Разлеглись — и давай жарить свои бока. Хоть раз… за лето. Кхм, год. А то и больше… (ведь и на море… особо не довелось).

* * *

— Ну что, пошли купаться? — и снова этот коварный, вынуждающий взгляд Леси, прикипевший ко мне.

Мне кажется, этот человек кого угодно на что-либо уговорит, если то ей будет угодно.

Причем, не так умелым ораторством, как надоедливым нытьем.

Подчиняюсь.

Глупые, долгие минуты попыток осторожно зайти в воду, конечно же, по моей традиции «везения» резво оборвал какой-то нахал, что влетел рядом с разгона, окатив меня не только волной, но целым градом брызг.

— Да аккуратней, ё-маё! — взбешенно рявкнула я.

Еще мгновение — и вынырнул.

Токарев.

Лицом к лицу со мной. Тотчас загоготал:

— Оба-на! Вот так встреча! Валюха, глянь, кто здесь! — махнул кому-то рукой позади меня. Резво обернулась я.

Действительно, Валя.

Вытаращила в ужасе я на нее очи: Господи, лишь бы только они вдвоем! И больше никого! И плевать на подноготную, почему так! Молю!

— О-о-о! Малая, привет! А мы уже опять гадать стали, что такое учудили, что ты от нас сбежала!

— Да я… — пристыжено опустила очи. Покраснела.

— Шучу я, не грузись! — подошла ближе. Обняла. Поцелуй в щеку.

Торопливо отвечаю ей тем же.

— А ты тут как? С кем? — Валя.

— Да вон, с подругой, — метнула я взгляд на Минину.

— Привет, — кивнула ей Гладун.

— Привет, — поспешно ответила Олеся и подплыла ближе. Выровнялась рядом.

— А познакомь! Познакомь! — в момент заскакал рядом с нами Артур, впиваясь похотливым взором в девушку.

— Олеся, — важно проговорила та и гордо вздернула подбородком.

— Ох, какие мы! — не удержался от язвы «кавалер». — Артур Токарев. Можно просто Артур Альбертович, — протянул руку в знак приветствия.

Секунды осознания, сомнений — и поспешно пожала ладонь Леська в ответ:

— Тогда для вас тоже — просто Олеся Анатольевна.

— Оч-чень приятно, — ироническое Казановы. — Безмерно рад знакомству!

— Взаимно… — залилась краской смущения Мина.

— А где ваше покрывало? — охально перебила их Валя, обратившись ко мне. Взор забегал около. — А то че-т вас и не видели… Хорошо, что хоть в воде встретились, — гоготнула.

— Ага, хорошо, — попытка нарисовать искренность, но сарказм все же просочился. — А вы… это кто? — давясь тревогой, помедлила я.

— Да все, — махнула рукой куда-то назад.

Поежилась я от ужаса. Тотчас взором последовала за ее «указанием» — да тщетно: никого знакомого средь толпы так и не отыскала — спасибо «хорошему» зрению. Скривилась я, еще больше давясь страхом.

— Ну, че стоишь? — неожиданно рассмеялась Гладун. — Ты выходишь, или заходишь?

— Да она еще так и не окунулась, — торопливо отозвалась отчего-то вконец осмелевшая Леся.

Взгляд укором на нее, но та проигнорировала. Да и вообще, с этим у нее очень туго: понимать других людей, чувствовать. Эт не книги, знания, наука!

Шумный вздох.

— Да я передумала… Тем более шов, не хочу его в таких местах мочить. Пусть уже и затянулся, вроде. Так что я так… ножки помочить.

— Да пописать! — неожиданно язвительно за моей спиной.

Только разворот — как волной брызг меня окатило. Узнаю — Андрюха. Гриб.

— Привет, Малая! — счастливое.

— Привет, — рычу, уже тарахтя зубами от холода… и гнева заодно.

Утащили. Верой и правдой, не без помощи все той же Иуды Мининой, утащили меня с ней (и со всеми вещами заодно) к себе, туда наверх. Ближе к выходу.

Покрывало к покрывалу.

Сижу, мнусь на уголке полотна, прячась под полотенцем не так от дубарника уже, как от смущения.

Кого здесь только не оказалось: и Ника, и Катька, и Настя, и Сева, и Коля, и Ира… и даже Артем, Токарев Старший!

Все, кроме… моих горе-терзаний.

Ни Рожи, ни Инны, ни (слава богу) Шмелева.

— Ванька, ты что-то совсем вредной стала, — неожиданно оторвался Всеволод. — Вовсе нас забыла. Мы чем-то обидели тебя? Или что? Просто… — взор около. — Народ волнуется. И уже давно. И никто толком ничего не знает.

— Ну… — смущенно опустила я очи.

Да как же: не знает! Еще как знает! После того концерта и идиоту стало бы понятно. Причем сразу всё обо всех.

И о нас с Рожей. И обо мне, и моем… «легком», или «нелегком», но шальном поведении…

— Ой, отстань от нее, — нервически гаркнула вдруг Вероника. — Что было, то было. Че вспоминать?

— Так вдруг опять сбежит? — поддержал неожиданно молодого человека и Токарев Младший. — И вон, — кивнул вдруг на Леську, — свою прЫнцессу с собой утащит, — гоготнул.

— А то тебе твоих мало! — возмущенное Вали.

