Винс взял со стола сморщенную от дождя записку и тихо улизнул с кухни, пока пристальное внимание Кесс переключилось на кошку.

Забравшись под одеяло несколько минут спустя, он почувствовал себя совершенно истощенным. Если бы дурацкая кошка не пропала, он мог попытаться спасти испорченный день просмотром видео, пивом и ранним отходом ко сну. А теперь он чувствовал себя, словно по его самолюбию проехались катком. Его не только вдруг заставили осознать, что он полный олух и источник больших разочарований каждой встреченной в жизни женщины, но и заставили воскресить воспоминания, которые он предпочел бы оставить в далеком прошлом. Воспоминания, когда у него из груди словно вырвали сердце и положили обратно перевернутым.

Унизительные воспоминания о том, как он впервые в жизни без остатка подарил себя другому человеку и получил на следующее утро разочарование, словно не подошедшую по размеру футболку.

Пока он лежал в кровати, терзаемый мрачными мыслями, дверь медленно открылась, и на одеяло упал луч света. Послышался глухой стук и звук шлепка – что-то приземлилось к нему на кровать, – а потом раздалось громкое довольное мурлыканье, струящееся сквозь тьму, словно акустические пузыри. И хотя Винс не разделял страсти Кесс к этому существу, ему было приятно чувственное присутствие Мадлен, сегодня она впервые решила почтить его своим ночным присутствием.

– 13 –

Винс направлялся на празднование третьего дня рождения Кайла и, как обычно, протянул с покупкой подарка до последней минуты. Трудно было поверить, что с рождения Кайла прошло уже три года. Все произошло как будто вчера. Появление на свет братишки девятого сентября 1990 года стало для Винса одним из самых ярких дней в жизни. Крис позвонил ему полседьмого утра и сообщил, что у Кирсти раскрытие шесть сантиметров и, если он хочет увидеть самого свежего братика или сестренку, нужно срочно приезжать в больницу. Несколько мгновений Винс пребывал в состоянии шока, не совсем представляя, что значит раскрытие шесть сантиметров, но догадываясь, что какое-то отверстие готовилось к выходу из него головки. А потом в кровь хлынул адреналин, и он вдруг понял, что происходит. В считаные минуты он перестанет быть единственным ребенком своей матери.

Около восьми ему сообщили, что его мама в операционной, ребенок не выходит сам и ее готовили к кесареву сечению. Он ждал за дверью операционной, самым банальным образом прогуливаясь туда-обратно, пока через десять минут не появился Крис, одетый в зеленую больничную одежду и держащий в руках маленький белый сверток, казалось, слишком маленький, чтобы быть ребенком.

– Это мальчик, – сообщил он, вытирая набежавшую слезу. – Чудесный маленький мальчик. Смотри.

Винс заглянул в маленькое отверстие в верхней части свертка, увидел пару огромных мигающих глаз, приплюснутый нос и пучок влажных черных волос и решил, что младший брат – самое красивое, что он когда-либо видел в жизни.

А теперь Кирсти снова была беременна. Ребенок должен был родиться в январе, и Винс еще не определился, что думать по этому поводу. Что, если будет девочка? Он не понимал девушек своего возраста, что уж говорить о тех, что и до его колен не доставали? Чем занимаются маленькие девочки на заднем дворе в солнечный денек? Хотят ли, чтобы их покрутили до головокружения? Он сомневался. Наверное, они предпочитают играть в чаепития. Винс посмотрел на часы и понял, что может опоздать, и хотя опаздывал он в 90 % случаев, день рождения Кайла был не из их числа. Винс схватил первую попавшуюся груду яркого пластика и поспешил к кассе.


Когда в два часа Винс вошел в дверь кухни, Крис наполнял льдом раковину и складывал в него банки пива.

– Где он?

– Только проснулся. Кирсти его будит. Сейчас спустится.

– Черт, – пробормотал Винс, увидев на столе груду ярко упакованных подарков. – Оберточная бумага. У вас есть?

– Вон там. – Крис вытер руки кухонным полотенцем и показал пакет, висящий на двери кладовой.

– Отлично. – Он достал рулон бумаги с шариками. – Скотч?

– Тоже там. И ножницы.

– Круто. – Он сел за кухонный стол и принялся упаковывать подарок Кайла, быстро и небрежно.

– Итак, – начал Крис, вскрывая две банки пива и ставя одну на стол рядом с Винсом, – что нового?

– Ничего особенного.

– Как прекрасная Магда?

Крис действительно так считал насчет Магды и назвал ее «потрясающей» сразу после первого знакомства.

– Хмм, – пробормотал Винс.

– В раю проблемы?

Крис притянул стул и сел.

– Да, мы сейчас не вместе. Вроде как расстались. Испытательный срок.

– Какого черта? Зачем тебе это понадобилось?

– Боже, не знаю. Все сложно.

– Черт подери. Тебе нужно вправить мозги.

Он глотнул пиво.

– Ну, все не так просто, как кажется, понимаешь? Оттого, что она великолепна, с ней не легче.

– Да, но она ведь не просто великолепна. В этом и дело. Она всем хороша, выигрывает по всем статьям.

