Даже около автора, сидящей рядом со мной, которая, как сказала мне, выпустила лишь одну книгу, останавливались люди, чтобы с ней поговорить. Думаю, то, что рядом с ней сидел весьма привлекательный мужчина, вероятно, модель с обложки ее романа, определенно привлекало к ней людей.

Почему я не догадалась попросить Зака поехать со мной?

Женщины обожали его еще до того, как он открывал свой рот, но как только узнавали, что он профессиональный футболист, — ну, на данный момент, временно экс игрок НФЛ, — они стекались к нему, как саранча. Если бы я попросила, он бы притворился моделью для обложки.

Черт побери. Группка из трех человек прошла мимо меня, бросив заинтересованный взгляд, и двинулась дальше.

Я бы ушла, если бы не чувствовала себя так чертовски странно. Я заплатила очень много денег за перелет, комнату в отеле и все то, что я купила для своего стола, помимо платы за установку. Черт, лишь думая о том, сколько денег я на все это потратила, у меня пересыхало во рту. Но нужно вкладывать деньги, чтобы зарабатывать деньги. Мой приемный отец, у которого собственный успешный бизнес, любил говорить мне об этом.

Я уже собиралась нагнуться под стол, чтобы взять бутылку с водой, когда движение в толпе у входа привлекло мое внимание. У автора, чей стол находился перпендикулярно моему, стояла очередь человек в тридцать, заполняя широкий проход. Но вдруг стоящие в хвосте очереди, состоявшей из женщин всех возрастов и рас, начали медленно оборачиваться и крутить головами.

Сначала я заметила голову, возвышающуюся в толпе над всеми. В мою сторону шел мужчина в выцветшей черной толстовке, которую я стирала и складывала много раз. Мужчина, которого я узнаю, даже если он покрасит волосы в светлый цвет и наденет сутану. Я узнаю Эйдена везде.

За него говорили его широкие плечи, длинные ноги, которые несли эту уверенную фигуру, и то, как дерзко была склонена его голова. То, как он держал руки по бокам, и его толстая шея подтверждали, что Виннипегская Стена здесь.

Эйден здесь.

Не знаю, почему, и честно, я даже не задавалась этим вопросом. Меня это не волновало.

Эйден приехал.

Я втянула в себя воздух и встала, из-за огромной улыбки у меня на лице заболели щеки.

Он осматривал комнату своими карими глазами. Какая-то часть меня полностью осознавала, что все в пределах десяти метров были сфокусированы на нем. Конечно, в зале было довольно много мужчин-моделей, но никто из них не был Эйденом и даже близко с ним не сравнится.

Я лишь быстро и с любопытством смотрела на этих моделей, а это многое говорило о моих чувствах к Здоровяку. Мужчины с отличными телами потрясающие, конечно. Дружелюбные парни, которые знали, насколько они привлекательные, любили щеголять этим и флиртовать со своими поклонницами.

Но Эйден совсем не улыбчивый и не застенчивый. Он не знал или не заботился о том, что был незабываемым. Его уверенность была намного глубже, чем у мужчины, которому нравилось то, что он видел в зеркале. Эйден ценил навыки, которые развил во время тяжелой работы.

Он верил в каждый свой сантиметр. Он заботился о том, что мог сделать, и подталкивал себя вперед, чтобы стать лучше, чем за день до этого, и это не из-за внешности, о которой так пекутся все остальные.

И всей этой мужественности, уверенности в себе и понимания того, что «хорошо», никогда не бывает достаточно.

Наконец, он уделил все свое внимание мне, и я стояла там с улыбкой, из-за которой, вероятно, была похожа на идиотку.

Клянусь жизнью, мое сердце чуть не взорвалось от радости и удивления. Я, вероятно, слегка дрожала от сдерживаемой энергии и шока. Вот он, мужчина, который ценил свое время, не брал отпуск и не позволял себе отвлекаться от главной цели за все то время, что я его знала.

Но, все равно, он здесь.

— Святая матерь... — я едва услышала, как женщина рядом со мной громко выругалась, прежде чем опустилась на четвереньки, проползла под столом и выбралась с другой стороны, чтобы встретиться с большим мужчиной, идущим ко мне.

Он приподнял брови, уголки его губ изогнулись, когда нас, наконец, разделял всего лишь шаг.

— Привет.

Я взорвусь. Я, черт побери, взорвусь изнутри.

— Я собираюсь тебя обнять, — предупредила я его со вздохом, сжимая руки по бокам. — Я собираюсь задушить тебя в объятиях, и мне жаль, но мне не жаль.

Его брови, казалось, приподнялись выше, а щеки приобрели странный оттенок, будто он смущен.

— Почему ты говоришь так, будто мне должно быть страшно?

Он едва произнес «страшно», а я уже обняла его за шею. К черту дружеские объятия. Я повисла на его толстой шее, чувствуя, что могу болтаться на ней, а у него даже ни один мускул не дрогнет.

Лицом я уткнулась ему в грудь, прижимаясь к самым твердым и привлекательным грудным мышцам, которые только видела.

Из-за радости я задрожала.

