спасибо, — произнесла Аурелия.

— Надеюсь, тете Ферн скоро станет лучше, — добавила Джульетта.

— Мне все равно, даже если у нее родится мальчик, — пошла на уступки Аурелия.

Мисс Гудвин закрыла за девочками дверь и резко повернулась к Джеффу, обжигая его взглядом.

— Я не вижу оправданий подобному обращению с детьми. Принимая во внимание, что они являются вашими племянницами, нахожу такое поведение просто непростительным.

Джеффа привело в ярость то, что он все-таки попался на трюк близнецов. Он не хотел ехать сюда и тем не менее приехал. А что, кроме презрения, ! получил в ответ? И от кого? От женщины-янки! Его| попытка объяснить, что сестры всего лишь притворялись расстроенными, не принесла ровно никакой пользы. Эта мисс Гудвин не поверила ему. Да и кто бы мог поверить, глядя на эти залитые слезами невинные лица?! t

— Я вовсе не собирался на самом деле бить их, — снова попытался объясниться Джефф прерывающимся от гнева голосом.

— Возможно, но подобные угрозы также непростительны.

— А чего вы от меня ожидали? Надеялись, что я поглажу их по головкам, скажу, что понимаю их, и уеду? Если так, пусть этим занимается кто-нибудь другой. Я не стану больше тратить на это свое время!

— Интересно, что заставляет вас так ценить свое время?

Джефф насторожился. Каждый раз, когда женщины узнавали о том, что он является президентом крупнейшего банка в Денвере, они начинали охотиться за ним. Подобных особ набралось бы предостаточно, чтобы населить небольшой город. Кстати, далеко не все из них были не замужем. Некоторые даже делали вид, будто не замечают, что у него нет руки. Джефферсон не выносил подобного притворства, искренне убежденный в том, что никто не сможет полюбить калеку.

— Это не ваше дело, — намеренно грубо ответил он, решив разозлить мисс Гудвин, чтобы она больше не беспокоила его своими расспросами.

Однако мисс Гудвин, казалось, нисколько не шокировало такое поведение.

— Не подумайте, будто я имею привычку совать нос в чужие дела. Но вы так часто упоминали о ценности вашего времени, что невольно возбудили мое любопытство.

— Лучше направьте свое любопытство на то, чтобы научить моих племянниц правильно себя вести. Это самое малое, что может ожидать от вас мой брат в обмен на огромную плату за обучение.