– Ты позер и женоненавистник! – вырвалось у меня с порога. Ребята все как один повернулись к нам. Мне стало неловко, но сдерживаться я не могла.

– Давай не здесь, – мягко возразил Дэниел и, взяв меня за руку, вышел со мной на улицу.

– Хорошо, давай здесь! – почти кричала я на него, когда мы отошли от клуба, – ты гадкий любитель эффектных трюков, чертов эгоист!

– Тебе понравилось, – спокойно отметил Дэниел, скрестив руки на груди.

– Не твое дело! – уже по-настоящему злясь ответила я. Затем, выпустив пар, продолжила спокойнее, – да, понравилось. Но ты подумал, что использовал меня? Было эффектно и красиво, лишь об одном ты не подумал. Обо мне. Мы чужие люди и за такое от меня обычно получают по морде. А ты, похоже, нарочно поставил меня в дурацкое положение, зная, что я постесняюсь хоть как-то отреагировать. Ты словно изнасиловал меня у всех на глазах!

– Джинджер, – вдруг сбивчиво начал оправдываться Дэниел, – я клянусь, что не хотел ни оскорбить тебя, ни тем более насиловать. Ни морально, ни физически. Я лишь поддался импульсу, потому что ты нравишься мне уже давно.

– Слушай, – незаметно для себя как-то подобрела я, – хочешь заслужить мое прощение, подвези меня до дома. Потому что, честно говоря, я в шоке и зла на твой безобразный поступок.

– Буду рад, – прозвучал тихий бархатный голос, – садись.

Уже ставшим привычным движением я пристегнула ремень.

– Я не стану разговаривать с тобой, мне нужно разобраться в себе и в том, что произошло сегодня. И особенно – как быть с нашей дружбой и сотрудничеством, – сообщила я насколько это было возможно ледяным тоном. Вместо ответа Дэниел снова поцеловал меня и спросил:

– А это не даст подсказку?

Я не успела ничего ответить и даже опомниться, как машина резко тронулась с места.

Глава 9

Дэниел вел машину очень быстро, что было очень не похоже на него. Я даже не успела сказать, что он ошибся поворотом на перекрестке. Да что он делает? Хочет, что ли, чтобы мы разбились? Он и до этого вел себя со мной странно, но сейчас я утратила все остатки понимания мотивов его поступков: зачем он поцеловал меня на сцене? Куда везет? Ко мне? К себе? Почему таким странным путем? Ветер свистел мне в уши, а волосы забивались в глаза. Странно, что длинные волосы совершенно не мешали Дэниелу: они просто развевались сзади. Он смотрел только на дорогу, предельно серьезно, без улыбки, даже не смотря на меня как бывало раньше. Наконец мы остановились у какого-то непонятного роскошного дома, расположенного в своеобразном тупике дороги, на отшибе: два этажа, аккуратный сад вокруг. Дом всем своим видом был похож на свежую постройку.

Дэниел вышел и вывел меня из машины. Куда он меня привез? Это не мой дом и даже не его. Да еще почти никаких домов поблизости, лишь поодаль стоит пара таких же роскошных построек. Ошибся? На него не похоже.

Дэниел взошел на порог и открыл дверь. Значит, это тоже его дом? Но что он делает здесь и почему привез сюда меня? Вместо того чтобы бежать – как сделал бы любой здравомыслящий человек – я последовала за ним. Он вошел и включил свет. Внутри дом оказался еще более вычурным, чем снаружи: в гостиной, куда я попала, стоял кожаный диван, рядом с диваном – стол, а на столе стояли два подсвечника то ли старинных, то ли стилизованных. Я огляделась и поняла, что поторопилась назвать комнату гостиной, это скорее был сплав гостиной, кухни и бара, как часто показывают в американских фильмах.

Все стало понятно: это типичное любовное гнездышко. Значит, все-таки я все это время была права и он просто хочет изнасиловать меня, несмотря на Джейн? Ему настолько плевать на ее чувства?!

Не вполне отдавая себе отчет в действиях, я схватила со стола один подсвечник, тот, что стоял ко мне ближе всего. По крайней мере, подумалось мне, я смогу оглушить его, если он попытается взяться за дело. Но Дэниел меня перехитрил, крепко обняв обеими руками так, что возможность поднять руки выше плеч попросту исчезла. Вот теперь я по-настоящему испугалась!

– Джинджер, здесь я иногда отдыхаю после концертов и репетиций. Впрочем, делами группы я тоже занимаюсь здесь. На втором этаже расположена студия. Мы там записываемся, а в доме, в который я тебя возил в первый раз, моя собственная творческая кухня, как ты видела и я…

– Дэниел! – крикнула я, оглушив сама себя. Слушать его сказки сейчас было невыносимо.

– Джинджер, что с тобой происходит? – как будто удивился он.

– Что происходит?! Ты привез меня сюда, чтобы изнасиловать без свидетелей, вот что происходит. Ты все это время изображал супергероя, который приходит мне на помощь, чтобы я влюбилась и перестала рассуждать разумно, а потом бы отдалась тебе, хотя бы из чувства благодарности. Не выйдет. Ты к тому же еще и подлец: встречаешься с Джейн, а желаешь меня!

