– Чем платить? – Внезапно заинтересовался Макс.

– Многим чем, – расплывчато отозвался Эдди, но я заметила, что его даже немного передернуло.

Похоже, он знал, чем именно за это расплачиваются, но не хотел делиться с нами своими познаниями. Макс и не настаивал, сразу уйдя в свои мысли. Думаю, я догадываюсь, о чем именно он подумал. Я тоже сразу вспомнила Зора и задумалась над тем, как он открывал порталы в другое время. Неужто, он тоже использовал глифы?

– Ты знал об ожерелье? – Спросила я Эдди.

Он глянул на меня в недоумении.

– О чем знал? – Не понял он.

– О том, что оно способно заменить тебя, например, – недобро хмыкнула я.

Эдди либо слишком хорошо играл, либо действительно ничего не понимал.

– Что значит «заменить меня»?

Я глянула на Энцо – он выражал вселенское спокойствие – и продолжила.

– Робин сказал, что ожерелье может переносить своего владельца во времени без порталов и тебя в качестве рычага.

– Что? – Воскликнул Эдди. Макс тоже включился в разговор, выразив удивление вытянутым лицом. – Что значит «может переносить своего владельца без порталов»?.. И кто такой Робин?

– Робин – это тот тип, которого мы притащили с собой, – объяснила я. – Так ты знал или нет?

Макс, который сидел сначала с лицом «нам только что открылись тайны вселенной», поначалу даже слегка удивился моему последнему вопросу. Но потом он вспомнил, кто такой Эдди – еще тот лис и прохвост – и сразу же сменил выражение лица на скептика, сложил руки на груди и присоединился к моему лагерю «разоблачаем Эдди».

Но Эдди первые две минуты вообще не воспринимал нас и мои вполне конкретные обвинения. Однако после того, как он что-то там для себя переосмыслил, он удивленно воскликнул:

– Что?! – Сделав небольшую паузу, он переводил взгляд с меня на Макса и обратно. – Да откуда я мог о таком знать?

– Эдди, – теперь и я сложила руки на груди, – ты за этим ожерельем гоняешься, как за святым Граалем, буквально по всему времени.

– Это естественно! – Жарко защищался Эдди. – Это мой заказ, и я должен его выполнить.

– Но не до фанатизма же, – поддержал меня Макс.

– Я!.. – Эдди запнулся, видя наш настрой. – И на что вы двое намекаете? Что я знал о свойствах ожерелья и скрывал это? И что мне с того? Ты же помнишь… – это он мне. – Заказчик все рассказал о нем в тот день.

– И ты радостно остановился на этой ограниченной информации раз и навсегда, – скептически добавила я.

– Что мне с этого?

– Я не знаю, – пожала плечами я. – Это мы и пытаемся выяснить.

Эдди еще пару минут строил из себя невинную жертву обстоятельств, которую незаслуженно обвинили в безобразном преступлении. Потом он внезапно взглянул на Энцо и на пару минут ушел в свои мысли. Не знаю уж, что там он прочитал в глазах Энцо, но лицо Эдди стало потихоньку меняться в сторону торгов, нежели открытого противостояния.

– Я не знал, – произнес он намного тише, – но… были некоторые сомнения.

– Которыми ты с нами не поделился, – цокнул языком Макс.

– Слушайте, даже если это все правда, чего я подтвердить не могу стопроцентно, что с того? Наша цель – достать ожерелье и отдать заказчику.

Я выдохнула ухмылку, Макс покачал головой.

– Ты хоть понимаешь, о чем говоришь? – Спросил Макс.

– О хороших деньгах, – строго посмотрел на Макса Эдди. – И к тому же: что за намеки? Если вы хотите что-то сказать, говорите прямо.

– Эдди, – я подалась вперед, – если завладеть ожерельем, как думаешь, каков шанс, что его владелец будет добрым самаритянином, который положит пылиться данный артефакт до второго пришествия и больше никогда о нем не вспомнит?

– Да ладно, – отмахнулся вдруг Эдди, – если он не маг, то и воспользоваться им не сможет, – проговорился Эдди.

И когда понял, что сказал, тут же напрягся и вцепился в подлокотники своего кресла. Мы с Максом синхронно скривились и, не сговариваясь, поднялись со своих мест.

– Стойте! – Вскочил тут же Эдди. – Ладно-ладно, я знал, хорошо? Что дальше?

– Ты действительно хочешь отдать ожерелье в руки неизвестно кого?

– Ну, было это ожерелье в руках той мадам, и что с ней стало?! – Продолжал возмущаться Эдди.

– А ты не думаешь, что подобное может произойти и с новым владельцем? В конце концов, Энцо спас твою шкуру от этих троих, помнишь?

Эдди набрал в грудь воздуха, собираясь что-то сказать, но тут же передумал и замолчал, осунувшись.

– В любом случае мы должны его раздобыть, – тихо добавил Эдди.

– И что дальше?

– А дальше… – он поднял глаза и смотрел теперь на нас исподлобья, – вы пойдете спасать того египтянина.

Тут-то Макс и перешел на его сторону. Да, он всегда помнил об этом, но Эдди, к сожалению, умел шантажировать и имел все инструменты для этого. Пару секунд Макс смотрел на Эдди, а затем робко перевел взгляд на меня. Как говорится – с кем ассассин, тот и заказывает праздник, правильно? Теперь да!