— Цыц! — шутливо гаркнул на нее Артур.

Скривилась та, закатив глаза под лоб:

— Жене своей будешь цыкать! — раздраженно.

— Нет у меня жены! — возбужденно-развеселое. — Так что буду цыкать на тебя! Смирись!

— А вдруг потом еще жениться придется? — заржал, тотчас вмешиваясь, Рыжиков. Присел на покрывало рядом со мной. Пол-оборота — и вдруг протянул мне кусок батона с колбасой. Подмигнул: — Должок.

Не выдержала я, рассмеялась:

— Спасибо, не хочу, — смущенно.

— А че ты в полотенце? Холодно, что ли? Так давая я тебе свою мастерку дам?

И снова это слово — кольнуло в сердце воспоминание.

— Нет, не надо. Спасибо большое. То я — так…

Покорилась, стянула, убрала с себя свою «защиту».

Беглый, пытливый, изучающий взор по всем моим формам Рыжикова — и в момент стал вновь жевать. Отвернулся. Взгляд на ребят.

Скрестила я руки на груди — чтоб хоть так немного прикрыться.

— О! А вот и пропажа! Вы че там, в моржей записались? — едкое, грохотом вырвалось из Андрея. Подчиняюсь — устремляю взгляд на тех, кто шел с берега к нам.

Окоченела в шоке.

Округлились и Его очи, едва наши взоры сцепились.

Жуткие мгновения — и вырываюсь из плена: взгляд на рядом идущую с Ним Инну. Обнимает ее за талию, прижимает к себе.

Вперилась в меня «мадам» — от шока исказилось ее лицо. Вмиг метнула взор на Рожу — и снова на меня. Скривилась в оскале. Заиграли скулы.

— Глянь, кого Валька с Токарем в водоеме выловили! Ванек собственной пЭрсоной! — кивнул на меня головой Гриб.

— Вижу, — сдержанное Федора.

Резвый разворот — и присел на покрывало. В дальнем углу. Строго по диагонали. Взгляд на свою ненаглядную. Что-то ей сказал тихо — ответила, огрызнулась.

Гневный взор на меня, отчего тотчас осекаюсь — увожу очи в сторону — и присела на подстилку.

Обнял Федя ее за плечи.

Заревело мое сердце. Заныла душа. На глаза проступили слезы.

— Слушайте, — внезапно радостно отозвался Коля. — А давайте в дурня сыграем?

— Так народу ж много, — возмутилась в момент Настя. — Что, кому-то опять тупить?

— Ну… тогда в покер, — растеряно все тот же.

— А какие там правила? — влилась в разговор уже и Катя.

— Короче, — внезапно резко перебил их Андрей. — Не гоните лошадей. Еще успеем. Давайте лучше жрать! А то я че-т уже проголодался! — и, заливаясь довольной улыбкой, погладил себя по животу.

— А тебе бы только жрать! — язвительное Вальки сквозь хохот.

— И, главное же, сам по себе-то — дрыщ! — возмущенное Метлицкой Старшей.

— Ага, — поддержала ее Гладун.

— А завидовать, девочки, нехорошо! — иронией отозвался Рыжик.

— А ты не выделяйся из толпы — и завидовать не будут! — вмешалась вдруг Инна.

Косой, вполоборота взор.

— Вот и ты не отделяйся! Вернее, вы! Че ж*пами к нам? Новая мода? — гогочет вдруг Токарев. — Федя, ты че там залип? Айда сюда! Штрафные наяривать будем.

— В смысле, штрафные? — возмущенное Валентины. — Еще ж никто не пил!

— А время-то во-он уже сколько ляпнуло! Так что, женщина, не спорь! Сказано штраф — значит штраф.

— Вообще-то, глупо на водоеме синячить, — не унимается Гладун. — Что, мало было на наши головы приключений?

— Так, а где еще синячить? — не уступает Артур. — Не все же время по дачам шариться? А в беседке… там уже давно не то. Считай, что дома колдырить.

Заржал Рыжик:

— О да, еще осталось без повода — и нормалды. Сразу можно идти зашиваться!

— А то так мы с поводом колдырим! — хохотом взорвалась Настя.

— Не ну… как? — в растерянности запричитал Андрей.

— Вообще-то, дамочка, — ядовитое Токарева на помощь другу. — Это Вы, может, и без повода. А мы повод — всегда найдем!

Взорвалась звонким смехом толпа.

— Уж вы-то да! — ехидное Ники, интонацией коверкая слова. — За вами, героями, точно не станется!

— Ну так, — счастливое Гриба.

— Короче, че вы все пи**дите?! — возмущением вдруг Артур. — Еда сама себя в тарелки не наложит!

— «Вы» или «мы»? — ядовитой иронией Валя, но покорилась — потянулась к сумкам исполнять «женский долг»: расстелить скатерть, достать салаты (в пластиковой таре), овощи. Поспешила за ней и Метлицкая, выуживая из пакета хлеб и одноразовую посуду.

— А ты че стоишь? — возмущенное на Рыжикова. — Доставай свое сокровенное, — кивнула на поклажу около него.

— Так, а кто что пить будет?

— Че-че? — ехидное Катьки. — Че нальешь!

— Я те налью, Малая! — серьезное, гневом, Андрюхи. — Так налью… по ж*пе веником! Сок тебе взял!