— Ты приехал, — пробормотала я в мягкий материал его толстовки. В моем горле заклокотали восемнадцать разных эмоций. — Не знаю, почему ты здесь, и почему снаружи так холодно, а на тебе лишь кофта вместо пальто, как у любого нормального человека, но я так рада тебя видеть, ты и понятия не имеешь как сильно.

Мою кожу покрывали мурашки, чертовы мурашки из-за того, что я обнимала его, уткнувшись лицом чуть глубже ему в грудь.

— Прекрати болтать, — пробормотал Эйден, обеими руками полностью обхватывая мою спину. И потом, он обнимал меня. Его бицепсы сжимали мои ребра, когда он притягивал меня к себе, а я приподнялась на носочки, пока грудью не прикоснулась к его груди.

Слезы застыли в моих глазах, но я закрыла их и на секунду сжала Эйдена сильнее, прежде чем опуститься обратно. Смотря в его красивое, суровое лицо, мне пришлось прикусить губу изнутри, чтобы не улыбаться как влюбленная идиотка, какой я и являлась.

Не думаю, что в данный момент я любила кого-то сильнее, чем Эйдена.

Отпустив его шею, я провела руками по его плечам и, спустившись к великолепно вылепленным бицепсам, которые я знала из-за того, что постоянно пялилась на них, похлопала по ним ладошками. А потом схватила его и попыталась встряхнуть.

А потом снова начала улыбаться. И что такого, что я похожа на идиотку, которая влюблена в мужчину, за которого вышла замуж ради деловых отношений? Я такая, и я не готова быть кем-то, кроме себя.

Из всех людей, кого бы я хотела видеть в своем углу для моральной поддержки, здесь самый неожиданный человек... и самый большой. Мой друг. Хранитель моих секретов. Моя моральная поддержка. Мой официальный документ.

Плюс, с его рефлексами, если в меня что-то кинут, он сможет отбить этот предмет. Не то что бы такое могло произойти, так как едва кто-то вообще заметил, что я здесь.

Размышления о нем в моем углу совсем не помогали. Наоборот, мне хотелось разрыдаться, а сейчас не время для этого. Черт, все следующее десятилетие неправильное время для подобного. Я должна помнить об этом, даже если мое сердце билось немного сильнее от того, что Эйден приехал сюда.

Я скользнула ладонями вниз с его бицепсов к локтям и ниже, к его запястьям.

— Ты останешься ненадолго? — спросила я, стараясь слишком не надеяться. Может, у него тут какие-то дела... помимо меня.

Повернув запястья, он скользнул своими ладонями по моим.

— Я только что пролетел четыре часа, чтобы оказаться здесь. Ради кого еще мне тут находиться?

Я люблю этого мужчину.

Это то, о чем я думала. Но сказала совсем иное.

— Ладно, умник. Давай я принесу тебе стул, — произнесла я, отходя от него на шаг, прежде чем посмотреть на него. Он действительно стоял здесь, посреди конвенции, в своей толстовке и с рюкзаком за спиной. Эйден здесь. Здесь.

Взвизгнув так, как, вероятно, не делала лет с двенадцати, я обхватила его руку своими руками и на секунду снова обняла его.

— Ладно, я сейчас вернусь, — сказала я, ослабляя свою хватку и отходя на него, а он смотрел на меня с очень странным выражением на лице.

— Я сам принесу, — пробормотал он, наклоняя голову в мою сторону. На его ультрасерьезном лице появилась слабая улыбка. Он опустил подбородок. — В тебя уже что-то кидали?

Я закатила глаза.

— Еще нет.

Эйден выдохнул и посмотрел на меня тем взглядом, что действовал мне на нервы.

— Говорил же тебе, — он протянул руку и погладил мой локоть кончиками пальцев. — Я сейчас вернусь.

Не уверена, где он собирался брать стул, но если и есть человек, который получал то, что хотел, так это Эйден. Он все решит. С этой мыслью я забралась обратно под стол и села, вдруг почувствовав себя более оптимистично и на восемьдесят процентов счастливее, чем несколько минут назад.

Я едва села и слегка подвинула свой стул вперед, как поняла, что оба автора по бокам от меня пялятся. Буквально пялятся на меня. У одной из них даже рот был открыт.

— Пожалуйста, скажи, что это не твой брат, — пробормотала та, чей рот был закрыт, ее взгляд был направлен в сторону, куда исчез Эйден.

— Это не мой брат, — ответила я с бо́льшим самодовольством, чем было нужно, большим пальцем поглаживая свое кольцо.

— Он модель? — буквально выдохнула та, что с открытым ртом. — Потому что он никогда меня так не обнимал, — она указала пальцем на мужчину, сидящего рядом с ней, который, хмурясь, смотрел в сторону Эйдена.

Я прикусила щеку и попыталась сдержать улыбку, даже если моя душа радовалась из-за Эйдена. Он здесь!

— Нет.

Обе женщины просто тупо смотрели на меня, так долго, что я подняла руку и начала поправлять дужку своих очков, ощущая неловкость.

Мужчина-модель, наконец, склонился вперед.

— Это Эйден Грэйвс, не так ли?

И, конечно же, кто-то сразу же его узнал. Вчера в аэропорту я видела рекламный плакат с ним.