– Хорошо, – согласилась я. – Завтра мы все-таки отправимся за ожерельем.

Макс едва заметно улыбнулся мне, но я заметила в его глазах неподдельное облегчение. Да, без Энцо мы бы в этой схватке уже давно «сидели в луже». Что поделаешь? По крайней мере, теперь Эдди был, более-менее, на моей стороне в отношении Энцо.

По крайней мере, я на это очень рассчитываю.

Пятнадцать

Отправиться за ожерельем было в приоритете, но после всего произошедшего больше всего на свете хотелось закутаться в одеяло и проспать вечность. С Максом мы расстались у моего подъезда после того, как он подвез нас до моего дома. Надо сказать, для Энцо это было очередным испытанием. Машина управляется человеком? Он был очень напряжен, пока мы ехали. Похоже, он не очень-то доверял Максу и его стилю вождению.

Если честно, самый доверчивый из людей не доверял бы стилю вождения Макса. Мой коллега водил машину, как камикадзе на задании. Но выбор был вполне конкретный: ползти до общественного транспорта или же воспользоваться услугами «В последний путь»? Сейчас даже название перевозчика не останавливало.

Я все-таки набегалась за последнее перемещение. Не так, как Энцо – я до сих пор не могла поверить, что он гнал на лошади из Франции до Иерусалима, черт знает сколько, чтобы найти меня! – но все-таки я девушка и усталость от бегов чувствовалась.

Короче говоря, мы приехали ко мне и, распрощавшись с Максом, поднялись наверх. Когда мы остались в моей квартире вдвоем, меня сразу же прошибла дрожь. Теперь все изменилось и это не могло не радовать, с другой стороны – о чем это говорило? Да ни о чем, соберись, тряпка! Собрала все мысли в кучу и… нет, не помогает.

Спокойно. Спокойно. Спокойно!

Тишина нагнетала. Я зависла у ключницы, теребя ключи. Это же так важно, чтобы один ключик прилегал к другому! Чего я так нервничаю? Энцо все это время выжидал, не смея подойти ко мне ближе. Но время шло, и уже пятую минуту было как-то даже неудобно стоять и раскладывать ключи.

Собравшись с силами, я отошла от ключницы и стала думать. Опасно, ой как опасно, особенно в моем положении. К счастью, или несчастью, в офисе я переоделась и на мне хотя бы не было того красного платья, просто джинсы и футболка под курткой. Не думаю, что Энцо мог бы так долго держаться подальше от меня, будь я в том костюме.

Правда, Элли на работе не было, все-таки мы вернулись из одиннадцатого века, когда было восемь вечера, а уходили аж полдесятого, и я воспользовалась случаем – забрала костюм с собой. Элли мне этого не простит, но я ей этого и не скажу, чтобы нечего было и прощать.

В общем, мысли все-таки появились хаосом в моей голове, я передумала обо всем на свете и, впав в ступор, выпалила что-то невнятное:

– Ты ехал из Франции в Иерусалим, наверное, ты очень устал…, – «наверное», да-да, именно это слово, еще есть замечательное «возможно» или же великолепное «может быть», – и хочешь отдохнуть…

Медленно я обернулась, и моментально Энцо впился в мои губы поцелуем. Я потеряла равновесие, голову, чувство реальности, а мой ассассин подхватил меня на руки и понес в спальню. Все тело пробивала дрожь, слабость пронзила меня насквозь. Но Энцо был силен и настойчив.

Опрокинув меня на кровать, он уперся руками по бокам и, отстранившись, заглянул мне в глаза. Мой взгляд растерянного щенка, которого только что спустили с водяной горки и вместо того, чтобы приземлиться в воду, он упал на лед и проехал по нему еще двадцать метров, прежде чем остановиться и замереть, быстро сменился мягкой, уверенной улыбкой.

Энцо нежно провел рукой по моему лицу, а затем снова накрыл мои губы поцелуем. Теперь я уже не была столь растеряна, обнимая его крепче.

Все изменилось, доверие и бесконечная преданность читалась в каждом его движении. Что-то упростилось, снялся последний барьер, который был самым главным и решающим в наших отношениях. Теперь все было по-другому. И не было страха перед тем, что он может передумать. Он из одиннадцатого века, он выбрал меня и если он так говорит, значит это абсолют.

Его желание было абсолютом, но он не торопился, он знал, когда именно нужно выждать. Его прикосновения, поцелуи, нежность, несмотря на дикое желание, застилали мой взгляд мутной пеленой на глазах.

Это было абсолютным единением тела и души, полным и безграничным доверием, слиянием наших миров и вселенных. Его тихое, но настойчивое дыхание, терпкие поцелуи, мой шепот его имени…

Хотелось задержать время, чтобы только это мгновение длилось вечность и даже больше. Но накопленная усталость брала свое. Так не хотелось засыпать, терять это ощущение защищенности, ласки и тепла, но успокаивало то, что засыпала я в его сильных, обнимающих меня, руках.

Утро стало неожиданностью для меня. Страха больше не было, потому что рядом было его безграничное тепло и нежность. Он так и не отпустил меня, отчего первым, что произошло, когда я проснулась, моих уст коснулась блаженная улыбка.