Я заметила, что соседские сыновья разглядывали Эйдена, когда заглянули ко мне в спальню, и затем я услышала, как один что-то шепчет другому, но никто из них не сказал нам ни слова до того, как мы вынесли первые вещи в гостиную.

Я сходила в туалет и когда открыла дверь, услышала разговор в коридоре.

— Конечно, это Эйден.

Я взяла две оставшиеся в спальне коробки и понесла их в гостиную. В коридоре стоял Эйден, одним предплечьем прижимался к стене, левая рука поднята, и он писал что-то маркером, который я оставила в квартире, чтобы подписывать коробки. Рядом с ним стояли соседские мальчики, их глаза были буквально приклеены к Эйдену.

Ага, моему не такому уж гениальному мозгу не понадобилось много времени, чтобы понять, что они знают, кто он, и чем занят Эйден.

— Я ценю это, — поблагодарил его один из них, когда Эйден протянул подписанную бумагу.

Здоровяк кивнул, его внимание вернулось ко мне.

— Без проблем. Нам пора заканчивать собираться. Надо ехать.

Ребята заколебались.

— Мы можем помочь.

Эйден пренебрежительно покачал головой.

— У нас все в порядке.

— Но все равно спасибо, — добавила я, когда этого не сделала грубая задница.

Они кивнули, и один из них сказал:

— Блин, Ванесса, я и понятия не имел, что вы вместе. Папа сойдет с ума.

Я уже это знала, и от этого лишь ощутила вину. На двери моих соседей висел плакат команды «Три Сотни». В пору праздников он вешал туда венок с символикой команды.

— Да... — отмахнулась я. То есть, что еще я могла сказать?

К счастью, они быстро поблагодарили Эйдена и ушли, закрыв за собой дверь.

— Ладно, — я сделала вдох. — Давай закончим остальное.

Мы вдвоем отнесли мой телевизор к «Рендж Роверу» Эйдена, мои руки уже дрожали от усталости. Следом отправился монитор компьютера. От меня не ускользнул тот факт, что он и сам мог его отнести, но я не собиралась жаловаться, так что держала рот на замке. В багажник моего «Эксплорера» мы загрузили шкаф, стол и стул. Остальные коробки мы разделили между двумя машинами.

Эйден сидел в своей машине, когда я в последний раз закрыла дверь своей квартиры, и ностальгия ударила меня прямо в грудь. Я всегда думала о том, чтобы двигаться по жизни дальше и сделать следующий шаг к новой цели. Это как когда я ушла от Эйдена, часть меня скучала по нему или по каким-то странным изменениям, когда ты привык делать нечто, и потом неожиданно перестаешь это делать, но я знала, что собираюсь двигаться дальше.

Я делала то, что лучше для меня, и делала это для него, независимо от того, что, по мнению моей совести, было умным шагом. Странным, но умным.

Это огромный скачок для моего будущего, и я собиралась держаться за это напоминание обеими руками.

Я занесла чек за последние два месяца аренды, подписала кое-какие документы с офис-менеджером и уехала.

У меня ушел час на то, чтобы добраться от моей квартиры до дома Эйдена, спасибо массовой аварии из десяти машин на дороге. Я старалась не поддаваться небольшому стрессу и не стать параноиком из-за переезда к другому человеку, который из всех людей являлся, к тому же, моим бывшим боссом, и пыталась убедить себя, что не попаду в тюрьму, если чиновники выяснят правду.

Я улыбнулась охраннику, когда мы подъехали к воротам микрорайона, и проигнорировала любопытное выражение на его лице, когда он заметил, что машина загружена. Эйден заехал в гараж, и я впервые припарковалась на подъездной дорожке.

Когда я выбралась из машины, то заметила, что он заносит вещи внутрь, и взяла из салона машины все, что могла унести. Я последовала за ним, нервничая, переживая и испытывая малую толику страха.

Все выглядело знакомо, но в то же самое время ощущалось очень странно. Я заставила себя подняться по ступенькам, по которым взбиралась тысячу раз, и пошла дальше, когда все, чего хотела, это развернуться и поехать обратно к своей квартире.

Я переезжала к Эйдену и Заку, подписывала документы, которые связывали нас браком, и все это станет моей реальностью на следующие пять лет. Когда я думала обо всем этом по частям... да, это не очень помогало.

Дверь в пустую гостевую комнату была открыта, когда я дошла до нее, и слышала, как внутри Эйден раскладывает вещи. В прошлом я очень часто была там, чтобы протереть пыль или постирать простыни. Я очень хорошо знакома с планировкой.

Но сейчас она выглядела не так, как в последний раз, когда я ее видела.

В доме Эйдена было мало всякого хлама. Каждая комната, кроме тренажерного зала, обставлена скудно и утилитарно. Не было произведений искусства или безделушек. Нигде не висели трофеи или джерси. Коробки с такими вещицами спрятаны в его шкафу, то, чего я не могу до конца понять. Если бы у меня были такие трофеи, как у него, они бы находились на виду, чтобы их мог видеть каждый.