– Да-да, – пробормотал Винс, пытаясь зубами оторвать кусок скотча. – Не знаю почему, но ничего не получается. На этом все. Баста.

– Хорошо, хорошо. Бывает. У тебя на примете кто-то другой?

– Нет. Слушай, мы с Магдой еще не расстались, просто взяли паузу.

– Боже, не понимаю. Вы такие молодые, зачем усложнять себе жизнь.

– Думаю, дело не в возрасте. Дело во мне.

Винс произнес эти слова полушепотом. Крис всегда понимал его и теперь почувствовал, что Винсу нужен совет.

– То есть в тебе?

– То есть… Подержишь тут, ладно? – Он указал на край оберточной бумаги. Крис прижал его большим пальцем. – Кажется, со мной что-то не так.

Крис приподнял одну бровь и серьезно на него посмотрел.

– Просто… Я разговаривал с Кесс в понедельник, ты ведь знаешь, она немного… странная. Любит астрологию и прочую фигню. Она погадала мне на картах Таро и предположила, что у меня проблемы в отношениях, потому что никто не сравнится… – он умолк, но так и не придумал, как выразиться более уклончиво, – с Джой.

– Джой? Не понимаю.

– Помнишь ту девушку в Ханстантоне?

– Ах да, Джой. Маленькая готка, которая сорвала твою розу. Да, хорошо ее помню. Но при чем тут она?

– Понимаешь… – Винс принялся бороться с очередным отрезком скотча, склеившимся по краям. Он смял его в комок и раздраженно выбросил. Скотч не очень сочетался с задушевной беседой. – Она была моей…

– Что, приятель?

– Первой любовью, вроде того. – Винс немного покраснел и оторвал новый кусок ленты.

Крис удивленно посмотрел на него.

– Правда?

– Да. Все длилось недолго, но да, мы были влюблены.

– Блин, а я и не заметил. Ты не говорил. Я думал, она просто помогла тебе убрать с дороги препятствие, расчистить путь, и все.

– Нет, – покачал головой Винс, – все было серьезнее. По-настоящему.

– С ума сойти. Быстро вы!

– Да, знаю. Но интенсивно. И я пытался поменьше об этом думать последние годы, но теперь Кесс вбила мне в голову, что все дело в ней, и избавиться от этого не получается. Мне кажется, если бы она не исчезла, если бы мы остались на связи и продолжили встречаться, то в итоге поженились бы или вроде того.

– Ого!

– Ну не обязательно поженились, но точно провстречались бы какое-то время, потому что Джой меня по-настоящему зацепила. Понимаешь, о чем я?

– Нет. Объясни.

– Блин, не знаю. Ну, она словно была женской версией меня самого. Мы понимали друг друга. И с тех пор меня так не зацепила ни одна девушка. И я явно не понимаю их. Просто не могу общаться с ними так, как с ней. С ней было так легко. Да, мы пробыли вместе всего несколько дней, но мне показалось, мы знаем друг друга вечно.

– Раз она тебе так понравилась, почему вы не обменялись контактами?

– Может, потому что она исчезла? У нас просто не было возможности.

– А, да, точно, – Крис потер подбородок, – совсем забыл. Тот чувак, ее папаша, помнишь его?

– Алан.

– Да, Алан. Верно. Оказался настоящим говнюком.

– Да.

– Я сломал ему нос.

– Что?

– Да. Бах! – Он ударил кулаком по своей ладони и рассмеялся.

– Сломал нос?! Когда?

– Черт, я и забыл, ты ведь ничего не знаешь, да?

– Ну, да.

– Ага. Твоя мама не хотела тебе рассказывать.

– А где же я был?

– Ушел гулять со своей как-ее-там. Помнишь? Тем вечером у нас еще было барбекю, и вы двое ушли любоваться закатом. А, да! Это ведь была та самая ночь? Ночь, когда вы, ну, понимаешь…

– Нет-нет-нет. Не понимаю. Что значит – сломал ему нос?

– Ударил его в лицо, и нос хрустнул.

– Да, но почему?

Винсу казалось, что от этого странного открытия у него вот-вот выпрыгнет из груди сердце. Но не успел он дождаться ответа, как послышался топот маленьких ног, бегущих по коридору, и уже через десять секунд у него на коленях сидел счастливый маленький мальчик. Он рассказывал, как мама сделала пирожные в форме клоунов (его любимые), и спрашивал, что в большом свертке на столе, и не ему ли он предназначен.

Тридцать человек всех форм и размеров, от новорожденных младенцев до пожилых родственников, появились в ближайшие полчаса, и в доме воцарились шум и суета. Винс занимался обычными хлопотами: помогал Кайлу разворачивать подарки – про каждый он моментально забывал, стоило только приступить к распаковке следующего, – раскладывал пирожные и сэндвичи по тарелкам, принося взрослым напитки и развлекая других детей.

Ближе к вечеру он отправился в паб с Крисом и его «лучшим другом с юга» Чарли, потом вернулся помочь маме с уборкой и уложить совершенно измотанного Кайла, и только около восьми вечера у него появилась возможность снова поднять тему сломанного носа Алана.

– Думаю, теперь это уже неважно, – сказала Кирсти, предварительно пропесочив Криса за то, что тот проболтался. – Это было так давно.