Дэниел словно не ожидал от меня такого, потому что ничего не отвечал, а просто стоял как статуя с застывшим лицом, выражавшим что-то среднее между искренним удивлением и гневом. Какой актер! Самой оптимистичной мыслью, которая крутилась у меня в голове, была «вот сейчас он отымеет меня и, вырубив этим же самым подсвечником, которым пыталась огреть его я, закопает на заднем дворе».

– Господи, Джинджер! – наконец обрел он дар речи, – у меня и в мыслях не было… о чем ты вообще думаешь? Если бы я играл тобой, я бы придумал что-нибудь поизящнее, а если бы хотел изнасиловать, взял бы тебя прямо там в клубе, в туалете. Или у тебя дома, пока Джейн ходила за лекарствами. Или в парке…

– Хватит, хватит. Я поняла, что у тебя богатая фантазия. Но у тебя этого не получилось бы – Джейн пришла вовремя, хотя я и подозревала, что ты хочешь меня.

– О, да. Очень богатая! Ты даже не представляешь насколько! Но, во-первых, мы с Джейн не встречаемся, я тебе уже говорил. Она просто мой хороший друг. И вообще она ведет себя как парень, а «голубым» я никогда не был, – заметил он смеясь как-то по-доброму, как незлобно подкалывают друзей, – во-вторых, Джейн мне – не помеха. Если бы я хотел, то запер бы дверь и затащил бы тебя в твою спальню, связав тебе рот твоими собственными волосами, а потом…

– Довольно! – прервала я его, не желая слушать грязь. Он явно часто и в подробностях представлял себе эту картину, если так аппетитно и сладострастно описывает ее сейчас мне, даже по прошествии нескольких дней.

– Я не о том, Джинджер, – вдруг спокойно произнес Дэниел, – я привез тебя из клуба именно сейчас, чтобы ты на этот раз точно не ушла от объяснения, как сделала в парке и после фотосессии. Наверное, я эгоист, но я привез тебя именно для этого: для объяснения. Я намекал тебе и говорил прямо. Даже забыв обо всем, поцеловал тебя перед всеми. А это не в моих правилах.

– Просто ты позер. Думаешь, я не поняла, что ты любишь эффектные трюки?

– Возможно, Джинджер, я и позер. Но не в любви.

– Ого! – не сдержалась я, – о любви заговорил. Хотеть потрахаться – это еще не любовь.

– Верно, – глаза Дэниела сверкнули, – это страсть. Но для меня это часть любви. Я влюбился в тебя еще тогда, в первую нашу встречу в клубе. Говоря «влюбился» я не имею в виду, что мне захотелось повалить тебя на столик, за которым мы сидели. Я полюбил твой голос, твою готовность к сражению со мной и одновременно твою незащищенность. Мне показалось, что тебе очень плохо и я должен помочь. И все, что я потом говорил тебе в машине и у себя дома – правда. Ты удивительная: умная, образованная, интересная. Но и моя страсть и любовь – тоже правда. Твой ум не отменяет твоей красоты и сексуальности… – Дэниел прервался, переведя дыхание после тирады, и продолжил уже более мирно, – но ты права, я не подумал о тебе сейчас. Художники, музыканты и поэты часто относятся по-собственнически к своим музам. Особенно когда музы становятся их возлюбленными, а это происходит почти всегда.

Он отвернулся от меня и, очевидно заволновавшись, подошел к окну, взяв из ящика стоящего перед окном стола сигарету, и закурил. Как ни странно, его маневр немного разрядил обстановку.

Он курил, задумчиво смотря в потолок, иногда выпуская струи дыма. Мое положение показалось мне комичным, перевернутым с ног на голову: обычно принцесса томится в плену у дракона, ожидая ангелоподобного принца, который придет и спасет ее, а меня угораздило влюбиться именно в этого огнедышащего и никакой принц мне не нужен. Да, я влюбилась. Это так глупо, но я влюбилась: в его голос, в его волосы, в его плечи и руки, в его легкую походку в состоянии алертности, даже в это его неуравновешенное поведение. Должно быть я действительно сильно заняла его разум, если он выкидывает со мной такие странные фокусы и честно признается зачем. Я не понимаю. Разум мне подсказывает бежать отсюда со всех ног, а сердце тянется к нему. Если подумать, у нас очень много общего в интересах. И, что важно, даже Джейн меня так внимательно не слушает. Будь он сто раз не согласен с моими выводами и мыслями, он слушает. Меня никто никогда не слушал, все только говорили, желая чтобы слушала я. Значит, Дэниел мне ближе самой близкой подруги? Чушь, но это так!

– Знаешь, мне действительно не следовало так опрометчиво поступать. Не знаю, почему я снова поддался импульсу, обычно я поступаю разумно, – окурок в руке Дэниела смялся от нервного шевеления всеми пальцами, – но ты что-то пробуждаешь во мне такое… темное, решительное, звериное. Не знаю что делать, я начинаю путаться. Прости, ты, наверное, хочешь уехать домой. Надеюсь, ты хотя бы полицию не вызовешь? Я ведь не собирался насиловать тебя или удерживать без твоего согласия.

– Нет!

– «Нет» – не хочешь уехать, не вызовешь полицию или «не надейся, что не вызову полицию»? – колеблясь между надеждой и отчаянием переспросил Дэниел.

– «Нет» – не вызову и… и «нет» – не хочу уезжать.

Вторую половину фразы я сказала неожиданно даже для себя самой, изначально собираясь простить его, но с условием, что он по-честному подвезет меня до дома. Пути назад отпали как-то сами собой.