В его спальне стояли кровать и два комода. У него там даже нет зеркала, что же говорить о чьей-то фотографии или еще о чем-то. Гостевая спальня еще более пустая, там лишь кровать и прикроватная тумбочка в комнате относительно больших размеров — она в два раза больше спальни в моей квартире.

Но когда я зашла в комнату, которая теперь будет моей, я увидела там не только кровать. Там находился соответствующий комод с прикрепленным к нему огромным зеркалом, и маленькая нижняя полка, которая отлично соответствовала остальной темно-коричневой современной мебели. И только позже меня осенило, что эта та же самая мебель, которая была в моей квартире... только лучше и симпатичнее.

— Твой шкаф из дома будет лучше смотреться в кабинете, — мимоходом предложил Эйден, когда я остановилась и встала в дверном проеме, слишком занятая осмотром новой мебели.

Я пыталась свести свое удивление к минимуму, но не уверена, преуспела или нет, так что единственное, что я смогла сделать, это кивнуть. Хотя он прав; моя книжная полка хорошо туда подойдет.

— Твой стол можно поставить туда, — он неопределенно указал на пустой участок стены между двумя окнами спальни. — Я купил матрац прямо перед тем, как ты начала на меня работать. На нем спали всего... Как ты думаешь? Три раза? Но если ты хочешь новый, закажи. Ты знаешь, какую использовать карточку.

Я закрыла рот и подавила удивление, из-за которого потеряла дар речи, в то же самое время удивленно моргая. Он сделал все это? Ради меня? Когда я перестала на него работать, он даже не знал, где заказать мыло. Он даже не мог запустить собственную посудомоечную машину. А теперь здесь новая мебель?

Кто этот мужчина? Я наморщила лоб и покачала головой.

— Нет, все отлично. Спасибо.

Мне даже не надо было прилагать усилий, чтобы вспомнить, какой он удобный, я залезала на него, чтобы сменить простыни или вытереть пыль со спинки кровати. Не слишком мягкий, не слишком твердый.

— Все идеально, — я почти сказала, чтобы он не переживал об этом, но, опять же, не думаю, что он переживает; он просто пытается приспособиться, и учитывая, что я не ожидала от него многого, это больше, чем я планировала. — Это лучше, чем то, к чему я привыкла.

Я сделала вдох и медленно опустила вещи, которые держала, на пол.

— Кстати, спасибо за помощь с переездом.

Я, правда, это делала. Я переезжала. Боже мой.

— Я ценю это, — пробормотала я. Я, правда, это делала. Правда, делала.

Он слегка опустил голову и прошел мимо меня вниз по лестнице, которая заскрипела под его ногами. Я ни в коем случае не собиралась зря тратить время и заставлять его делать большую часть работы, даже если он в лучшей форме, чем я, и мышцы у него в четыре раза больше.

Хорошо, я не буду ленивой задницей.

Спустившись вниз, я продолжила перетаскивать вещи. У нас ушло чуть больше получаса на то, чтобы мы перенесли коробки из наших машин в спальню. Затем мы понесли мой телевизор, мои руки уже дрожали от усталости, а пальцы стали влажными от пота. Мне казалось, что за путешествие от моего дома до его я сбросила десять килограммов.

Он очень тяжелый, и у меня чувство, что я надорву спину. Мне удалось удариться пальцами о косяк, и я пробормотала себе под нос «сукин сын».

Мы собрались спуститься за новой порцией вещей, когда Эйден произнес через плечо:

— Ты должна подумать о тренировках верхней части тела.

За его спиной я съежилась. Я, возможно, даже показала ему язык и подняла свои бедные, покалеченные пальцы здоровой руки.

К счастью, переносить книжный шкаф в кабинет Эйдена оказалось легче, и у нас не возникло проблем. Мой новый сосед сам поднял стол наверх, а я потащила стул. По-видимому, либо нам обоим нужен перерыв, или Эйден заметил признаки истощения, которые, как я уверена, заметны на моем лице, так что мы сделали перерыв на обед.

Затем снова появилась неловкость.

Должна ли я приготовить обед или он? Или каждый приготовит себе сам? Я еще не ходила в магазин за продуктами, но Эйден никогда не был скуп на продукты и не жаловался, когда у меня было немного, но...

— У меня две пиццы в морозилке.

— Пиццы? — мы точно в нужном доме? Это мистер Вся-Еда-Основана-На-Растительной-Диете. Его самые обогащенные продукты — это паста с киноа, тофу и темпе.

Он что-то пробормотал себе под нос, и это прозвучало как:

— С соевым сыром и шпинатом.

Я прикусила щеку и кивнула, наблюдая и думая, какого черта с ним произошло за прошедший месяц.

— Ладно.

С этими словами я включила духовку, как и тысячу раз до этого. В отличие от прошлых раз, Виннипегская Стена подошел к холодильнику и сам вытащил еду, затем достал из шкафчика поднос для пиццы, что меня слегка удивило. По крайней мере, когда я была рядом, он никогда не возился ни с какой кухонной утварью, кроме тарелок и приборов.

Я вышла в гараж, чтобы выбросить коробку к остальному вторичному сырью, и замерла. Контейнер заполняли одни коробки от замороженной вегетарианской еды для микроволновки.